Сквозь Вечность

*** День подходил к концу. Багряное солнце опускалось в расплывчатую даль, уходило за горизонт, туда, где заканчивалась обширная каменистая пустошь. Казалось, что там, на линии горизонта, бесконечные голые камни обрываются в ничто, и в эту бездонную, заполненную клубящимся белым туманом пропасть, ныряет уставшее светило. «Кто знает, может так и есть… Однако, проверять совсем не хочется». Она сидела на самом краю скалы, возвышавшейся над голой равниной и отбрасывающей на неё зловещую угловатую тень. Лёгкая ткань едва прикрывала её молодое сильное тело, но камень, на котором она сидела, еще хранил тепло дневного солнечного света. К тому же, если что и грозило ей меньше всего, так это возможность замёрзнуть. Прохладный ветер, который всё быстрее носился над долиной, предвещая скорые сумерки, нисколько не волновал её. Она даже не шевелилась. Со стороны это зрелище выглядело жутковато: прекрасная женщина, сидящая на краю обрыва, и не мигая смотрящая на заходящее солнце. Она казалась каменным изваянием, которое на краткий миг оживили лучи заката. Казалось, лучи солнца скроются в пропасти, волшебное мгновение пройдёт, и мимолётная эфемерная жизнь из её взгляда улетучится навсегда... Внезапно резкий голос разорвал тягучую тишину. – Что я вижу? Раньше ты нечасто принимала человеческую форму. В голосе слышались нотки восхищения. Женщина улыбнулась краем рта и оглядела себя. Совершенное тело. Ровная, тёмно-золотистая кожа, светлые волосы, густыми волнами спадающие на плечи, аристократичные черты лица, плавные линии фигуры, лишь слегка прикрытые тонкой шелковистой тканью... Женщина гордилась этим телом. Ей хотелось ловить восхищённые взгляды, слышать потрясённые голоса, ощущать кожей чужое желание. Это была лишь пустая оболочка, созданная ею. Но оболочка поистине совершенная. Ей не хотелось оборачиваться. Она и без того прекрасно ощущала чужое присутствие за своей спиной. Жар его мощи опалял почти на физическом уровне. Взгляд насмешливых глаз без смущения скользил по её фигуре. Женщина прислушалась к своим ощущениям и не смогла найти ни следа раздражения или отторжения. Ей было приятно это неожиданное общество. Впрочем, такое ли неожиданное?.. Мужчина резко наклонился к её уху. Длинные красные пряди защекотали обнажённую кожу на плечах. – Кажется, я задал тебе вопрос. – Неужели, – женщина улыбнулась и сладко потянулась, выгнув спину, – Война окончена. Считай это моей парадной формой. Ответ мужчину откровенно позабавил. Он выпрямился во весь рост и громко захохотал. Мощный смех прорезал окружающий воздух; женщине даже на секунду почудилось, что дрогнула массивная скала. - Окончена?! Смешно слышать такое из уст мазоку. Война - наша жизнь. Войной пропитаны все наши мысли, желания, побуждения. Эта война закончится лишь когда оборвётся жизнь последнего из нас. Но наше существование - вечность. Соответственно, – женщина, даже сидя к нему спиной, ясно увидела ухмылку, игравшую на его лице, – эта война не окончится никогда. Мужчина еще раз хохотнул, а после сказал уже более спокойным тоном: – Неужели ты действительно считаешь человеческий облик "парадной формой"? Смешная. Ничто не сравнится с истинной формой мазоку. Быть прикованным к этому несовершенному телу - худшее наказание. В его голосе слышалась откровенное презрение к человеческой сущности. Светловолосая женщина наконец обернулась. Он стоял прямо позади неё и, брезгливо скривившись, рассматривал себя. Да, сейчас он тоже был человеком, причём куда более реальным, чем она сама. Могущественный Мазоку-Лорд, на века прикованный к людской форме. Жалкое зрелище. Тем не менее, женщина глядела на собеседника с неожиданным интересом. Она впервые видела этот облик, против воли появившийся у него после войны. Мазоку знала, что должна сейчас чувствовать. Презрение, отвращение, эгоистичную радость – ведь такое положение дел означало и её возвышение тоже. Знала, что должна, но не находила эти привычные эмоции в душе. На какой-то короткий миг женщину пронзил ужас , и она быстро обшарила уголки сознания, ища в нём сострадание – губительную и постыдную эмоцию для мазоку, но нет. До такого она еще не опустилась. К тому же, жалость только доставила бы мужчине невыносимые страдания. Она плавно встала и подошла к собеседнику, ступая босыми нежными ступнями по голым камням. Как Лорд-Мазоку, она могла бы сейчас вступить в долгую язвительную дискуссию, отвечая на насмешливые высказывания в её адрес. Но сейчас она ощущала себя в первую очередь женщиной, призванной смягчать и обволакивать собой резкую, прямолинейную энергию мужчины. – Не кипятись, – примирительно сказала она, – Будем считать, что я приняла эту форму, что бы лучше понимать тебя. Он хмыкнул, обвил рукой её талию и притянул к себе. Его мощное тело всем своим видом говорило о внутренней силе, ничуть не угасшей после потери астральной формы. Этот облик удивительно подходил ему. Пожалуй, в чём-то даже больше, чем облик огромного, пышущего жаром дракона. – Ты не находишь, что мазоку многого себя лишают?, – она положила голову ему на плечо, – По-моему, человеческая форма очень даже неплоха. Не пытайся отрицать это. – Почему это мне нельзя с тобой спорить? – мужчина весело возмутился. – Не вижу ничего хорошего в этой тесной шкуре... – Но ведь ты же пришёл ко мне. Он не нашёлся, чем возразить на это. Солнце почти скрылось, только тонкий розоватый обод еще светился на самой линии горизонта. Повеяло холодом. – В общем-то, ничего плохого с тобой не случилось. Твою вечность у тебя отнять не смогли. А вечность, – последние слова она сказала проникновенным шёпотом, – совсем не означает одиночество. – Хочешь разделить со мной вечность? – делано-безразличный взгляд мужчины был устремлён вдаль. Она загадочно улыбнулась. – Кто знает... С этого дня Джуу-о Зелас Металлиум полюбила свою человеческую форму. *** "Гаав был прав", – подумала Зелас, с досадой глядя в одну точку, – "Война не окончится никогда. Она может обманчиво затихнуть, может угаснуть на тысячу лет, еле теплясь в наших чёрных душах маленькими угольками. Но она никогда не исчезнет совсем". – И всё же, мне не понятны твои истинные мотивы, – устало проговорила мазоку, – А интуиция подсказывает мне, что ты чего-то недоговариваешь. И я имею основания так думать. Напротив неё стоял самый сильный на данный момент Мазоку-Лорд, Владыка Преисподней Мэй-о Фибризо. Он, как всегда, пришёл без приглашения, нагло появившись прямо посреди её полутёмного тронного зала. Хеллмастер щеголял новой физической формой – неожиданным, диким для такого, как он, образом прелестного ребёнка с большими наивными глазами. Пожалуй, эта невинная внешность могла обмануть кого угодно, но только не Зелас. С первой же секунды его пребывания в её замке, она ощутила ледяную, убийственную, слишком холодную даже для мазоку энергию. Энергию, несущую одну лишь смерть. – Моя единственная цель, – Фибризо надменно растягивал слова, показывая своё превосходство, – это уничтожение предателя расы мазоку, Дракона Хаоса Гаава. Я повторю это еще раз, если ты так плохо понимаешь мои слова, Королева-Зверь. Неужели твоя мудрость притупилась за прошедшие столетия? Хеллмастер одарил женщину насмешливым взглядом. Кажется, он начинал злиться. – Междоусобная война – самое глупое, что мы только можем предпринять. Война значительно ослабит ряды мазоку, а это даст нашим противникам, нашим истинным противникам, большое преимущество. Глаза Мэй-о сузились, взгляд стал совсем злым. Взгляд демона на круглом детском лице. Дикая, несуразная, но безумно страшная картинка. – Как ты не можешь понять?! Он больше не один из нас. Гаав обернулся против расы мазоку, а предателей следует наказывать. Ты не можешь занять нейтральную сторону, Зелас, – в голосе Фибризо послышалась угроза, – Третьей стороны не существует. Либо ты со мной, а значит, с мазоку, либо... – он сделал многозначительную паузу, предпочитая не произносить вслух то, что было и так очевидно. Джуу-о пришла в замешательство. Хоть она и не хотела себе в этом признаваться, но Хеллмастер был прав. Все её возражения были лишь отговорками, которые она отчаянно выискивала внутри себя. Фибризо расценил её молчание как согласие. – Очень хорошо, – он как-то по-особому, с наслаждением усмехнулся. – Рад, что мы друг друга поняли, Королева-Зверь. Зелас сейчас отчаянно хотелось кого-нибудь убить. Лучше всего этого мальчишку-лорда, который вертел остальными мазоку как хотел. Но, во-первых, она отдавала себе отчёт в том, что Владыка Преисподней превосходит её в силе, а во-вторых... Она просто не могла. Не могла предать свою расу, как бы глупо это не звучало. Даже ради... – Позволю себе, в подтверждение нашего дружеского союза, одолжить у тебя твоего шинкана, – Хеллмастер помахал хозяйке замка маленькой ручонкой и исчез. Как обычно, не прощаясь. Джуу-о-Зелас устало опустилась на резной деревянный трон. Сейчас она как никогда раньше напоминала простую человеческую женщину. – Выходи. Я знаю, что ты здесь. Марю-о-Гаав появился из тени колонны и безмолвно застыл перед ней. Как бы ни был могуч Хеллмастер, он приходил в её дом, опутанный её магией, где его астральное зрение неизбежно притуплялось. Гаав же появлялся здесь так часто за последнее тысячелетие, что магия замка уже считала его своим, охотно укрывая от всевидящего ока Фибризо. – Зачем? Зачем всё это? – безмерно уставший голос, так похожий на человеческий. И такой же человеческий взгляд жёлтых глаз, с застывшим в них вопросом, – Ведь это ты начал новую войну, Гаав. Ты и только ты. Фибризо, по сути, прав. Зачем? Марю-о не ответил, продолжая внимательно смотреть на неё. На его губах не было привычной усмешки. – Знаю-знаю. Твоя жизнь это война, ты так часто любил повторять это..., – Зелас вытащила длинную изящную трубку и меланхолично затянулась, – "Из всех доверенных компаньонов Шабранигдо, больше всего любил войну Дракон Хаоса Гаав". Так, кажется? Гаав наконец заговорил. Зелас даже почувствовала некоторое облегчение, услышав наконец его зычный насмешливый голос. – Неужели ты думаешь, что моя смерть - его единственная цель? Фибризо никогда не ставил перед собой таких мелких задач, и уж тем более не добивался их так рьяно. Мотивы Хеллмастера всегда были глобальными. Как я предполагаю, наш малыш и сейчас не изменил своим тысячелетним принципам. Только не говори, что ты не знала этого, Зелас. Ни за что в это не поверю. – Что мне остаётся делать? – она изо всех сил старалась придать своему голосу напускное безразличие. – Ты могла бы пойти со мной, – Гаав, не отрываясь, смотрел ей в глаза, – Я не так уж неправ, поверь. С твоей помощью, я смог бы окончательно разобраться во всём этом, и, чем Эль-сама не шутит, победить! Вместе мы достигли бы многого... Неужели ты вправду не хочешь этого, а, Королева-Зверь? Может быть, моё общество опротивело тебе? "Я хочу. Если бы ты знал, как я этого хочу. Но..." Гаав резко наклонился вперёд, почти вплотную приблизившись к её лицу. Его горячее дыхание обжигало ей губы, заставляя вспомнить о давно утерянной астральной форме Дракона Хаоса. Дымящаяся трубка со стуком упала на пол. – Ты боишься, Зелас? Боишься за свою жизнь? – Инстинкт самосохранения присущ всем живым существам, а я себя всё еще отношу к таковым. Страх же - человеческое чувство. Мазоку неведом страх. – А так ли сильно мы отличаемся от людей? – Гаав усмехнулся и выпрямился, его голос смягчился, – Не хочется этого говорить, но я понимаю тебя. Мазоку свойственная эгоистичная природа. А я ведь и сам мазоку. Вернее, был им когда-то... – взгляд Гаава на секунду словно прошил повелительницу мазоку насквозь, но после в него вернулась обычная насмешливость, – Как бы то ни было, здесь наши дороги расходятся, Джуу-о-Зелас. Не скажу, что союз с тобой был мне неприятен. Пожалуй, мне даже будет тебя не хватать, – он мимолётно дотронулся рукой до её щеки, а потом развернулся и уверено зашагал прочь от трона. Зелас неотрывно следила за его удаляющейся фигурой. На её прекрасном лице не отражалось ни единой эмоции. – Погоди! – женщина сама не знала, что заставило её окликнуть его. Гаав обернулся. – Мы еще встретимся? Когда-нибудь, – в глубине души Джуу-о знала ответ на этот вопрос. – Кто знает, – проговорил Гаав, не отводя глаз. И исчез. Зелас бессильно опустила руки на резные ручки трона. "Это мой путь. Пусть мазоку", – пронеслась в её голове твёрдая, уверенная мысль. И всё же, как иногда хочется походить на людей. *** Кселлос появился в тронном зале почти на том же месте, где несколько месяцев назад стоял Владыка Преисподней. Появился и сразу упал на колени. Зелас изумлённо подалась вперёд. Немного на свете проживало существ, способных так изувечить её шинкана. – Кто это тебя так? – в спокойном голосе Джуу-о слышались нотки удивления. – Марю-о-Гаав, госпожа, – выдохнул Кселлос с кривой усмешкой на лице. На месте руки шинкана зияла огромная рана, из которой густыми каплями стекала чёрная полуматериальная жидкость. – Вот значит как... – Зелас задумчиво затянулась. Смертельная игра двух Мазоку-Лордов, похоже, близилась к своему логическому завершению. И Зелас догадывалась, кто нанесёт решающий удар. Просто ей очень не хотелось об этом думать. – И зачем же ты пришёл ко мне, Кселлос? Отправляйся лечить свою рану. Ты даже стоять на ногах не можешь. Ты же знаешь, Кселлос, я этого не люблю. – Госпожа, – шинкан, собрав последние силы, начал быстро говорить, – То, что я пришёл к вам, уже не понравится Мэй-о-сама. Не говоря уже о том, что я собираюсь вам сказать... Вы приказали мне вычислить истинные мотивы Хеллмастера, находясь у него в услужении. Честно говоря, докопаться до этого я так и не смог – Владыка Ада чрезвычайно скрытен, знаете ли. Но картина, которая вырисовывается передо мной, крайне неутешительна. Хеллмастер всеми силами стравливает Марю-о и небезызвестную вам человеческую волшебницу Лину Инверс. И, если учитывать огромные для человека возможности этой девушки... Госпожа? Зелас внимательно слушала отчёт шинкана, как вдруг, неожиданно, её больно кольнуло какое-то неизвестное чувство. И еще, и еще. Зелас ощутила, как где-то глубоко в астрале медленно, но верно рвётся тонкая нить. Нить, которая прочно связывала её с одним язвительным мазоку уже не одно столетие. Нить, которая продолжала существовать, даже когда Гаав покинул её тронный зал несколько месяцев назад. Зелас ощутила дикий, нечеловеческий всплеск чужой боли. Тонкая нить, державшаяся из последних сил, оборвалась. И пришла пустота. Джуу-о проверила астрал так глубоко, как смогла. Ничего. Присутствие, которое согревало вечный холод её демонической души, пропало без следа. Марю-о-Гаав исчез этого мира. Зелас сделала глубокую затяжку и грустно улыбнулась. Её улыбка совсем не походила на улыбку наводящей ужас госпожи Королевы Зверь. – Эй, Кселлос, – она рассеянно смотрела куда-то в темноту за его плечами, – Как думаешь, мы похожи на людей? – Госпожа, я... – изумлённый шинкан глядел на свою повелительницу. Он привык видеть её сильной, могущественной, устрашающей. По правде сказать, Кселлос вообще не представлял, что Джуу-о способна так улыбаться. – Всё в порядке, Кселлос, – голос госпожи вновь наполнился привычной властностью, – Иди лечись. Как бы то ни было, скоро всё это закончится. Фиолетовый мазоку коротко поклонился и исчез. "Он выберется, – подумала Зелас, – Кселлос выпутывался и не из такого. Он способен, пожалуй, заново воссоздать добрых две трети своего астрального тела. Я не скупилась на силы, создавая своего лучшего слугу". Мысли женщины были какими-то отвлечёнными, поверхностными. Джуу-о поднялась с трона, бездумно покрутила в руках трубку и аккуратно положила её на ручку трона. Потом зачем-то оглядела пустой зал. "Я должна сейчас испытывать дикую душевную боль. Но мазоку не знают сожаления. Сомнительным кажется даже утверждение о том, что у мазоку есть душа. Есть ли?" Зелас улыбнулась краем рта. Она знала ответ. Она материализовалась в горах Катаахто бесшумно, опасаясь навлечь на себя нежелательное внимание. Нет, она не боялась, просто пришла она сюда совсем не за этим. Ландшафт хранил следы недавнего сражения - кое-где виднелись обугленные чёрные вмятины, оставленные человеческими заклинаниями, повсюду валялись обломки скал и каменная крошка. Остаточный магический фон был очень высок – если бы Зелас захотела, она смогла бы в точности воспроизвести картину прошедшей битвы. Однако, и это мазоку не интересовало. Медленно, словно стараясь оттянуть момент, она подошла к большой оплавленной воронке и заглянула внутрь. Ничего. Ничего, заметного человеческому глазу. Но Джуу-о-Зелас не была человеком. Мягко спрыгнув на дно воронки, женщина опустилась на колени и начала то, зачем пришла. Со стороны казалось, что она зачерпывает ладонями воздух, вглядывается в него, разжимает руки и снова зачерпывает... Зелас искала что-то, искала упорно и кропотливо, неутомимо обшаривая пустоту на дне этой впадины, внезапно прорезавшей веками неизменный ландшафт Катаахтских гор. "Я знаю, она еще здесь. Я чувствую". Наконец, Джуу-о выудила из воздуха толстую нить чёрной эфемерной материи. Материи неодушевлённой, остаточной, еще не успевшей окончательно рассеяться в физическом мире. Эта материя могла принадлежать любому мазоку, от низших брасу до повелителей тьмы. Но энергия, исходящая от неё, отметала всякие сомнения. – Вот и всё, что от тебя осталось, – произнесла Зелас с непривычной для неё печальной нежностью в голосе. Чёрная нить грустно шевельнулась, будто отвечая на слова женщины. Зелас вздохнула и принялась за работу. "Давно я не создавала новых слуг... Астральное тело отвыкло. Впрочем, на этот раз мне даже не нужно расставаться с частичками себя". Чужая материя поддавалась плохо, то и дело норовила ускользнуть от мысленного контроля повелительницы мазоку. Но постепенно, шаг за шагом, Зелас продвигалась дальше, всё сильнее и глубже подчиняя себе материю, такую же своевольную, как и её прежний хозяин. Методично, не торопясь, она придавала этой материи новую, самостоятельную форму. Что бы навсегда закрепить частичку одного важного для неё существа в этом мире. Закончив, Зелас придирчиво оглядела результат своей работы. И не смогла сдержать почти человеческой улыбки. Маленький, не длиннее полуметра, Дракончик Хаоса с любопытством уставился на неё круглыми, как блюдца, глазами. Кто сказал, что мазоку умеют только разрушать? *** – В общем, так всё и было, – Кселлос жизнерадостно завершил свой отчёт о событиях в Сайрааге. Мазоку быстро оправился от страшного ранения, и теперь выглядел так же, как и всегда - весёлым и самодовольным юношей с хитро прищуренными глазами. Зелас кивнула. Этот этап войны был действительно завершён. Эль-сама милостиво разрешила своим подпеченным пожить немного для себя. – Я могу идти, госпожа? – Кселлос покосился на маленького красного дракончика, который всё время его отчёта витал вокруг, недовольно шипя и демонстрируя острые зубки. По какой-то неведомой причине, Кселлос этому дракончику откровенно не понравился. – Иди, Кселлос, – Джуу-о кивнула еще раз, зажигая свою извечную трубку, – Пожалуй, ты тоже заслужил отдых. Шинкан почтительно поклонился и направился к выходу из зала – Зелас не любила, когда её слуги исчезали прямо у неё на глазах и требовала соблюдать приличия. Перед тем, как покинуть помещение, Кселлос еще раз оглянулся на носящегося по залу дракончика. Это новое создание госпожи неуловимо напоминало ему что-то или кого-то. Формой чешуек, злым взглядом круглых глаз, слабой, но уловимой астральной энергией, выбрасываемой в пространство... С языка мазоку уже готов был сорваться вопрос, но он передумал. Кселлос вышел из тронного зала, аккуратно прикрыв за собой тяжёлую дубовую дверь. – Может ли быть... – глаза шинкана скрывала густая чёлка. На губах играла таинственная улыбка. Кто знает. *** Маленький дракончик свернулся клубком на коленях у загорелой светловолосой женщины. Река вечности, совершив очередной виток, продолжала своё неспешное течение.