Царюшке

Ты знаешь, Царюшка, мы по тебе скучаем. Мне страшно думать, что ты больше не придешь. Ты не расскажешь нам про Игги с чаем, И «воевать» за Англию не позовешь. Ты знаешь, Царюшка, мы по тебе тоскуем. Ведь мы с тобой уже не будем напевать Ту, нашу песенку родную, И я, смеясь, не буду тебя Романо называть. Ты помнишь, Царюшка, как мы смеялись, Что будешь мафию ты «крышевать»?... А что теперь? Что нам осталось?... Сидеть и просто вспоминать?... Ты знаешь, Царюшка, так страшно – Вот ты лежишь такая, как всегда. А мы стоим, и пусть напрасно, Все шепчем: «Ну проснись же! Ты слишком молода!»… Признайся, Царюшка, ты же смеялась, Когда тебя священник отпевал? Мы знаем, что ты очень возмущалась, Когда тебя рабою божьей называл. Ты знаешь, Царюшка, мы ждали, Когда тихонько дверь открыв, Своими мелкими шажками, Ты, опоздав, войдешь, прощенья попросив. Ты веришь, Царюшка, мы ждали… Но ты ведь так и не пришла. Тебя в толпе глазами все искали, И все прислушивались к голосам. Мы знаем, Царюшка, ты рядом… Но как же хочется тебя обнять!... Еще раз насладиться ядовитым взглядом, И крепко-крепко так к себе прижать!... Но ты не думай, Царюшка, мы будем помнить, Всю жизнь, покуда сами не уйдем. Глаза твои, твой голос звонкий, Все мысли о тебе с собой в могилу заберем.