Ритм нашей любви

POV JR       Перебрав в гардеробной значительную часть своей одежды, я все еще не мог прийти в себя и унять одолевающее меня чувство опустошенности. Я очнулся от короткого и беспокойного сна вместе с восходом солнца и с ощущением, будто даже не вздремнул. В комнате было тихо. Так тихо как бывает только в предрассветные минуты, когда тонкая полоса солнечного зарева медленно ползет к высоте небосвода. Словно улитка, следующая по тонкому стеблю цветка: неспешно, аккуратно и без мысли, что можно повернуть назад. Значит ночная прогулка с МинХёном для Рена стала привычным делом? Значит он начал умышленно отдаляться от меня? Выходит я был прав, и МинКи, действительно, неровно дышит к вокалисту. Или дело в МинХёне? Подумав об этом, я кинул на пол черную футболку, которую только что извлек из ящика. Она рухнула вниз большой темной кляксой, а я опустился рядом, облокотившись спиной о шкаф позади. Я не мог понять, что больше выводило меня из себя: то, что Рен перечеркивал нашу дружбу, отстраняясь, и заменяя меня другим напарником, или факт того, что, возможно, это МинХён влюбился в МинКи и теперь продюссирует ситуации для их последовательного сближения. Так МинХён влюбился, или Рен? Я потряс головой в надежде успокоить свои беспорядочные мысли: они были настолько назойливыми, что я не мог унять их резвый поток, который вот-вот был готов оглушить меня. Словно тысячи голосов в моей голове нашептывали свою правду жизни, не позволяя мне самому разглядеть суть вещей и только еще больше отдаляя от истины. Я согнул одну ногу в коленке и, положа на нее руку, поднял голову вверх. Надо мной на металлических перекладинах висели порядка ста нарядов на любой случай и повод, эти стопки одежды образовывали своеобразный купол: пестрый и совершенно бессмысленный. Примерно то же творилось и у меня в голове — абсолютный калейдоскоп из догадок и пустых предположений. И все же… Вдруг сам МинКи воспылал чувствами к вокалисту? Я замер и шумно втянул в себя воздух. Шокирующее осознание правды ураганным ветром уничтожило шепот сомневающегося внутреннего голоса. ДжонгХён, неужели, тебя так раздражает сама возможность того, что Рен может влюбиться в кого-то… Кроме тебя? Я сглотнул. В горле отчего-то резко пересохло и запершило, а сердце зашлось в аритмичных ударах, которые вызывали ощутимое покалывание в груди. Я не мог поверить в реальность происходящего: впервые я позволил себе это предположение, от которого сейчас мне хотелось отдать себя на растерзание хищному зверю — что теперь со всем этим делать я совершенно не представлял. Я боялся, что Рен влюбится в кого-то, после чего я навсегда его потеряю. Что это: прогрессирующее чувство собственности, чрезмерная опека или нечто совершенно необъяснимое, граничащее с полетом в пространство космоса? — Тот случай в море смог полностью перевернуть мой мир? — Прошептал я, еле шевеля губами, и медленно коснулся их подушечками пальцев. Время потеряло свой счет, я сидел на полу совершенно потерянный и убитый. Слух притупился, словно меня оглушили. Еще никогда в жизни мне не было так сложно принять свои скомканные чувства. Принять и сознаться в них самому себе. Ведь порой это самое сложное — быть честным перед собой. Когда ты уверен в том, что делаешь, тверд в своих решениях и предпочтениях, то объяснить их смысл и мотивы другим становится делом второстепенным. Однако, как быть, если вкрадчивые догадки внутреннего голоса заставляют все твое существо свернуться в тугой узел и молить о пощаде того, кто решил сыграть с тобой эту злую шутку. Сейчас это уже была не роль на сцене, не заказанный фансервис, и я отлично отдавал себе в этом отчет.       Я подумал о Рене: кем он на самом деле был для меня? Товарищем по группе, лучшим другом? Я закрыл глаза: Рен ассоциировался у меня с уютом и мягким пледом, дурашливыми шутками и домашним теплом, тонким нежным голосом и своими веселыми пародиями на комедийные шоу, запахом свежесрезанных пионов и мокрыми волосами, с которых падали маленькие холодные капли, сползали вниз по шее и скрывались где-то под круглым воротом свободной футболки. Я стиснул зубы. Кажется, ты увяз в чем-то неправильном и непонятном, ДжонгХён. Я поднял черную футболку с пола и с силой кинул ее в первый попавшийся ящик, будто вымещая на ней все свое напряжение. Наверняка, она помнется, но сейчас это совершенно меня не заботило. Вся моя душа тоже была измята и скомкана, а способ ее разгладить, чтобы мысли приобрели четкую понятную форму, так чтобы самостоятельно во всем себе признаться, я пока не находил. Но одно я знал точно: МинКи стал для меня важнее, чем кто-либо. Эта привязанность начала перерастать в нечто большее — совершенно необъяснимое и бесконтрольное, оно грозило разрастись и окончательно пустить корни в моем сердце. Я погасил свет и вышел из гардеробной, тело трясло от мелкой неприятной дрожи. Желудок урчал от голода, будто кто-то пожирал меня изнутри, а виски стягивало от точечной боли. В доме все было по-старому: вещи лежали на своих местах, обои были прежнего невзрачного оттенка, и воздух как будто совсем здесь не изменился, но я уже был другим.       В гостиной я столкнулся с ПекХо, собирающимся на утреннюю пробежку. Тигр спускался с лестницы, он казался отдохнувшим и полным сил. Вокруг него будто витала положительна аура: с таким человеком хотелось находиться рядом — вдруг его позитивный взгляд на мир перешел бы и тебе. — Ты сегодня рано. Не спится перед поездкой? — Спросил он в прихожей, зашнуровывая кроссовки известного бренда. — Да, всегда немного волнуюсь перед отлетом. Многое лезет голову. — Проговорил я, убирая руки в карманы, и задумчиво выводя ногой на полу замысловатый невидимый узор. Мы поговорили о расписании на сегодня, и обозначили время встречи для отъезда в агентство. Тигр еще раз кивнул мне перед тем, как закрыть входную дверь. Вместе с ним из дома ушло и солнце.       Я дождался щелчка замка и ринулся на второй этаж в их с Реном комнату, которая сейчас должна была пустовать, поскольку МинКи занял ночью свободную спальню. Раз я не мог определиться, какие эмоции он у меня вызывает, то хотя бы мог окончательно выяснить все вопросы насчет его здоровья и загадочных препаратов, от которых ему недавно было плохо. Я остановился у двери спальни и на секунду помедлил, оглядываясь вокруг, словно неопытный воришка, который собирался пробраться в сад к соседям за созревшими апельсинами. Нажав на ручку, я вошел в спальню и направился к кровати Рена. В отличие от кровати ПекХо она была не заправлена: стало очевидно, что ее хозяин еще крепко спал, потому что все оставалось в том состоянии, как он ушел. Одеяло в белом покрывале было скомкано и небрежно валялось в нижнем углу постели, подушки не было — ее забрал с собой блондин. Рядом с кроватью находилась небольшая белая тумбочка с тремя ящиками — это мне и было нужно. Я открыл верхний ящик и начал быстро, но пристально искать вещь похожую на упаковку таблеток, которыми несколькими днями ранее отравился Рен. Он так и не ответил на мои вопросы: что тогда произошло, когда он разбил зеркало. Внутри ящика лежало несколько блокнотов, баночки с косметикой для ухода за лицом, чеки после покупок и прочая мелочь. Я отодвинул пару баночек: за ними в углу ящика, который просматривался хуже всего, лежала упаковка антидепрессанов. Я нахмурил брови и сел на его постель. Так вот что это были за препараты. Внутри упаковки имелась инструкция по применению, которую я без промедления развернул и принялся вчитываться в показания. Таблетки оказались нешуточными: с высокой дозировкой и сильным действующим веществом. Я почувствовал, как меня забирает совершенно неконтролируемое чувство страха за МинКи и охватывает невероятная злость из-за его легкомысленности. Без сомнения, подобные препараты ему не прописывал врач, а они были куплены самостоятельно: посещения врачей у нас имеют строгую запись и распорядок, поэтому у него бы не получилось скрыть свой визит к доктору. Более того, МинКи даже не поделился со мной переживаниями насчет своих проблем — я был в абсолютном неведении, что с ним происходило. Мысль об этом делала еще больнее, а в груди что-то резко рухнуло. Я закрыл ящик и поспешил выйти из комнаты. Сжав в кулаке картонную упаковку с таблетками, в которой их осталось совсем немного, я дошел до конца коридора и постучался в комнату, в которой сегодня спал Рен. Ответа не последовало, и я вошел в спальню без предупреждения.       МинКи еще крепко спал, уютно завернувшись в одеяло по самые уши. Казалось, в этом коконе из одеяла был виден только его нос. Подобная картина немного уняла мое негодование. Здесь царила абсолютное спокойствие и сонное наваждение. Я подошел к нему ближе и сел на корточки возле постели. Несколько секунд назад я был готов закричать на него, как только бы распахнул дверь, но теперь лишь тихо сидел рядом, будто хотел дождаться времени его самостоятельного пробуждения. Он выглядел совершенно расслабленным и отдохнувшим, на лице плясали маленькие солнечные зайчики, не решающиеся побеспокоить отдыхающего блондина, который чему-то улыбался во сне. Прошло пять минут, но МинКи не просыпался, а только пару раз издал сонные вдохи. Я положил ладонь на одеяло в месте, где, предположительно, находилось его плечо и негромко позвал: — Рен, просыпайся. — Каждый раз, когда я был им недоволен с моих губ слетало его сценическое, а не родное имя. Я погладил его по плечу, слегка сжимая пальцы. МинКи не отреагировал, и я позвал его снова, на этот раз громче. Блондин нехотя начал разлеплять ресницы, в этот момент он был похож на милое домашнее животное, которое хозяева разбудили громкой уборкой. Как только я подумал над этим сравнением, Рен недовольно замычал и окончательно открыл глаза, а увидев меня, вздрогнул от неожиданности и мигом очнулся. — ДжейА? — Сначала он резко сел на постели, но потом схватился за голову, издав негромкое «ой». Вероятно от такой резвой и внезапной физической активности у него на секунду потемнело в глазах. Очарование момента издало прощальный стон и прочь исчезло, словно его вовсе не было. — Рен, что это? — Я выпрямился в полный рост, и потряс у него перед носом полупустой упаковкой таблеток. Огорчение от всей этой ситуации: не высказанные слова, сокрытие улик — вновь захватило меня и принесло чувство удрученности. МинКи сжал зубы с такой силой, что по челюсти прошлись заметные нервные желваки. — Рен?! — Строго воскликнул я, потому что блондин, по всей видимости, решил молчать до конца. — Зачем ты залез в мой ящик? — Прохрипел МинКи и сдвинул брови к переносице. Он выхватил из моей руки пачку с таблетками и резко встал с кровати. Через светлую пижаму в мелкую полоску голубого цвета было заметно, как его спина напряглась, сообщая через язык тела, что блондин обиделся. — Тогда ты не ответил, и мне ничего не оставалось, кроме как самому все выяснить. Из тебя невозможно вытрясти ни слова, если ты решил молчать. Я волнуюсь за тебя, и беспокоюсь за наши дальнейшие выступления. Как группа сможет давать концерты, если ее вокалист сидит на антидепрессантах и рискует упасть в обморок в самый неподходящий момент? МинКи посмотрел мне в лицо совершенно отстраненным взглядом, будто бы перед ним стоял не я, а абсолютно чужой человек. — Если тебя так волнует деятельность группы, то можешь больше репетировать. Танцевальные студии в агентстве открыты до поздней ночи. А меня не трогай, я не собираюсь падать в обморок. Я сыт по горло твой заботой о группе, избавь меня от этого. — Прошипел МинКи, но уже не смотря мне в глаза, а потупив взгляд в пол. У него была удивительная способность в один момент становиться холодным и колючим. Такая особенность появилась у блондина в процессе жизни, когда он испытывал бесконечные унижения и слышал злые слова. С тех пор и до нынешнего момента такая привычка никуда не исчезла, а сам он не замечал свое поведение, поэтому даже не успевал среагировать на появление этих невидимых барьеров из колючей проволоки, не позволяющих обидчику успеть задеть своими словами его душу. Я устало, но понимающе выдохнул и подошел к нему, в этот момент МинКи попытался ретироваться, и быстро зашагал к двери, но мне удалось его остановить. Я поймал своими ладонями его плечи, и заглянул в глаза напротив. МинКи замер, словно рядом с ним оказался его палач, а он ждал смертного приговора. Основная причина его обиды стала мне понятна, поэтому я продолжил диалог, но уже значительно мягче. — Прости, что залез в твой ящик. Мне жаль, но по-другому я бы ничего не узнал. — Мои вкрадчивые слова начали постепенно доходить до Рена и проникать куда-то глубоко. Я заметил медленные изменения в выражении его лица, которое ранее было безразличным и оледеневшим. Я продолжил, кажется, понимая, из-за чего больше всего обиделся блондин. — МинКи, я волнуюсь в первую очередь за тебя. Не за группу, а за тебя. Ты ничего мне не говоришь, не рассказал, по какой причине тебе назначили эти таблетки. Или ты их сам купил? — Нет, мне их выписал врач, потому что я переживал из-за проблем в семье. — Выражение лица Рена, наконец, приобрело обычный вид: щеки порозовели, из пучины взгляда пропал внутренний волчонок, готовящийся растерзать врага. Он негромко ответил мне и отвел глаза, прерывая плотный зрительный контакт. Я понял, что он врал. — МинКи, почему ты меня обманываешь? Я слишком хорошо и долго тебя знаю, чтобы отличить ложь. Рен шумно перевел дыхание и отстранился, он выглядел как загнанный в клетку зверек, или как школьник-двоечник, которого поймали за списыванием, и теперь скрываться было не за чем, но чувство обиды от несправедливости ситуации все ещё бушевало в душе. Он посмотрел на меня взглядом, который так и молил, чтобы я исчез со своими расспросами. — Хорошо, я, действительно, сам их купил. — Он недовольно выдохнул, как делают дети всякий раз, когда их отчитывают или просят о чем-то, что они не хотят делать. — ДжейА, прошу, не допрашивай меня, я не знаю что тебе ответить, хватит. — Значит ты не расскажешь истинную причину? — Нет! — Рен раздраженно вскинул руками. — Почему? Ты стал настолько не доверять мне? — Дело не в этом, ДжонгХён. Просто я не уверен, я боюсь… — МинКи запнулся и прикусил язык, будто вот-вот был готов что-то сказать, но в определенный момент остановился, упрекая себя за то, что вообще открыл рот. Мне хотелось ему помочь, но я не знал как. Он продолжал отталкивать меня, не подпуская к себе, словно охранял самую важную для себя ценность и никому не хотел ее показывать. — В чем ты не уверен? Чего боишься? — Я совершил новую попытку восстановить с ним зрительный контакт, но МинКи на секунду зажмурился, отчаянно скрывая свое зеркало души. — ДжейА, прости, мне нужно уйти. Я не хочу больше продолжать этот разговор. МинКи попытался сбежать, но я успел схватить его за руку, наконец, заставив поднять взгляд. Я тут же пожалел об этом, ведь от одного его взора у меня заныло под диафрагмой. В его глазах плескалась не выраженная нежность, от переизбытка которой он, казалось, вот-вот заплачет. Пространство между небом и землей на секунду соединилось, пригвоздив меня к своему собственному распятию — оно скрывалось за его взглядом, внутри души, которую, оказалось, я до конца не знал. Я сглотнул и попытался скинуть с себя наваждение от его сильной и словно удар молнии, пронзающий меня, энергетики. — Мне придется проверять твои вещи, пока ты мне все не объяснишь, но ложь я слушать не желаю. — ДжонгХён! — Рен взвыл от бессилия изменить ситуацию в свою пользу. — Хорошо, я закончу с антидепрессантами. Ты доволен? Мы можем завершить этот разговор? — Я не доволен тем, что ты молчишь о своих проблемах, оставляя себя с ними одного. Меня по-настоящему это расстраивает и тревожит, я думал у друзей нет друг от друга секретов. Но теперь, мне кажется, что ты совсем чужой и незнакомый мне человек. Во всяком случае, складывается впечатление, что ты к этому стремишься. В лице Рена вдруг появилось выражение раскаяния, а его агрессия мгновенно исчезла. Кажется, мне удалось задеть своими словами струны его души, и он начал все понимать. Он взял меня за руку и сжал кисть в своих ладонях, несмело поднося к губам. Мое сердце стало биться еще быстрее, и я как завороженный наблюдал за тем, что будет дальше. — Прости меня. Я даже не догадывался, что все так выглядит со стороны. — Прошептал Рен, обжигая мою ладонь своим горячим дыханием. Его щеки окрасил пунцовый румянец, тонкие пальцы бережно обхватали мои, слегка сжимая. — Я доверяю тебе и обещаю больше не давать повода для беспокойства. Я позабочусь о себе, чтобы ты не переживал. Спасибо, ДжонгХён. В свое время я все тебе расскажу, ведь ты мой… лучший друг. МинКи умел оставить меня совершенно бессловесным и ошеломленным. Его поведение редко поддавалось объяснению, он любил оставлять последнее слово за собой с ноткой загадочного шарма, сквозь который невозможно было пробиться, как ни старайся. Я даже не успел зафиксировать тот момент, когда он исчез за закрывшейся дверью, оставляя меня одного в спальне. МинКи в очередной раз переворачивал мою жизнь с ног на голову.       Меня выдернул из своих мыслей голос Арона. Старший хён ходил по коридору второго этажа и звал всех на общее собрание. В этот момент я словно вернулся в реальность, и поспешил покинуть комнату. — ДжейА, с тобой не может связаться менеджер! Он сказал, что звонил дважды. — Воскликнул напряженно старший. — У нас будет дополнительный участник в Китае! Арон объявил это громко во весь голос, поэтому вскоре из комнат выбежали Рен и МинХён, услышав эту новость. — Дополнительный участник? — В шоке переспросил Мин, расправляя на себе пуловер, который не успел как следует надеть из-за спешки. — Он китаец или кореец? — Спросил Рен, показавшийся из своей комнаты. Он скрестил руки на груди и облокотился на стену позади. Его голос больше не звучал так проникновенно и загадочно. Это снова был МинКи, которого я привык видеть каждый день. — Это китайский исполнитель, он выступает под псевдонимом Джейсон, а настоящее имя… — Арон начал копаться в телефоне, листая переписку с менеджером. — Фулонг Фей! — Кто это? — Нахмурил брови МинХён и недоверчиво приподнял брови. — Пока не знаю, но нам прислали его профайл, выступления, и в принципе информацию о нем, пойдемте, посмотрим все вместе. — Арон поторопил нас спуститься в гостиную. МинКи с интересом пытался заглянуть в телефон старшего, чтобы поскорее оценить нового участника, но тот не отдавал макнэ гаджет. — Я позвоню ПекХо, должно быть он еще на пробежке. — Сообщил я, а остальные поспешили в гостиную. Факт того, что мной недоволен менеджер сильно меня огорчил. Я сделал звонок Тигру, а после позвонил менеджеру с извинениями.       Собравшись все вместе, мы принялись изучать информацию, которую нам прислали из агенства. Джейсон оказался на шесть лет старше нас (и старше Арона на четыре года), тоже занимался музыкой с раннего возраста, но в свои двадцать три унаследовал бизнес от отца, поэтому сейчас его рабочая деятельность стала более рассредоточенной. Тем не менее, он пользовался значительной популярностью в Китае. И как нам объяснил менеджер, его участие в промоушене должно было способствовать тому, что бы китайские зрители, привыкшие преимущественно к собственному продукту, лучше приняли нас — группу из другой страны. — Мне кажется, это правильная тактика. — Задумчиво изрек я, а Арон включил новый клип Джейсона после того, как мы досмотрели до конца его последнюю работу. — Возможно, это принесет нам успех. Одна проблема: у нас всего около трех дней с момента прилета в Шанхай до первого концерта. Будет достаточно сложно успеть подготовиться и внедрить в выступление нового участника. — Он хорошо двигается, думаю, не будет проблем с разучиванием хореографии за короткое время. — Добавил ДонХо, внимательно вглядываясь в видео взглядом профессионала. МинКи сначала сидел на диване, затем спустился на пол и придвинулся ближе к ноутбуку, находящемся на низком журнальном столике. Теперь он сидел на коленях, поставив локти на поверхность стола и пронзая глазами экран. Его зрачки, как у кошки, бегали быстро и фиксировали каждое движение. — Рен что случилось? — Спросил МинХён. — Мне не видно, — ответил МинКи, задумавшись и нервно покусывая губу, — он мне кого-то напоминает. Этот цвет волос… У Джейсона были ярко-красные волосы, модная стрижка, а сам он создавал впечатление высокомерного парня, которому в жизни все дается легко. Хотя судить по видео и нескольким записям в профайле было, возможно, неправильно. — Он похож на того преследователя? — Мой голос в один миг стал серьезным, и все повернулись в мою сторону, а МинКи успел ткнуть на клавиатуре кнопку паузы. — Не знаю, — задумался он, отвечая мне, и теперь все смотрели на него, — возможно, нет. Может, у меня просто паранойя по поводу этого цвета волос. Нет, скорее всего, все в порядке. Извините. Он засуетился из-за всеобщего внимания и включил видео обратно. Очевидно, он не хотел становиться для всех единственной проблемой. — МинКи, мы можем отказаться от дополнительного участника. — Вкрадчиво заметил МинХён и вопросительно посмотрел меня, желая увидеть в моей реакции подтверждение своим словам. — Да, отказаться можно. — Утвердительно качнул головой я, соглашаясь в этот раз с вокалистом. В его интонации были слышны забота и волнение по отношению к Рену, которые меня теперь раздражали, но сейчас Мин был совершенно прав. — Нет, в этом нет необходимости. Я понятия не имею, как выглядел тот парень, который преследовал меня. Должно быть, я способен подозревать любого, у кого окажутся красные волосы. — МинКи издал неуверенный смешок и замахал руками, стараясь поскорее уйти от темы. — Не стоит брать это во внимание, кроме того, нам важно его участие в промоушене. — Не бойся, Ренни, мы не дадим тебя в обиду! — Пек решил разрядить атмосферу и взъерошил волосы МинКи, а после опустился на диван на его место. Все засмеялись, а МинКи, совершенно не обидевшись, принялся поправлять прическу и решил подыграть в ответ. — Я на вас рассчитываю! — Воскликнул он и театрально перекинул светлый локон за плечо, после чего засмеялся, по привычке прикрывая ладонью рот. Поразительно, каким красивым он бывал иногда. Эта красота была в изяществе движений, и легкой искренней улыбке. Мое сердце пропустило удар, растворяющейся мурашками по всему телу, но я посчитал правильным для себя сейчас не концентрироваться на этом ощущении. Однако отвести от него взор никак не получалось. В этот момент я почувствовал на себе пристальный взгляд МинХёна, он словно прошелся по моей коже раскаленным ножом, оставляя видимые шрамы ревности. Я посмотрел на него в ответ, готовый принять следующий удар, но он в тут же секунду отвел глаза в строну. Игры в прятки начинали меня тяготить, но сам я не мог выйти из этой игры, пока полностью не был ни в чем уверен. А хотел ли я быть уверен? Пожалуй, еще было неподходящее время.       Мы досмотрели видео и разошлись по своим делам, день планировался насыщенный: визит к стилистам Пледис, подготовка к вечернему вылету. Я вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и сходить в ближайший супермаркет за завтраком. На мне было легкое черное худи, капюшон от которого был натянут поверх кепки и белая медицинская маска. В таком виде можно было заходить в магазин и не опасаться, что тебя заметят без сценического грима и не в том презентабельном виде, который всегда показан на камере.       Сеул заливался солнечным оттенком утра. Офисные работники начали постепенно заполнять пока еще безлюдные из-за раннего часа улицы города. В воздухе ощущался запах только что приготовленных завтраков: из соседних домов, открывающихся кофеен и маленьких семейных ресторанчиков, на двери которых заботливые хозяева уже успели вывесить таблички «открыто». В такой час в Сеуле чувствовался запах свежей выпечки, сладкого теста и теплого риса, который заботливая корейская мама успела отправить в электрическую рисоварку, проснувшись немного пораньше, чем остальные члены семьи. В крохотные минимаркеты с непропорционально большой вывеской ярко-салатового цвета забегали прохожие, торопясь купить свой утренний кофе, который не успели сварить дома. Они брали прозрачный пластиковый стаканчик и впопыхах подходили к кофейным установкам, находящимся у самых дверей магазина. Здесь же было все необходимое: сахар в продолговатых бумажных упаковках, порционные сливки и крохотные упаковки со сладким сиропом, который я любил пить прямо так, никуда не добавляя. Среди утренних покупателей в уличных минимаркетах были и те, кому кофе уже не мог помочь справиться с усталостью: они сразу направлялись к внушительному стенду с пищевыми добавками и витаминами. И сделав непростой выбор из-за изобилия продуктов, уносили на кассу упаковку здорового энергетика, который со стороны выглядел как простой пакет сока. Я любил это время: день только вступал в полную силу, и люди планировали успеть выполнить множество дел, которые, казалось, не уместить даже в неделю времени. В этот магазинчик заглянул и я, остановился у стеллажа с рисовыми колобками, не в силах решить, с какой начинкой выбрать сегодняшний завтрак. Задержался я и у полок с витаминами. Пожалуй, здесь могла бы найтись достойная и более полезная для здоровья замена антидепрессантам. Я внимательно перебрал множество маленьких баночек и пузырьков с витаминами, пристально вчитываясь в инструкцию на задней стороне склянок. Мне хотелось отыскать среди этого разнообразие средств самое лучшее. Может, витамин D? Витамин, поднимающий настроение и приносящий в организм энергию солнца, которой Рену так не хватало: последнее время он часто ходил понурый и грустный, будто нес в своей душе секрет о чужой страшной тайне, который ни в коем случае нельзя было раскрывать. Мне хотелось чаще видеть, как он смеется. Казалось, ради этого я был готов сделать, что угодно, если бы только знал, что именно. Не знаю, сколько времени я провел у этого отдела в магазине, вероятно, достаточно, потому что в какой-то момент ко мне подошла девушка-сотрудница магазина и предложила помощь в выборе товара. — Я могу Вам чем-нибудь помочь? — Спросила она, мило улыбнувшись, и слегка нагибая голову в приветственном поклоне. На ее рабочей форме был приколот небольшой бейджик с именем. Оказалось, что девушку зовут Тянь Е, вероятно, она была китаянкой, хотя по ее чистому акценту, я бы даже не предположил, что она не местная. — Пожалуй, — я улыбнулся в ответ, хотя это было незаметно, поскольку мое лицо почти полностью закрывала медицинская маска, и улыбку можно было различить разве что только в приветливом взгляде, — как помочь человеку начать снова чувствовать вкус к жизни и получать от нее наслаждение? Девушка на секунду задумалась и приподняла тонкие красивые брови, явно не ожидая, что я буду настроен пообщаться, а не просто отмахнусь от ее помощи. — Быть может, стоит дарить этому человеку больше своей любви и заботы? — Тянь Е негромко засмеялась, прикрывая рот ладонью, будто сама не ожидала от себя такого совета, который обычно дают друг другу близкие люди. Меня поразило подобное откровение, и я кивнул головой в знак согласия. — Вы совершенно правы. — Задумчиво изрек я. Слишком много пророческих слов было сказано за одно утро, и я не успевал утрясти их в своем сознании. Заметив, что я задумался, девушка переменила тему разговора, и уже через несколько минут мы вместе перебирали скляночки с витаминами и громко смеялись, обсуждая, утреннее комедийное кулинарное тв шоу, которое, оказалось, она тоже смотрела. День вступал в полную силу, принося с собой чувство уверенности, что он будет хорошим.