Сумеречность

Июль в этом году выдался ветреным и жарким. На улицу было носа не высунуть, а в офисе спасали только заклинания адаптации климата. В последнее время у Антона Городецкого на работе все было спокойно, размеренно и особых происшествий на вверенном ему участке не случалось. А уж последние две недели вообще наблюдались тишь да благодать: ни правонарушителей, ни сумеречных бурь, ни даже привычных уже пикировок между сотрудниками обоих Дозоров. Казалось бы, живи да радуйся, но расслабиться никак не получалось, потому как это все слишком напоминало затишье перед бурей. И поэтому дозорные в своих кабинетах тихо проклинали жару и отчаянно изнывали от безделья. Антона ничегонеделанье выводило из себя больше остальных: он буквально ощущал, как магия, не затраченная на боевые заклятья, кипит в его жилах, перекатывается по венам и периодически пытается вырваться наружу. И потому Городецкий, сидя в техотделе, лениво поглядывал на мерцающие мониторы и гонял мелкими файерболами надоедливых мух. Перед ним лежала инквизиторская агитационная брошюрка, где магов первой и высшей категорий призывали не тратить время попусту, а прийти на помощь в розыске утраченных артефактов. Ко всему прочему было обещано солидное вознаграждение тому, кто сможет вернуть в схроны хотя бы простенькую магическую мелочевку. Вознаграждение Антона не слишком интересовало, а вот мысль заняться чем-то действительно увлекательным уже второй день не давала ему покоя. Дождавшись конца смены, Антон все же решился отправиться по адресу, указанному в буклете. Офис оказался небольшим двухэтажным строением, чем-то напоминающим заброшенный склад. Но защитный магический барьер был проставлен на славу, а сканирующие ауру заклятья понатыканы чуть ли ни в каждом углу — Инквизиция, как известно, не скупилась на защитные средства. Приходу Городецкого обрадовались, сообщив, что в деле поиска куда больше можно положиться на Светлых магов, чем на Темных, ведь первые подходят к вопросу намного ответственнее. Антон задумчиво листал альбом с фотографиями артефактов, пропавших за последние десять лет. Здесь были всевозможные амулеты, браслеты, а порою попадались пояса и пряжки — одним словом все, что можно как-то пристроить на одежду. И тут у него взгляд упал на фотографию странного неровно ограненного камня. Он был насыщенного красного цвета с темными вкраплениями других пород. Под изображением значилось: "Кристалл Единообразия. Первое упоминание в летописях — 936 г. н. э." — Многоуважаемый Светлый, вы очень удачно заинтересовались этим мощным артефактом! Он похищен при загадочных обстоятельствах. Этой вещицы нам очень недостает. Если бы вы только знали, насколько недостает! Прямо-таки невосполнимая потеря. — Дайте мне досье на него. — Уверены? Это очень мрачный артефакт, за ним тянется кровавый след, а еще поговаривают, что у камня своенравный характер. Готовы рискнуть? Городецкий замялся. — Хотелось бы сначала ознакомиться с информацией по нему. — Все материалы по этому артефакту засекречены. Я смогу ознакомить вас с ними только после подписания вами договора о сотрудничестве. И только после того, как вы поставите подпись, что предупреждены о неразглашении сведений, полученных от нас. Городецкий удивленно моргнул, осознавая, что опять ввязывается во что-то сомнительное. Но отступать было слишком поздно, к тому же еще одну неделю скуки он просто не переживет. Заверив, что разглашать любую информацию не в его правилах, Антон последовал за служащим в отдел документального засвидетельствования. *** Выходя из мрачного здания на свежий воздух, Антон радостно насвистывал веселый мотивчик. Настроение у него было распрекрасным. Еще и вечерний воздух впервые за последнее время был приятно свеж и невероятно бодрил. Городецкий медленно двинулся вдоль улицы, не торопясь ловить попутку. Антон привык доверять своему чутью, оно еще ни разу его не подводило. Вот и сегодня не зря его взгляд зацепился за этот камень. Как следовало из материалов, кристалл обладал особой характеристикой: он излучал специфичное магическое поле в радиусе нескольких километров. Антон как-то столкнулся с чем-то похожим на четвертом слое Сумрака — покалывание по всему телу, легкое головокружение. Более удобного стечения обстоятельств и представить было нельзя: Антон даже место запомнил — недалеко от парковой зоны на окраине города. Не помешало бы прямо сейчас проверить свою догадку, ведь завтра выходной, а значит, если подтвердится его подозрение, можно прямо с утра заняться этим вопросом вплотную. Только Антон собрался шагнуть в Сумрак, как зазвонил телефон. — Многоуважаемый Светлый, — раздался знакомый голос, — вынужден вас огорчить. По правилам официальной договоренности мы вправе предоставить возможность заняться поисками одного артефакта нескольким магам одновременно. В вашем случае — вы первый претендент на известный вам артефакт, но теперь у вас имеется конкурент. В мои обязанности входит предупредить вас, что Темный маг также изъявил желание заняться его поисками и заключил с нами соответствующий договор. — Кто он? — Я не имею права разглашать такие сведения, но на вашем месте я бы поторопился, потому как Темному будет куда сподручнее добиться расположения кристалла. Поэтому я должен уточнить: вы продолжаете настаивать на праве участия в поисках? — Продолжаю, — кисло отозвался Антон, понимая, что большей информации ему не получить. Поблагодарив за предупреждение, он отключил телефон. — Задача усложняется, — вздохнул он, — но отступать поздно, — затем шагнул в Сумрак. *** Две ярких, с оранжевым отливом, луны соседствовали на небе, а багровые облака на горизонте предвещали скорую сумеречную бурю. Но пока сияние лун было таким, будто сейчас не вечер, а обычный пасмурный день. На четвертом слое Сумрака, так же как и в реальности, дул ветер, но более вязкий, лениво треплющий одежду. Антон заметил, что в этот раз обычной для этого слоя заторможенности движений не наблюдается, и это его несколько озадачило. Выбраться к нужному месту Антону не составило труда: все-таки зрительная память у него была отменная. Кругом виднелись сухие полуистлевшие колючие заросли высокого кустарника. Среди переплетения ветвей угадывалось частично разрушенное каменное строение. Антон снова ощутил легкое головокружение и поежился, почувствовав покалывание по коже. Чтобы пробраться сквозь заросли, Городецкому пришлось воспользоваться рубящим заклинанием — кусты не горели как обычный синий мох. Достигнув внешней ограды, сложенной по кругу из низких каменных плит, Городецкий понял, что по всему периметру проставлен защитный магический купол. Местами охранная магия от времени почти истаяла, и потому ему удалось взломать защитное поле. При этом довольно сильно повело Сумрак, и Антон понадеялся, что в такое позднее время мало кто из магов это заметит. Судя по всему, это было древнее капище Темных: внутри сложен круг поменьше, в центре — несколько колонн с металлическими кольцами и цепями. Метал изрядно проржавел, а в плитах то и дело были заметны глубокие трещины. "Пыточные приспособления, что ли?" — удивился Антон, разглядывая цепи, тронутые коррозией. И только он попробовал шагнуть за границу первого круга, как за его спиной раздалось ехидное замечание: — Я бы не советовал. Антон резко развернулся и чудом сдержался, не запустив боевым заклинанием в говорившего, настолько нервы были на пределе. Завулон стоял, непринужденно скрестив руки на груди, и криво ухмылялся, будто и не заметив, что в него едва не полетело заклятие тройного лезвия. И был он в обычном своем облике, человеческом, на этот раз, видимо, решив обойтись без устрашающего демонического образа. — Откуда ты здесь? — Антон даже не потрудился добавить тону любезности. — Шел мимо, а тут кто-то бесчинствует с Сумраком. Кто бы мог подумать, что это Светлый. — Я всего лишь защитный барьер разблокировал. — Зачем? — По служебной необходимости. Я не обязан отчитываться. — В самом деле? А ты в курсе, что эта территория числится за Дневным Дозором? — В реальности — да, но не в Сумраке. — Очень спорное утверждение. Впрочем, я готов закрыть глаза на мелкое нарушение, если ты сейчас расскажешь, что собираешься сделать. Антон нахмурился. По идее, можно было бы еще долго спорить, но, зная Завулона, легко догадаться, что он все равно вынудит поделиться информацией, а это в планы Антона не входило. Поэтому Светлый просто попытался усыпить его бдительность. — Мне надо лекцию про древние капища на этой неделе новичкам читать, решил вот восполнить пробел в знаниях, — это не было ложью, именно по этой причине пару дней назад Антон и приметил сомнительное строение. Завулон опять ехидно усмехнулся и изобразил предельную заинтересованность. — И поэтому ты выбрал самое нестабильное и опасное во всей округе капище? Оригинальный способ испытать судьбу, ничего не скажешь. — Я выбрал то, что мне нужно. И хочу разобраться во всем без свидетелей. Но Завулон, похоже, намеков не понимал и уходить никуда не собирался. Антон занервничал: покинуть капище, так и не проверив, что создает магический фон, было бы глупо — вдруг конкурент до завтра догадается обо всем и оставит Антона с носом; но и заниматься проверкой магического фона в присутствии Завулона тоже опасно — еще догадается в чем дело, и тогда вообще можно забыть о вознаграждении. Поэтому единственным выходом было сделать вид, что Завулона не существует, и по возможности незаметно обыскать местность в надежде, что артефакт сам попадется на глаза. Антон решительно пересек границу первого круга — где-то за спиной Завулон протестующе воскликнул. Но кто собирался вслушиваться в то, что Темный имел желание сообщить? Когда Антон пересекал второй, внутренний, круг, он заметил, что у одной из колон что-то сверкнуло красным. Ближе к центру магическое воздействие усилилось, в голове зазвенело, и взгляд на миг затуманился. Антон был вынужден ухватиться за одну из колонн. — Нет! Не касайся ничего! — крикнул Завулон, но было уже поздно. Антона подхватило магической волной и припечатало к одному из столбов. Железные цепи тут же обвились вокруг его запястий и лодыжек, его резко дернуло, и он повис между двумя столбами, удерживаемый магией и цепями. Голову прострелило резкой болью от виска к виску, и Антон закричал. Когда немного отпустило, он проморгался, восстанавливая зрение, и заметил прямо напротив в углублении одной из каменных плит красный кристалл. Антон дернулся, попытался порвать одну из цепей, но не получилось. Попробовал применить заклинание, но странное магическое поле словно поглощало все силы, препятствуя контакту с Сумраком. — Идиот! — Завулон был очень зол, но не предпринимал попытки сдвинуться с места. Антон еще раз попытался порвать звенья, но, несмотря на то, что металл изрядно взяло коррозией, освободиться не получилось. Вместе с этим вдруг накатила паника, потому что Городецкий отчетливо ощутил, как что-то тянет из него силы: жадно, взахлеб, будто сильно изголодавшаяся сумеречная тварь. Антон зажмурился, пытаясь свыкнуться с мыслю, что все-таки придется просить Завулона о помощи. А это была очень плохая идея, потому что Темный непременно решит воспользоваться ситуацией и потребовать в ответ что-нибудь совершенно невозможное. Антон попытался мысленно докричаться до Гесера или Ольги — все безрезультатно. Не висеть же тут всю ночь? Да и когда теперь еще хватятся Антона — неизвестно. В выходной своих сотрудников принято не беспокоить. А силы всё утекали. — Знаешь, Городецкий, а ведь к утру от тебя даже трупа не останется, останки истлеют здесь без следа за пару часов. — А ты и рад, небось, — злиться пока еще получалось, и это радовало. — Разумеется. Ночной Дозор лишится очередного оперативника. Конечно, мне это на руку. — Что это за хрень такая? — Так сначала спрашивать надо было, а потом уже дезактивировать щитовые чары. Но нет, ты же у нас самый умный, — Завулон с любопытством разглядывал дергающегося на цепях Антона. Хотя железные обручи прочно впились в лодыжки, стоять все же получалось, но в очень неудобной позе, изогнувшись и почти скрючившись. — Можно подумать, ты поспешил бы посвятить меня во все тонкости специфичности этого места. — В обмен на твою информацию. Что ты тут вообще забыл? — Говорю же, просто исследовал. — Ты хоть в курсе, что через пару часов полностью лишишься магии? Потом очередь дойдет до твоих жизненных сил, твои вены полопаются, кожа слезет, и земля жадно начнет впитывать твою кровь. Ты уж извини, пойду я, любоваться на это не намерен, — Завулон развернулся, делая вид, что торопится, и Антон не выдержал. — Помоги мне, — тихо попросил он. — Что? — Завулон обернулся и приподнял брови, будто не расслышав. — Черт, Завулон, просто помоги мне! Тебе ведь не трудно. Или хотя бы нашим сообщи! Завулон подошел вплотную к внешнему кругу, переместился так, чтобы лучше видеть лицо Городецкого, но при этом старательно держась подальше от границы ограждения. — А какой мне смысл? Антон зло выдохнул сквозь зубы, еще раз попробовал порвать цепь — и опять безрезультатно. — Чего ты хочешь? — наконец сдался он. — Дай-ка подумать… Ты, как понимаю, вообще не в состоянии оплатить мои услуги. Так что тут даже и торговаться не о чем. — Ты хочешь, чтобы я тебя умолял? Завулон непринужденно расположился на одной из плит, опять же с внешней стороны от ограждения. — Смотря как ты будешь это делать. На колени ты, как понимаю, встать сейчас не сможешь. — Завулон, пожалуйста… Просто сообщи Гесеру. — Не выйдет. Я не хочу, чтобы этим капищем еще кто-то заинтересовался. — Так это ты припрятал здесь артефакт? — разозлился Антон. — Какой артефакт? И почему сразу я? — Кристалл Единообразия. Зачем тебе это? — Вот как… Так ты у нас, значит, стал охотником за артефактами? Какая досада. Но вынужден разочаровать: это совсем другой кристалл, он тут уже пару столетий как припрятан. Вот говорю же, нет чтобы сначала все рассказать, посоветоваться, так он помчался выдергивать камень голыми руками. Определенно, Гесер собирает вокруг себя одних идиотов. Учить вас некому… — Или просто освободи меня. Готов поторговаться о цене. Чего ты хочешь? Порви цепи заклинанием. — Их нельзя порвать, — Завулон поднялся одним резким движением и стал нервно расхаживать туда-сюда. Антон даже оглянулся, испугавшись, что упустил еще какую-то опасность. Но кругом было тихо, никаких сумеречных монстров пока не наблюдалось. — Здесь особая магия действует, первородная. Ее невозможно обезвредить, только дать ей то, что она хочет. — Да для каких жертвоприношений эта хренатень вообще строилась? Алтаря и ритуальных ножей я что-то здесь не наблюдаю, — Антона слегка замутило, голова опять взорвалась болью, и он почувствовал, как из него потянуло магию с новой силой. Завулон недобро оскалился, застывая напротив Антона. — Я могу заставить активироваться нужному заклинанию, и вытащить тебя из ловушки. Тебе повезло, что я знаю как. Но тебе дорого это обойдется. Выбирай: или платишь мне за освобождение, или я ухожу, проследив за тем, чтобы никто не догадался, что с тобой случилось. Потому что мне действительно важно, чтобы об этом капище знало как можно меньше народа. — И сейчас ты потребуешь кого-нибудь предать. Или подставить. Или… Завулон засмеялся. — А смысл?.. Ну хорошо, мне всего лишь нужно, чтобы ты лично взялся курировать все вопросы, касающиеся лицензий для вампиров, отслеживаемые с вашей стороны. — Почему именно я? — Потому что ты на своей шкуре испытал жажду. Ты знаешь, как едут мозги у кровопийц, значит, будешь более снисходителен и сговорчив в особо спорных случаях. — Ну и кто мне позволит? — А это ты уже сам придумай что и как. Мне, главное, результат предоставь. — Я не могу сейчас поклясться силами света — магия блокируется. — Так просто дай слово. Вы же, Светлые, нарушить слово не можете. Антон, понимая, что выбора у него особого не остается, заверил, будто сделает все от него зависящее, чтобы в дальнейшем лично курировать этот вопрос. Но специально оговорил, что будет принимать решения объективно и непредвзято. Вообще, его удивило столь странное требование Завулона. Не мог же он запросить столь низкую плату за его спасение? Скорее всего, он опять хитрит, и Антона впереди ждут крупные неприятности. Но сейчас по-другому все равно не выпутаться, а как действовать в дальнейшем, у него еще будет время подумать. Завулону, как ни странно, такого обещания было достаточно. Он лениво потянулся и наконец торжественно пересек оба круга каменных заграждений. Подошел к Антону вплотную, поцокал языком, оценивая прочность оков. — Видишь ли, Городецкий, — Завулон неторопливо расхаживал перед ним, — это капище рассчитано не на кровавое жертвоприношение. Установлено оно было как точка аккумулирования чистой энергии: сначала годами накачивали кристалл силой, а потом в нужный момент перенаправляли энергию на какого-нибудь мага, в момент поединка или военного противостояния. Считай, что почти нескончаемая резервная подконтрольная сила. Так вот, пару лет назад пришлось эту энергию спешно позаимствовать, и теперь идет стадия накопления магии. А лучший способ ее аккумулирования — это выброс силы при сексуальном контакте. Другими словами, бессмысленно сейчас будет перерезать тебе глотку и пустить кровь, потому как кристаллу это не нужно. Цепи спадут, если только ты тут кончишь, удовлетворенно постанывая. — Что?! — Трахнуть тебя кто-то должен. Самоудовлетворение не подойдет. — Ты спятил? Специально все придумал? Это же… — Здесь многовековая привязка к взаимоотдаче энергий. Имитация оргазма не подойдет, примитивная дрочка тоже. Тут обычно групповухой занимаются, но и двух партнеров, по идее, должно хватить. Иначе кристалл вытянет из тебя всю магию за неимением лучшего, и прости-прощай, наш голубок. Сгинешь, как будто тебя и не было. Антона передернуло от такой перспективы: завязнуть тут словно муха в паутине, не в состоянии ни пошевелиться, ни до Сумрака дотянуться, хотя вот он, рядом, в нескольких метрах от тебя, и постепенно истлевать, дергаться в конвульсиях, не имея возможности даже позвать на помощь. Как же все глупо получилось… Завулон, к удивлению Антона, не злорадствовал и даже не пробовал снова язвить, просто взирал на него печально и сочувственно, заодно что-то там просчитывая в уме. — Блядь… — подвел печальный итог происходящему Городецкий. Как ни крути, но все перспективы были просто отвратительные. — Только не говори, что ты внезапно передумал. Время твое уходит: тик-так, сил все меньше, самочувствие все хуже. — Нет, так не пойдет. Зови сюда Гесера. Он что-нибудь придумает. — Звать его бессмысленно. Ничего нового он тебе не скажет. Это раз. Во-вторых, ты уже согласился, я пересек границу, а значит, тоже не могу просто так покинуть капище. Теперь я такой же заложник, как и ты. Только я продержусь на порядок дольше тебя, сил все-таки у меня побольше. И понимаешь в чем дело: умирать я не собираюсь, а остановить процесс выкачки энергии можно, только взаимно удовлетворяя друг друга. Поэтому ты мне нужен живым и по возможности магически неистощенным. А, следовательно, времени у нас осталось не так уж и много, и потому я намерен знатно тебя оттрахать, чтобы обратить эту чертову магию вспять и выбраться наконец из Сумрака. Завулон еще что-то говорил, уже не в столь сдержанных выражениях, Антон не слушал, потому как голову опять прошила чудовищная боль, прямо до звона в ушах. Городецкий судорожно сглотнул и опять дернулся на цепях, сдирая в кровь кожу на запястьях. Как и следовало ожидать, оковы не поддались, а собственное бессилие неимоверно раздражало. Как же его угораздило вляпаться в такую ситуацию? — Ну же, — Завулон навис над ним, запустил пальцы в волосы Антона на затылке, потянул вниз, заставляя запрокинуть голову, — расслабься. Тебе понравится, обещаю. — Надо было меня бросить и сбежать, как ты и хотел. Зачем пересек круг? — Может быть, ты мне симпатичен? — Вот только не надо про симпатии, — Антон поморщился от очередной вспышки боли. Завулон снял с пальца один из перстней, который оказался особо зачарованным, активировал его лечебные свойства, перенаправляя воздействие на Антона. Боль сразу отступила, но ненадолго. Потом Темный маг принялся что-то просчитывать, обходя внутренний круг по периметру. Антон провожал его настороженным взглядом, не зная, чего еще от него ожидать. Скоро Завулон вернулся, пробежался прохладными пальцами по его лбу, что-то нашептывая. Возобновившаяся было боль опять отступила, и Антон устало приоткрыл глаза. — Бледный ты какой-то, — раздосадовано заметил Завулон, не переставая теребить его волосы на макушке. Эти прикосновения были приятны и вызывали какую-то странную заторможенность, граничащую с удовольствием. Антон поймал себя на мысли, что готов вот так вечность стоять и прислушиваться к ощущениям, тянуться вслед за жилистой ладонью и не вспоминать ни о чем. — Как ты наводишь этот морок? — удивился Антон. — Здесь ведь нельзя применять магию. — У каждого свои секреты, — неохотно обронил Завулон, подойдя сзади и оглаживая плечи Антона, снимая прикосновениями боль.— Так лучше? — Немного. — Подожди, я еще кое-что придумал. Завулон поднырнул под его руку, встав лицом к лицу, стянул с запястья один из своих металлических браслетов с шипами, изогнул его так, что получилось что-то вроде резака, и полоснул острием по левому предплечью Антона. Тот возмущенно вскрикнул, наблюдая, как на землю закапала его кровь. Земля с жадностью тут же впитывала ее в себя, а по Сумраку прошла рябь, кристалл ярко полыхнул, впитывая в себя выброс силы из самого Сумрака. Головная боль у Антона сразу же прошла. И он задышал ровнее. — Этого мало, — досадливо заметил Завулон и принялся ботинком очерчивать линию вокруг Антона. Опять что-то зашептал, потом полоснул теперь уже по своей руке и стал следить за тем, с какой жадностью Сумрак поглощал его собственную кровь, не позволяя каплям даже долетать до земли. — Я думал, кровь у тебя должна быть черной, — не удержался от колкости Антон, обрадовано отмечая, что действия Завулона практически нейтрализовали кристалл. По крайней мере, физического дискомфорта он больше не ощущал. — Ну да, и сердца у меня нет. Надеюсь, мне вскрывать грудную клетку не придется, чтобы развеять твои сомнения? Раз язвишь, значит уже полегчало? — Немного. — Так, надолго этого не хватит. У нас от силы полчаса в запасе. — А может… — Даже и не начинай, — зло зашипел Завулон, когда притянул Антона ближе, а тот попытался высвободиться, — от одного раза с тебя не убудет. Я, может, тоже не в восторге от твоей кислой физиономии, — он потянул ткань его футболки вверх, обнажая грудь, оценивая рельеф мышц. Схватил за пряжку ремня, расстегивая молнию, стягивая джинсы вниз. — Черт… я не могу… — выдохнул растерянно Антон. — А по-моему, ты вполне заинтересован, — Завулон провел сжатой ладонью вдоль налившегося члена, чуть сдавил яйца, вызвав тем самым у Антона тихий стон. Не дав опомниться, Завулон опять зашел сзади, ухватил за бедра, притянул к себе, потерся своим возбужденным членом о него. Антон снова дернулся в тщетной попытке отстраниться, за что был наказан грубым укусом в плечо. — Не дергайся. Я не люблю своенравных. — Блядь, твоя взяла, только тогда быстро, — попросил Антон. Самодовольный смешок был выдохнут куда-то ему в макушку. — Даже и не рассчитывай. Когда мне еще представится возможность отыметь такого покладистого Городецкого? Связанный по рукам и ногам, беспомощный — прямо мечта жизни. Дай насладиться моментом. Антон лишь тихо чертыхнулся в ответ, когда пальцы сжались на головке его члена, лаская. Сбивчивое горячее дыхание над ухом возбуждало даже больше, чем движения пальцев на члене. Антон и не заметил, как стал жадно толкаться навстречу. — Хм, смотри-ка, какой нетерпеливый, — довольно мурлыкнул Завулон, заставляя Антона облизать свои пальцы, потом ввел их в тугое кольцо мышц, растягивая и подготавливая. Затем провел членом между его ягодиц, поддразнивая и провоцируя сильнее прогнуться. Наконец толкнулся внутрь, входя сразу наполовину, крепко ухватив за бедра. Антон протестующее зашипел, когда несколько грубых толчков причинили ему боль, но Завулон этого будто и не заметил. Лишь сдавил за бедра сильнее, не давая вырваться. Антон закусил губу, мысленно проклиная нежданного любовника. Тот наконец одумался, отстранился и потянулся к пораненной руке Антона. Сильно сдавил, заставляя рану открыться, и размазал кровь по ладони. Затем провел ею по своему члену, используя кровь в виде смазки, и опять толкнулся в анус. Антон был способен только тихо постанывать и в ответ толкаться членом в его стиснутые пальцы. Завулон вбивался в него жадно, не особо беспокоясь об удовольствии Антона. Но его грубость и размашистость движений заводила куда больше любой ласки. Завулон опять умудрился как-то окутать сознание Антона странным мороком, от которого кружилась голова и путались мысли. Хотелось отдаваться ему самозабвенно, до полного опустошения, ни о чем не думая. Антон понимал, что эти ощущения обманчивы, наведенные, но, несмотря на все, они ему нравились. Было безумно приятно подчиняться любой его прихоти и видеть, как злится Завулон, когда, преодолевая морок, Антон начинал делать что-то наперекор его желаниям. Игра на грани фола, наслаждение странным помешательством, провоцирование, которое заводит сильнее всего прочего. Когда Антон был уже на пределе, Завулон с силой сжал его член, не давая кончить, в несколько резких толчков довел себя до пика и только после этого позволил излиться его сперме, проследив за тем, чтобы она попала на землю под ногами Антона. Кристалл сразу же активировался, вытягивая из них обоих энергию, гася посторгазменную истому. — Все хорошо, должно… получиться, — прошептал Завулон, с трудом восстанавливая дыхание. Металлические кольца на запястьях и лодыжках Антона вдруг лязгнули, цепи отдернулись, освобождая его от оков. Завулон успел подхватить Антона и помог устроиться на одной из плит неподалеку. — Все, как я и предполагал. Надо убираться отсюда, — самодовольно заявил Завулон, приводя себя в порядок. У Антона все еще кружилась голова, но он поспешил следом, поправляя одежду прямо на ходу. Когда они оказались за пределами капища, Завулон притянул Антона к себе, заглядывая ему в глаза и проверяя, в каком тот находится состоянии. — Мы еще легко отделались, — заверил он, потрепав Антона по волосам. А у того ноги подгибались и руки все еще тряслись. Но Завулон не позволил остановиться и сам выдернул его в реальный мир из Сумрака. *** Околдовав бармена в каком-то ближайшем по дороге баре и сделав заказ, Завулон усадил Антона за дальний столик и настоял, чтобы тот выпил какой-то сомнительно приторный коктейль, аргументируя это тем, что глюкоза поможет восстановить силы. Антон с трудом приходил в себя, с удивлением подмечая, как легко стал подчиняться распоряжениям Завулона. — Поверить не могу, что все обошлось, — сказал Завулон, сосредоточенно изучая посетителей. Те, под воздействием его магии, спешно покидали бар, и постепенно в помещении стало относительно тихо. — На самом деле был большой риск нам не выбраться живыми. Какого черта ты туда вообще притащился, Городецкий? Антон мрачно изучал содержимое своего бокала и не спешил поддерживать разговор. — И еще: расскажешь кому про капище, я лично тебе глотку перегрызу. Антон вскинул глаза на Завулона, собираясь заявить, что тот его неимоверно достал, да и послать куда подальше с его угрозами, но наткнулся на насмешливый взгляд и желание возмущаться сразу пропало. Он лишь пожал плечами и опять уставился в стакан. Силы наконец восстановились, а в мозгу прояснялось. — Как ты умудряешься наводить морок, если вся магия в этот момент блокируется? — спросил Антон, чтобы хоть что-то сказать. Воспоминания о тех ощущениях, что ему навязал Завулон, до сих пор нешуточно будоражили кровь и казались излишне привлекательными. Завулон склонился к его уху и прошептал: — Если тебе настолько понравилось, могу научить этой хитрости. Но не сразу. Убеди меня, что тебе это действительно нужно. — Да иди ты… со своими идеями! — Антон решительно поднялся и пошел на улицу. Уже светало, и воспоминания о произошедшем выветривались из головы как страшный сон. Завулон последовал за ним и у перекрестка ухватил за плечо, останавливая. — Главное, что мы выжили, все остальное… — Несущественно, — кивнул Антон, раздраженно сбрасывая его руку. — Я сдержу свое слово. Про твое гребанное капище не проболтаюсь. Это все, что тебя беспокоит? — Кристалл Единообразия можешь не искать, его давно уже не существует. Это я тебе как очевидец говорю. И вообще, займись ты, наконец, делом! Нечего быть на побегушках у Инквизиции. — Сам разберусь как-нибудь, — Антон развернулся и пошел вдоль трассы. — Я наведаюсь как-нибудь в гости. Пустишь? — Даже и не рассчитывай, — возмутился Антон, так и не обернувшись. Он уже придумал, как выкрутится с обещанным курированием вампирского вопроса. И еще в голове вертелись с десятка два идей, как можно избежать в дальнейшем встреч с главой Дневного Дозора. Только вся проблема была в том, что избегать Завулона как раз-таки не хотелось. Оставалось только надеяться, что Завулон сам проявит инициативу. И Антон даже знал, как тогда в отместку будет торговаться: информация о капище-накопителе энергии его очень интересовала.