Баллада о рыбаке.

Над синей водой уж не пляшут драконы Солёному ветру объятья раскрыв, Ведь есть в этом мире простые законы: Сбеги, иль убей, только так будешь жив. И часто судьба к нам бывает жестока Заплатой из шелка весь мир изменив. А коли убил, то прими же расплату Отцов, сыновей, братьев или мужей… Столетья назад солнце плыло к закату, Пылала деревня в стекле витражей. И крик, раздирающий воздух, драконий, Касался зажатых ладонью ушей. Как жадно огонь ел на крыше солому Как громко кричало в кроватке дитя. И мало кому удавалось живому Сбежать от смертельных объятий огня... В лучах предзакатных под облачным ситом, Блеснув малахитом, исчезла броня. Когда же старуха-луна показалась Зловеще сверкая костлявым серпом. На черной земле ничего не осталось, Лишь пепел лежал неостывшим пластом. Лишь пепел остался, заснула планета И в небе комета виляла хвостом. А там из-за моря рыбацкая лодка Плыла, чтоб увидеть знакомый причал. В ней слышалась песня, и каждая нотка, Как зов первобытный в начале начал. Он ждал встречи с той, кто сидит у кроватки При свете лампадки.… Ах, как он скучал. Рыбак еще молод, силен и отважен, И море играло в глазах синевой, Гарпун его остр и парус налажен: Не раз он сражался с колючей волной. Но сколько бы море его ни манило, Душою клонило вернуться домой. Медведица ждет медвежонка в берлоге. Две рыбы в небесные сети плывут… Рыбак же вернулся из долгой дороги И лодку швартует на крепкий хомут. Но видит, что зря нынче был на рыбалке: Одни только балки сгоревшие ждут. Упав на колени, кричал он проклятья И черную землю терзал кулаком. Исчезли в огне его сестры и братья И та, что вскормила его молоком. И та, кто согрела холодное ложе, Чей сон потревожить боялся шумком. «За что ты мне, Боже, послал наказанье? Зачем ты спалил всю деревню дотла? Я мог бы и сам испытать все терзанья! Мой сын не причем, равно как и жена. Моя дорогая, мой первенец… Боже, Прости, ведь, похоже, то был сатана». Рыбак, покачнувшись, направился к морю, Где волны так нежно катали песок, Он шел, спотыкаясь, навстречу Авроре, Закинув за спину худой туесок. И волос его, в эту ночь поседевший, Как месяц белевший, спадал на висок. У лодки своей он увидел старуху. Иссохшей рукою она повела. Все знали, что душу нечистому духу За дар предсказанья давно продала. Но что уж терять оставалось бедняге? Ему, как дворняге, и жизнь не мила. - Скажи мне, подруга бесовского рода, Кто смел уничтожить родные края? - То змиего мы дождалися прихода... Досель не видали такого зверья. Из царства Нептуна. С востока на запад На мертвенный запах дорога твоя. От пристани лодку весло оттолкнуло, И нити каната завились в косу, За бортом волну разрезала акула. Но сухо в рыбацком раскрытом глазу. В раскрытом глазу бесконечное море. Волнистое поле ждет к ночи грозу.