Моя история

Ранним утром Сеймей в последний раз запер родную дверь, ставшую теперь чужой, отдал ключ агенту по недвижимости, сел в такси и через полчаса уже вышел у белого двухэтажного дома с бордовой черепичной крышей. Это конечно не шикарный фешенебельный особняк с бассейном и садом, но тоже сойдет. Две недели назад семья Субару переехала в центр. Так захотели родители, решив, что детям будет проще добираться на учёбу, и были правы. До школы отсюда - десять минут ходьбы, а на машине - и того меньше. Правда, Сеймею и старый дом очень нравился. Пускай не такой большой, как этот, пускай там была только одна ванная, но с тем домом крепко связаны почти два года воспоминаний. А машины у него и подавно не было. Но вот и последняя выпрошенная у отца ночь, проведённая там, закончилась. Довольно трудная ночь, в которой, обходя все комнаты, он прощался с прошлым собой и с жизнью, что сделала из него социопата. С переездом он перешел в школу «Рюусей», где последний училась его младшая сестра. Сеймей и Касуми были погодки, но всегда жизнерадостная сестра ярко выделялась в толпе, тогда как он пытался в толкотне укрыться от посторонних неприятных взглядов. Они были ему ненавистны и будто говорили: «Мы знаем твою вину, мальчик. Её тебе никогда не искупить». В новом доме, похоже, ещё спали, поэтому Сеймей тихо поднялся на второй этаж. Открыв дверь, остановился на пороге, долго и пристально осматривая новое место обитания. Комната размером в тринадцать с половиной татами оказалась намного больше, чем в доме, где он родился и вырос, чем в других двух домах, что они успели сменить за последние два года. Возле стены стояла одноместная кровать, застеленная стеганым покрывалом грязно-малахитового оттенка. У большого двустворчатого окна - небольшой стол, похожий на офисный, и чёрный компьютерный стул на колесиках. Всю стену напротив окна занимал шкаф-купе, такого же оттенка спелого ореха, что и стол; в середине находилось огромное зеркало. На полу лежал ковер цвета латте с черным витиеватым узором. Совсем неплохо так, если не сравнивать с маленькой и уютной комнатой, где он жил раньше. Комната сияла чистотой и порядком. Мама постаралась. И когда она все успевает? Хотя, мама с отцом и сёстрами провели здесь уже несколько дней. Пройдя вглубь комнаты, Сеймей подошел к окну, уселся на широкий подоконник, подтянув колени к груди и, подняв жалюзи, впился взглядом в дом, стоящий через дорогу, громадный шикарный особняк в викторианском стиле. Вокруг - высокий забор с коваными воротами. Снизу обзор закрыт, но со второго этажа был виден весь внутренний двор с ухоженными газонами. Заасфальтированная дорога, огибающая фонтан, расходилась на две полосы: одна вела к высокому крыльцу, вторая - к гаражу. Интересно, кто там живет? Явно кто-то не бедный. На втором этаже, в комнате с лоджией загорелся свет и почти сразу потух, но Сеймей продолжал всматриваться в серую мглу и дверь на лоджию открылась. Судя по высокому росту и крепкому телосложению, это был мужчина. Чиркнул огонёк зажигалки и заалел кончик сигары. Курил он неспешно, явно наслаждаясь процессом. Затем отправив тлеющий окурок в полет, зашёл обратно в комнату. Вот и познакомились. Зевнув, Сеймей откинул голову назад и прикрыл глаза. Ну, сколько можно прятаться? Возможно уже сегодня, он повстречает новых людей, познакомиться с кем-то и заведет дружбу. Пора забыть и двигаться дальше, как бы больно не было жить. - Люблю тебя… - Заткнись. Замолчи. Ты не заставишь меня в это поверить. Я знаю – ты меня бросаешь! - Нет, Сё, я люблю тебя. - Заткнись! Скорость машины превышала средне допустимую, но водитель и не думал сбрасывать обороты. Вжимая акселератор до упора и не отводя взгляда от лица пассажира, он считывал эмоции в его расширенных во мраке салона глаз. - Я докажу, - водитель убрал руки с руля, - останови меня. Останови или мы разобьемся. Смех. Безумный в своей ипостаси, он заставил пассажира вздрогнуть и отвести взгляд от водителя. Но лучше бы он этого не делал. Впереди был тупик – кирпичная стена высотой в три метра. Даже если они затормозят столкновения не избежать. Остановить и потерять, больше никогда не увидеть, не умирать в его объятьях от боли и наслаждения. Выбор сделан был давным-давно. Либо вместе до самой смерти, либо никак, в общем. Пассажир вновь взглянул в глаза водителя и горько улыбнулся. Если и конец, то он был счастлив только от того, что умрет рядом с любимым. - Гори в аду, любимый. Дальше последовал удар, звук сминаемого металла, битого стекла и темнота. - Сеймей?! Сеймей резко вздрогнул и выпрямился, глотая воздух ртом, но продолжая задыхаться от увиденного в коротком сне. Как давно его не мучили кошмары? Месяц, полгода или больше? Дон Кихот со своими ветряными мельницами нервно курит в сторонке по сравнению с его воспоминаниями. -Ты приехал? – мамины шаги послышались за закрытой дверью, - Иди завтракать, а то всё остынет. Обреченно выдохнув, он неохотно спрыгнул с окна и пошел к выходу, но остановившись перед зеркалом, взял очки и, нацепив, сей не особо нужный предмет на нос, придирчиво оглядел себя, поморщился, затянул волосы в тугой пучок, показал собственному отражению язык и поплелся вниз, широко зевая и шаркая ногами, как дряхлая развалина. Сказывалась длинная, и бессонная ночь, но спать уже совершенно расхотелось.