В ногах

- Зейн, успокойся, - недовольствовал Гарри, тогда как сам ерзал от волнения на стуле. Зейн не хотел его слушать, уже около нескольких минут измеряя шагами комнату. - Иди покури уже! - Не трогай его, - шикнул Луи, проходя мимо и легонько, но ощутимо шлепнув Стайлса по ладони. - Он уже шесть за раз скурил, ему хватит. Гарри пораженно вскинул голову, с неприкрытым ужасом уставившись на мечущегося по всему номеру Малика. - Ты с ума сошел? - начал было он, как вдруг дверь, являющаяся причиной их открытого психоза внезапно отворилась. Тисдейл вышла довольно спокойно, если не брать в расчет ее дрожащие пальцы, которые она то и дело заламывала. - Все хорошо? - спросил Гарри, подорвавшись с места. Луи и Лиам последовали его примеру, также ожидая ответа Лу. - Он повредил колено, но не сильно, - обеспокоенно проинформировала Тисдейл. - Так бы я не справилась и мы бы уже давно вызвали врача. Так что все в порядке. Уже в который раз вышедший покурить Зейн, заприметив Лу и открытую дверь в комнату Найла, тут же выбросил сигарету и быстрым шагом последовал к Хорану, легко обогнув парней и Тисдейл. - Зейн! - вскрикнул Найл, неожиданно легко спрыгнув с широченного подоконника. - Ты чего творишь? - негодовал Малик, подлетев к нему и придержав за поясницу. - Зейн, все нормально? Они говорили что-нибудь еще? Они угрожали тебе? - засыпал вопросами Хоран, глядя своими голубыми глазами взволнованно и чуточку даже разгневанно. И Малик, глядя на это зрелище, расхохотался. Нервно, но все-таки хоть немного расслабившись. Там он, видите ли, места себе не находил, волнуясь о Найле после того инцидента в аэропорту, а здесь, оказывается, самому Найлу трудно было сдержаться от того, чтобы отказаться от помощи Тисдейл и рвануть к Зейну. Ну как, трудно сдержаться. Просто Найл точно знал, что Малику подобное поведение не понравится. Иногда казалось, что Зейн печется и ставит здоровье Хорана превыше всего. Даже выше своих собственных потребностей. - Эти твари не стоят того, чтобы из-за них нервничать, - фыркнул Зейн, и, несмотря на протесты Найла, упрямо посадил его обратно на подоконник. - Сиди, я сказал. - Зануда, - буркнул Найл, тем не менее светло улыбнувшись. - Ты послал одного из них, Малик. Тот нахмурился, скрестив руки на груди. - Он толкнул тебя. Хоран легкомысленно фыркнул. - Он не специально. Ты сам видел, какая там была давка. - И чья это вина? Папарацци пролезали во все щели, причинив неудобства и нашим фанатам. - А вот фанатов я им не прощу, - хмуро заключил Найл, на что Зейн одобрительно хмыкнул. А спустя пятисекундное молчание Хоран протянул уже тихо: - И тебя этим бездушным скотинам не прощу тем более. - После чего осторожно обнял Малика, уткнувшись лицом ему в грудь. Пробыл в таком положении он недолго, так как Зейн практически сразу отодвинулся, начиная по-хозяйски закатывать одну штанину Найла. Вскоре его взору предстала открытая голень, включая колено, которое было заклеено пластырем. - Повредил все-таки, - сухо прокомментировал Малик, дотронувшись до колена кончиками пальцев. Найл против воли зашипел. - Прости. Блять... Я их убью, черт возьми, я обещаю, я... - Эй, не неси чушь, - прервал словесный поток Найл, обхватив ладонями лицо Зейна, заставив его смотреть ему в глаза. - Это всего лишь... - Нихрена это не «всего лишь», - рыкнул Зейн, присаживаясь на невысокий стул практически впритык к парню. - Ты слишком добродушный, знаешь об этом? - Малик слегка вздернул подбородок, чтобы видеть лицо Найла. Хоран взглянул на него сверху вниз, слабо улыбнувшись его положению. Зейн, казалось, расслабился, заметив эту улыбку. Возможно, это было бы глупо, но он был чрезмерно горд собой, что заставил Найла улыбнуться после всего случившегося. Хоран - он сильный, он вытерпит, он выдержит, но это не значит, что Зейн должен сидеть сложа руки и наблюдать за ним со стороны. Это не значит, что Зейн больше не должен о нем заботиться. Он защищал его как мог с самого начала и будет защищать всегда, черт побери, что бы и кого бы там Найл из себя ни строил. Он погладил голень Хорана ладонью, почувствовав, как он напрягся. - Ты слишком легко их прощаешь, - продолжил Малик ранее начатую тему, легонько дотрагиваясь до колена Найла и будто бы не слыша, как тот шипит от боли. - Когда они того совершенно не стоят. А затем Зейн вдруг подался вперед, касаясь губами пострадавшей коленки. Водил ими по тонкой коже, фактически целуя, мягко, но со звуком так. Придержал Найлера за голень одной рукой, чтоб не дергался. Поцеловал еще раз. - Когда операция? - тихо спросил он хрипловатым голосом. - Через два месяца, - так же ответил Найл. - Что с голосом? Опять много курил? - Как обычно. - Знаю я твое «обычно». - Не ворчи, - фыркнул Зейн, легонько шлепнув ладонью по внутренней стороне колена, тут же погладив чувствительную кожу, как бы извиняясь. - Хватит мои ноги слюнявить, - закатил глаза Хоран, однако не применив ни одной попытки отстраниться или дернуть ступнями. Малик на это лишь еще крепче обнял его голени одной рукой, второй слегка поглаживая и периодически целуя. - Я сказал: не ворчи, - повторился он. Губы водили по нежной коже, нос жадно вдыхал запах мыла и мази, покрывающей коленную чашечку, а глаза плотно закрыты. Лишь иногда Зейн приоткрывает их, встречаясь взглядом с расслабленно и смущенно улыбающимся Найлом. Найл уже почти привык к таким выходкам Зейна, Найл уже знает, как реагировать, более менее уверенно зарываясь пальцами в волосы цвета воронова крыла, порча и так взлохмаченную прическу. Малик чуть ли не мурлычет под такими ласками, прикрывая глаза и продолжая дорожку поцелуев от лодыжки до колена Хорана. Его колено странной и искаженной формы, Зейн это видел, Зейн осторожничал, Зейн никогда об этом не забывал. Даже во время дикого секса он умудрялся плавно и аккуратно перемещать его ноги со своих плеч за талию и наоборот. Или же просто раздвигая на боку, пока Найлу было глубоко плевать на собственную боль, пока он едва ли помнил себя от наслаждения. Еще были ночи, полные мучений и слез. Хоран буквально плакал от ноющей боли в конечностях, терпя, преодолевая ее, а Зейн мчался к нему на всех парах, ложился в ноги и целовал их всю ночь. Гладил, массажировал, помогал, отвлекал от боли шептанием, целовал их и так до утра, пока острая боль не отступала и Найл не засыпал беспокойным сном. Зейн даже слегка покусывает кожу, поглядывая на Хорана снизу вверх, а тот молча удивляется тому, насколько взгляд этих потрясающе красивых глаз предан. По-собачьему предан. «Я у тебя в ногах», говорит взгляд, а Найл отказывается понимать то, что эти слова принимают не только буквальный смысл. «Я у тебя в ногах», говорят карие глаза, и Найл когда-нибудь поймет, что навсегда.