Серенада

- Финдарато... - майа, пару минут назад с грозным и ужасающе коварным видом стоявший в дверях, теперь льнул к эльфу, положив голову ему на плечо и запустив пальцы в волосы. Финрод молчал и упорно игнорировал чуть ли не мурчащего Гортхаура. Наконец, тому надоело ласкаться, и он поднял голову: - Ну Финдарато... Эльф хранил молчание и на приставания не реагировал. - Ну прости меня, Финдарато... Тишина. - Ну смотри, я даже сапоги снял, перед тем как на кровать лезть... Финрод как-то немного издевательски фыркнул и сердито отвернулся. Гортхаур опустил голову, как побитая собака. - Финдарато... Ну что мне сделать, а? Скажи, ну что сделать? Хочешь, я тебе цветы принесу вместо шишек? - еловые шишки, которые натаскал Гортхаур, валялись по комнате почти повсюду. - Или целый день с тобой просижу, даже к варгам выходить не буду! Хочешь? Эльф поджал губы, но на Гортхаура взглянул не сердито, а просто устало и грустно. - Мне не нужно, чтобы ты шёл ради меня на жертвы, понимаешь ты это или нет? - Нет, - честно признался майа, помолчав минуты три. - Все хотят, чтобы ради них жертвовали чем-то! Разве это не значит, что я люблю тебя очень сильно? Бывший король Нарготронда печально вздохнул, будто бы ему надоело объяснять прописные истины: - Гортхаур Жестокий, ты так и не желаешь ничего понимать! Тот сердито сверкнул мгновенно пожелтевшими глазами и вскочил: - Значит, не желаю? Я очень хочу понять тебя Финдарато, но у меня не получается, ты мне сам этого не позволяешь! Прежде, чем эльф успел что-нибудь возразить, Гортхаур схватил сапоги в руки и вылетел из комнаты, едва не оборачиваясь волком на бегу. - Тхури! Тхури, открой немедленно, мне нужно поговорить!!! - Гортхаур грохотнул по тяжёлой двери носком сапога. Он был близок к тому, чтобы вообще эту дверь выломать, но уже спустя мгновение этим занялась сама девушка. Во всяком случае, дверь с такой силой ударилась о стену, что было удивительно, как только по камню не пошли трещины. - Что?! - рявкнула Тхурингветиль на своего вроде как начальника. Судя по виду - одетая в гораздо менее практичное платье, чем обычно, и как раз начавшая причёсываться - она собиралась идти гулять с Готмогом. Впрочем, никакой иной реакции на его приход майа и не ожидал. По-другому они не общались в принципе, и к этому привыкли все в крепости. Двое крайне темпераментных тёмных майа просто не умели иначе. Разговор продолжался так же на повышенных тонах. - Помоги мне, на меня опять обиделся эльф! - Гортхаур протиснулся мимо девушки в комнату. В ответ та с не меньшим шумом, чем раньше, захлопнула дверь. - Что ещё случилось?! Достаточно часто он ходил к Тхури жаловаться на недопонимание, регулярно возникавшее между ним и Финродом - он вообще не понимал, чего от него хочет эльф, и что у этого эльфа вообще в голове. - Романтики ему не хватает! - майа со всей дури топнул сапогом по полу, создавая ещё больше шума. Примерно так же выглядел каждый их разговор, и обоих это полностью устраивало, главное - не сбавлять оборотов, всё это являлось обязательным условием. - Так устрой ему романтику! - девушка схватила расчёску и, отвернувшись к зеркалу, принялась яростно драть собственные короткие волосы. - Серенаду под окном спой! - посланница развернулась и, отбросив расчёску, буквально вытолкала Гортхаура за дверь, чуть не столкнув с лестницы. - Спасибо! - проорал тот снова захлопнувшейся двери, прекрасно зная, что его услышали. - Финдарато! Финдарато, я здесь! Слышишь меня?! - тёмный майа провёл пальцами по струнам гитары и задрал голову вверх. Что ж, окно закрыто, значит, придётся петь погромче... Серенад Гортхаур никогда никому не пел, как и ему не пели, так что, в общем, не очень-то хорошо представлял, что это такое. С другой стороны, недостаток знаний вполне искупался огромным желанием помириться с эльфом. Помявшись ещё пару минут, он всё-таки решился и ударил по струнам. Песен Гортхаур знал не очень много, а о любви так вообще почти ничего, так что... - Ничего на свете лучше не-ету, Чем поджарить эльфа, как котле-ету! Дух уйдёт навек к валарам в гости, Псы сожрут оставшиеся ко-ости! Псы сожрут оставшиеся ко-ости... Допеть ему не дали. Окно благосклонно открылось, и оттуда вылетела еловая шишка, удачно попав Гортхауру в лоб. Удар был несильным, но от неожиданности тёмный майа отступил назад на несколько шагов: - Ауч! Финдарато, за что?! - Убирайся отсюда, подлое Морготово отродье, и не мучай меня! - донеслось сверху. Гортхаур потёр лоб и сердито глянул на окно: - Рапунцель, Рапунцель, спусти свои косоньки!.. Вместо этого сверху полетело ещё несколько шишек. И вот тогда Гортхаур разозлился. Теперь остаться здесь и допеть хоть что-нибудь было уже делом принципа. Приоритеты сменились мгновенно, и средство стало самоцелью. Как же так - он пытался помириться, а Финрод ещё и не понял его благих намерений, и теперь пытается прогнать! Не дождётся! - Финдарато, имей в виду, ты сейчас сам нарываешься! Я тебя предупредил, слышишь?! В ответ из окна вылетела новая шишка, но майа удачно увернулся от неё. - Промахнулся, Финдарато! Ты меня тогда не победил, и сейчас не победишь! - до того голубые глаза пожелтели, Гортхаура захватил азарт... битвы ли? Впрочем, сейчас это стало уже неважно. Слишком легко майа переходил от любви к ненависти и обратно. От одного сильного чувства к другому. - Меряют лиги чёрные роты, Им не знакомы страх и печаль! Воля Моргота, воля Моргота, Воля Моргота - чёрная сталь! Так продолжалось около часа. Гортхаур вспоминал песни - мстительное сознание подсказывало именно те, что должны были меньше всего понравиться эльфу, - Финрод швырялся из окна шишками. Обоим это давно уже надоело, бывший король Нарготронда отчаянно кусал губы, пытаясь понять, что же именно взбесило майа, и чем он заслужил, чтобы у него под окном орать такие гадости. Поведение Гортхаура снова, как и часто до этого, объяснениям не поддавалось. Гортхаур так просто остановиться не мог. Злость прошла, осталась горькая обида. Он ведь пытался извиниться, правда пытался! Финрод мог бы просто сказать, что не так, попросить у него что-нибудь, предложить... Песни кончились, и майа просто сел, прислонившись спиной к каменной стене. Он ожидал, что сверху сейчас посыпятся новые шишки, но вместо них раздались звуки лютни и песня. - В час, когда вечерняя тень Опускает сонную сеть, Я не вижу каменных стен, Оттого, что ты ещё есть. Знаю я, что нет пути вспять, Что застыло сердце во льду, Знаю я, что встречу беду Там, где пробуждается память... Гортхауру показалось, что песня тёплым толчком дотронулась до чего-то внутри него. Он замер, ожидая продолжения, но Финрод молчал. И тут майа вдруг понял, что ответ ожидается от него. - Я проклинать не смею выбор твой Нельзя проклясть и то, что я так создан - Одной душе служить, любви одной, А лгать себе, похоже, слишком поздно. Меж мною и тобой граница льдин. Закат её багрит кровавым светом. Не в том беда, что я теперь один - А в том беда, что песня не допета... - Финдарато... Ты прости меня, я правда, наверное, не понял... - Гортхаур сидел на кровати за спиной Финрода, скрестив ноги, и делал вид, что расчёсывает длинные золотистые волосы эльфа, а на деле, просто утыкался в них носом и принюхивался. Финрод прятал улыбку и делал вид, что ничего не замечает. Волосы у него пахли солнцем и какими-то травами. - Ты не виноват, Гортхаур. Я сам не объяснил тебе ничего. Опять забыл... Только... у меня одна просьба. Просьбы эльфа были одной из слабостей Гортхаура. Он нестерпимо обожал, когда его просили о чём-то. - Конечно, Финдарато! В чём дело? Финрод виновато взглянул на него и поморщился: - Твои варги приучились приходить ко мне под окно и выть. Ты не мог бы что-нибудь сделать с этим?..