Сыворотка правды

…Порошок в напитки подсыпал Иван. Он признался в этом сам, после того, как все выпили за дальнейшие успехи звездного дуэта. — Не такого уж и звездного, — пробормотала Карина, едва отпив из своего бокала. Все удивленно на нее посмотрели. — А я считаю, что такой красивой девушке, как ты, не пристало выражаться так грубо! — вдруг сказала Пао-Лин. И тут же, покраснев, прикрыла рот ладонью. — Наша девочка очень красива, — поддакнул Натан. — Правда, куда ей до меня! Испепеляющий взгляд Карины был ему наградой. — Эта вечеринка — пустая трата времени, — надменно произнес Барнаби, переводя всеобщее внимание на себя. — Лучше бы вы все ушли куда-нибудь и дали нам побыть наедине. — Еще слово — и я тебя ударю, красавчик, — томно пообещал Натан. — Врежь ему! — неожиданно горячо поддержал Антонио. Кейт и Котецу недоуменно переглядывались. Они не понимали, что происходит. Ситуацию прояснил Иван. Согнувшись в глубочайшем традиционном японском поклоне, который у самого Котецу получался далеко не с первого раза, Оригами Циклон, в миру Иван Карелин, признался, что шутки ради добавил в напитки порошок, купленный в магазине сюрпризов. — Он назывался «Узнай правду», — добавил Иван. — Но я не думал, что после него все начнут говорить то, что думают! Судя по убитому выражению его лица, Иван не врал. — Ничего страшного, — по обыкновению неловко попытался утешить его Кейт. — Я вот всегда говорю только правду… и еще раз правду! — Капелька откровенности действительно не будет лишней, — смущенно прокашлявшись, поддержал Котецу. Он говорил правду далеко не всегда, но, если и врал, то исключительно во благо. И вообще, в большинстве случаев высказывал все, что думает, без каких-либо порошков. Сегодняшнее признание он тоже собирался сделать в любом случае. Порошок Ивана скорее играл Котецу на руку — теперь он услышит настоящий ответ, без лукавства и увиливаний в сторону, которые так любил его драгоценный напарник. Если честно, это немного пугало, но Дикому Тигру смелости было не занимать. — Какая откровенность, — неожиданно всхлипнула Карина. — Я не могу ему сказать, просто не могу… — Не переживай, — к ней с неподдельным сочувствием обратилась Пао-Лин, — тебя всегда найдется кому поддержать. И ты очень красивая! — Девочки мои, вы повторяетесь, — с легкой тревогой заметил Натан. — Впрочем, ваше дело. Мне же больше мальчиков останется, правда, Тони? — Правда, — согласился Антонио, не спеша отпихивать от себя прильнувшего к нему Огненного Знака. За столом воцарилась оглушительная тишина. — Бизон, так ты… — осторожно начал Котецу. — Да! — огрызнулся Антонио. — И вообще, кто бы говорил. — Вот-вот, не завидуйте чужому счастью, — посоветовал Натан. — А я абсолютный неудачник, — заявил Иван. — С этим, — Карина оторвалась от плеча Пао-Лин, в которое пыталась выплакаться, — трудно спорить. — Меня никто не любит, — добавил Иван, — у меня даже нет своего фанклуба! — Разыграй любовь с кем-нибудь из других героев, — посоветовал Натан, — и фанклуб у тебя появится. Только не с Тони, он занят. С Кейтом вон попробуй. — У меня традиционная сексуальная ориентация, — возмутился Иван. — Мне нравятся старшеклассницы. Сделав это признание, он метнул косой взгляд в сторону Пао-Лин с Кариной и покраснел до кончиков ушей. Карина продемонстрировала ему фигу, Пао-Лин сочувственно вздохнула. — Ну и чушь вы несете, — высказался Барнаби, видимо, желая внести некоторое оживление в обстановку. — Так говорить невежливо, Барнаби-кун, — возмутился Кейт. — Ага, — желчно добавила Карина, — с сывороткой или нет, а характер у него совершенно не изменился. И вот что в таком… Дальнейшие причитания поглотил желтый спортивный костюм, который Карина в настоящее время использовала вместо жилетки. — Кхм! — кашлянул Котецу, добиваясь того, чтобы все на него посмотрели. — Поскольку мы все собрались здесь… Да еще и так удачно выпили сыворотку правды… — Удачно?! — подскочила Пао-Лин. — Бедная Карина! Да ты, Тигр, наверное, издеваешься! — Не нужно прерывать старших, Пао-Лин-кун, — Кейт посмотрел на нее укоризненно. — Ну и зануда ты, Небоскреб, — разочарованно протянула девушка, — никогда бы не подумала… — Мне надоело, что вы не придерживаетесь правил и никогда не объясняете мне разные непонятные вещи, — закручинился Кейт. Пао-Лин, добрая душа, немедленно принялась и его утешать: — Да это мы так. Не все ж такие честные и справедливые, как ты… — Правда? — Небоскреб, кажется, немного воспрянул духом. — А тебя я познакомлю со старшеклассницами! — пообещала Пао-Лин Ивану. — Только учти: будете просто дружить. — Эм… — Котецу не был уверен, слушает ли его здесь хоть кто-нибудь, кроме Барнаби, который уставился так, что даже как-то неудобно становилось. — Я хотел сказать… — Признание делать будет, — громогласный шепот Натана, обращенный к Антонио, достиг ушей Тигра и заставил его рявкнуть истинно по-тигриному: — Не перебивай! — У, какие мы несдержанные, — промурлыкал Натан, но замолчать замолчал. — …хотел сказать… — Котецу вдруг понял, что проваливается. Говорить было трудно чрезвычайно, и никакая сыворотка правды не могла ему помочь. Он столько готовился к этому моменту, а сейчас не мог выдавить и словечка. Взгляд Барнаби казался обвиняющим, и Тигр был готов поджать хвост и сдаться, но не мог, не имел права этого сделать, — хотел… что я люблю Кролика. Над столом пронесся слаженный облегченный выдох. Только Карина почему-то заплакала еще горше, позволяя Пао-Лин заключить ее в ненавязчивые дружеские объятия. — Э… Дикий-кун, ты любишь кроликов? — недоверчиво уточнил Кейт. — Эх, простота — хуже воровства, — подытожил Натан. — Хотя тебе она идет, Небоскребчик. — Он не только их любит, — отозвался Антонио, — а еще и ест. На завтрак. Каждое утро. И совершенно неподобающе хихикнул. — Какой же ты, оказывается, пошляк, — укоризненно заметила Пао-Лин, — я-то считала тебя настоящим брутальным мужиком. Лучше бы ты был тихим извращенцем, вроде Оригами Циклона! — Я не извращенец… — тихо прошептал Иван и покраснел, как настоящий извращенец, которого поймали на горячем. — Скажи уже по-человечески, — Карина подняла заплаканное лицо, — чтобы до Небоскреба дошло. Все равно Дикой Розой мне не бывать… Не вполне поняв, что девушка, которая ему едва ли не в дочери годилась, хотела сказать своей последней фразой, Котецу посмотрел на Барнаби… и понял, что страх исчез бесследно. — Я люблю своего напарника, — отчеканил Дикий Тигр, — Барнаби Брукса-младшего. И предлагаю ему с этого дня жить вместе. — Хорошо сказано! — одобрил Натан, но Котецу его уже не слышал. Он смотрел на Барнаби… Барнаби смотрел на него… А секунду спустя Котецу опасно пошатнулся, потому что Барнаби, к слову, не такой уж и легкий, повис у него на шее, оперируя бессвязными фразами вроде: «Так долго ждал», «Сколько можно», «Когда до тебя уже дойдет», «Чего раньше молчал» и, самое главное, «Я ведь тоже давно тебя люблю». — Горько! — не растерялся Натан и тут же последовал собственному совету, поцеловав не отбивающегося вопреки обыкновению Антонио. — Горько! — поддержала Пао-Лин, скорее, за компанию. — Го… Мы что, на свадьбе? — пробормотал Иван. Именно он когда-то рассказал Натану о прекрасной русской традиции с этим «горько». Только тот, похоже, понял его превратно. — Без шовинизма, пожалуйста, — попросил Натан, — в современном мире мужчин уже давно женят, — и вернулся к прерванному поцелую. — Горько! — подхватил Кейт. — И правда горько, — грустно заметила Карина. Она первая увидела, что Барнаби и Котецу последовали не вполне понятному для них, должно быть, совету. Впрочем, как раз Карина оказалась неправа; им было сладко. Даже очень.