Тайны Следователя

Винсент Пауль.       Звенящая тишина, которую не нарушает даже тиканье часов на стене. Они встали. Время безвозвратно замерло. Окна наглухо закрыты, на улице дикий холод. Там только темнота. Плотная, полная, такая же, как у меня на душе. На столе полупустая бутылка виски. И когда я перешел на крепкий алкоголь? На столе пепельница с окурками. И когда пропала моя ненависть к табаку? Тушу очередной бычок. В голове пусто. Сегодня мне тридцать. Сегодня мой день рожденья. А я сижу один в пустой, темной квартире. Холодно за окном, холодно в доме, холодно на душе. Не чувствую себя. Я потерялся. Еще тогда, три года назад. Ушел из квартиры Дастина и пропал в небытие. Тогда я открыл дверь и шагнул за порог, попадая в никуда, где есть только сплошное ничто. Пытался ли обрести себя вновь? Конечно. Но не помогла ни работа, ни многочисленные любовники, даже встречи с любимым племянником не возвращали в мой мир краски. Все стало ненужным и бесполезным. Может, я слаб. Но это моя жизнь и за прошлые годы я достаточно выложился, чтобы позволить себе быть слабым. Мне не нужны деньги, потому что их много, мне не нужны другие люди, потому что они не заменят мне его. Мне не нужно ничего.        Открываю бутылку и вновь наполняю стакан янтарной жидкостью. Выпивая залпом, морщусь от обжигающего тепла, которое разливается во рту и проваливается дальше в пищевод. Но алкоголь не приносит облегчения, не притупляет боль, которая стала моей извечной спутницей. Зачем тогда пить?        Выкидываю бутылку, бросаю в раковину стакан. Ложусь на диван в темной комнате. Вчера я сделал еще один шаг в своей жизни. Точнее, нет, не шаг - я изменил свою жизнь. Отказался от всего, что приносило удовольствие долгое время. Я ушел из полиции. Нет больше детектива Винсента Пауля. Почему? Все просто. Мне понадобилось три года, чтобы понять, что в жизни есть вещи, намного более важные, чем работа и борьба с преступностью. В жизни человека посещает такое чувство, которое называется любовь. Я проклинаю это чувство, потому что оно поглотило меня, как личность, стерло. Может, я думал бы по-другому, будь у нас с Дастином все хорошо. Но жизнь развела нас в разные стороны, поэтому я ненавижу то, что бьется в груди вместо сердца, гоняя адскую боль по каждой вене моего организма. Я терпел, долго терпел. Три года. Но больше я не могу выносить этого. Поэтому я уволился с работы, похоронив все, что так долго создавал, поэтому я купил билет на самолет, чтобы через два дня явиться к человеку, который, возможно, и не помнит меня вовсе. Жду эту встречу и боюсь одновременно. Боюсь услышать холодное «а, это вы, детектив. Как дела в департаменте?».  Скоро закончится ночь, а еще не сомкнул глаз и не хочу. Сон ушел. Знаю, что буду мучиться весь день… Хотя что мне теперь мешает лечь спать? Мне нет необходимости срываться в департамент. Несколько дней назад меня проводили с почестями и со словами сожаления. Пф! Сколько громких речей я услышал в тот день. Любопытно, какая часть из них правда? Вскакиваю с дивана, устал от мыслей. Теплый душ вновь навевает сонное состояние. Ложусь спать.       Аэропорт, суета, множество людей, спешащих по своим делам. Я только маленькая часть всей этой двигающейся толпы. Забираю свою сумку, выхожу из здания. Квартиру я уже снял. Достаю адрес, называю таксисту и еду в свой новый дом.        Там тишина. Снова тишина. Кажется, что она преследует меня, ходит по пятам. Бросаю вещи. Больше не хочу ждать ни секунды. Внутри все бурлит. Достаю очередную бумажку с другим адресом. Выскакиваю из дома, ловлю машину. Водитель каким-то непостижимым образом понимает, что я не местный, и всю дорогу рассказывает мне о городе. Слушаю его вполуха. Мне все равно. Не красоты столицы привели меня сюда. У меня другая цель. За окном одна улица сменяется на другую. С каждым километром чувствую себя более неуверенно. Мысли о том, что Дастин и думать обо мне забыл, вновь грызут разум и сердце. Старюсь гнать их прочь, но получается плохо. Нервно вцепляюсь в волосы, слегка дергаю. Легкая боль помогает не поддаться панике. Господи! Я словно девчонка перед встречей со старым любовником! Но справиться с эмоциями не могу. Нервно протягиваю водителю несколько купюр. Руки дрожат. Да что там руки! Меня всего трясет от неизвестности. Чертов Хадингтон! Как можно довести до такого взрослого мужчину?!        Стою около его двери. Еще шаг, и все станет ясно. Но не могу сделать его так сразу. Спускаюсь на один лестничный пролет, прикуриваю сигарету. В воздух поднимается белая струйка дыма, тут же рассеиваясь в воздухе. Выкурил одну, затем вторую. После третьей сигареты почувствовал легкую тошноту. Все, хватит. Бросаю окурок, тушу мыском ботинка и поднимаюсь к квартире. Выдыхаю и нажимаю на кнопку звонка. За дверью раздается приглушенная трель. Тихо, боюсь даже сделать вдох. Легкие болят, напряжение сковывает все тело, только сердце ритмично бьется в груди. Слышу шаги. Секунда, щелкает замок и дверь распахивается. - Винс…, - выдыхает Дастин.       В его голосе нет удивления, только облегчение и какая-то скрытая боль. Он обнажен по пояс, плечо перехвачено белыми повязками.  - Что с тобой? – вместо приветствия спрашиваю я. - Поймал пулю, - он грустно улыбается и пропускает меня в квартиру.       Дальше разговор не идет. Стоим и смотрим друг на друга. Нет ни показной радости, ни удивления, ничего. Внутри тоже все словно замерло. Время течет медленно, словно кто-то нажал на кнопку замедленного просмотра. Вижу, как Дастин делает шаг ко мне, поднимает руку. Его движения тягучие, слишком медленные. Но вскоре я все же чувствую его руку, которая гладит меня по щеке. Нервно улыбаюсь. Не знаю, что делать дальше. Но он все решает сам. Мгновение, и его губы касаются моих, а рука путается в волосах на затылке, чтобы прижать меня ближе и углубить поцелуй. Из нежного он быстро перерастает в страстный, жадный, требующий немедленного продолжения. Дастин прижимает меня к стене, его колено оказывается между моих ног, надавливает на пах, возбуждение тут же проносится лавиной по всему телу, заставляя ноги подкоситься. Обвиваю руками его шею, висну на нем только для того, чтобы не съехать по стене. Только его тело становится мне опорой, в то время как его рот терзает мои губы. Он не шевелит правой рукой, скользя по мне только левой. Старается расстегнуть молнию на куртке. Но собачка упорно не хочет ползти вниз. Помогаю ему, легко улыбаясь. Стягиваю куртку, следом за ней рубашку. Да, теперь так, как надо. Кожа к коже. Он тут же скользит губами вниз по телу, опускаясь передо мной на колени. Пытается расстегнуть ремень джинсов, но мне снова приходится ему в этом помочь. Что я с радостью и делаю. Секунда, и губы Дастина принимаются за мой член. Он сразу целиком втягивает его в рот и начинает жадно сосать. Первый громкий стон вырывается из моей груди. Не раненая рука агента тут же начинает ласкать мне яйца, но долго на них не задерживается, проскальзывая дальше и поглаживая между ягодиц. Он тяжело дышит, но не выпускает мою плоть изо рта, касается пальцем сжатого колечка мышц, пытается протолкнуть его внутрь, но только царапает кожу. Слишком сухо. Он облизывает палец и впихивает его в меня. Прикусываю ладонь, чтобы не заорать. Как давно я не чувствовал этого. Дастин двигает пальцем внутри меня. Но вскоре там вновь становится пусто. Он берет меня за руку и тащит в сторону кухни. Путаюсь в штанах, которые висят на щиколотках. Переступаю ногами, чтобы скинуть ненужную ткань. Дастин охватывает взглядом мою фигуру, переводит на лицо. Мы встречаемся глазами. Он меня хочет. Такого желания я еще не видел. В нем столько жадности, что становится страшно. Если бы не его рука, то предполагаю, что наш секс больше бы походил на борьбу. Но есть это небольшое препятствие. Сглатываю, иду на кухню. Она просторная, с легкими белыми занавесками на окнах, белым глянцевым кухонным гарнитуром и белой плиткой на полу. Люблю белое. Дорогу мне преграждает светлый деревянный стол. Замираю перед ним. Чувствую сильный толчок в спину, падаю на стол, неприлично оттопырив зад. Но, думаю, это то, что хотел Дастин. Он тут же наваливается сверху, впиваясь зубами мне в загривок. Его поцелуи теперь причиняют легкую боль, уверен, что завтра останутся синяки и засосы. Но мое тело целиком в его власти. Дастин тоже это понимает, поэтому делает со мной все, что хочет. На несколько секунд он перестает придавливать меня к столу своим весом, слышу, как хлопает дверца шкафа. Еще некоторое время заминки, и в меня протискиваются два скользких пальца. Дастин смазывает меня. Блять! Масло. Чувствую запах обыкновенного подсолнечного масла. Но не успеваю ничего сказать по этому поводу. Он резко входит в меня. Кричу. Потому что больно, потому что неожиданно. Его член раздирает меня. Я забыл, какой он большой. У меня слишком давно никого не было так, никого, кроме него. Дастину плевать на то, что я чувствую. Как тогда, в наш первый раз. Он начинает быстро двигаться во мне. Там все скользкое, но такая смазка не лишает меня ощущения боли. Закусываю губу и скулю. Все чувства перемешиваются. Ураган эмоций смешивается с моими ощущениями. Это восхитительно, но тяжело. Тяжело терпеть все это. Дастин тоже стонет и толкается в мое тело еще более яростно. Хватаюсь руками за стол, так как начинаю сползать. Он приподнимает меня здоровой рукой и перемещает ее на мой член. Ласкает, сжимает, поглаживает. Да, так становится легче. Я понимаю теперь, к чему все идет. Желание снова разливается по всему телу. Движение на члене, движение в теле. Коктейль, который очень быстро уносит меня в умопомрачительное удовольствие. Мой пошлый, протяжный стон, тяжелое дыхание за спиной, еще несколько особо сильных толчков и стон Дастина мне в затылок. Зачем нужны слова, когда все легко демонстрируется действиями?        Дастин медленно отходит от меня, натягивает штаны, а я сваливаюсь на холодный пол, ноги не держат, слабость наполняет все тело. Его семя медленно вытекает из меня, но мне плевать, сейчас меня даже атомная война не заставит сдвинуться с места. Дастин садится напротив меня на пол. Ставит пепельницу в форме русалки с большими сиськами. Только усмехаюсь на это. Он достает из пачки сигарету, я протягиваю руку, намекая на то, что тоже не против покурить. Удивленно выгибает бровь и пристально смотрит. Я киваю. Давай уже. Но Дастин не дает сигарету, протягивает пачку целиком. Достаю сам, прикуриваю зажигалкой, которая лежит на полу. - Мне казалось, ты не переносишь запах сигарет…, - задумчиво произносит мой любовник, выпуская в воздух несколько колец из дыма. - Это было давно, - отмахиваюсь от него.        Становится все более неприятно, между ягодиц все жирное и мокрое, воняет маслом. Хочу помыться. Силы медленно наполняют расслабленные мышцы, еще немного. Вот только искорки лизнут фильтр, и я пойду в душ. - Зачем масло? – кривлюсь я, скользя голой задницей по полу. - Сначала хотел тебя поджарить, - ухмыляется он, - потом передумал… - М-м-м, - очень глубокомысленно.       С трудом поднимаюсь, нахожу ванную и тут же ныряю под сильные горячие струи воды. Мне хорошо, расслабленно, приятно. Чувствую усталость за время пути. Напряжение и страх пропали, поселив в душе покой. Пусть между нами еще ничего не обговорено, но он не выгнал, это уже кое-что. Выключаю воду, вспоминаю, что не попросил у Дастина полотенце. Но стоит мне только выглянуть из душевой кабины, вижу его сидящим на бортике ванны, в руке белое пушистое полотенце. Улыбается и протягивает мне. Беру, вытираюсь. В это время пристально разглядываю Дастина. Он изменился. Волосы слегка отросли, шрам от пули останется, но больше всего изменились его глаза. В них так много безразличия…. Такое ощущение, что они принадлежат столетнему старику, который устал от жизни, а не молодому мужчине. Мне отчего-то становится грустно и обидно за этот взгляд. - Ты надолго приехал? – глухо спрашивает он, внимательно разглядывая узор на плитке.       Не знаю, что ответить. Он задал вопрос настолько безэмоциональным тоном, что мне не понятно, какого ответа он от меня ждет. Скажу, что надолго, попросит уехать. Скажу, что на пару дней… Кому нужна такая встреча?! - Винс…, - повторяет он, не дождавшись ответа.  - Я ушел из полиции, - вместо ответа произнес я, выбрался из душа, обмотав полотенце вокруг бедер.       Мгновение, и я прижат к холодной стене, толпы мурашек ползут по телу. Мне холодно, я еще не обсох окончательно, а плитка, она такая холодная-холодная. - Значит, если я тебя попрошу, то ты останешься? – шепчет Дастин мне в губы. - Останусь, - но мой ответ исчезает в глубоком, чувственном поцелуе.