Моя история

Сеймей растерянно замер у двери под оценивающими взглядами одноклассников и невысокого коренастого преподавателя математики. Тот, бросив поверх очков недовольный взгляд, привычным движением указательного пальца поднял их вверх и угрюмо спросил, раскрывая журнал: — Новенький? Вот так попадалово. Первый день, первый урок — и опоздать. Да уж, лучше не придумаешь. — Да. — Ничего не хочешь добавить? Непонятно. Чего этот маразматик хочет? В классе наступила тишина, будто в вакууме. Может, кто из одноклассников намекнет, чего ему нужно? Класс был довольно большой и светлый. Огромные окна с широкими подоконниками. Три ряда одиночных парт. Семь девчонок впереди смотрели на Сеймея с искренним любопытством, парни — как-то равнодушно. Заняты все места, кроме двух последних в крайнем ряду. Одно явно для него. Сеймей снова взглянул на одноклассников: одни опускали взгляд, другие отворачивались, некоторым вообще плевать было на то, что происходит. Придётся дальше унижаться. Сеймей вновь взглянул на преподавателя, что-то усердно записывающего. — Сэр? Тот вскинул седую голову, и взгляд поблекших, полных презрения голубых глаз заставил Сеймея ощутить себя какой-то ничтожной тварью. И это при его-то росте метр восемьдесят семь? Самомнение у старичка зашкаливает. — Например, извиниться за опоздание? – намекнул тот, снова возвращаясь к прерванному занятию. Он что, издевается? За что извиняться-то, прошла пара минут с начала второго звонка. Сеймей посмотрел на математика взглядом маньяка, готового сию же минуту приступить к жестокому расчленению, но тот лишь вопросительно вскинул кустистую бровь. Похоже, за годы преподавания он и не с такими учениками сталкивался. Ну что ж, наверное, и правда день такой, хуже уже явно быть не может. — Мне очень жаль, — буркнул Сеймей, смиренно опустив голову. По математике и так неважные оценки, и портить отношения в начале учебного года не хотелось. — А теперь у всего класса. Стиснув зубы, Сеймей, не поднимая головы, обернулся к одноклассникам: — Извините. — Представься. — Сеймей Субару, — голос звучал всё так же спокойно, и только побелевшие от напряжения пальцы, сжимающие ремни рюкзака, выдавали его злость на учителя и ситуацию в целом. — Рад знакомству. — Хорошо, — преподаватель захлопнул журнал. — Последняя парта в среднем ряду. Пройдя к указанному месту, Сеймей прочёл на пустующей парте корявую надпись: «Убирайся из нашей школы, пидар!» Как там у Бернарда Шоу? «Я давно понял, что не стоит бороться со свиньями, можно испачкаться и к тому же доставить им удовольствие». Усмехнувшись, Сеймей сел за парту и начал доставать из рюкзака нужные для урока вещи: книгу, тетрадь, пару ручек и злополучный дневник, который ненавидел. Вроде всё. Сложил добро на краю парты и выпрямился. Дверь резко распахнулась, и в класс вошёл парень. Среднего роста, рыжие волосы до плеч, рваная челка закрывает левый глаз. Не останавливаясь, парень прошёл и сел перед Сеймеем, с глухим стуком бросив на пол рюкзак. А потом, положив голову на сложенные руки, замер. Сеймей поднял взгляд на преподавателя. Тот продолжал делать вид, что ничего не произошло. Другие ребята, настороженно проводив рыжего парня взглядами, отвернулись. Так-так, какой удивительный экземпляр попался. Ни выговора тебе, ни злобных насмешек со стороны. Завалился в класс спустя десять минут после звонка, а теперь спит. А ещё этот парень очень сильно напоминал ему одного человека, которого раньше Сеймей любил, а теперь люто ненавидел. Того, кого для него давно не стало, но память продолжала упорно давить на раненую психику, заставляя неохотно вспоминать его яркий и шлюховатый образ. Человека, ради которого он не побоялся и назначил свидание самой смерти, но каким-то чудом остался жив. Резкий хруст в затихшей аудитории прозвучал слишком громко. Он заставил Сеймея вздрогнуть и недоуменно перевести взгляд со столешницы парты на руку, где в пальцах была зажата недавно новенькая, но теперь сломанная ручка. - Мистер Субару? С вами всё в порядке? Вы побледнели. – Математик строго глянул в сторону особенно шумных и продолжил: - Я понимаю. Новая школа, первый урок, нервы и всё такое же прочее и несущественное – с кем не бывает. Отсюда следует вывод – медпункт. Вы сами дойдете или попросить, чтобы проводили? - Не нужно. Я в порядке. - Уверены? - Да. - Тогда продолжаем. Кто может процитировать теорему Пифагора на память? В аудитории послышались недовольные вздохи. Все знали, что будет, если не ответить на вопрос математика – дополнительные вопросы на контрольной. Уроки пролетели быстро. Материал вроде и не сложный, но Сеймею он давался нелегко. Приходилось много конспектировать, пальцы жутко уставали. За весь день к нему подошла только староста класса, довольно милая и добрая девочка. Как раз прозвенел звонок с последнего урока физики. — Привет, — дружелюбно начала она и мило улыбнулась, когда Сеймей поднял голову. — Привет, — он сделал вид, что поправляет очки, а сам окинул быстрым взглядом класс. Никто вроде не обращает на них внимания, все заняты своими делами. Не хотелось бы потом оправдываться перед её парнем. — Аями Кайто, староста. — Сеймей. Он начал забрасывать в рюкзак вещи, надеясь, что Аями уйдёт, но как бы не так. Староста села на стул, где должен был сидеть рыжий, который отсутствовал на двух последних уроках. Чему Сеймей был несказанно рад. — Я могу показать тебе школу, рассказать, какие у нас есть кружки. — Спасибо, давай в другой раз. Встав из-за парты, Сеймей направился к двери и увидел, что староста идёт следом. Вот же прилипала. — А в какой кружок ты ходил в предыдущей школе? — Ни в какой. Получилось довольно резко, но она не заметила. Шла рядом, весело щебеча. — Правда? Может, у вас и кружков-то нормальных не было? В «Рюусее» их много: спортивный, драматический, художественный. Кстати, — она сделала небольшую паузу, надеясь привлечь его внимание, — скоро постановка «Ромео и Джульетты», ребята как раз набирают группу. Кружки. Ему бы учёбу подтянуть, а она о каких-то там кружках. Спорт тоже не привлекает. Какой толк в том, что стадо высокорослых баранов бесцельно гоняют по полю мяч? Рисовать Сеймей не умел. А в актеры? Да хоть сейчас, лень просто. Но как это всё объяснить ей в двух словах, чтобы поняла с первого раза и отстала? Сеймей резко остановился в конце лестницы на первом этаже и обернулся. Сейчас они с Аями оказались одного роста, и она смотрела на него удивленно. — Извини. — Хотелось накричать, послать. День не задался, настроение ни к чёрту, но вот как такую обидишь? – Давай поговорим об этом завтра, хорошо? И, не дождавшись ответа, он направился к выходу. Медленно бредя в сторону дома, Сеймей размышлял над произошедшим сегодня. Нелегкий был денек. Дурацкая план-схема, из-за которой он заплутал по бесконечно-длинным коридорам. Почти словил в глаз, и если бы не учитель, то ходить ему сейчас либо с приличным синяком, либо со сломанным носом. Извинялся, а в душе проклинал всех на свете и хотел оказаться на необитаемом острове, где нет сумасбродных учителей, равнодушных одноклассников и пофигистов, как тот рыжий, имени которого он не знал. Он точно напоминает Сеймею бывшего одноклассника, но тот давно свалил за границу. Похоже за два года, он совсем одичал, если везде видяться знакомые лица. Хм? А какое бы ему подошло? Наверное, такое, чтобы отражало характер, и судя по тому, что он успел увидеть, тот острее васаби. Жаль, глаз из-под челки не удалось разглядеть. Но ведь не последний раз виделись. Хотя, если рыжий и дальше будет все уроки спать… Звук подъезжающей машины отвлек от размышлений. Серебристый внедорожник не стал проезжать мимо, остановился рядом. Затонированное в хлам стекло медленно двинулось вниз, и из машины высунулся не кто иной, как сосед. Темные волосы рассыпаны по широким плечам, на губах приветливая улыбка. — Сай Брезарий, — он протянул руку для приветствия, пришлось ответить. Рука Сая была прохладной и довольно сильной. — Сеймей Субару. — Залезай, подброшу. Ну вот какого этот день не может закончиться нормально? — Спасибо, как-нибудь сам. — Боишься? – он поднял солнцезащитные очки, как ободок, чтобы волосы не лезли в лицо. — С чего мне тебя бояться? — Тогда прыгай, раз смелый, — и снова улыбка, но более ехидная, провоцирующая. Похоже, что мир решил окончательно проверить его на выносливость. Послать бы от всей души, но Сеймей слишком устал морально, чтобы препираться с соседом. Раз так настаивает, почему бы и нет? Обойдя машину, он сел рядом и опешил, когда Сай вдруг склонился к нему настолько близко, что почувствовался аромат его одеколона. Терпкий, с ноткой морской свежести. Их взгляды встретились. В полумраке салона глаза Сая казались такими темными и бездонными, что Сеймей, затаив дыхание, забыл, как дышать. Из транса его вывел щелчок пристегиваемого ремня. Он вздрогнул, а сосед, ухмыльнувшись, отстранился и, вырулив на дорогу, направил машину к дому. — И как тебе школа? — Обычная. - Всего лишь обычная? - А в ней есть что-то особенное? - Ну, например система образования. Она намного выше, чем в государственных школах. Возможность самому выбирать те предметы, которые нравятся и доступны именно тебе, а не навязанные другими, - Сай притормозил у пешеходного перехода, чтобы пропустить людей. Машину он вел уверенно и плавно, не гонял и как не странно для семнадцатилетнего подростка соблюдал правила. А ещё пытался развести Сеймея на разговор, но тема была не слишком интересной, правда, слушать приходилось: - Да и в столовой кормят, так как не в каждом ресторане. Сеймей старался эти несколько минут смотреть в окно. На вопросы отвечал односложно. В машине было слишком тесно, неуютно и жарко не смотря на включенный кондиционер. Хотелось поскорей выбраться. И не успела она затормозить у знакомого дома, как Сеймей, отстегнув ремень, буквально вылетел из салона, буркнув напоследок: «Спасибо!» Прежде чем дверь машины захлопнулась, он услышал тихий смех. Подойдя к калитке, Сеймей остановился, когда его окликнули: — Сей? Пришлось обернуться. Сай вышел из машины и, облокотившись о дверь, вертел в руках очки. — Что ты делаешь сегодня вечером? Может, обмоем новое знакомство, школу? Я расскажу, что здесь и как. Предложение было заманчивым, даже очень, но Сеймею не хотелось повторять прошлых ошибок, поэтому он твердо ответил: — Извини, сегодня никак. — Завтра? — Возможно. — Как хочешь, в общем, я детей не спаиваю, — Сай собрался садиться в машину. Его слова, брошенные будто невзначай, задели Сеймея. С кем – с кем, а вот с ребенком его ещё никто не сравнивал, и настрой на примерное поведение лопнул, как жвачный пузырь, громко так. Ох, явно будут последствия. — Где? Сай обернулся и, улыбнувшись, ответил: — Зайду за тобой в восемь. Сеймей зашёл в дом и, закрыв дверь, прислонился к ней разгоряченным лбом. И кто тянул за язык? Зачем согласился, придурок? — Сынок? Что случилось? Сеймей выпрямился и, отступив от двери, улыбнулся взволнованной матери. — Всё нормально, мам. Сегодня иду на вечеринку. А на душе мерзко так, будто прошлое, от которого так долго убегал, вернулось.