Сеул. Я люблю тебя.

Быстрые шаги. Я стремлюсь выбраться из промозглых объятий дождливого утра и почти бегу к станции, куда через пять минут должен прибыть первый поезд до Сеула. Сумка оттягивает плечо, жесткий ремень сдавливает ключицу. Ветер редкими порывами рвет зонтик у меня из руки, но я не проиграю ему. Нет, не сегодня. Ведь меня ждут. Я срываюсь на бег, подталкиваемый ветром, теперь уже бьющим в спину, и достигаю платформы. Восстановив дыхание и ежась от холодных порывов, я могу оглядеться. Здесь, занятые таким же, как и я, ожиданием, стоят четверо. Все – серые, такие же, как небо над нашими головами. А взгляд у них бесцветный, словно дождевая вода, собирающаяся в небольшие лужицы. Они иногда объединяются и образуют лужу побольше, а те в свою очередь сливаются и образуют лужу еще больше... Прямо, как люди. Все мы по отдельности – бесцветные дождевые капли, и только вместе можем создать что-то более значимое: будет ли это спасительный источник для тех, кто мучится жаждой, или это обернется опасным омутом, в котором с легкостью потонут неосторожно оступившиеся – я считаю, что все лучше, чем оставаться одному. Я не хочу быть один. Я не могу быть один. Наверное, поэтому я так рвусь в столицу. Стать чем-то большим – вот моя мечта. Через минуту платформу огласил далекий гудок поезда. Сквозь пелену дождя можно было разглядеть только огни: пока еще они были маленькими точками. Но вот земля под ногами зашлась вибрацией, и вагоны замелькали передо мной. Я ждал их остановки с замирающим сердцем и тяжестью в груди. Нужно ли мне покидать родной дом?.. С ответом я недолго колебался: нужно. Здесь, в деревне, нет никаких перспектив, и пока у меня есть такая возможность - я должен уехать. Поезд медленно проехал еще пару метров и замер. Проводницы открыли двери. Я глубоко вздохнул и побрел искать нужный вагон. Обычно на этой станции никто и не сходит, но сегодня в нашу глушь приехало необычно много народа: одиннадцать человек. А уезжает пятеро, вместе со мной. Я забрался по лесенке, показал билет низенькой толстой женщине, прошел в вагон и огляделся. Почти все места были заняты. Мне не оставалось ничего другого, кроме как сесть рядом с поминутно чихающей и самозабвенно высмаркивающейся в грязный серый платок бабкой. Свою сумку я задвинул под сиденье, а когда выпрямился и взглянул на человека, сидящего прямо напротив, остолбенел и никак не мог отвести глаз. Парень, заметив мой взгляд, чуть нахмурился, от чего между его бровями пролегли две маленькие складочки, и я почти усилием воли заставил себя отвернуться к окну, делая вид, будто бы там вдруг обнаружилось нечто интересное. Я не понимал, что именно привлекло мое внимание. Это был обычный парень лет 20, как и я, но на порядок крупнее меня, с телосложением вполне атлетическим. Лицо тоже не было чем-то из ряда вон выходящим: крупный нос, немного выступающий рот, средней полноты губы, серьезные глаза, цветом почти черные. Так что же так поразило меня в нем? Я не понимаю. *** Он взглянул на меня открыто, по-детски удивленно, а затем быстро отвел взгляд. О чем он думает, сейчас смотря в окно? Почему его взгляд остановился на моем лице, проник куда-то внутрь, в самую мою суть и что-то перевернул во мне? Украдкой наблюдаю за ним. Какие же тонкие ручки! Выступающая косточка на запястье смотрится как-то трогательно и мило. Он слишком худой, слишком красивый, слишком не похожий на парня. Казалось бы, это должно отвратить меня, но это завораживает. Я слежу за каждым движением его рук, делая вид, что рассматриваю что-то на экране телефона. Темная ткань брюк не скрывает острых коленок, и я снова удивляюсь тому, какой же он хрупкий. Кто этот парень? С этой ли он планеты? Мне хочется заговорить с ним, но я не должен делать этого. Что я скажу? «Привет, как дела?» или «Ужасная сегодня погода, правда?» - все это не подходит. Все это - не то. Я не знаю, что сказать ему, а самое главное - не знаю, зачем мне вообще нужно с ним говорить. Я решаю поднять глаза выше и взглянуть на его профиль, когда он вдруг поворачивает голову и снова смотрит на меня. У него ласковые глаза. Казалось, он не умеет злиться, не может отказать в просьбе, и, уж конечно, обидеть его очень легко. Я не такой. Я могу постоять за себя. Так было в школе. Так было с хулиганами на улице. Так было всегда. Поэтому именно я могу защитить его. И именно я должен быть с ним. Это не было просто мыслью - это было знанием. Я точно знал, что с ним должен быть я, и только я. Такое странное чувство даже немного пугало. Но мне не хотелось пытаться анализировать эту ситуацию, мне не хотелось искать какое-либо разумное объяснение. Просто он был моим. От кончиков тоненьких пальцев до самой макушки. Мне хотелось прикоснуться к его острым коленкам, хотелось сжать в своих руках его руки, хотелось просто прижать это хрупкое тельце к себе так сильно, как только возможно. Но нормальны ли такие желания? Впервые увидев совершенно незнакомого парня, я готов прыгнуть с обрыва, если только он посмотрит мне в глаза и прикажет. Боже, как я хочу услышать его голос... *** Где же я видел его раньше? Где? Я не удержался и снова взглянул на него, почти не таясь - и наши глаза встретились. Сердце болезненно сжалось, но все равно тянулось к чему-то давно знакомому и родному. Тянулось к нему. В миг, когда я это понял, я уже знал: он мой. Он только мой. Он должен быть моим. И никак иначе. Заговорить ли мне с ним? Конечно. Но что я скажу? «Привет, как дела?» или «Ужасная сегодня погода, правда?» - глупо. Это все - не то. И я снова отворачиваюсь, смотря на дождевые капли, стекающие по стеклу и образующие странные картинки. Кажется, эти картинки что-то значат, но я не понимаю. Меня волнует лишь парень, сидящий напротив меня. Незнакомец, который завладел всеми моими мыслями, всего лишь оказавшись сегодня в этом поезде. Но несмотря на свое желание, я не могу ничего ему сказать. Не могу. И я опять не знаю, почему. Остается лишь молить Бога продлить этот момент, сделать так, чтобы двухчасовая поездка никогда не заканчивалась, или... Ждать пока заговорит он. Но время идет. Время неумолимо бежит вперед, и вот уже мне остался лишь час. - Слушай... Я воодушевляюсь, но тут же разочаровываюсь: заговорил не он и не со мной. - Парень, - продолжила сиплым голосом бабка, - Который час? Но она смотрит на него!.. - Шесть ноль три, - отвечает он тихим, глубоким, чуть хриплым голосом. Я замираю, пытаясь запомнить этот момент: его слова, его интонации, тембр его голоса... Все это прекрасно, все это снова ударяет прямо в голову, и я стискиваю руки в кулаки, от того, что он ДОЛЖЕН быть моим. Но я не могу ничего сделать. Не могу. *** Я смотрю в экран своего мобильника, но ничего вокруг не вижу и не замечаю. Всего меня заполняет его присутствие. Он рядом. Так близко, что я могу протянуть руку и коснуться его, но как же так? Он - абсолютно незнакомый человек, а то, что я испытываю - это словно одержимость, это нечто ненормальное. Ко мне возвращается способность мыслить, и теперь меня пугают собственные чувства. Я пытаюсь понять, что со мной. Можно было бы сказать: любовь с первого взгляда. Но это не так. Это не так. Я не знаю, почему, но это не то. Я должен подумать еще. Осталось всего лишь полчаса. Что мне делать? Что делать? Меня всего заполняет ощущение, что если поезд остановится, и он встанет и уйдет - на этом все закончится. Весь мир сломается, всем вокруг завладеет дождь, и никогда больше солнце не покажется из-за зловещего купола плотных свинцовых туч. Так что же мне делать?.. *** Я жду, но надежда слишком быстро тает. Стрелки часов отсчитывают последние десять минут. Мы уже въехали в город... Теперь я почти ненавижу Сеул. Я знаю: если он выйдет из этого поезда - мы больше никогда не увидимся. Я точно знаю. Словно так уже было. Откуда у меня такие мысли? Кто управляет мной? Дьявол? Нет. Он управляет мной: человек с сильными руками и глубоким голосом. Почему же ты не заговоришь со мной? Ты не испытываешь того же, что и я?.. Поезд приближается к станции. Люди застегивают свои куртки, кое-кто уже и сумки достает. Ну же, времени совсем мало. Взгляни на меня. Взгляни, пока не поздно. Только один взгляд, и я сам дам тебе знак, я подтолкну тебя - обещаю!.. Поезд остановился. Все выходят. Но мы все еще сидим. Ты не поднимаешь головы, но я знаю, ты тоже ждешь. Только чего? Неужели ты не понимаешь: мы должны быть вместе. Мы всегда должны быть вместе. Так взгляни на меня!.. Бабка ощутимо толкает меня в бок. - Ну! Чего расселся? Дай выйти! - скрипит она. Мне приходится встать. Я медленно наклоняюсь и достаю свою сумку. Так же медленно перекидываю ее через плечо. Мы остались последними в вагоне. У нас все еще есть шанс. Взгляни на меня... Но нет. Ты не поднимаешь головы, а просто хватаешь свой багаж. Почему все так? Разве я ошибся?.. Резко развернувшись, я первым прохожу по вагону и спускаюсь на платформу. Вокруг много людей, и я снова раздражаюсь. Сеул. Я ненавижу тебя. Отойдя к колонне, я все же краем глаза слежу за ним. Мое сердце снова радостно екнуло, когда он неуверенно помявшись, наконец, делает шаг и... уходит. И вот, я молча смотрю, как удаляется тот, кто нужен мне. Нужен всегда. А он, ни разу не обернувшись, спокойно ловит такси, словно не знает того, что знаю я. Серая, как мир сегодняшним утром, машина останавливается перед ним, и он протягивает руку, чтобы открыть дверь. Я больше не могу смотреть. Все кончено. Кажется, мир сломался на этом. Сеул. Я ненавижу тебя. *** Отец нанял лучших придворных портных, дабы они сшили самое чудесное подвенечное платье для моей свадьбы. Оно украшено драгоценными каменьями, плотно облегает мой стан, оно почти светится в полумраке комнаты. Но почему оно кажется мне таким уродливым? Моя верная служанка передала ему письмо. Я знаю, он прочел его. Но придет ли? Придет ли?.. Тихий стук в дверь. Да. Это он, я знаю. Я слышу. - Войдите. Он так красив и так печален. - Лаура... Я не сумела сдержать чувств и бросилась к нему. Крепко-крепко я ухватилась за его плечи и прижалась к его груди. - Пожалуйста... Сделай что-нибудь! Сделай! - шепчу я, глотая слезы, - Я не хочу замуж за герцога... Я не хочу... Сделай что-нибудь, я знаю, ты можешь!.. - Лаура, любимая... Не плачь. Прошу, не плачь, - его тихий взволнованный голос лишь заставляет меня рыдать еще сильнее. - Давай уедем! Забери меня! Я хочу быть только с тобой!.. Но он вдруг отстраняется. Отстраняется и прячет глаза. - Лаура... Нет. - Что нет? - я не понимаю его, - Что нет? - Мы не можем, - отвечает он, и я знаю, что это конец. Он уже принял решение. - Почему?.. - еле слышно, одними губами спрашиваю его я. - Ты сама знаешь... Я не могу предать твоего отца. - А меня предать можешь? - горячие слезы срываются с щек и падают на платье. На мое уродливое подвенечное платье. Он страдает. Я вижу. Но я не могу сдержать себя. Я кричу на него, говорю ему мерзости, ругаю его. Моего верного Уильяма. Моего любимого. Он сжимает меня в объятиях, пытаясь успокоить. Я понимаю, что кричу слишком громко и могу навлечь на него беду. Поэтому я зажимаю себе рот ладонью и оседаю на пол. Он опускается на колени, крепко обнимает и плачет вместе со мной. Я вижу. Впервые вижу его слезы. - Мы не можем быть вместе сейчас... Но мы обязательно встретимся... В следующей жизни, - убежденно говорит он мне. - Слишком долго ждать, - качаю я головой, пытаясь унять бешеный стук сердца. Оно болит. Оно умирает. - Нет, любимая, - убеждает он меня, - Не долго. У моей любви нет границ. Если понадобится, я буду ждать тебя вечность. Две вечности!.. Но сейчас я должен отдать тебя... Ему больно. Я знаю, его сердце бьется так же, как мое. Я слышу. Осторожно приблизившись, я целую его в последний раз. Я хочу, чтобы это никогда не заканчивалось, но дверь открылась, и моя служанка сказала, что Уильяму нужно быстрее уходить. - Обещай, что найдешь меня! - я в отчаянии хватаюсь за его руку. - Обещаю, Лаура, - он смотрит на меня своими темными, как ночь, глазами, - Ты просто жди. Я найду тебя. Сам. И он ушел. Кажется, мир сломался на этом. *** Быстрые шаги. Вокзал остался у меня за спиной. Сумка оттягивает плечо, жесткий ремень сдавливает ключицу. Ветер редкими порывами подталкивает меня в спину, а дождь заливает лицо, почти не давая дышать. Я уверен, что солнце уже никогда не выглянет из-за туч... Но мне все равно. Позади остался не просто вокзал, позади осталось нечто важное. Важнее этого больше нет ничего на свете. И я уже не могу вспомнить свою мечту. Ту, ради которой я покинул родной дом. Я не могу вспомнить название своей деревни. Я не могу вспомнить цвет глаз своей матери. Я не могу вспомнить, как меня зовут. И это страшно. Мое тело бьет озноб, глаза застила пелена, но вдруг... Я слышу. Он подбегает ко мне, и я оборачиваюсь. Мы, промокшие до нитки, стоим друг напротив друга. Я снова вижу его сильные руки, я снова смотрю в его темные, как ночь, глаза. Он тяжело дышит, восстанавливая дыхание от быстрого бега, и молчит. А я жду. Ведь я знаю, он сам должен заговорить со мной. Наконец, он делает шаг ко мне и улыбается. Мое сердце снова оживает. - Ужасная сегодня погода, правда?.. - Да... Сеул. Я люблю тебя.