Древо Родства

      Драко выкручивал запястья, кончиками пальцев оттягивал верёвки, которые вгрызались в руки и монотонно бормотал под нос проклятья, как только дыхание сбивалось с ритма. Резко Малфой замер, прислушиваясь к каждому шороху – в последний раз, когда он пытался незаметно выпутаться, Грейнджер конфисковала палочку и подвязала ему глаза, чтобы он не мог видеть, куда они направляются. - Я пока так и не сумела добиться от тебя объяснения, как ты попал в Д`хару, поэтому не могу подвергать свои отряды такой опасности, - категорично заявила она, как только Драко приоткрыл рот, чтобы возразить. Малфой, сопротивляясь, всё же уступил ей, полагая, что в её опасениях есть смысл и основания. Так как оставаться незрячим пленником было невыносимо скучно, Малфой изредка плевался насмешками, поблажками и подобострастным издевательским улюлюканием, но каждый раз, когда одной из этих странных девчонок – морд-сит, как уже успел понять Драко – надоедала его «болтливая болезнь», она без угрызений совести могла воздать беспризорнику соответствующее наказание. Малфой уже привык к лёгким похлёстываниям кнутом по спине и металлическому привкусу крови во рту. Конечно же, Гермиона не позволяла доводить его до состояния оголённого куска мяса, и, по крайней мере, никогда не прилагала к нему мер самостоятельно (очевидно, боится, что он, Малфой, затаскает её по судам за нарушение личной неприкосновенности). Это Драко точно знал, поскольку прикосновения Грейнджер были другими. Да и вообще эта бестия отличалась от остальных. Когда она оказывалась рядом, всё вокруг даже по-другому пахло. Как-то, более снисходительно. Единственное, что отпечаталось в воспалённом мозгу Малфоя, это то, что за любое вредоносное действие последует рукоприкладство. С другой стороны это только разоряло и приводило в ярость такую тонкую натуру с особенным душевном устройством, как Малфой. Высшая аристократия между прочим! - А его ругают, словно маленького ребёнка. Хотя… иногда наказание со стороны этих прелестных созданий не казалось таким уж безнадёжным… наоборот, даже подавало некоторые надежды в плане… кхм… платонического характера. И, скорее всего, наказания приносились ему уже не за издевательские ухмылки, а за специфические, шершавые взгляды, которыми Драко недвусмысленно изнурял юных носительниц долгового креста каждый раз, когда с него стягивали повязку. К сожалению, такие восхитительные пытки длились не долго. О, а если эти взгляды замечала сама Грейнджер… то Малфою всерьёз приходилось мысленно молить о том, чтобы не оказаться убиенным, как только пурпурный румянец сойдёт с лица Гермионы. Старшенькая сестричка по эйджилу была безупречна, не мог не констатировать Драко с гортанным мурлыканием наблюдая, как медленно приближается к нему её Высочество со взглядом дикой орлицы. Почему только запрет обряжаться в такую униформу в Лондоне всё ещё не ликвидирован? Скрывается такой замечательный вид. Когда Гермиона, повернулась к нему спиной, а рука её резко метнулась до повязки, Драко едва не заныл вслух. Пришлось скрестить ноги, чтобы «маленький дефект» (и отнюдь не маленький!), остался вне поля зрения Грейнджер. - Ты что-то задумал? – замерла Гермиона, приоткрыв губы и с подозрением окидывая его взглядом. Драко мелко потряс головой: - Нет. Гермиона выпрямилась и напряжённо упёрла кулаки в бёдра. Внезапная мысль проникла её в голову, и Грейнджер чуть склонила голову, понижая насмешливый тон до шёпота: - У тебя недержание? Малфой вытаращил глаза и отчаянно попытался встать. Но верёвка, которой его за руки обвязали вокруг дерева, заставила его вновь брякнуться на землю. Как она только могла такое подумать?! - Вижу, что нет, - скрестила Гермиона руки на груди, слегка покачиваясь из стороны в сторону. – Тогда убери с лица эту странную улыбку, чтобы впредь избежать неловких предположений. Драко со смесью недоверия и недовольства обнаружил, что Гермиона опустилась перед ним на колено, устроила ладони на его плечах и медленно довела линии до груди. Спесь недовольства слетела под ноги удивления и растопилось под лучами блаженства. Вот так. Так хорошо. Не уходи. Ещё хочу. Гермиона перекинула ногу через его торс и осторожно уселась в ногах. Тело тут же заныло, желая ощутить её ещё ближе, ещё теснее, ещё жарче. Гермиона бросила короткий взгляд за спину, удостоверяясь, что все заняты своими делами, повернулась к Драко лицом и вернула Малфою его, полный топлёного наслаждения, взгляд. Вдруг Малфой осознал, что его руки больше ничего не сдерживает, и это осознание породило в груди какое-то жестокое чувство удовлетворения. Грейнджер терпеливо восседала на нём, сложив руки у него на плечах и искрясь холодным любопытством. Её тебе-же-тоже-интересно-что-будет-дальше взгляд заставил кровь в его жилах забурлить вулканической лавой. Теперь Драко мог до неё дотронуться. Везде и так, как хочется только ему. Нежно взяв его за подбородок, Гермиона неспешно оставила след поцелуя в уголке его губ, которые сразу сложились в самодовольную усмешку. Малфой устроил руки на её коленях и медленно повёл ими вверх. Чувствуешь ли ты хоть что-то сквозь свою вторую кожу, Грейнджер? – подумал Малфой, ощущая под пальцами гладкую плотную ткань её облачения. Чувствую, - ответил её язык, сплетаясь с его. Драко уже добрался до её талии и теперь со всей силы прижал к себе, словно хотел уместить в своей груди. Когда Драко дразнящим жестом поддел несколько туго затянутых стежков на спине, Гермиона отстранилась и предупреждающе поднесла палец к его губам. - Кажется, мы уже пришли к компромиссу, - прошептала она. - Ну, раз так, тогда может расскажешь мне, что это за место, кто ты такая и чего от меня хочешь? – пробормотал Малфой ей в шею, прикусывая тонкую кожу. Он приоткрыл глаз, чтобы рассмотреть, почему Гермиона замерла. Позвоночник встал штырём, Драко почувствовал, как мышцы на спине девушки напряглись. Взгляд, теперь лишённый всякой мягкости, взирал теперь злобно и был полон незаслуженной обиды. Драко закатил стон сожаления и разочарования, когда она слишком быстро встала. Удержать её? Заставить кричать от вожделения? Или от ярости? Сейчас Малфой был свободен и мог с лёгкостью сделать с Грейнджер всё, что пожелает. Ну да-а… с «лёгкостью». Цивильный, высокомерный Малфой. Драко с усмешкой «венца программы» поднялся на ноги и небрежно взглянул на свои запястья. Затем осчастливил всех брезгливой миной на лице и, собственнически устроив свою руку на талии Грейнджер, демонстративно прошёлся по кругу. Гермиона сильно вцепилась в его руку у себя на талии, и, не сводя прямого взгляда с обменивающихся понимающими взглядами морд-сит, приблизилась к Драко так, чтобы только он мог услышать прозвучавшие в приглушённой лесными звуками тишине слова: - Давай не будем разрушать наше хрупкое перемирие. - А, так у нас перемирие? А я-то думал, что эти проделки – издержки нашей маленькой войны, - насмешливо протянул Малфой, принимая шутливый удар по руке. – Или ты уже перехотела меня убивать? - О, можешь не сомневаться – от этой идеи я откажусь ещё нескоро. – Пробурчала она, скидывая его ладонь. Малфой славился настырностью и, как сам он не редко уверовал, что нахальство – прекрасное руководство по жизни, а по тому незазорно опять притянул к себе девушку за талию. И Гермиона хотела было уже кричать, но кара постигла Малфоя быстрее; он попытался перехватить её руку, и его пальцы попросту скользнули мимо и наткнулись на эйджил. Драко показалось, что у него по швам разошлись кости под кожей, вены зажглись. Его ослепило. Моментальный блеск боли прорвался сквозь его руку и разрядом угодил к позвонку. - А вот ещё одна причина, по которой любое твоё действие может обернуться против тебя, - менторским тоном пробормотала она, протягивая к нему руки. Драко удивлённо позволил ей перехватить пальцы. Грейнджер сосредоточено рассмотрела тонкие ниточки вен. Драко был поражён: кожа стала словно стеклянной, а с обратной стороны были, будто бы вшитые, синие и красные нити, перемежались. - Не трогай руку, - закончив осмотр, она осторожно опустила его ладонь вдоль тела и сдержанным взглядом уставилась в его глаза, - это может быть болевой шок. Подтянувшись, Гермиона присела боком в седле, сжала поводья между пальцев и кивнула Малфою: - Пора ехать. И, когда он ухватился за луку её седла и начал закидывать ногу, добавила: - Не со мной. - Я хороший наездник, - убеждённо пробурчал он. - Если на нас нападут, мне нужно, чтобы мои руки были свободны, - объяснила она, сгоняя с Малфоя этот напыщенный обидчивый вид. Драко молча кивнул, зашёл за спину одной из этих девчонок и уставился взглядом на длинную чёрную косу. Рука уже потянулась, чтобы прикоснуться к толстым сплетенным звеньям, как девушка, почувствовав опасность, обернулась вокруг своей оси и нетерпеливо его одёрнула. - Её зовут Надина, - подсказала Гермиона, не сводя взгляда с хмурой сестры по эйджилу. – Руки держи при себе, если они тебе ещё нужны. Драко хмуро сдвинул брови и кивнул. Опять и опять он повторял про себя один и тот же вопрос: почему он должен слушаться и подчиняться всем указаниям? С другой стороны, если бы не строгость и прилежное послушание (о, Мерлин, насколько же по-детски это звучит!), привитые степенной и рациональной Грейнджер, он был бы уже мертв. Да, безусловно Малфой не мог не заметить то, с каким упорством она иногда позволяет ему делать что-то, кривит губы, считая, что для него это совершенно незамеченный жест, сдвигает брови и готова проехаться кулаком ему по лицу, но это его успокаивало: он всегда был под её присмотром, а потому никто не мог добраться до него, потому что это противоречило бы её воле. Несмотря на смешанные чувства, Драко предоставилось достаточное количество времени, чтобы понять, что все здесь безукоризненно подчиняются её воле. И, ещё больше времени, чтобы с изумлением открыть, что его собственное самолюбие это совсем не задевает. Ну, ладно. Задевает. Но только совсем чуть-чуть. Но он всё ещё жив! Даже завидно становится… Воздух продолжает поступать в его лёгкие! И как только она этого добилась?.. Как Грейнджер узнала о Д`харе: вот, что действительно вводило его в дрожь и заставляло многократные лабиринты мыслей путаться. Он смотрел на её плечи, спину и статную фигуру ото дня в день и, казалось, вот-вот подберётся к разгадке, но, то и дело, неведомая сила заставляла выпустить этот ключ из рук. Каждый раз ржавый метал прокатывался сквозь пальцы, стоило Гермионе посмотреть ему в глаза. Внутренний голос говорил о том, что этот трудный взгляд даётся Грейнджер просто невыносимо. И каждый раз Драко позволял ей выигрывать, отпуская свою свободу ещё на день или на два. Вот и сейчас так же. Он почти у цели, даже ближе, почти раскрыл её секрет – и всё равно не доводит дело до конечного счёта. И сам Малфой находил этому только два объяснения: либо он не хочет делать это, либо сама тайна не желает оказаться раскрытой. Так или иначе, однажды всё закончится.

***

      Уже гораздо позже (дело близилось к ночи), Гермиона, порывисто подхватила лук, высвободила из колчана несколько стрел и отделилась от целого отряда и удалилась в потёмки. Несмотря на то, что мысли сейчас срывались из головы, как листья по осени под порывами бурлящих ветров, она предпочла расположиться поблизости и немного занять себя серьёзными думами. А точнее одной-единственной, что не отпускала её, казалось, вот уже вечность. Малфой оказался в Д`харе совсем не случайно. Вытянуть из него пофрагментно все воспоминания об этом месте и отправить восвояси? Можно даже самой не замарачиваться; отправить небольшой конвой сопровождения во главе с каким-нибудь выскочкой-магом. С другой стороны этот выскочка мог разобраться с Малфоем так, что потом не уладить ей последствий. Самостоятельно отправлять его назад – время поджимало. От спасения Арона её отделяло всё больше непредвиденных обстоятельств. Это она ещё Лорда Рала не видела. А может?.. Ну, конечно! Рал и Малфои – давнишние друзья! Сбросить ответственность за новоиспечённого благоверного на плечи морд-сит в храме, назначить за старшенькую Викторию, а потом мелко потревожить магистра, объяснив самую суть проблемы и не разоряться на повинности. Мол, так-то, так-то, благочестиво просим отправить самозванца домой. Конечно, одна часть Гермионы лютовала за то, чтобы отправить его душонку гореть в Аду, через который он нашёл способ прокрасться. Но он менее соответствовал моральным устоям Грейнджер. Да и как бы она потом Малфоям-старшим объясняла таинственную пропажу своего наследничка? А тащить Малфоя за собой, помогая ему в выборе приключений на всем известное место, она не собиралась. Даже рассматривать подобное было бы высшей степенью маразма. Выкинет что-нибудь не то, и разбирайся потом. И это при том, что Малфой уже успел добить железную волю морд-сит. Если бы не Гермиона, они бы ежечасно приводили его в нокаут, даже не дожидаясь, пока он опять придёт в сознание. Срезав по тропинке, Гермиона заметила как потенциальный ужин выпорхнул из зарослей в виде симпатичной уточки. Слюнки потекли, стоило представить, как сочно и аппетитно она будет смотреться под черничным соусом. Стрела слилась с тетивой, добыче было не улететь. Цель была почти настигнута. Под каблук попалось несколько еловых шишек. Ветер стих, казалось, сливаясь с самой Гермионой, когда она затаила дыхание. Руки словно окаменели, ноги приросли к земле. Всё сузилось до единого фокуса, одной полосы, одной цели. Малфой штаниной зацепился за колючий плющ и, выругавшись, едва не выпустил с рук потрёпанные бурдюки с только набранной с ручья водой. Ожесточённо придавив в конце носом ботинка противные колючки, Драко нахмурил брови и посмотрел за замершую фигуру. - Грейнджер! – он понял, что сказал это слишком громко, когда вздрогнув, Гермиона жадным взглядом ловила взмывших в небо птиц. Рассосредоточевшись, она позволила стреле выскользнуть из пальцев, но упустила её из виду, увидев мелькнувшие перед лицом белые волосы. Ощутил резкий толчок в грудь, пригвоздивший его к стволу дерева и рассерженное, словно заставляющее дымиться и расползаться кожу, шипение: - Я эту птицу битый час выслеживаю, а ты дал ей уйти!.. Драко выронил один бурдюк, и брызги спустились по ногам Гермионы сверкающими каплями. Малфой будто слышал, с каким скрежетом сжались её пальцы вокруг лучины его горла. - Знаешь, как трудно поймать что-либо в этих краях? - Тогда что мешает тебе развернуться и запереться в башне? - Тоже самое, что мешало тебе остаться в Хогвартсе и не лезть в мои дела. Драко в упор посмотрел на неё, выглядя так нелепо, словно сливаясь спиной с деревом, уставший, потрёпанный, с клокочущими нервами, которые Гермиона никак не может разорвать. Забавно было наблюдать за тем, насколько он оказался немощен и неподготовлен к тому, чтобы в один миг отказаться от магии и цивилизации. После нескольких насмешливых взглядов со стороны морд-сит на его палочку и таких же пророненных вскользь огласок, как «Надо же, какой фокусник…», Драко всерьёз понял, что предмет волшебной атрибутики можно и не вытаскивать из-под подкладки пиджака. Гермиона, не спуская с него глаз, медленно присела и подняла одну из бутылей, мановением магии возвращая всю утраченную воду обратно. Затем заткнула бурдюк и протянула ему: - Как можно быть настолько немощным, чтобы не знать, для чего тебе даны пробки? - Звучит двусмысленно, - вдруг пробормотал он, с несколько расфокусированным взглядом. Гермиона сдвинула брови и скривила губы. Малфоевская пошлость знала, куда бить. - Даже знать не хочу, о чём ты подумал, - твёрдо покачала головой Гермиона, считая взглядом ворсинки ядовито-зелёных травинок. Драко подозрительно прищурил глаз: - А о чём ты подумала? – ухмыльнулся он. - Малфой, - предостерегающе прорычала она. Драко счёл ехидство вернодействующим способом задобрить сухую душу Гермионы и усиленно наступал. Только наступал на его любимые грабли. - Грейнджер, - протянул, словно на его язык наложили жалящее заклятие. – Что за блатная мысль проникла в твою голову? Несколько секунд её взгляд растеряно метался из стороны в сторону. Она открыла рот: - Засунь эту мысль себе в свой щуплый, трусливый… Сексуальный… - Хитрый… Упругий… - Зад!.. - Нечего так орать, - с сатанической улыбкой произнёс Драко. И смотрел на неё так, будто бы знал, о чём она думала, пока выговаривала ему. Гермиона смутилась, но разъярённая гарпия никуда не делась. Тихонько уркнув, она продолжала следить за острым язычком Малфоя, надеясь не упустить шанса и дёрнуть за кончик так, чтоб все притязания разом вырвать. - К тому же все твои комплименты к моей заднице приятны, - взбесил её Малфой ещё больше и, беззаботно забрав из её стиснутых до скрежета зубов пальцев бурдюки, направился обратно в лагерь. - То есть ты пришёл только за тем, чтобы меня подразнить и убраться восвояси? – возмутилась Гермиона, выронив лук из внезапно ослабевших пальцев. - Тебе как, честно или правдоподобно сказать? – спросил он, огибая куст, к которому с подозрительным жужжанием приникли неизвестные Драко существа. Малфой присмотрелся повнимательнее. Это что, гибрид бабочки и кузнечика? - Правдоподобно. В том, что тут подвох, Гермиона нисколько не сомневалась. - Хотелось удостовериться, что с тобой всё в порядке. Сказать, что она была поражена – это не сказать ничего. - А честно?.. Малфой на несколько секунд обернулся через плечо и пристально вглядывался в её порозовевшее лицо. А затем глубокомысленно выдал: - Надеялся выкорчевать у одной из пустоголовых девиц мою палочку и смыться по-тихому. Лучше бы не спрашивала. Гермиона закатила глаза и раздвинула руками листья. Пришлось ухватить Малфоя за локоть, чтобы не дать ему свалиться в ядовитый плющ. Драко Малфой неординарная личность. Именно поэтому его нужно оградить от возможных неприятностей, которые он может огрести здесь. - Есть одна вещь, которую я хочу обсудить с тобой, - пробормотала Гермиона, обходя его стороной. - Вещай. - В Д`харе существует такая вещь, как кодекс. Слышал о таком? Драко взглянул на неё с помесью удивления и презрения. Гермиона нарочно не смотрела ему в глаза, буквально ощущая жестокий адреналин ярости, который тот источал. - Так вот, - насмешливо продолжила Гермиона. Драко учтиво предложил ей руку, чтобы обойти каменную кладь. Гермиона хмыкнула, но помощь не отвергла: существовала возможность застрять носком сапога среди мелких щелей, - так как все кодексы и законы своего рода ты впитал с молоком матери и практикуешь с тех пор, как только начал ходить, я не думаю, что тебе составит большого труда вызубрить ещё один. Но, прошу заметить, что он должен у тебя от зубов отскакивать. Правила приличия в Д`харе – твоя визитная карточка. - Как и в любом обществе, Грейнджер. - Эти правила подбирают тебе выгодный свет и укрепляют связи. Империя нередко обусловлена этими законами, но изрядные пафос и лесть, что тебе в своё время вшили в язык, здесь иногда не срабатывают. Вот почему тебе важно запомнить от корешка до последней ниточки другой сборник хороших манер. Здесь за правилами хорошего тона тебя может пощадить гибель. - В каком смысле? - Всё свою утончённость люди теряют во время опасности. Здесь наоборот – её нужно зажать в кулак и проявить весь свой потенциал. Вежливость города берёт, знаешь ли. - Не нужно обучать меня навыкам дипломатии, - с меланхолическим возмущением пробормотал Драко. Гермиона резко затормозила. Драко громко охнул, налетев на неё и чуть не пришпилившись об дерево. Грейнджер, однако, расставила ноги на ширине плеч и непоколебимо уставилась на него снизу вверх. - Ты брала уроки у Магомедовой горы? – прошипел Малфой, потирая ощутимый синяк. – Тебя с места не сдвинешь! - Да как же ты никак не поймёшь! – Взорвалась та, преисполненная уверенностью, что у Малфоя весь мозг на жаре выпарился. - Это не просто дипломатия. Это – законы твоей жизни! - Моя жизнь – мои законы, - холодно отрезал Драко, подталкивая её вперёд и на мгновение прислушиваясь к теплу, исходящему от её тела, на своей ладони. - Здесь ты никто и звать тебя Никак. – Желчно отчеканила она, словно выжигая на нём клеймо. – И таким и останешься, если продолжишь паясничать! Успокоился? Драко предпочёл, что молчание будет наилучшим ответом. Но ожидания подвели: Грейнджер показалась донельзя довольной. Её гордость нисколько не ущемляло то, что он не желает траться на неё. - Отлично. Меньше слов – больше дела, - сказала она, возвращая ему со взглядом непомерно дикую обиду. Хотя, какая это обида? Это так – обидка… - В том месте, куда мы направляемся, - она кивнула в сторону царственных шпилей, - ты не можешь говорить, ходить, смотреть и даже просыпаться до тех пор, пока тебе не будет дозволено. Драко вскинул брови: серьёзно? - Я не утрирую, - совершенно бесстрастно произнесла Грейнджер. – То поведение, с которым ты обращался с моими сёстрами всё это время – не позволительно в стенах того места, где ты будешь проживать какое-то время… - Постой-ка… - оборвал её на полуслове. – Ты собираешься бросить меня здесь одного, а сама уйти? - Мне нужно служить, Малфой, а не присматривать за твоим датским величеством. – Нахмурилась та. Лицо её просветлело. – Кстати, твои права включают в себя меньше строф, чем права домовика. - Так куда мы идём? - В Храм Джандралин. Главное пристанище всех морд-сит, - Гермиона хищно улыбнулась. Драко заподозрил в этой улыбке нечто такое, что заставляет людей обретать благоразумие и ещё раз задумываться, стоит ли рисковать. - Морд-сит… - просмаковал Драко, нарочно закатив глаза и прикрыв в притворном наслаждении веки. – Если эти сестрички так же хороши, как те, что сейчас в нашем лагере – то я очень даже «за» заглянуть к ним на огонёк. - Ты не гость Лорда Рала, - воспротивилась Гермиона. – Так что советую упрятать своё любопытство подальше от их зорких глаз и вообще, взгляда не поднимать. - Я воспитан прилежно, Грейнджер, так что перестать трястись без повода о том, каким плохим мальчиком я могу быть. - Вот именно, - устало пригладила она чёлку. – Ты не выживаешься из этой роли. Тебе следует побыть хорошим мальчиком, но мне пока не удалось выдавить ту мерзость, которая почти что срослась с твоим скелетом. - А ведь я могу принять за оскорбление, - пробурчал Малфой. - Как знаешь, - отмахнулась Гермиона. – Но я предупредила, тебя, Малфой. Не в твоих интересах нарушать определенный устав. Ты здесь как новшество, цепляющееся за ветер. В Д`харе древность всегда побеждает. Она осторожно выглянула из-за плеча. Драко смотрел на неё как-то необратимо ново. Словно знал что-то, до чего не додумалась она сама. И она узнала этот взгляд. В глазах Малфоя погода менялась ежесекундно, и невозможно было уловить волну, на которой он плыл в очередное мгновение. Но эту смену она узнала. Она была необъяснимо привилегированной и занимала особою долю в шёпоте его сердца. Такая смена возникала, только когда он смотрел на неё – вот так пронзительно и открыто одновременно. В лучах такого взгляда Гермиона чувствовала себя беззащитной, потому что не знала, чего ожидать. Этот Малфой так не вязался с тем, к которому она привыкла. Этот был привязан ко всей полноте своих чувств, не пытался заслонить их пустотой. Позволял двигать своими действиями. С первого взгляда казалось, что он очень небрежен ко всем проявлениям своей чувственности, но он не был. На его губах оседала напряжённая гримаса – помесь улыбки и страдания – нечитаемой грезы. У Грейнджер перехватило дыхание. - Почему ты так на меня смотришь? - Ты опять это делаешь, - отдалённо пожал плечами он. Настороженность пронзила её по жилам. Встав в пол оборота, она смущённо опустила подбородок и с выжигающим внутренности неодобрением взглянула на него. - Делаю что?.. - Заботишься обо мне. Это странное выражение на его лице вызвано её заботой? - А… - ахнула она, не в силах вынудить себя произнести хоть что-то. – С чего ты взял, что это забота? - Грейнджер. Даже, несмотря на это, - он осмотрел её с ног до головы, - ты всё та же. Ты боишься проявлять своё участие ко мне. - Зато ты не боишься его принимать, - парировала она. Драко развёл руками в стороны. Что он мог сделать? Да, он мог принять всё то, что она готова была ему предложить, пусть и против её воли. - Тебе не стоит больше так делать, - неоднозначно сказала она, отворачиваясь. - Задай себе только один вопрос, Гермиона: тебе станет легче, если я оттолкну, нежели приму? - Мне нечего отдавать. А тебе нечего предложить мне взамен. - Ты уверена? – упрямство в каждой черте, в каждой вспышке в радужках. - Нечего, - эхом повторила она. – Пошли. Малфой покачал головой: он просто до физической стези не мог уступить столь омрачающим мыслям. Угрюмость была ему к лицу.

***

- Гермиона здесь, - тихо произнесла Агнесса. Виктория растерянно подняла взгляд от бумаг и спешно моргнула. - Я отчего-то даже не сомневалась, - помедлив, протянула Виктория. Агнесса подняла подбородок. - Что это значит? - Хочешь сказать, ты не видела сообщение? – усмехнулась Мейсон. - Похоже, я одна ничего не знаю о том, что твориться вокруг. - Не только. Лорду Ралу мы тоже ничего не говорим. - «Мы»? - Я и Каспиан, - поясняла Виктория. Обойдя вокруг стола, девушка встала напротив подруги и опёрлась бедром о столешницу. - Но я думала, что сообщение он тебе покажет. - Как видишь, - резко развела руками Агнесса. Виктория кивнула чему-то из разряда своего –собственнического – такого, что плутает в голове без остановки и прерывается так же резко, как и возникает, и размашистым шагом преодолела ту сугубую дистанцию, что разделяла их с подругой, только за тем лишь, чтобы щипком вынуть из декольте чуть замызганный и вымазанный песком сажи кусок бумаги. - Раз Каспиан ничего тебе не показал, у него могли быть на то причины, - предупредительно высказала Виктория, застав подругу с застывшим сомнением во взгляде. - Каспиана волнует всё, да наоборот, чем всех остальных, - задумчиво пробурчала Агнесса, хмуря лоб, и приняла бумагу в руки. Несколько раз провела большими пальцами по гладкой поверхности. Невысказанная встревоженость слишком ранним возвращением сестры. - А потому скажу так: он не хотел, чтобы я это видела, потому что думает, что я передам это Магистру Ралу. - А ты не станешь? – встрепенулась Мейсон. Ответ поглотился в чтении. Спустя несколько секунд Агнесса разочаровано вздохнула. - Не понимаю, что именно Каспиан пытается утаить. Виктория исхищрённо ухмыльнулась. - Ну, я бы не сказала, что дело в Гермионе. Просто этот листочек – страница Книги Пути. - Каспиан обездолил папин Путевой дневник на одну страницу? – фыркнула Агнесса. – Я же говорю: всё, не как у людей! - Думаю, он каким-то образом прознал о её возвращении, а потому поспешил выдернуть нужную информацию из Книги Пути, пока Лорд Рал лично её не увидел. - Проблемы начнутся, когда Рал заметит огрызок вместо одного листка. Виктория пораскинула плечами на верное замечание и подтянула на запястье перчатку. Затем взгляд пал на страницы другого дневника. Стражи границы продолжали блюсти порядок. - Отряд, отстаивавший пост прошлые три дня, пишет, что госпожа Денна «вынырнула из пожара» и теперь треть морд-сит сопровождает её в Храм. Ещё они просят передать, чтобы к её прибытию была готова экспедиция. Агнесса не поленилась заглянуть через плечо Мейсон. Быстро пробежавшись глазами по вальяжным знакам букв, она устроила ладони на бёдрах и сдвинула брови. - Экспедиция? - Она собирается спасти Арона, я полагаю. Кровь отхлынула от лица Стейн. - Чего?! – ураганом она поднырнула под рукой подруги и склонилась над столом. - По-твоему, зачем ещё ей срочно понадобился эскорт и ранее возвращение, когда Лорд Рал отослал её назад? - А также вот она причина, которая не поддаётся разглашению в стане Магистра, - буркнула Агнесса, моментально в мыслях проводя линии и додумывая то, что было рискованно передать вслух. Обе смотрели друг другу в глаза, и у обеих в радужках прощались секунды времени. Затем кожа Агнессы стала настолько бледной, почти прозрачной, словно она оказалась где-то в другом месте. - Прикажи готовить лошадей. – Прошелестела она бескровными губами. – Ты едешь в храм.