Из 56 палаты

– Винни, Винни, ты в порядке? Винни очнулся, лежа на земле и разглядывая пушистую крону зеленого дерева. Мда, и этот поход к пчелам за медом не удался. А какой удался? А впрочем, не столь важно. – Винни, Винни, – не унимался писклявоголосый Пятачок. Внезапно, голос свиньи начал искажаться, становясь грубым, и появился дефект растягивания слогов: – Вииинниии, Виииннии, тыы в поооряаадкеее? Пух замотал головой, и голос поросенка стал прежним: – Винни! Винни Пух резко поднялся и направился к реке, быстро напевая и стараясь выбросить произошедшее из головы: – В голове моей опилки, да, да, да…, – а Пятачок последовал за ним, весело подпрыгивая на каждом шагу. На пути им встретился ослик Иа. – Привет, Иа! – весело крикнул поросенок. – Привет, Иа! – повторил Вини Пух. – Здравствуй, Винни Пух, – покачал головой Иа. – Почему ты с Пятачком не здороваешься, Иа? – искренне удивился медведь. – Каким Пятачком? Пух, ты чего? Пятачок умер, давно умер. Все умирают и это так грустно, – вздохнул мрачный ослик. – Иногда мы в этом виноваты, а иногда…, но этого не изменить… – Как умер? Пятачок, скажи…, – Пух повернулся туда, где только что стоял его друг, но свиньи там не было. Медведь испугался, замотал головой из стороны в сторону и увидел друга на другом конце моста. Он уже перебрался через реку. – Вот же Пятачок, смотри, Иа, – сказал было медведь, но ослик уже отошел на приличное расстояние, покачивая хвостом. Решив больше не медлить, Пух перешел реку по мосту и вместе с друзьями направился к домику с табличкой «Посторонним В». Уже у самого дома они встретили мудрую Сову. – Привет, Сова, – хором сказали друзья – Привет, – обронила та, не глядя. Видимо, она была чем-то занята. Пятачок открыл дверь и вошел в дом. Пух, не глядя, тоже шагнул внутрь. И тут же ударился лбом о дверь. Потирая ушибленное место, Винни открыл дверь и услышал странный голос. Голос был незнакомый, далекий и доносился как сквозь вату: «Прогресса нет. Уже полгода вот так». Пух снова замотал головой быстро-быстро, отгоняя странное виденье. Затем шагнул в дом. У Пятачка было все как всегда: очень чисто и уютно. На потолке ярко светила старая люстра с шестью плафонами, прямо под ней на полу лежал цветной круглый коврик, подаренный Совой. В углу стоял небольшой столик, застеленный белой вышитой скатертью и четыре стула. На столе стояла плетеная корзинка со свежими булочками, пахнущими корицей. В другом углу стоял книжный шкаф со сказками, а рядом с ним – кресло, напротив него – другое. На окнах – полупрозрачные занавески, а на подоконниках – цветы в горшочках. Напротив входа есть дверь в кладовую, а рядом с ней – лестница на второй этаж. Там спаленка: кровать, прикроватная тумбочка, маленький светильник и цветастый коврик. На окне такая же занавеска, как и везде, а на подоконнике – любимый цветок – большая ромашка. Они сидели до вечера – пили чай, болтали, читали и перечитывали сказки и даже разок сыграли в настольную игру и морской бой. Вернувшись домой, уставший медведь сразу лег спать, а ночью ему приснился кошмар. Он лежал в белой комнате, напротив открытая дверь, ведущая в длинный коридор. Здесь было много одинаковых белых дверей. Винни пошел по коридору и увидел двух людей в белых халатах с какими-то журналами. Они заходили в каждую дверь и через время снова выходили. Пух стоял посреди коридора. Вдруг, один из людей в халате заметил его: – О, так это же с 56-ой, вроде, – сказал один. – Как он вышел? А точнее, как, он вышел?! Слав, прогресс, – воскликнул второй. – Впервые за полгода! Тут они оба подошли к Пуху и куда-то повели, постоянно повторяя: «Прогресс!», а у медведя не было сил даже лапой шевельнуть. Уже в белой комнате Слава спросил у напарника: – Но кто не закрыл? Вот я Лидочке дам! Затем они оба вышли, закрыв белую дверь. Винни Пух сел на постель, убирая лапой холодный пот со лба и тяжело дыша. Затем он решил, не дожидаясь утра, унять бешеный стук сердца и рассказать о кошмаре лучшему другу. Но кошмар продолжился. В домике поросенка не было двери, перекосилась табличка «Посторонним В», в окнах не доставало стекол, а кое-где даже рам. Винни вбежал в дом и зажег карманный фонарь. Посреди комнаты на полу лежал слой пыли. Самой пыли было так много, что Пух даже несколько раз чихнул. Из кресел торчали пружины, а в книжном шкафу вместо сказок полки занимала паутина. На подоконниках стояли горшки с землей, и только на одном окне болтался на ветру обрывок грязной ткани – остаток занавески. Дверь в кладовую была заколочена, и тут взгляд медведя остановился на лестнице наверх. Прогнившие деревянные доски ужасно скрипели под лапами, а некоторые даже ломались, и тогда лапы у Винни Пуха проваливались в пустоту. Но наверху его ждало еще одно разочарование. На кровати был слой пыли, светильник разбит, окна не было вообще. И тут медведь увидел черепки. Это был горшок любимой большой ромашки Пятачка. А ромашки не было. С диким криком Винни выбежал из дома своего друга и продолжал, крича, бежать по улице, пока не перецепился через какую-то корягу и не потерял сознание, больно ударившись головой. Наутро ночное приключение казалось страшным сном. Но, увы, открыв глаза, медведь понял, что находится не далеко от дома поросенка. Рядом с ним стоял веселый Пятачок с букетом полевых цветов. – Пятачок, а давай пойдем к тебе, – дрожащим голосом попросил Пух. – Конечно, Винни, – с готовностью ответил тот. Но в доме Пятачка все было, как и вчера утром, – порядок, цветы, занавески. Не трещали половицы, не было паутины или пыли. И тут Винни Пух увидел некую странность. Дверь в кладовую была заколочена, как ночью, а вот вчера утром этого не было. – Пятачок, а почему дверь в кладовую заколочена, – с опаской спросил Винни, но ответа не последовало. – Пятачок? Медведь повернулся, но вместо уютного домика поросенка он увидел свой ночной кошмар. Позвав пару раз для верности, и убедившись, что друга в доме нет, он выбежал на улицу. Ярко светило солнце, освещая остатки домика с выцветшей перекошенной табличкой «Посторонним В». Винни Пух мотал головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать неприятное виденье. Но тщетно. Внезапно, кто-то положил лапу ему на плече. Медведь дернулся и обернулся. Перед ним стоял Кролик. – Эй, Пух, ты чего? – спросил недоумевающий ушастый друг. – А где Пятачок? – Какой Пятачок? Винни Пух, ты чего? – Кролик даже снял очки и теперь стоял напротив медведя, широко распахнув большие глаза. – Пятачок умер. «Умер! Умер! Умер!» – бесконечно повторял рядом какой-то голос. Голова закружилась, перед глазами все поплыло, Пух уже ничего не соображал. Привычный лес стал меняться на глазах, яркие краски смешивались, превращаясь в белые стены маленькой комнаты. – Ой, опять очнулся! – всплеснула руками пожилая женщина, счастливо посматривая на таких же счастливых людей из ночного кошмара Винни Пуха. – Лидочка, прогресс! – А вы кто? – Кто, кто. Врачи. – А я не болею. Я же Винни Пух. – Кто? – мужчины согнулись пополам, еле сдерживая смех, А Лидочка вообще вышла, махнув рукой. И тут Винни заметил странность – его лапы стали… руками. Винни Пух стал человеком! – Мда, странные психи пошли. Ладно, Бог, Наполеон, Гитлер, Сталин, но Винни Пух! – Сколько я, Слав, здесь работаю, но такое встречаю впервые, – мирно болтали врачи Городской Психиатрической Поликлиники №1, в то время как в 56-ой палате Заяц спасался от Волка. А тот кричал ему в след: «Ну, погоди!».