Любимец

Досадуя на тупых недорослей - в головах так же пусто, как в никчемной банке из-под кофе, (и они еще смеют называть себя студентами!), - Северус Снейп, профессор Хогвартса и непревзойденный Мастер Зелий, вошел в свою квартиру и устало рухнул на диван. Самое ужасное: он должен был всячески опекать этого наглого выскочку Поттера, не имеющего ни грамма понятия об уважении. Гриффиндорца, который неспособен сварить даже самого наипростейшего зелья! Северус никогда не испытывал чувства глубокого удовлетворения, накладывая на мальчишку очередное взыскание, прекрасно осознавая: даже если не он назначает отработку, а коллеги, ему все равно придется проследить за ним самолично. Пусть даже его персональный кошмар находился по другую сторону двери. Глубоко вздохнув, Северус взял книгу по Истории Зельеварения, чтобы немного успокоить нервы и скоротать время до ужина. В данный момент ему это было жизненно необходимо. И если Поттер стоял на первом месте в длиннющем профессорском списке, кто раздражал его больше всего на свете - наравне с его незабвенным папашей! - то второй, без всяких сомнений, была профессор МакГонагалл. Старый сумасшедший добряк с его лимонными дольками тоже не избежал этой участи, но, все же, Минерва бесила намного сильнее. Приближался конец учебного года, и он все еще надеялся, что его факультет выиграет Кубок школы, одержав победу в финальной игре в квиддич, утерев нос остальным трем. А тут опять этот вездесущий Поттер! Бесшабашный ловец, которого кинули спасать этот чертов волшебный мир от Темного Лорда. Безумный старик только и успевает ставить практически невыполнимые задачи, из-за которых он – глупый гриффиндорец – потерял целый год. И никому дела не было, что мальчишка, который должен был встретиться с безносым монстром на линии огня, защищая их никчемные жизни, юн и слаб. Дамблдор, скорей всего, знает почти все, что происходит в стенах замка. Неужели он не может заняться более важными проблемами? Вместо того, чтобы забивать мальчишке голову всякой чепухой, лучше бы заставил его заняться более важными делами: такими, как заполнить чрезмерные пробелы в знаниях по зельеварению, к примеру… Пребывая в скверном настроении, Северус вошел в Большой зал. Он молча приступил к ужину, предварительно окинув тяжелым взором всех присутствующих, кому «повезло» попасть в его поле зрения. Студенты от этого взгляда съеживались, а профессора, привыкшие к мрачному виду коллеги, укоризненно покачивали головами. Наконец, когда с трапезой было покончено, Северус поспешил оставить гудящее, словно рой, голосами место, изобилующее надоедливой малышней. В этот вечер ему совершенно не хотелось регулировать постоянные споры, возникающие между Слизерином и Гриффиндором. Все, о чем он мечтал, это поскорее добраться до своих комнат, где его ждало удобное кресло. И, возможно, кое-кто еще… Вот уже полчаса Северус задумчиво наблюдал за пляской огня в камине, когда, наконец, послышалось тихое мяуканье. Открыв дверь, зельевар оглядел полутемный коридор, но никого, кроме черного пушистого котенка, не увидел. Присев на корточки, мужчина погладил его по спинке, от чего лохматый пушистик, принимая нечаянную ласку, тут же громко заурчал от удовольствия. Северус улыбнулся. Кто бы мог подумать, что самый строгий профессор, гроза всех студентов Хога, Пожиратель Смерти любит кошек? Особенно, если вы хоть раз видели его отношение к профессору МакГонагалл?! Но этот беспомощный маленький котенок сумел затронуть невидимую струну его сердца, как когда-то давно Лили. Северус нашел его чисто случайно: бедолага потерялся в лабиринтах коридоров еще в начале года. Сначала котенок повел себя настороженно. Но Северус быстро успокоил малыша, угостив его кусочком ветчины. Котенок был худеньким и слабым. Под мягкой шкуркой пальцы зельевара легко прощупывали каждую косточку зверька, каждый позвонок. Да и весил он не больше перышка. За месяц пушистик заметно поправился. И Северус частенько ловил себя на мысли, как он мог так привязаться к этому комочку шерсти? Возможно, в глубине души ему отчаянно хотелось, чтобы в этом мире кто-нибудь любил его, хотя бы немного. Его жизнь и без того была полна сложностей, чтобы бесцельно копаться в самом себе, и он довольствовался тем, что просто наслаждался успокаивающим мурлыканьем мохнатого существа. Он с удовольствием провел бы все свое свободное время вот так - сидя в кресле с котенком на коленях, держа в одной руке толстую книгу о зельях, лаская другой черного пушистика, в комнате, полной любви и тепла. Но предстояло подготовиться к предстоящим занятиям, сварить зелье, проследить за порядком на своем факультете и отчитаться Ордену и Темному Лорду, выполняя их бесконечные задания. К сожалению, котенок всегда исчезал под утро, убегая к себе, чтобы потом вернуться после ужина. И то не всегда. Без сомнений, он был одним из гордых представителей независимого кошачьего племени. Неожиданно в душе зельевара вспыхнул глупый порыв ревности, что кто-то другой мог ласкать его малыша. Задушив ее на корню, Северус лег спать, радуясь как дитя, что на кровати котенок свернулся клубочком подле него. И заснул со счастливой улыбкой на устах... Едва первые лучи солнца окрасили горизонт, котенок проснулся. Убедившись, что мужчина крепко спит, он спрыгнул вниз и тихонько вышел из спальни в гостиную. Подойдя к двери, он принял свой человеческий облик. С величайшей предосторожностью, чтобы не скрипнула ни одна дверная петля, Гарри Поттер быстро осмотрел коридор и выскользнул из комнат профессора, практически бегом припустив в сторону Гриффиндорской башни. Вернувшись в спальню, он постарался двигаться как можно тише, стараясь не разбудить однокурсников. Вряд ли у кого-нибудь найдется точный ответ для него. Возможно, его не смогла бы отыскать даже умная Гермиона. Да и сам Гарри до конца не был уверен, почему всеми ненавистный профессор зелий оказался таким мягким человеком, когда мальчик встретил его в своей анимагической форме? Впрочем, он редко использовал свой дар. За тем редким исключением, когда ему хотелось, чтобы его просто приласкали. Да и какой от нее толк? Если бы его форма была более внушительной… Лев, например. Вот тогда бы он изрядно потрепал нервы вредному Драко Малфою. Он бы многих заставил считаться с собой. Но он оставался маленьким тщедушным котенком. Даже мисс Норрис не обращала на него внимания. Ему не нужна была мантия невидимка, когда он в одиночестве бродил по холодным коридорам замка. И поэтому это было так необычно – неожиданно получить капельку любви. Объятия миссис Уизли и Гермионы были приятны, но слишком приторны. И вряд ли что-то могло измениться, если б он завел себе подружку. Во всяком случае, готовясь к финальной битве, у него не было времени на глупости. Впрочем, Гарри был рад, когда понял, что Снейп на его стороне, даже если тот не упускал возможности всякий раз ткнуть шпильку в сторону безалаберного и невыносимого Поттера. Конечно, вид раздраженного Северуса едва ли мог обрадовать молодого человека, и тогда можно было пропустить весьма ценную информацию. Гарри едва не грохнулся в обморок, когда узнал, что Снейп всю жизнь любил его мать. Возможно, когда-нибудь в один прекрасный день у него хватит духу прийти сюда, чтобы спокойно поговорить с жертвой насмешек своего отца и побольше узнать о своей матери? А пока он просто будет нежиться под тихой лаской сильной руки, громко мурлыча в знак благодарности. FIN 3.11.10