Прикосновение

-Не люблю ездить на общественном транспорте, - раздраженно думал парень, тесно прижатый к дверям троллейбуса толпой. Была середина лета , на улице было очень, даже аномально, жарко, и народ ходил как можно более раздетым – футболки, топики, майки, шорты, мини-юбки. - В Питере, вдобавок, еще и белые ночи, из-за чего солнце практически не заходит. Поэтому в общественном транспорте ездить в час пик - НЕРЕАЛЬНО! Это чувство потеющих тел, прижимающихся к тебе… - Парень поежился от собственных мыслей. Через несколько мгновений что-то заставило его поёжится еще раз. На этот раз не от жары, а совсем наоборот, от холода. Непонимающе парень посмотрел на свой бок, от которого и почувствовал холод. На его талии лежала чья-то рука. Она была почти ледяная, и как же в этот момент было приятно от нее! Немного понежившись, он обернулся на обладателя той волшебной руки. За ним, лицом к нему, стоял довольно высокий парень с явно осветленными волосами и необычными голубовато-зелеными, похожими на море, глазами. Этот молодой человек, заметив на себе пристальный взгляд, посмотрел на своего «соседа» и улыбнулся. - Извините, мне казалось, что вам было неудобно стоять. Вы ведь не можете ни за что держаться. – Сам он держался за поручень довольно надежно. – Мне отпустить? Несколько мгновений, еще млеющий от холодных рук, парень всматривался в лицо собеседника. Он хотел что-то сказать, но его прервал голос водителя. – Кораблестроителей, 16! Следующая остановка проспект Муромцева. Открылись двери, и толпа хлынула из автобуса наружу, навстречу хоть немного свежему воздуху. Не державшегося ни за что и стоявшего у двери толпа просто снесла. С его талии нехотя соскользнула прохладная рука. Он протянул руку навстречу встревоженному и растерявшемуся незнакомцу, однако было поздно и его уже вынесло на улицу. Троллейбус неряшливо фыркнув закрыл двери и двинулся с места. Пареньку оставалось лишь смотреть вслед удалявшемуся троллейбусу с человеком, чьи руки были для него раем в том удушливом помещении. Он уже хотел побежать за троллейбусом и попытаться сесть на него на другой остановке, однако разум остановил его, тихо и холодно произнеся – невозможно. Троллейбус, словно его самого, унес поток различных машин, и он скрылся из вида. Тяжело вздохнув, парень поплелся в сторону ларька за чем-нибудь холодным, воссоздавая в голове образ спасителя – его руки (им он уделял наибольшее внимание), волосы, глаза, переносица… тут он остановился. Он совершенно не помнил его губ, что очень не понравилось ему, и, собрав всю свою решимость и влюбленность в кулак, он сжал его и, подняв взгляд на небо, мысленно поклялся когда-нибудь еще раз его встретить.