Дневники случайно попавшего в Эквестрию

Первое мая. Придя в этот день к Хранительницам, рассказал, что сегодня в мире людей отмечается большой, но довольно необычный праздник – День труда. Поэтому сегодня, в его честь, девчата, улыбаемся и пашем, улыбаемся и пашем… Потом, когда пони узнали, всё-таки дали мне люлей за подобное «отмечание». Третье мая. В лесах у Понивилля наросло много черемши. А я черемшу люблю. Поэтому отправляюсь в заросли и хомячу в своё удовольствие – даже без хлеба. Это было бы безобидно, но черемша – это, по сути, лесной чеснок (она же лук медвежий). Все прекрасно представляют, что бывает если после лука основательно не почистить зубы или по иному освежить полость рта. Я же сожрал почти два килограмма… Если бы я после этого пошёл домой и там бы благоухал, то это было бы не страшно. Но вот в этом самом доме в холодильнике и в шкафах – шаром покати, а из повесившихся мышей гирлянды можно делать. Жрать вообще нечего, а голодать не хочется. Эквестрийская черемша даёт более стойкий аромат, чем наша, с Земли людей. Его перебить очень тяжело – проще подождать день, пока сам пройдёт. Поэтому, выполоскав почти до онемения лицевых мышц рот, вздохнув, иду на понивилльский рынок. Там, чтобы не выпускать зловонье, притворяюсь простуженным – мол, горло болит, еле-еле могу говорить, так что простите. Так, изъясняясь с помощью жестов и минимального набора слов, смог прикупить хлеба, картошки и овощей. Остался только чай, но… Когда я был у соседнего ларька, переставлявший ящики с крупой пони один из коробов уронил мне на ногу. Крупы там было килограмм тридцать. Сигнал от нейронов пошёл отчётливый и мощный. Последствия очевидны – я взревел. А вместе с рёвом изо рта вырвалось и то, что я так старательно сдерживал. Понивилльский рынок оказался под действием оружия массового поражения. На двадцать метров вокруг всё заволокло облаком смрада. Закашлявшись, пони побежали прочь – но не все: некоторые упали в обморок. Я поспешил ретироваться с места инцидента. Только вот некоторые горожане, выкрикивая попутно проклятья, погнались за мной, стремясь наказать. Пони добры, но, доведённые до каления, могут дойти и до самосуда. Этого очень хотелось избежать (но и подсудным тоже быть не хотелось), поэтому пришлось их остановить – то есть со всей силы дыхнуть. Аромат черемши, врезавшийся им в носы, повалил их штабелем. А я скрылся в зарослях. На следующий день, когда запах выветрился, я вернулся в город и извинился за произошедшее. Понивилльцы, уже узнавшие про истинную причину произошедшего, простили меня. Но черемшу мне кушать запретили на законодательном уровне. Шестое мая. Своё желание загадывает Рэрити. И загадывает весьма туманно – только просит о помощи, говоря, что это будет нелегко. Долг есть долг, поэтому иду. Я был готов сделать любую работу – от отдраивания всего здания бутика до разрезания тканей с миллиметровой точностью. Но всё оказалось совершенно иначе… Единорожка удумала создать новую линию специально для драконов. Манекены делать было лень – да и не известно, куда потом девать эти громадины – так что она пригласила живых драконов в качестве моделей: маленького и того, кто побольше. Тогда на неё напал сильный порыв вдохновения. Она создавала костюм за костюмом, и длилось это несколько часов подряд. И всё это время приходилось стоять неподвижно и без возможности отлучиться, дышать неглубоко – чтобы не вносить нарушений – и испытывать уколы иголками (Рэрити профессионал, но и профессионалы допускают ошибки). Результатом плодотворного труда стали полсотни костюмов. Пони была очень довольна. Устало вздохнув, она сказала Спайку и мне спасибо и отправилась отдыхать. Ну а мы походками затёкших пингвинов потопали по домам. Седьмое мая. Похоже, сезонные изменения способны воздействовать на состояние индивидуумов вне зависимости от должности, происхождения и уровня силы. От Луны и Селестии приходит сообщение – они говорят, что с превращательными розыгрышами пока завязывают, извиняются за все причинённые неудобства, а пока что скромно просят составить компанию для дружеской беседы этим вечером. По количеству извинений (много, но не чересчур и не сплошным потоком) видно, что они действительно искренне просят прощения. Что ж, раз так, то поверю им и прибуду. Всё прошло так, как и обещали сёстры – спокойно и мирно. Сидя в одной из комнат отдыха замка – пони на диване, я на куче подушек – мы болтали, шутили, изредка страдали ерундой, смеялись – короче, проводили хороший дружественный вечер. Время летело незаметно, и поэтому так мы досидели до полуночи. Принцессы, которые до встречи работали как обычно, к этому времени уже были на пути к Царству Морфея, поэтому, вежливо извинившись и улыбнувшись, заснули прямо на диване. Я решил оставить их одних отдыхать и тихо начал подниматься. Но я недооценил собственное желание отправиться на боковую и силу притяжения подушек. В итоге, только чуть-чуть поднявшись, упал назад и задремал. Проснулся от явного ощущения тепла поблизости. Открываю глаза и вижу, что на подушках появились «обогреватели»: тёмно-синий справа, приобнимающий мою руку и белоснежный слева, положивший свой хвост мне на колени. Ну вы, блин, даёте! Я всё понимаю, но это… Ваши ж Величества! Такого я не ожидал. Но это ещё цветочки. Самое интересное заключается в том, что подняться и уйти я не могу: я тяжёлый, поэтому продавливаю по собой целую ложбину. И пони лежат в её пределах. Поднимусь резко – они дёрнутся, проснутся и тогда ой чё будеть, ой чё будеть… Реклама на «Русском радио». То же самое – если буду подниматься медленно (они просто скатятся в ложбину и… далее всё понятно). Так что боюсь даже содрогнуться и лежу так же смирно, как поваленный истукан острова Пасхи. Полчаса лежу, час, два. Уже шесть тридцать утра. Мне уже нечем испариной покрываться. Но вдруг меня пробивает на смачный такой зевок. Ушки пони вздрагивают, сами пони тоже зевают и… переворачиваются на другой бок. Это шанс. Собравшись с силами, делаю рывок и поднимаюсь. Аликорны немного ёрзают, но продолжают спать. Глубоко и тихо вздохнув, быстро покидаю помещение и чешу из Кантерлота. На редкость щекотливая ситуация выдалась… Десятое мая. В Клаудсдейле устраивают традиционный весенний Фестиваль Облаков. И его организаторы решают показать грандиозный номер, известный как «грозовая иллюминация». Обычно это проводится со скромными по размерам облаками, но сейчас организаторы решают устроить кое-что помасштабнее. Так что они решают обратиться к знающим – то есть вспоминается, что обитающий подле столичной горы Стрымежский по образованию метеоролог, и он приглашается на помощь. Выслушав просьбу, я спросил пегасов: ребята, а вы точно хотите этого? Могут быть не самые приятные последствия. Но ребята мне отвечают, мол, это Эквестрия, тут, в отличие от Земли людей, погода под контролем, так что всё будет чики-пуки и можно не париться. Раз так, то желание клиента – закон, как говорится, поэтому объясняю пони, что надо делать. Вообще электричество в грозовых облаках появляется благодаря наличию твёрдых частиц влаги (то бишь микроскопических ледяных кристалликов и снега и, в меньших количествах, ледяной крупы) и силы трения между ними, которая и приводит к разделению зарядов. Чем больше частиц и чем сильнее трение, тем больше облако искрит – ибо молнии это и есть искры. Но этого не достаточно – зимой облака почти целиком состоят из этих самых твёрдых частиц, и скорости ветра тогда наибольшие, но гроз не бывает – нужно, чтобы в облаке была и жидкая влага (жидкий аэрозоль и дождевые капли), чтобы все пять видов частиц были распространены в одном как можно большем объёме, и чтобы количества твёрдых и жидких частиц не сильно отличались между собой. Пони усваивают это, замешивают облако, а затем пегасы разгоняют в нём воздушные потоки для достижения как можно большей силы трения. Как раз к моменту демонстрации грозовой генератор начинает работать на полную – пегасы уже покинули его – и грохочущее облако являют зрителям. Огромная тёмная сфера, покрытая вспышками разрядов, производит колоссальное впечатление на присутствовавших. Создать же вообще потрясающий эффект позволяет добавление в облако истолчённых в пыль солей металлов, окрашивающих молнии во все цвета радуги. Пони охают и ахают, не сводят глаз с облака. Это было действительно невероятное зрелище. Стоит отдать должное пегасам, которые готовили это представление. Но главный сюрприз был ещё впереди. Пегасы разогнали воздух в облаке до таких скоростей, что частицы влаги почти во всех случаях либо разбивались на мельчайшие крупицы, либо огибали друг друга (аэродинамические силы уже действуют на таких масштабах). Но если они сливались при столкновении, то соединения было крепче любой сварки металлов – как и обычной, так и холодной. Медленно, но верно, размеры ряда частиц росли. И среди них была и ледяная крупа… Так что через час изумительного светопредставления, когда молнии облако стало выплёвывать реже, на головы тысяч зрителей посыпался град. Относительно небольшой, но для эквестрийцев и это было бедствием. Многие из них града не видели вообще в своей жизни – контроль погоды делал своё дело. Пони кинулись кто куда. И все бегом – у решивших полететь за считанные секунды крылья покрывались синяками. Тогда пони познали несравненные ощущения попадания градин по носу и не прикрытым ушам и макушке. Клаудсдейльский госпиталь тогда был переполнен – серьёзно пострадавших не было, но не одной сотне надо было обработать ушибы. На меня тогда накричали – мол, что же ты, ирод, сделал – но я ответил, что вы, товарищи, сами просили, и, несмотря на все предупреждения, решились показать номер. Так что ко мне претензий быть не должно. Пони после этих слов обмякли и приуныли. Они хотели возразить, но было нечем – сказанное было правдой. С тех пор «грозовая иллюминация» демонстрируется только с малыми облаками и только на специальном полигоне возле Вечнозелёного леса. Тринадцатое мая. Так уж вышло, что пони (всё-таки) узнали про одну мою не самую хорошую черту – пусть я и придерживаюсь принципа прислушиваться ко всем, помогать и поддерживать всех по мере возможностей, но на деле я субъект очень недоверчивый. Именно про таких, как я, этот анекдот: «Хм, значит, я могу либо довериться, либо застрелиться… Что ж, выбор очевиден! Давайте пистолет!» Они рассердились на меня – столько времени скрывал! – и, будучи уверенными, что здесь, в Эквестрии, так жить нельзя, решили меня перевоспитать. Поначалу их попытки были так же успешны, как попытки заставить меня быть эмоциональным – ни дружеский обмен секретами и «прыжки доверия» (первое прошло кое-как, а на второе меня, упрямца, не заставили согласиться), ни подстраивания событий, вынуждавшие меня довериться (я разгадывал замыслы). Они сердились и отчаивались, думали бросить это как бесполезную затею, но вчера они получили ещё одну возможность. Не знаю, был ли это хитрый план, или это было сделано без всякого умысла, но случилось следующее. От имени всей администрации замка меня попросили провести небольшую работу над подсветкой дворца – проще говоря, заставить потухшие светильники вновь работать, так как ответственный за это рабочий сейчас на больничном. Там стенка в два этажа высотой, так что там решили, что такому высокому, как я, это будет несложно. Что ж, раз попросили, значит надо делать. Приезжаю, смотрю и… понимаю, что дело табак. Да, там всего два этажа, но семь метров высоты – дотянуться до верха я не смогу, даже если встану на хвост и вытяну руки. Лестницу не приставишь – весом своим и лестницы я только попорчу отделку, об использовании когтей можно даже и не думать. Плюс из полутора сотен светильников обработать я могу лишь дюжину – остальные так скрыты в элементах декора, что к ним не подобраться, даже имея пальцы. Разве что только пинцетом. А вы попробуйте открутить крышку, которая десять лет не трогалась и поэтому ещё крепче сидит (светооборудование в Эквестрии делают действительно качественное) и заменить лампочку с помощью пинцета – в результате будет только поцарапан плафон, а лампочка – если вы до неё доберётесь – раздавлена. И что же делать? Прийти в администрацию и заявить, что выполнить замену не могу, мне просто неловко и стыдно. Содрогаясь, начинаю искать решение в лихорадочном темпе. Перебрав все допустимые варианты, остаётся один: положиться на других. Поэтому, скрепя сердце, еду в Понивилль. Там нахожу Хранительниц и, выдавливая из себя каждое слово, объясняю свою проблему. Говорю, что для снятия крышек их надо смазать, а сделать это могут лишь пегасы или очень лёгкие пони, а не громила-дракон, а собственно замену можно осуществить с помощью магии. Мне это даётся с большим трудом. Всей душой хочется провалиться под землю куда-нибудь в район астеносферы. Пони это видят и понимают, что это их шанс. Поэтому дают согласие и мы теперь уже всемером едем в Кантерлот. Там они, работая слаженной группой, менее чем за час выполняют эту работу. Теперь фасад просто сияет в ночи. А я стою и смотрю на это пустым взглядом. Стыдно за то, что не смог оправдать надежд. Но пони обладают невероятным талантом выводить из подавленного состояния. Небольшая беседа – и я уже в привычном настроении. А сами Хранительницы рады: теперь Ян научился доверять. А чтобы закрепить успех, мы доверяем друг другу по одной «страшной» своей тайне. Что ж, от каждого секрета Хранительниц изо рта непринуждённо вырывалось громкое «Что?» или «Как?» или «Не может быть…» Чего-то вроде «Я заколола тридцать пони и храню их высушенные сердца с воткнутыми в них ножами у себя дома на нижней полке прикроватной тумбочки», понятное дело, не было, но услышанное было действительно неожиданным. Я тоже поведал пару страшных своих тайн. Но самый страшный секрет, который однажды чуть было не всплыл наружу, я не раскрыл – это будет сильнейший удар. Что с этим делать, я решу позже, уже летом. А пока подумаю… Пятнадцатое мая. Приколистки Пинки Пай и Рэинбоу Дэш решили, что раз их друг Ян теперь стал доверчивым, то можно это использовать. Этим утром я их встретил на окраине парка. Перекинулись парой слов, а потом пони предложили мне лимонада, который они до этого медленно потягивали. У меня уже успела появиться жажда, так что я с радостью согласился. Налили стакан, я залпом выпил и… постепенно до меня начало доходить, что это какой-то неправильный лимонад. Как оказалось после, Рэинбоу и Пинки перед этим сбегали к Зекоре за парой пузырьков, а сейчас подмешали их мне. В результате я упал как срубленное дерево и отрубился. Приколистки долго хохотали. После, успокоившись, они начали приводить меня в чувства. Но оказалось, что принятая мною доза усыпляющего была очень сильна. Я не реагировал ни на что: ни на нашатырь, ни на окунание головы в воду, ни на встряску, ни на щекотку, ни даже на электрошок. Три-четыре удара сердца в минуту, один неглубокий вдох за этот же период – чудо-зелья ввели меня в состояние глубочайшей и крепчайшей гибернации. Тогда пони заволновались не на шутку: всего через два с половиной часа я должен был присутствовать в ратуше и хотя не в торжественной обстановке, но в присутствии госпожи мэр и нескольких других почтенных пони явить на всеобщее обозрение огромный кристалл кальцита сложной формы в качестве своеобразного монумента (ещё больше того, который тогда забрала Твайлайт) – нашёл его месяц назад и договорился, что доставлю его в Понивилль (колдырился три недели, но сделал это). Если Ян не появится, возникнут подозрения. Его начнут искать. Найдут еле живое тело – начнут расследовать причины. А тогда – понятно что будет шутницам. Поэтому тело надо спрятать. Соображая на грани паники, пони решаются перетащить меня в Вечнозелёный лес и там схоронить под опавшими листьями. Но вот проблема: Рэинбоу, пускай и выбьется из сил, но может меня доставить в глубины леса, но вот что подумают очевидцы, когда увидят пегаску, тащущую обмякшее тело дракона? Значит, это не выход. Пони прибегают к мозговому штурму [Джимми Нейтрон от нервов сгрыз ногти под корень] и разрабатывают следующий план: они дуют к Эпплджек на ферму и просят телегу. На вопрос подруги: «Зачем?» ответить что у медведя Гарри опять прострелило поясницу, и его нужно доставить к Флаттершай. На возможный последующий вопрос: «Так в прошлый же раз Ян помогал. Что он сейчас будет делать?» сказать, что он уже на месте и ждёт, так что надо срочно и нам больше не до вопросов, после чего взять телегу и погнать. Всё проходит точно так, как и планировали приколистки. Они взяли телегу, пригнали назад в парк, запихали меня обмякшего в неё (телега мелковата немного оказалась) и прикрыли дерюгой. После чего с лицами пингвинов «Мадагаскара» после коронной фразы «Вы ничего не видели!» взяли курс на лес. Они уже подходили к его границе как к ним подошла… Эпплджек. Пинки и Рэинбоу вздрогнули. «Откуда ты здесь?» - воскликнули они. Рыжая пони сказала, что у неё получился свободный час, так что она решило помочь перевезти медведя. Но когда она пришла к Флаттершай, оказалось, что Гарри у неё и жив-здоров. Поэтому она озадачилась, зачем же подругам телега. Взгляд приколисток стал бегающим, они, не найдя варианта получше, подрагивающим голосом ответили, что вывозят мусор. Да, мусор. Эпплджек нахмурилась и пробормотала: «Что-то вы скрываете. Явно. И это что-то сейчас у вас в телеге…» И она подошла к повозке, собираясь заглянуть под дерюгу. Рэинбоу и Пинки покрылись испариной. Перебивая друг друга, они начали умолять подругу не смотреть. На резонный вопрос: «А почему?» пони начали её убеждать, что они везут отборную гадость. Поэтому и накрыли, чтобы другим тошно не было. Эпплджек, выслушав этот невероятно развёрнутый ответ, хмыкнув, всё-таки приподняла дерюгу. Пинки и Рэинбоу остолбенели в ужасе. А рыжая пони увидела груду моих спинных гребней. В тени они казались битыми кусками дерева. Фермерше, шутницам на счастье, так и показалось. Она запихивает дерюгу назад, говорит: «Ну ладно. Мусор так мусор.» и уходит. Пони стоят в ступоре минуту, потом приходят в себя и со всех копыт несутся в лес. Там выгружают мое почти безжизненное тело, засыпают листвой, и быстро возвращают телегу подруге. Потом, вздохнув, пытаются успокоиться. Но не тут-то было. Срок открытия пришёл, а сделавший такую выдающуюся находку так и не явился. Собравшиеся в ратуше начинают его искать и спрашивать всех прохожих. В том числе и Рэинбоу и Пинки. Сначала судья, потом сама мэр, потом главврач больницы городка, затем и Твайлайт (которая тоже была приглашена): «Девочки, вы не видели Яна?» Девочки не выдержали, взвыли и во всём сознались. В ответ были одарены гневными взглядами, а затем вся компания помчалась на место преступления. Но куча листьев оказалась разворошена. Что могло произойти – пони только могли предполагать. Они осмотрели окрестности, но не нашли ничего. В лесу много больших тварюшек, поэтому следы такого существа, как я, терялись на общем фоне. Признаков того, что тело было утащено, не было. Теряясь догадки, эквестрийцы вернулись назад в ратушу. Но только они вошли, так чуть не упали: внутри их уже ждал ваш покорный слуга, ещё в листве и хмурый. Собравшиеся на открытие обрадовались, что всё хорошо, Рэинбоу и Пинки начали неистово извиняться. Извинялись долго. Выслушав эту эпопею, я их простил. Но сказал, что недавно нашёл ещё один кристалл – на этот раз меньше по размерам и проще формой, но это превосходный берилл цвета пламени, и кто его доставит из глубин шахты, я уже знаю. На том и порешили. Монумент открыли, а через пару недель к нему добавился и второй. Семнадцатое мая. Селестии и Луне весна определённо вдарила в голову. Позабыв о заключённом ранее мире, они вновь меня превратили. Но на этот раз они перешли на новую ступень в своих розыгрышах. Меня не сделали каким-либо другим существом, нет – оставили драконом. На тот день они меня сделали одного с собой пола… До часов одиннадцати в моём доме было тихо (вначале надо было прийти в себя; когда это было сделано, последовало тихое офигевание), а потом пришли Хранительницы и Спайк предложить посидеть вечерком у костра. Постучались, вошли внутрь и позвали меня. Ответа не последовало. Обеспокоившись, они разбрелись и начали поиски. Окончились они скоро – меня нашли на кухне. Из прохода открывался вид только на мои спину и хвост, но и по ней было видно, что произошли сильные изменения: сами спина и хвост стали уже, исчезла всякая угловатость линий, гребень приобрёл плавные очертания. Пони взволнованным голосом обратились ко мне: «Ян?» Сидящая перед ними фигура повернулась, явила лицо с увеличившимися глазами и укоротившейся челюстью и приятным меццо-сопрано ответила: «Да?» Тогда пони и Спайк грохнули. Публика неистовствовала. Отнеистовствовавшись и успокоившись, стали дивиться. Твайлайт только покачала головой: да, наставница с сестрой превзошли сами себя. Большинство же других эквестрийцев всё ещё хихикали время от времени: был друг, а стала подруга. Состояние глубокой прострации, волнения и неуверенности не покидало меня. Как же быть? Что делать? Пони почесали копытами затылки и сделали небольшое предложение: раз тебя сейчас ТАК превратили, то может попробовать традиционный местный женский способ успокоения – другими словами, SPA. По выражению моего лица Хранительницы явно могли прочесть, насколько же нехорошее сложилось у меня тогда о них мнение. Но пони ответили, что незачем возмущаться – раз ныне в таком виде, то приспосабливайся или сиди весь день взаперти. Подумав, понимаю: они всё-таки правы. Поэтому, вздохнув, в мыслях произношу «Тартар с вами» и даю – уже вслух – согласие. Через час мы уже в салоне. Алоэ и Лотус, увидев меня, вначале впадают в ступор, потом неистовствуют, затем боль-мень успокаиваются. Я им всё объясняю, они после рассказа только молча и медленно качают головами. По вмешательству Хранительниц предлагают перейти непосредственно к процедурам. Пони расходятся, Спайк погружается (в ванну), я же думаю, а затем вопрошаю: а мне что делать? Сёстры, прикинув, предлагают массаж и уход за когтями. «Тогда, прошу!» - говорю я и выставляю пятнадцатисантиметровые кинжалы из пальцев на всех лапах (у драконов слабый пол компенсирует меньшую физическую силу остротой и размером когтей). У Лотус и Алоэ глаза округляются. Они сглатывают комки в горлах, но к работе приступают. Стоит отметить, что пони оказались правы: пара процедур в салоне (по крайней мере, сейчас, когда моё состояние изменено) действительно сбавляют напряжение. Правда, немаловажную роль при этом сыграло то, что коготки мне обрабатывали часа три, а массаж делали два, так что удалось и вздремнуть немного. А это успокаивает. Алоэ и Лотус после сложнейших процедур устали, но были искренне и щедро отблагодарены. Они даже сказали: «Обращайтесь ещё!» после того, как освободились из моих объятий. Отблагодарены были и Хранительницы за предложение, оказавшееся неплохим. До конца дня настроение у меня было хорошим. К собственному удивлению, даже удалось кое-как свыкнуться с гендерной сменой. А на закате, как положено, прибыли Селестия с Луной. Усмехаясь, спросили, как прошёл день. В ответ получили честное признание, что относительно неплохо. Сёстры были очень удивлены, получив благодарность за возможность получить такой необычный опыт. Но потом от меня последовало предложение вернуть меня в обычно состояние, ибо всё-таки так привычнее. Принцессы, поскольку в тот момент «жертва» их розыгрыша подошла к ним и приобняла своими большими руками с НЕ спрятанными отточенными когтями, с ним согласились. И мне вернули прежний вид. После этого сёстры, сжато извинившись, телепортировались назад в Кантерлот. Я же, вздохнув, усмехаюсь и иду отправляться на боковую. На редкость весёлый и безумный денёк выдался. Буду надеяться, что такие «возможности получить уникальный опыт» будут отныне редки. Двадцать первое мая. Твайлайт, как очень интересующаяся пони, любит не только почитать научные труды, но и послушать других знатоков и учёных. И несколько дней назад ей представился ещё один шанс: от лица всех организаторов поступило предложение поприсутствовать на крупной конференции, которая организовывалась в Мар-Бич – курортном городке на самом юго-востоке Эквестрии (это уже тропики: когда в Понивилле ещё цветут сады, там уже зреют первые фрукты). Она была очень рада. Но туда она решила ехать не одна: в компании всегда веселее, да и другие интересующиеся тоже найдутся – на конференции будет много секций. Так что вместе с ней отправляются верный помощник Спайк и я в качестве «разбавителя». Принцесса с драконьим эскортом, пусть и едущая в поезде, производила очень яркое и внушающее впечатление. Но, всматриваясь и вслушиваясь, другие пони осознавали, что пусть эта делегация и выглядит весьма представительно, но на самом деле является просто компашкой добрых приятелей – лёгкие тычки с усмешками со стороны Твайлайт и Спайка и поднимание в воздух или зажимание под мышкой с моей лишний раз это подтверждали. В конце концов, нас восприняли как самых обычных пассажиров. Так и доехали. Утром, уже прибыв в Мар-Бич, быстро выгрузились, зарегистрировались в гостинице, оставили вещи, а затем пошли на собственно цель приезда – конференцию. Там и проводим почти весь день. Твайлайт была счастлива взять передышку от королевских дел и обязанностей и заняться тем, что ей действительно нравится. Да, ей приходилось убеждать других пони, что не стоит придавать значение тому факту, что у неё сейчас и рог, и крылья, а другим требовалось время, чтобы принять аликорн как обычную пони, но эта проблема была решена. И Твайлайт смогла обменяться с остальными исследователями результатами своих работ и узнать все последние новости в области изучения магии. Спайк если не ассистировал пони, то ходил и слушал. Он не настолько увлечён, как Твайлайт, поэтому неудивительно, что добрую часть докладов он считал скукотой. Но на конференции было немало исследователей-популяризаторов. Их выступления были действительно великолепны, и они увлекали многих присутствовавших (кроме, разве что, уже маститых учёных, которые со всем этим были прекрасно знакомы). И Спайк был не против послушать такие лекции. Я же торчал в секциях естественных наук. Если отбросить вычислительные технологии, используемые человечеством, то уровни развития наук о природе на Земле людей и Земле пони были примерно одинаковы. Так что доклады эквестрийских учёных были интересны как исследования региональные – основные закономерности в обоих мирах одинаковые. Но там я не только слушал – рассказывал тоже немало. Пони было интересно узнать, как же проходят исследования окружающей среды в мире людей. Немало вопросов было по работам на месторождении Рокуотерс и клаудсдейльскому инциденту – пусть в Эквестрии нет Интернета, но новости тут распространяются быстро. Про работу с профам Станнумом и Бедроком рассказывал с удовольствием, а ЧП дал настолько подробное объяснение, насколько смог. Было действительно интересно, но за десять с небольшим часов, в течении которых было посещено множество мероприятий, мы устали. Медленной походкой мы вернулись в гостиницу, кое-как подкрепились, а затем отправились спать. Следующий день не был полностью посвящён научной части. В первой половине дня организовывалась экскурсия по городку и окрестностям, но мы, по коллективному решению, на неё не пошли – вместо этого мы направились на один из знаменитых местных пляжей. Полоса белоснежного песка в полтораста метров шириной, пальмы и кипарисы со стороны набережной и голубой океан – идеальнейшее место для отдыха. Вот наша компашка и решила немного расслабиться перед заключительными докладами и церемонией закрытия. Твайлайт расположилась на одном из редких свободных лежаков и приступила к приёму солнечной ванны. Спайк и я же ломанулись в океан. Как оказалось, бескрылые драконы являются неплохими пловцами – лучшими среди всего огнедышащего народа. Я же всегда любил покурсировать вдоль берега на небольшой глубине. Поэтому купались и ныряли в своё удовольствие. Интереса ради, я попробовал стиль плавания большинства известных пресмыкающихся – т. е. извиваясь. Оказалось, это довольно просто (Спайк тоже освоил). Чувствовал себя тогда я как подрастающий ящер-Годзилла. Кстати, в эту самую Годзиллу мне предложила поиграть группка жеребят. Пусть я уже и взрослый, но дурака повалять всегда готов. Согласился сразу же. Пони быстренько соорудили городок, я вошёл в образ монстра и начал «атаку». Всё делалось нарочито комично, так что повеселились мы от души. Правда, жеребяткам, как в фильме Эммериха, монстра удалось завалить – на это раз по случайности, из-за раскалывания прочной раковины у меня на макушке. Но да ладно – это мелочи. Главное, что время провели отлично. Вообще же мы хорошо отдохнули. Но были некоторые проблемы. Так, к Спайку прицепился один пегас-тинэйджер. Хлопчику захотелось проявить свою удаль путём досаждения дракону. То, что дракон раза в четыре его меньше, его не волновало. Спайк ничего сделать летуну, кружащемуся над ним и отпускающим ехидные высказывания и отвешивающим «саечки», не мог. Наглеца надо было проучить. И как, я вскоре придумал… Вдохнув поглубже нырнул, подплыл к Спайку и затаился на дне (цвет шкуры делал меня похожим на камень). Когда парниша пролетел над своей жертвой в очередной раз, я оттолкнулся ногами и хвостом ото дна и выпрыгнул из воды. И вот пегас с ужасом наблюдает, как внизу появляется чешуйчатое чудовище, выбрасывает лапы и хватает его. Через мгновение сила тяжести берёт своё, я падаю и тяну задиру с собой. После окунания он уже не доставал никого. У Твайлайт возникла проблема похожего рода: став Принцессой, у неё начала формироваться армия поклонников. Но просто фанаты – это ещё терпимо: дать автограф, сфотографироваться вместе, просто обнять и т. д. Только вот среди обожателей находятся довольно наглые экземпляры. Эти самые экземпляры пробовали подкатывать к красавице-аликорн. Твайлайт такое отношение льстило, но масштаб и частота попыток – заставляли раздражаться. Поэтому, чтобы получить хотя бы немного покоя, она попросила меня подсобить. Сам же план заключался в следующем: пони с помощью магии под своим лежаком – представлявшим широкий сплошной настил – делала яму, я туда забирался и, сидя в темноте, ждал условного сигнала. Вот приближался очередной «пикап маста», замечал Твайлайт и приступал к «обработке». Пони переворачивалась, после первой партии комплиментов смотрела на обожателя обольщающим взглядом (она умеет – ведь она не только учебные материалы изучает) и говорила: «Ну?» Это был сигнал. Когда поклонник начинал вновь высказывать восхищения, лежак вдруг приходил в движение, и через несколько секунд напротив головы уже ошарашенного обожателя оказывалась угрюмая драконья морда. Обожатель, изменившись в лице, извинялся и ретировался. Ещё три подобных эпизода – и Твайлайт получила, наконец, два часа покоя. Отдохнув, мы вернулись назад на конференцию. Там выслушали доклады самых крупных эквестрийских академиков, а затем Твайлайт вместе с организаторами мероприятия торжественно конференцию закрыла. Небольшой банкет – и собравшиеся расходятся. Вскоре Спайк, Твайлайт и я садимся на поезд до Понивилля. Мерное покачивание, лёгкий стук – и мы засыпаем после заката. К полудню мы были уже дома. Наверное, это будет моё последнее путешествие из цикла «Познай Эквестрию», но, хотя, кто знает?… Двадцать третье мая. По просьбе Чирайли я организую для понивилльских школяров учебную экскурсию под конец учебного года. Место её назначения – небольшая горная гряда возле городка, известная как Белый Кряж. Я там уже ходил, так что места знаю и представляю, что можно показать. В девять часов утра собираемся, проводим перекличку и идём к нужному месту. Три с половиной часа – и вот, мы у подножья кряжа. По команде наставницы юные пони строятся в шеренгу, а я веду их по разработанному маршруту. Вообще же экскурсию я проводил в духе «что вижу – о том и пою»: рассказывал в разной степени подробности о том, что мы видели в пути. Вот речная долина со всеми её элементами, вот небольшая гора, но на которой прекрасно просматриваются ледниковые формы рельефа – даже небольшие троги и цирки, вот природное подпрудное озеро – в роли плотины древняя морена, вот это заросли бальзамической пихты – и, да, это её запах мы сейчас слышим, вот крупнейшее из вообще мною виденных скоплений одуванчиков – ими весь склон покрыт. Кто-нибудь взял фотоаппарат? А то я свой забыл. Нет? Жаль. Что ж, тогда просто запомните этот пейзаж. Пусть и не всё прошло гладко и по запланированному сценарию, но я считаю, что это был успех: никто из школяров не пожаловался, что ему или ей скучно. Так из приметных эпизодов можно отметить следующие. Уже на втором километре был один сложный участок: неглубокая теснина с относительно плоским дном, обойти которую возможностей не представлялось. Проблема же заключалась в том, что земли под ней было мало – одни пещерные ходы, о которых свидетельствовали дыры у подножий склонов. Поэтому я остановил всю группу и сделал замечание: следующий участок пути надо проползти, так как он не очень безопасен. Некоторые ребятки удивились: ползком? Опасно? Да тут дыры, но они редки и не на дороге. Не, дядя, мы тебе не верим. В ответ на их возмущения я просто взял валун – весом ненамного больше жеребёнка – приметил трещину у перегиба дна в склон и закатил камень к ней как шар для боулинга. Валун остановился в полуметре от трещины. С полминуты ничего не происходило, а потом с грохотом булыжник исчез в резко появившейся дыре. Школяры сглотнули комки в горлах и поверили. Проползли мы благополучно, хотя и пощекотали себе нервишки. К двум часам дня юных пони начала одолевать жажда. У них имелись свои бутылки с водой, но тёплый весенний воздух её нагрел, а хотелось прохлады. «Тогда потерпите ещё немного. – ответил им я, – Минут тридцать-сорок, и мы будем у источника.» Пони кивнули, и мы продолжили идти. Но уже через минут пятнадцать из-за поворота в поле зрения показалось небольшое озерцо кристально чистой воды. Жеребята обрадовались и понеслись к нему. Я крикнул им: «Нет! Это не тот источник! Это озеро…» К этому моменту с десяток жеребят уже набрали полный рот воды. И выражения их лиц резко изменились. Они разом выплюнули жидкость. А я, вздохнув – хотя в этом уже не было смысла – продолжил: «… это озеро состоит из очень солёной минеральной воды.» Потом, уже у источника пресной воды, пони утолили свою жажду. Затем приключился довольно интересный случай. Даймонд Тиара, от нечего делать толкнув пару камней у старой осыпи, нашла большой жёлтый кристалл с металлическим блеском. В её глазах сразу же вспыхнул огонь, и мгновенно появилась мания заныкать новоприобретённую прелесть. Взглянуть на находку она давала другим – даже Чирайли – всего на секунды. Меня же добыча юной пони очень заинтересовала: золото здесь? Ещё одно месторождение или случайность? Надо проверить. Подхожу к Тиаре и вежливо прошу дать камушек на осмотр. Она отказывается, но, постепенно понимая, кто же сейчас её просит, с огромнейшей неохотой, но всё же отдаёт. Я беру кристалл, взвешиваю его в руке, осматриваю, легонько пробую на зуб (последнее вызвало у Тиары нескрываемое возмущение). После осмотра мне становится всё ясно, и я возвращаю камень пони со словами: «Можешь оставить себе. На мороженое, может, и хватит.» «ЧТО??? На мороженое? О чём ты вообще говоришь?» - вскрикивает она. Я отвечаю: «То, что ты нашла – не золото. Это пирит. Сульфид железа. Настоящее золото в три с половиной раза тяжелее.» Блеск в глазах Тиары потух, а сама она как-то приуныла. Но подруге Силвер Спун удалось её более-менее растормошить после такой сильной демотивации. Потом мы вошли в небольшое ущелье. До каньона оно не дотягивало, но было очень на него похожим: слои породы на склонах виднелись очень хорошо. Самое наглядное из всех пособий по геологии, что вообще могут быть. Я и начинаю рассказывать пони про прошедшие эпохи, показывая попутно на соответствующие (ну, или почти соответствующие – как-никак сходу я лишь относительно могу разобраться в геохронологии). Склоны пестрят всеми оттенками бежевого, рудого, жёлтого и коричневого – картина несколько однообразная, но, имея багаж знаний, выделить нужные отложения возможно. Вдруг меня останавливает Свити Белль и спрашивает: «Ян, а что это такое?» и показывает на тонкий серо-чёрный слой у самой земли, выглядывающий местами. Я отковыриваю небольшой образец. Он оказывается легко крошащимся. Раздавливаю его пальцами, присматриваюсь. Мысль появляется, но для полного убеждения нужен ещё тест. Получившуюся пыль я вдыхаю. Во всю полость носоглотки, казалось, тогда вонзились тысячи маленьких иголок. Теперь всё понятно. Даю пони ответ: «Это вулканический пепел.» «Вулканический пепел?» - с испугом восклицают пони. «Да. Но не бойтесь.» – сказал я, - «Над этим слоем отложения целой морской трансгрессии, так что ему двадцать-двадцать пять миллионов лет как минимум. Вулкан давно потух.» Эквестрийцы после этих слов успокоились. Но через несколько минут забеспокоился я. Мы проходили возле места у конца ущелья, где я был последний раз почти полтора месяца назад. За это время там произошёл небольшой обвал. И он явил остатки гнезда, расположившегося на некогда приподнятом участке, погребённые на глубине всего метра полтора. Гнездо было явно птичье (из веток – драконы, как я уже знал, так не поступают), и там были остатки яйца. Только вот яйцо это, судя по кускам скорлупы, можно было использовать в качестве спасательной капсулы для взрослого пони. Замерев и тихо обалдевая – вместе с пони, кстати – оборачиваюсь к учительнице и спрашиваю: - Мисс Чирайли, мои познания о живом мире этого мира не так глубоки, как хотелось, но… - Д-да? – сказала пони. - Это ведь не драконье гнездо. Это видно по наличию палок. - Да. - Так что… Скажите, пожалуйста, водились ли в Эквестрии очень большие птицы? - Э… Ну, в старинных книгах упоминается, что здесь жили гигантские орлы. Сейчас они практически исчезли, а те немногочисленные ныне живущие обитают в других землях. Их называли Рух. - Рух? Вот как? Понятненько… Поле ещё пары обрывистых предложений мы завершаем наш разговор и решаем продолжить экскурсию и, заодно, перейти к чему-нибудь другому. За исключением обнаружения отлично красящего куска киновари (и криков ужаса поле того, как я сказал, что это ртутная руда), больше интересных случаев не было. Около шести часов маршрут был преодолён, и мы повернули назад к Понивиллю. Вернулись почти в десять часов, уже затемно, но пони, несмотря на усталость, были довольны. Всё-таки пусть и учебная, но прогулка по горам лучше сидения в классе. Двадцать шестое мая. После того, как Хранительницам удалось побороть мою недоверчивость, они решили, что могут исправить и кое-что ещё в моём характере. Позавчера прибыло письмо из Кристальной Империи. Оно гласило следующее: поскольку ты уже решал подобные проблемы для Принцесс Селестии и Луны, то я прошу тебя, Ян, приехать и помочь разрешить ряд споров с сфере землепользования, искренне, Принцесса Ми Аморе Каденза. Вспоминая те задачи, что решал для сестёр, понимаю, что без советчика там в ближайшее время ситуацию не разрулят. Посему беру походный мешок и направляюсь на Север. Но уже по прибытии (на следующий день, утром) у меня появляются подозрения. Обычно, приходя во дворец, я встречался со всей четой – сейчас же была только Каденс. На мои любопытствования она ответила, что Шайнинг Армор сейчас в деловой поездке. «Ну, раз вы так скажете…» - тихо проговорил я, а Каденс тем временем заявила: «У нас сразу несколько сложнейших вопросов, поэтому лучше не терять время и приступить к ним сейчас.» Коли сложные, то давайте начнём. Меня провели в кабинет, где уже были собраны материалы. Я осмотрел их и понял, что дело будет не из простых. «Вы были правы, Ваше Величество.» – сказал я аликорн, - «Что ж, дела сложные, но вполне решаемые, и их всего четыре. Думаю, за восемь-десять часов я справлюсь. Потом можете приходить и принимать работу.» «Тогда не будем тебе мешать.» – ответила Каденс, - «Если что-то понадобится, зови.» Киваю в ответ и, после ухода Принцессы, приступаю к работе. Делишки, должен сказать, там были отменные – это походило на задачи, которые порой ставятся перед японскими архитекторами: дан участок 7 на 10 метров, но заказчик хочет там дом на восемь семей, парковочные места для дюжины авто и, обязательно, небольшой садик, а грунт там хуже некуда или – ещё веселее – представляет собой намывную сушу, созданную на базе мусора. И все четыре – такие. Заказчик хочет много чего на малых участках сложной формы, и на каждом свой сюрприз: то лежащая у самой поверхности труба, перенести которую нет возможности, то подземный ключ, а то вообще здоровенный кусок хрупкого гипса. Короче – сплошная веселуха и постоянная мысль подарить тем ребяткам губозакаточные машинки, причём не в единственном экземпляре. От нервов скриплю зубами, от напруги – извилинами. С меня ручьями стекает пот. А это всего лишь первый спор… Но не в этом было дело – задачи-то я решил. Подвох был в визитёрах – во время работы ко мне пять раз заходил обслуживающий персонал дворца. И во все разы – девушки, причём разные. Первая пони, принесшая воды, была ну очень добрая. Прямо-таки подозрительно добрая – беспричинная доброта у выходцев из Восточной Европы и краёв, лежащих к востоку в тех же широтах, всегда вызывает подозрения, это нормально. Но я подумал, что, просто пони несколько более добрая, чем обычно. Что ж, тогда отвечу взаимностью этой искорке настоящей доброты. Искренне поблагодарив, она ушла. Потом пришла вторая, заменить полотенца. Она тоже была сама доброта, но уже явно стреляла глазками. Третья, пришедшая проверить, не нужны ли ещё бумаги и документы, уже выдавала целые очереди и кружилась возле меня, пытаясь получше рассмотреть, что же я делаю. Четвёртая пони, которая пришла пополнить кувшин водой, после собственно работы и пары «вступительных» вопросов забралась мне под руку, чтобы посмотреть и, если вдруг, помочь. Пятая, пришедшая предложить поесть, оказалась самой любопытной, так что после ответа («Перекушу после того, как закончу.») сразу завила, что хочет посмотреть поближе, в чём же таком сложном я копаюсь, и расположилась у меня на левом плече. Через полчаса она ушла. Ещё через час я закончил и через прислугу сообщил об этом. Вскоре прибыла Каденс. Я сразу направился к ней, чтоб спросить: почему эти пони так себя вели? Чё это вообще было? Но перед тем, как я задал вопрос, аликорн посмотрела мне прямо в глаза. Вне сомнения, это она отрепетировала (причём репетировала долго), но не в этом суть. Этот умилительный, и в то же время чарующий, растапливающий и проникающий в самую глубину души взгляд… Он разбивал все барьеры. Квазар меня подери, этим пони опять удалось сделать это! Пусть произошёл лишь небольшой сдвиг, но это было равносильно клонированию динозавра из окаменелости. Они всё-таки добились своего. Что ж, поздравлю их с этим… Когда уже глубоким вечером Шайнинг Армор вернулся, то нашёл супругу и пятеро её самых верных помощниц-служанок сидящими в банкетном зале передо мной, напевающим им «I ain’t got nobody». Искренне удивился и спросил, что же здесь произошло и происходит. Каденс ему рассказала. Шайнинг Армор только с усмешкой покачал головой и сказал: «Значит, даже самая зачерствелая душа для тебя всё же не преграда?» «Если знать подход…» - ответила она. Потом Принцесса поблагодарила меня за оказанную помощь, я поклонился ей и всем присутствующим и вышел из дворца, направившись на вокзал. К утру я был уже дома. И десяти месяцев не прошло, а я изменился почти как за последние десять лет в родном мире… Двадцать седьмое мая. Прогуливаясь вчера вечером по окраинам Понивилля, встретил там не самую обычную гостью – Крисалис. Поздоровались, перекинулись парой слов, разговорились. Да так хорошо разговорились, что уже через час активно заспорили. Королева перевёртышей уже успела узнать про мою любовь к розыгрышам, поэтому заявила, что в этом деле (ну, или очень схожем) она тоже спец. Слово за слово – и вот мы уже ударяем копытом по лапе, чтобы определить, чья же дурилка будет лучшей. «По правилам этикета, дамы вперёд…» - говорю я. Крисалис благородно соглашается и говорит, что завтра мы всё выясним. В первой половине следующего дня в Понивилль внезапно прибыла Принцесса Луна. Не в официальным визитом – просто наведаться, прогуляться, поговорить с горожанами. В перерывах – расслабиться и немного перекусить. Аликорн провела в городе четыре часа. И почти всё это время она была в центре внимания: приветствовала понивилльцев, говорила, радовалась сама и радовала других. Только вот, как вы, неверное, уже могли догадаться, это была не Принцесса, а Королева – настоящая Луна в это время отсыпалась в своё удовольствие. Хотя Крисалис видела аликорн, в совокупности, не более нескольких часов – исключая те переговоры – она идеально её изобразила. Что и говорить, Крисалис – превосходная актриса, даже лучше Рэрити. Но самое интересное в том, что подмены не признал никто, абсолютно – даже Твайлайт. Хотя Королева довольно часто сверкала своими зелёными глазами забавы ради. В общем, дурилка получилась высшего разряда. Подопечные Крисалис долго аплодировали ей. Я тоже, хотя видел малую часть – готовился к собственному выступлению. Королева сделала ход. Теперь мой черёд. Для начала мы дожидаемся ночи. К этому времени я завершаю приготовления и иду на место действия – одно из пшеничных полей у Понивилля. Идея проста: организовать визит «инопланетян» и оставить след, то есть круг. В ночной тиши, в удалении от дорог и домов, знак на поле делается постепенно и основательно: небольшой круг в центре, от которого по спирали отходят три расширяющиеся линии, упирающиеся в широкую внешнюю окружность. Просто, но для «первого контакта» подойдёт. Затем на шест насаживаю сам «НЛО» – сферу с множеством окон, которые можно открывать-закрывать и с фонарём в центре. Сам я бы делал его довольно долго, так что пришлось обратиться к Дискорду. Также, как и за мощным прожектором. Верёвки для окон, палки для «НЛО», колотушки, пару ржавых деталей, дырявую картонную коробку на верёвке и прочие свистелки с перделками для имитации звуков я соорудил уже сам. Так вот, по окончании вытаптывания круга делаю небольшую передышку, потом зажигаю фонарь в «НЛО» и берусь за звукоимитаторы. И тогда жители окрестных домов просыпаются от жуткого металлического скрежета (почти как из спилберговской «Войны миров»), громких шелеста и треска. Подбегают к окну, и видят, как над полем носится, пуская лучи в разные стороны, какое-то чудовищное «нечто». Их охватывает страх, но некоторые молодчики отваживаются выйти и посмотреть. Они приближаются, и тогда НЛО с ещё боле жуткими звуками, дёрнувшись, начинает удирать. Опешившие пони бегут за ним, но скрежещущий и трещащий шар удаляется от них. В конце концов, он исчезает в снопе света, устремившегося прямо к звёздам. Пони совсем обалдели и побледнели. Начиная дрожать, они уходят. На следующий день находят круг, и тогда им становится совсем уж не по себе. Вы можете спросить, а как же следы? Дракон в четверть тонны, удирая, обязательно должен помять ещё больше злаков, чем в круге. Да, должен – но только если он не удирает по уже протоптанным дорожкам, следы на которых через считанные секунды заметаются следами других пони, не смотрящими вниз вообще, и поэтому теряющиеся вовсе. Номера были сыграны. Теперь настал черёд беспристрастным судьям – четвёрке самых неэмоциональным перевёртышам, которые о такой вещи, как «привязанность» не слышали вообще, и председателю жюри, Дискорду. Судьи спорят долго, спорят активно, а потом выносят вердикт. Крисалис победила с минимальным отрывом: 49 против 48 (из возможной суммы в 50 баллов), так как исполнение было воистину на высоте. Но поскольку категории розыгрышей были разными, то, можно сказать, что мы все были на уровне. Я честно признал победу Крисалис. Королева была очень довольна. Но на изменение количества желаний в долге ей уговорить меня не удалось. За это я был удостоен королевского испепеляющего взора. Двадцать девятое мая. Из Кантерлота приходит письмо. Ничего конкретного в нём нет, но говорится, что надо явиться срочно. Срочность эта подчёркивается сами разными способами и очень сильно. Озадаченный – что же Луне и Селестии могло понадобиться? – еду в столицу. Прибываю, иду в замок. Там мне говорят, куда нужно направляться, и вскоре я уже стою пред нужной дверью. Открываю – и оказываюсь в довольно нестандартной комнате: это кабинет, но сделан он так, чтобы работать с максимальным комфортом. В наличии даже мини-бар и широкий диван, на котором Принцессы и сидят. Поклонившись, сразу перехожу с места в карьер: - Добрый день. В чём проблема? - Тут такое дело… - начинают аликорны, слегка закатив глаза, - Даже не знаем, как лучше сказать… Это сложно – мы даже спорили об этом, но… - Э… Так что такое? – спросил я, всё глубже погружаясь в состояние непонимания. Пони обращают ко мне свои полуприкрытые глаза и с улыбкой говорят: - Просто хотим показать, как же ты нам нравишься… - и прыгают на меня. Дверь оказывается магически опечатанной… В общем, через два с половиной часа их силы, наконец, иссякают, они открывают дверь, а сами ложатся подремать. То, что некогда было Стрымежским Яном Игоревичем, но в чём ещё теплилась жизнь, выбралось из комнаты и поползло по коридору. Силы остались только на работу сердца, лёгких и кое-какую работу мозгом и руками – на остальное сил не было. Так бурно своё расположение мне ещё никто не высказывал… Проползя метров двести и полчаса соответственно, встретив за это время лишь пару пони, которые с содроганием и ужасом на лицах обошли меня стороной, я столкнулся с Дискордом. Тот, увидев меня более чем помятого и по всем приметам дико офигевающего (пусть и малозаметно), рассмеялся в голос. Я собрался и перенаправил энергию о рук на голосовые связки. Пробормотав что-то малоразборчивое вначале, я, пусть и лёжа мордой в ковёр, смог отчётливо сказать духу заткнуться, и хотя бы подсобить. Дискорд, прекратив смеяться, но продолжая усмехаться, проговорил: «Как скажешь!» и перенёс меня в мою пещеру. Уже вечером, когда я более-менее восстановился, он вернулся опять. Но на этот раз он сказал, что хочет мне кое-что поведать. Дав согласие и поднявшись, я приготовился слушать. Дух начал свой рассказ. Оказывается, странное поведение Селестии и Луны – это не следствие «сезонного влияния» (оно на них вообще не действует), тут дело в кое-чем более масштабном. С непостоянной периодичностью, но, в среднем, раз в 11-11,5 лет у Селестии и 11,5-12 лет у Луны наблюдаются такие приступы [а преинтереснейшее совпадение, кстати: как раз согласуется с основным субвековым солнечным циклом и средним из прецессий лунной орбиты]. Принцессы сдержаны сами по себе, и ведут себя так по правилам. Но они тоже живые пони, работа у них сложная, ответственность у них неимоверная. Все переживания в них копятся, и раз в несколько лет сама природа «организует» их выход. Длится этот выход от 2,5 до 4 недель – в зависимости от того, как давно был предыдущий. В это время сдержанные правительницы Эквестрии становятся необычайно эмоциональны и чувствительны: час назад они могли быть весёлыми, сейчас они мрачны, а через час будут уже игривы. И так всё это время. На этот период они уходят на вынужденный отдых, перекладывая большую часть политических, экономических и гражданских дел на министров. Они отстраняются от государственных дел (это пытались использовать некоторые не самые дружелюбные соседи, полагая, что раз Принцессы не в том физическом состоянии, то можно и подвалить пограбить корованы с набегом; но сёстры получали донесения разведки, и поэтому всегда появлялись при появлении армии у границ своей Родины и, уже не сдерживаясь, наваливали набегавшим таких люлей, что у тех отпадало всякое желание идти на Эквестрию на несколько тысячелетий вперёд). Но они могут частично контролировать свои чувства в эти дни. Поэтому, например, в первые же дни они улетают или телепортируются из дворца, чтобы выплеснуть накопившиеся раздражение, стрессы, злость и прочий негатив. Длится это обычно сутки, и за это время с карты Эквестрии исчезает либо по паре небольших необитаемых островов, либо средних гор в ненаселённых районах. Хотя выплёскивание негатива может растянуться и на три дня. Потом они возвращаются, и дают волю добрым и светлым чувствам. Так, в это время есть шанс невозбранно попросить накинуть десяток-другой монет к жалованью или дней к ближайшему отпуску, и они дадут согласие. В это время можно совершенно неожиданно получить от них подарок. В это время они могут спокойно улететь из замка, чтобы в каком-нибудь городке устроить фестиваль. В это время они могут без всякой причины взять и крепко обнять прохожего и так далее. Но для служителей дворца и его посетителей, особенно их мужской половины, самым беспокоящим является то, что в эти дни аликорны начинают открыто высказывать своё расположение. Кто понравится – тому и выскажут. Новая «жертва» появляется в среднем раз в 2-3 дня. Дискорд, усмехаясь, сказал, что он тоже «попал под раздачу», причём дважды – от Селестии, и от Луны соответственно. Обычно они выражают своё расположение персонально. Вместе они делают это куда реже. Я попал как раз под такой. Но, что самое интересное, за данный «период выхода» это уже второй подобный случай – первым был один из командующих стражников, две недели назад (бедняга до сих пор отлёживается). На мой вопрос: почему так? Дух ответил, что с Селестией подобное происходило последний раз почти 18 лет назад, а у Луны это вообще первый эксцесс после возвращения, так что она оттягивается уже пятую неделю и только начинает думать сбавлять обороты, так что, понятное дело, выход силён. Выслушав это, я только смог сглотнуть комок в горле. Дискорд подошёл ко мне и по-братски похлопал по плечу. Я сделал то же самое. Мы постояли вместе в полной тишине, уставившись в пустоту, а затем, кратко попрощавшись, разошлись. Когда период выхода закончился, аликорны, помня прошедшие события, сторонились всех своих «жертв» и всё время извинялись, если встречались. Но, их, как и в предыдущие разы, быстро убеждали прекращать это, говоря, что прошедшее было лишь следствием эксцесса. Пони успокаивались, и благодарили друг друга. Но, пусть это и был инцидент, меня постепенно начало тянуть чаще бывать в замке. Тридцать первое мая. Вновь встречаюсь с Доком. Приветствуем друг друга, спрашиваем, как дела, и вдруг он неожиданно останавливается, и, подскочив, говорит, что вспомнил, что его просили найти подмогу для одного дела (так как я уже успел произвести впечатление индивидуума с некоторым – по сравнению со средним галлифрейским – количеством мозгов). Я рад помочь, поэтому соглашаюсь. Но спрашиваю: а кому мы будем помогать? Доктор отвечает, что одному его бородатому другу. Вы всё правильно поняли – тому самому Бородатому. Доктор говорит, что проблема лежит в области гидрологии. Посему быстренько чешу назад домой, делаю кое-какие записи (всё просто не упомнишь), а потом несусь назад на окраину Понивилля. Погружаемся в транспорт и отправляемся. Время назначения – 1487 лет назад, место – старый замок Селестии и Луны. Точнее говоря – подле него: по замку регулярно ходят проверяющие, поэтому как бы хорошо T.A.R.D.I.S. не была спрятана, её рано или поздно найдут. Прибываем глубокой ночью: в то время, если бы пони увидели в городе дракона, хай бы поднялся знатный, а никому не хочется, чтобы за ним носились с вилами и факелами. Начинаем медленно прокрадываться внутрь. Нас пару раз замечали на улице – тогда Док притворялся простым прохожим, а я простым изваянием, но в не самом лучшем месте. Это действовало. Во дворец пробрались через окно первого этажа и начали подниматься к башне, в которой работал Старсвирл. В коридорах было ни души – разве что редкие группы тех самых проверяющих. Тогда Доку и мне приходилось проявлять всю свою прыть, чтобы спрятаться за считанные секунды. Обычно Док залазил либо в ближайшую каморку, либо доспехи. Я же, так как велик размерами, имел только один путь выхода – окна (благо, летом там они часто были открыты все сутки напролёт). Вылезал и повисал под отливами, дожидаясь, когда же стражники пройдут. Окна были редки и расположены не всегда регулярно, так что нижняя половина моего тела в другое окно не попадала. Так мы, в конце концов, и добрались. Старсвирл оказался очень интересным и необычным пони. Это стало понятно уже после того, как он меня увидел. Поздоровавшись с Доктором, он, заметив, как в комнату входит пусть и небольшой, но дракон, впал в ступор, но он сам вскоре вышел из этого состояния – мы только собирались приступить к процедурам – и стал себя вести как ни в чём не бывало. Если описывать кратко, то Старсвирл – пожалуй, лучший пример доброго гения: без всяких замашек, действительно талантливый и трудолюбивый, трепетно относящийся к плодам своего труда и ко всем своим родичам, друзьям и знакомым, но, что, впрочем, свойственно многим великим, несколько не от мира сего. А ещё он большой весельчак – пусть уже и в годах, но на тонкий подкол у него всегда найдутся энергия и время. Стоит отметить также ещё одну вещь: Старсвирл часто рассказывал шутки, анекдоты и прочие балабасни, отмечая, что он уже их года назад запомнил либо придумал. Но я слышал их и в сегодняшней Эквестрии, причём их выдавали за свежие или относительно свежие приколы. Простите за предстоящий каламбур, но… А теперь, внимание, вопрос: скорость роста бороды составляет в среднем 2,5-3 мм в неделю, поэтому посчитайте сами, сколько сотен метров в бороде тех шуток, если в момент нашего прибытия к Старсвирлу они УЖЕ были бородатыми. Но хватит про это – перейдём к делу. Собственно проблема оказалась следующей. Возле города имеется источник чистейшей воды и очень обильный. Только вот в ручье, вытекающим из него, никто не живёт и не приживается – там абсолютно нет водорослей и крайне немногочисленны высшие водные растения, а раз так, то и животных нет. Поэтому, несмотря на чистоту, пони брать воду оттуда отказываются наотрез. Старсвирл рассказал, что воду пытались обработать самыми разными способами – от простого внесения добавок до мощных заклинаний по призыву жизни. Итог – жизнь призывалась, но не задерживалась дольше, чем на месяц. Город пусть и не испытывает нехватки воды, но нужны все источники. Только что делать с этим – неизвестно. Слова мага заставили меня поперхнуться: если даже сильнейшие колдунства не помогли, то что могут сделать обычные людские методы? Думал я тогда больше часа. Перебирал варианты, прикидывал возможную эффективность и результаты и так далее. Но, в конце концов, архисложными методами я не владею, поэтому, сглотнув небольшой комок в горле, предлагаю: «У вас есть образец этой воды? Да? Хорошо. Тогда мы его выпарим и посмотрим, что же там есть.» Старсвирл ответил, что уже проделывал это – остаток ничем не отличается от образцов с других источников. Я сказал, что стоит провести как можно более глубокий анализ – по химическим элементам. Пока вода выпаривалась, обсудили, как же его проведём. Специальных анализаторов нету, поэтому полагаемся на Доктора. Он сказал, что по вибрациям, которые будет производить звуковая отвёртка, сможет определить сколько чего в осадке. Раз так, что отлично! Через час вода, наконец, выкипела, и Док провёл анализ. Я записал результаты, а потом принялся искать в собственных записях. И вскоре я нашёл нужные пометки. Выяснилось, что водица в источнике дюже богата медью – почти в семнадцать раз выше ПДК. Повышенное количество этого элемента угнетает всю водную растительность, а раз так, то и не даёт возможности развиваться животным. [Не верите? Тогда как-нибудь на даче засыпьте в ничейный пруд килограммчик медного купороса. Выбьет всё живое за считанные дни, и пруд станет необычайно чист. Правда, потом опять станет покрываться сине-зелёными водорослями и смердеть цвести и пахнуть, даже пуще прежнего. Но если приток меди постоянен, то и угнетение постоянно.] Решение просто: надо удалить медь из воды. Как? Специальным заклинанием, вытягивающим медную пыль. В целях упрощения – оставлять только двадцатую часть имеющейся меди. Три часа работы – и вот, готово рабочее заклинание. Обучить пару ребяток – оно несложное – и можно идти чистить воду. Дело сделано, можно идти. Только вот у мага возник одни вопрос: что же потом делать с этой кучей медной пыли? Док и я, переглянувшись, рассказали ему про такую хорошую вещь, как порошковая металлургия. И благодаря этой задержке случился нежданчик: пара проверяющих решила поинтересоваться, чем же великий Старсвирл занимался всю ночь напролёт. Постучали в запертую дверь комнаты и вежливо попросили открыть. Мы – все трое – вздрогнули. Но надо было что-то делать. Выйдя из состояния шока, быстро провели оперативное совещание приглушёнными голосами и разработали схему действий. Старсвирл неспешно направился к двери, а в это время я и Док вылезли в окно. Я вцепился в кладку, Док – в мою шею. Быстро попрощались и поехали вниз – благо, преград в виде флигелей и окон под нами не было. Вскоре мы были уже на земле и со всех конечностей ломанулись к транспорту. А перед проверяющими после щелчка дверного замка появилось уставшее лицо мага. «Опять вы допоздна работали.» – сказали стражники, - «Пожалели б себя хоть раз.» «А я уже всё.» - ответил единорог. «Тогда доброй вам всё ещё ночи!» - ответили проверяющие и ушли. А я и Доктор к этому времени уже прибыли в настоящее для себя время. Как всегда, было круто!