Две тонких души, пораженных любовью, Были соединены тяжким временем, Ведь ничто иное, как оно, помогло им найти друг друга. Однако, время — не самый надежный союзник, А судьба — его верная помощница. Они собирались привести полюбившиеся им души к любви и счастью, Но забыли они, что по пятам за ними шла смерть...
Часть I
«Ты нагл и нахален как и все гномы, Кили. Я не знаю, чем ты смог заинтересовать меня, но после разговора с лесным королем, у меня возникло желание увидеть тебя снова. Я почувствовала себя такой одинокой и несчастной, но не потому что мое сердце было разбито, нет. Просто мне в очередной раз указали на место, где мне положено быть. Трандуил оказался достаточно прозорливым, чтобы понять мои истинные чувства к принцу. Да, возможно, он желает видеть рядом с ним особу более высокого происхождения, но не это было главным в его решении. Король видел, что я не настолько люблю Леголаса чтобы выйти за него замуж, и что мои желания, порывы сердца значат для меня больше, чем то, что делать было бы правильно. Это кажется ему недопустимым для будущей королевы... Возможно, он прав. Только ничуть не легче от бесконечных метаний в своих мыслях, от осознания происходящего. Но тебе удалось развеять мою печаль. Вы томились в наших темницах около двух недель, и каждый день я тайком приходила навестить тебя. Как же я была удивлена, когда поняла, что гномы могут интересоваться не только сокровищами, золотом. Ты мог видеть красоту заката, луны и звезд, пусть он и казались тебе холодными. В смертных так много жажды безумной жизни! Я восхищаюсь этим. Кажется, что даже испытываю нечто подобное. Мне всегда хотелось побывать в других странах, наблюдать жизнь других народов, столь быстротечную и насыщенную. Но я должна оставаться со своим народом и исполнять веления короля. Эльфы — мой родной народ, но все они кажутся мне такими далекими и холодными, чужими, такими, какими тебе кажутся звезды, Кили. А взгляд твоих теплых, очень темных карих глаз пришелся по сердцу, он словно согрел его, растопил лёд, которым оно начало со временем покрываться. Я тоже хотела бы, чтобы ты смог показать мне ту самую огненную луну... Но нет, едва ли это возможно. Ты не понимаешь, какая пропасть стоит между нашими народами и нами самими. Эльфы не позволят тебе находиться в лесу, даже если ты захочешь. Гномы же не одобрят моего присутствия. Если и нашелся бы выход из этого положения, то чтобы ждало нас? Гномы не живут вечно, увы. Рано или поздно ты умрешь, а я останусь совершенно одна со своим отчаянием, и едва ли мой народ примет меня обратно. Мне не следует любить тебя. Ты ранен, но я не знаю, успею ли, смогу ли помочь тебе. Я надеюсь, что ты сдержишь обещание, которое дал своей матушке».Часть II
«Милая Тауриэль... Я все еще думаю о тебе. Пустяковая рана оказалась вовсе не такой легкой, как я ожидал. Я пытался сделать все что угодно, лишь бы остальные не заметили, что стрела почти вывела меня из строя. Но не смог, и Торин оказался непреклонным. С позором я остался в озерном городе и больше ничего не мог вспомнить — только сплошная чернота и холод. Кажется, я впал в забытье. Наверное, я видел сон — иначе просто не могло быть. Мое тело было сковано болью и холодом, а потом я словно бы что-то услышал, но я не понял, что это значило. И неожиданно увидел мерцающий свет, а в нем возникла ты. Ты приказала мне вернуться к свету и я повиновался. Мне казалось что я вижу тебя, хотя и понимал, что едва ли это возможно. Ты ведь не можешь полюбить меня, Тауриэль! Я задал тебе этот вопрос, но, кажется, не успел получить ответа. Когда я очнулся, город уже исчез вместе с драконом, погребенным водами озера. Брат рассказал мне, что нам и детям Барда-лодочника удалось спастись, вместе с остальными, немногими выжившими. Фили успел вынести меня и уложить в лодку. И ты действительно приходила, ты была рядом со мной! И ушла...ушла незадолго до того, как прилетел дракон. Где ты теперь, увидимся ли мы когда-нибудь снова»?..Часть III
«Очевидно, ты сделала свой выбор, Mellon. Я сразу почувствовал неладное, как только заметил на тебе взгляд этого молодого гнома. Как же глупо я вёл себя раньше, и как жалею теперь о том, что не решался открыть природу своих истинных чувств к тебе. Действительно было время, когда я не замечал тебя, но в последние пару лет ты стала для меня не просто начальницей стражи, но и не просто другом... ты стала другом моего сердца. Я питал навязчивую идею, думал, что у нас еще так много времени, что я успею понять, ответишь ли ты мне взаимностью и предложу тебе стать моей супругой. Поэтому вел себя все это время слишком высокомерно, как ревнивый глупец, собственник. Только теперь я понял это. Но все случилось не так, как я рассчитывал. Незаметно подкралась война, а с нею и чужак, который, по всей видимости, украл твое сердце. Чтож, пусть в одиночку, но я перебью эту мерзость, я обращу свой гнев на них, отомщу им, и этот орк, несущий вести в Дол-Гулдур, сам будет молить о смерти»!Часть IV
Бежавший орк неожиданно остановился. До крепости оставалось не так уж много лиг, но Больг заметил за собой преследователя и решил прикончить его здесь же. Кто знает, что с ним сделают, приведи он за собой хвост? А Леголас в этот момент нагнал его. Орк замахнулся мечом, но эльф успел парировать его удар. Противник был куда выше обычного роста, и сразить его было нелегко. Поединок продолжался несколько минут, и принц едва не был ранен, но успел вовремя увернуться от орочьего ятагана, просвистевшего в паре дюймов от его плеча, и меч выпал из лапы Больга. Орк спешился чтобы поднять оружие, а эльф, не теряя времени, прыгнул прямо ему на спину, толкнув его наземь и полоснув мечом. Однако врага было не так-то просто убить, и вот, уже сам принц находился на земле, и орк занес над ним свое оружие. Случилось бы ужасное; но в один миг, голову орка пронзила стрела. Он с диком криком выронил оружие, и эльф успел проткнуть его грудь клинком. Доносчик Азога рухнул замертво. - Как ты оказалась здесь? Зачем пришла? - Леголас повернулся к своей нежданной спасительнице. - Я думал, что ты останешься в Озерном городе с Ним, Тауриэль. - Прости, я оставила тебя сражаться в одиночку. Меня оправдывает только одно: я подумала, что в тот момент я была нужнее там. Пойми, - подойдя чуть ближе к принцу и опустив голову молвила она, - Он умирал...действовал яд, и кроме меня никто не мог бы помочь ему. Ты же был невредим... - Признайся, не только это послужило причиной! Ты любишь его, но он не пара тебе! Мой друг, - уже мягче и спокойнее произнес королевич, положив руку на плечо эльфийке. - Ты дорога мне, - произнес он наконец, и, не сдержав своего порыва, слегка привлек к себе возлюбленную, целуя ее. Это длилось не более пяти секунд, ибо, как Леголас и ожидал, Тауриэль отстранилась от него. - Да! Ты прав, - воскликнула она, - Мне нельзя его любить, но и тебя мне любить нельзя, это мне ясно дал понять король Трандуил! Поэтому, я прошу тебя, не рассказывай мне о том, кто подходит мне больше. - Нам следует вернуться в Мирквуд, - мрачно ответил принц.Часть V
«Ах, дорогой мой гном, я надеюсь что ты теперь поправляешься. Я была вынуждена вернуться домой, мы принесли вести для нашего короля. Они не были дурными, возможно, поэтому он закрыл глаза на нашу самовольную отлучку за пределы королевства. Но теперь, когда дракон повержен, наши войска выдвигаются в путь — к горе. И на помощь пострадавшему озерному городу. Я чувствую сердцем, что просто так вся эта история не закончится. Будь проклято это золото, если нам придется погибать из-за него в бою»...* * *
- Я так рад видеть тебя снова, у меня была лишь слабая надежда... - Мне приятно это слышать, Кили, однако меня больше радует то, что твоя рана заживает так быстро. А почему вы не в Эреборе, не с остальными гномами? - поспешно бросила вопрос Тауриэль. Они сидели на камне не далеко от палаточного лагеря, что осаждал гору, и смотрели на заходящее солнце. Она не понимала, зачем пытается тянуть время, которого у них и так не было, а возможно и не будет, но зачем-то пыталась отсрочить момент объяснения, хотя бы на несколько минут. - Торин закрылся в Эреборе и не желает никого пускать туда, но это ты и так знаешь...А я...я не уверен в том, что он поступает правильно...поэтому мы решили не ходить туда, пока он не пришлет за нами сам. Но, это все не важно сейчас... Тауриэль, - сбивающимся голосом продолжил Кили, - Помнишь, я задал тебе вопрос, когда ты вылечила меня?.. - Да, - осторожно ответила эльфийка. - Я все еще жду ответа на него, - на одном дыхании выпалил молодой гном. Тауриэль задумалась на минуту. Без всяких сомнений, у нее уже давно был готов ответ, еще тогда... но стоит ли отвечать честно? Не лучше ли прекратить все, пока это не зашло слишком далеко? И тут же решила: нет, не лучше... Она просто не сможет вести себя так, словно ничего не произошло, смотреть в глаза Леголасу, перед которым чувствовала себя виноватой, разбить надежды так полюбившего ее молодого гнома и возможно вовсе остаться одинокой. Нет! Решено... - Тауриэль? - голос Кили вновь вернул ее к действительности. Он смотрел на нее очень взволнованным, смущенным взглядом. - Почему ты молчишь? Ответь мне, - попросил он снова. Его лицо в тот момент показалось ей таким милым и растерянным, что она улыбнулась и легонько рассмеялась. И потому, как менялось его выражение, эльфийка видела, что возлюбленный неверно воспринял этот смех. - Конечно, мой ответ: да, - поспешила добавить она, наблюдая теперь радостное изумление в его глазах, и поспешно чмокнув его в губы. Кили ожидал чего угодно, только не смеха в свой адрес. За какую-то секунду он уже успел подумать что все его надежды были тщетны. И после этого, положительного ответа он ожидал еще меньше. Однако, едва губы Тауриэль коснулись его, и он снова увидел ее немного лукавую улыбку, до него дошло произошедшее. - Ты играешь со мной! - деланно-возмущенно воскликнул он, и, не медля ни секунды, заключил эльфийку в свои крепкие объятия и запечатлел на ее губах долгий, страстный поцелуй, от которого словно бы теплый, янтарный мёд разливался по жилам. Через четверть часа их нашел Фили, он сообщил брату, что Торин зовет гномов к себе, в гору. Они вынуждены были уйти... Тауриэль больше не видела Кили. До самого конца.Часть VI
Вокруг бушевала битва Пяти армий. Много народа полегло на поле брани: бесчисленное количество орков, людей, гномов, эльфов. Орки никому не давали пощады, но и другие не питали сострадания к своим врагам. Повсюду валялись горы трупов, все почернело вокруг от вражьей крови. С большим трудом Тауриэль пробиралась между искореженными доспехами и израненными мертвецами. Ее не отпускало чувство, что страшное уже могло произойти. На горе, в одиночку, защищали Торина Фили и Кили. Ей стоило огромного труда заметить их и найти...но уже поздно. Один из орков поднял над Кили меч,чтобы добить его окончательно, но она сразила его своей стрелой. Прикончила другого, третьего, следующего... Эльфийка подошла и склонилась над ними: Торин кажется без сознания, Фили...он уже мертв. И тут неожиданно, со спины, ее настиг удар меча. Тауриэль со стоном упала рядом с возлюбленным. Рана была смертельной. Эльфийская жизнь начала медленно покидать ее, оставляя считанные минуты — для прощания. - Нет! Только не ты, Тауриэль! - прохрипел уходящий к предкам Кили. - Это ничего...я...я люблю тебя,- эльфийке едва хватило сил произнести это. Молодой гном сжал ее ладонь в своей руке. - И я... люблю... - прошептал он, и последний вздох слетел с его губ. Никогда он больше не будет задорно смеяться, раздражать дядю своими шутками — больше — никогда...* * *
Леголас молча шел по полю, ища ее между другими трупами, и так надеялся, что не найдет ее среди мертвых. Что сейчас, нет, вот, сейчас, мелькнут где-нибудь неподалеку рыжие волосы, и Тауриэль выйдет к нему со своим обычным гордым видом... Он нашел ее подле убитых гномов, защищавших Торина Дубощита. Она едва дышала, и кровь медленно сочилась из раны её. В ней еще нашлись силы открыть глаза. - Леголас, это ты...- слабо улыбнулась девушка. Прости меня, я не оправдала твоих надежд...прости... - Я бы все равно взял тебя в жены, если бы ты согласилась, - прошептал принц в отчаянии. - Я отнесу тебя в госпиталь, ты выживешь! - он подхватил эльфийку на руки и унес ее с поля боя. Продвигаясь к лагерю своего народа, он прекрасно понимал, что уже поздно. Горькая слеза его упала на лоб девушки, которая навсегда покинула этот мир, с его страстями и горестями. Позже, гномы обнаружили мертвыми племянников короля. Слезы печали пролила поредевшая компания о них, но едва ли кто-нибудь из гномов узнал, что не в одиночестве должны были лежать они на поле брани.