***
Увы, столь страстная утопия взяла верх слишком давно, чтобы пытаться противостоять ей сейчас. Уж слишком неравны были силы, да и артиллерия неготова. Герр капитулировал зеленоглазому мальчишке, подобному древнегреческому Богу. "Ахиллес", - про себя восхищался Томлинсон. И сейчас, в его доме на окраине Берлина, это маленькое божество пыталось маршировать в такт музыке доносившейся из патефона, кокетливо хихикая, пока длинная шинель совсем не спала с хрустальных белоснежных плеч, обнажая уязвимую нежную фигуру. Фюрер закрыл глаза, блаженно улыбаясь, когда ощутил, как к его торсу прижалось горячее обнаженное тело, мгновенно приложившее свою кудрявую голову к левой стороне груди. - Мой коммандант, - горячий шепот обжег чувствительную кожу. И пуля вновь пронзила его стальное сердце.Jawohl.
24 января 2014 г. в 21:07
Берлин, 1943 год.
Тяжелый воздух, пропитанный свинцом, разрывал и без того хрупкие легкие. Чистое серебро, одеколон, пепел дорогих немецких сигар, запах мятой формы и легкая дымка эротики - эксклюзивная смесь потрясающих ароматов.
В доме обергруппенфюрера царило умиротворение. Лишь виниловая пластинка вела свой медленный отсчет и невесомо шуршала шинель, что столь беспардонно нацепил на себя кудрявый молодой человек на абсолютно нагое тело.
- Мой фюрер, - тихий шепот сорвался с алых губ, разлетевшись на тысячи осколков, мгновенно без вести пропавших в отголосках громких немецких маршей, что так обожал слушать его коммандант.
Герр Томлинсон упивался днями, коими мог целиком и полностью подарить себя очаровательному юноше, к которому относился с таким удивительным трепетом, не нарушавшим границ дозволенного.
"Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым, так как никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли", - Вождь постоянно говорил ему об этом. Чувства разрушают самые устоявшиеся идеалы, выбивая рассудок из колеи.
Любовь же, равносильна удару прикладом в висок. Или стакану шнапса, что не способен отрезвить опьяненный рассудок, но в состоянии заставить желать еще и еще.
Тогда, обменивая свои твердые принципы на мимолетные ласки и интимные прикосновения - что пылко желал любой камрад, столь долгий срок маршировавший в строю - в одном из британских публичных домов, успешно захваченных СС-овцами, герр Томлинсон фактически нарушил иллюзорные запреты, которые выстраивал долгие годы без единого просвета безрассудства, пока внутренний голос усердно скандировал одни и те же монологи.
Прежде всего, ты - воин. Солдат, борющийся за идею. Живая машина, что так непринужденно заставляет неверных с немой гримасой ужаса на лице навсегда закрывать глаза. Не дай ему разжечь огонь в твоей ледяной груди.