And someday I will care

Однажды, он просто ушел. Практически незаметно и без шума, Спленд даже этого не заметил. Он не взял с собой ни вещи (в шкафу так и осталось висеть несколько рубашек да старая полевая куртка), ни телефон (его нокиа так и осталась лежать рядом с мобильником Спленда), даже ножи остались лежать на своем законном месте под стеклом. Пропали только вторые ключи, военный жетон и сам Флип. Но это же глупо, думает Спленд, прохаживаясь по дому и заглядывая в каждую комнату, хоть их всего три - Флипа нет нигде. Но это же глупо, - думает Спленд, заглядывая во все шкафы, ящики и даже в холодильник. Он и сам не знает, что ищет. Хотя бы записку. Хоть какой-то намек. Хоть что-то. Но в шкафах нет ничего, кроме вещей, в ящиках только старые подшивки журналов, а в холодильнике пара упаковок пива и немного зелени. Обычный набор, но сейчас он кажется безликим, словно это не они с Флипом покупали пиво и журналы, и не вещи Спленда болтаются на полках. Флип не возвращается ни вечером, ни на следующее утро. Через неделю уверенность Спленда в том, что Флип вернется начинает таять. В конце концов, ему некуда идти, мало кто согласен будет приютить столь непредсказуемого соседа. Душевнобольные нынче не в моде, да? Именно. Другой вопрос, что Спленд с ним прожил без малого полтора года и... Собственно, полтора года уже о многом говорят. Они вместе завели рыбок и кота, так что практически состоялись как пара. Через две недели Спленд перестает ждать. Впрочем, иногда он задумывается - почему? Он приходит после работы, кормит рыбок и кота, потом садится на диван, открывает бутылку с пивом. Он спрашивает себя раз за разом - почему Флип ушел? А потом спрашивает - а что его держало? Их подобие отношений? Он сам? Кот? И, нет, Спленд вовсе не злится ни на кого, Спленд даже не осуждает, просто он всё ещё надеется, что хоть что-то в их жизни имело значение для них обоих. А остатки пива он выливает в поилку коту. Нет, может он его придумал? Кофе и гигабайты информации составляют последний месяц его свободного времени. Удивительно, но к жизни одному, внезапно, пришлось привыкать. Раньше это и не составляло труда, а тут непонятно откуда взялось много времени и все для себя. Не то чтобы он скучал. Нет, не скучал. Это было всё-равно, что жить без ушей. Непривычно, может даже неудобно, но привыкаешь. Впрочем, в его жизни ведь мало изменилось. А может, он его просто придумал. В конце концов, документы, счета на квартиру, все это было на имя Спленда, где работал Флип никто не знал, откуда пришел Флип тоже, а куда ушел (куда мог уйти) - тем более. А что, собственно, он знает о Флипе? Что он знает о нем, кроме того. что тот воевал во Вьетнаме? Кроме названий всех психолептиков и седативных, которые ему прописали за последние пять месяцев? Кроме того, что выгравировано на его жетоне - Flip, male, B. Кроме того, что тот пьет только холодный кофе и ненавидит жареные баклажаны. Кроме всех тех мелочей, которые ничего не скажут. Позже, Спленд приглашает сотрудницу выпить после работы, а потом, напившись, выкладывает ей все. Про Флипа, про одиночество, воображаемых друзей и свои домыслы. - Нет, ты не понимаешь, - Сплендид ложиться грудью на стол, отодвигая тарелку с гренками. - Может мне чего-то не хватало в моей размерной жизни? Адреналина, эмоций, жизни что ли, вот я и придумал себе военного с шизофренией да ещё сделал его своим любовником. - Бурное воображение у тебя, парень, - смеется сотрудница, допивая пиво,- или раздвоение личности. У неё крашеные, светло-розовые волосы, которые вьются колечками, и большая грудь, которую не может сдержать даже блузка. Спленд глубокомысленно смотрит на пуговицу, которая вот-вот вылетит из петли, и тянется за её бокалом. Может ему сегодня с нею повезет. - Растроение, потому что раздвоением страдал он. - И каково это, трахаться с плодом своего воображения? Спленд допивает пиво из её стакана и вытирает с верхней губы остатки пены. Теперь он уверен, что повезет. - Очень круто, - говорит он. И даже не врет. Он напивается так, что сотрудница ведет его до дома и поддерживает за плечи. И это приятно. Если не принимать во внимание тот простой факт, что Спленда немного штормит, и вот-вот земля ударит его по лицу. На пороге дома сидит кто-то. Сотрудница оповещает его об этом за пару метров от порога, но Спленд думает, что это почтальон. Или молочник. Или домушник. Но когда он улавливает знакомый запах пороха... - Спленд, ну ты и надрался, - Флип весь измазан в саже, он курит, сидя на ступеньках. На нем его, Спленда, футболка и штаны-милитари. И он курит. - Где твои ключи? - бурчит Спленд, отцепляясь от плеча девушки, но промахивается мимо земли и падает на четвереньки. Флип добродушно кивает девушке, мол, спасибо, все, а дальше я сам. Девушка почему-то хихикает, очаровательно прощается (она все делает очаровательно), а затем уходит. Флип поднимает Спленда, который тут же вцепляется в него, и ведет к двери. - Так, где твои ключи? - спрашивает Флип, пока шарит в его карманах. - А где твои? – Огрызается Спленд, толкая его в плечо. - Потерял во Вьетнаме, - Флип ловит в его кармане связку и открывает дверь. - Тебе надо проспаться, придурок. Проспаться это чудесно, это то, что надо. Ему просто надо поспать. Спленд рушится лицом в подушку, даже не раздевшись и, уже проваливаясь в сон, с непонятным удовлетворением чувствует, как проминается матрас рядом. Конечно, завтра утром он спросит Флипа, куда тот пропал. И, конечно, Флип ему ничего не расскажет. Но Спленду, по большому счету, наплевать.