Словно человек

Следующая атака чуть не стала роковой. Чарльз бы мог не пережить это нападение, но в последний момент Пилот оказался рядом и принял удар мутанта на себя. Подлетев в воздух, он ударился об угол здания, груда кирпичей посыпалась прямо на него. Снайпер даже не посмотрел в его сторону, он прицелился. Возмущённо зашумев, странное создание с длинными уродливыми щупальцами снова ринулось на Чарльза. Прозвучало четыре выстрела. Четыре спасительных выстрела. С громким воем монстр скрылся в чёрной дыре котлована, волоча за собой раненую ногу. Сниппи брезгливо скривился, глядя на красный след на снегу, внимательно прислушался. Ушло. Целых четыре выстрела... Жаль истраченные патроны. Вот так и исследуй заброшенные здания по приказу Капитана – головы лишишься! Можно просто лишний раз не подвергать себя риску. Словно меча в груди было мало, мало остальных покушений и бед... Но странный поступок Пилота теперь не вписывается в общее безумие. Когда в этом сломанном сознании вдруг вспыхивают маленькие искорки прозрения, Сниппи пугается. Он до сих пор держится за свою жизнь, не хочет умереть от рук DEX-M охотника. Пилот всегда презирал его. Отвратительно шутил над ним, бросал в беде, разрисовывал маркером линзы его очков, скормил чёртовому киту! Но с недавних пор, после того рокового пожара, Пилот поменялся. Он огрызается в ответ как раньше, но теперь не отдёргивает руку, когда действительно нужна помощь. Он болтает о Капитане, но в то же время интересуется и состоянием Чарльза Сниппи. Он подарил ему пару потрёпанных, но ещё годных ботинок, вчера отдал две банки тушёнки, а вот теперь это... Снайпер закинул на плечо винтовку и поспешил к распластавшемуся на земле товарищу. Похоже, Пилот уже пришёл в себя. Он тихонько стонал, пусть на самом деле и не чувствовал, как таковой, боли. Эти его подражательные живым существам привычки въелись в программу. Он теперь не мог иначе. – Ты цел? Пилот приподнялся с земли. Сначала встал на четвереньки, потом медленно расправил спину. Его дрожащие пальцы ощупывали зазор в кислородной маске. Большая трещина теперь рассекала её на две кривые части, проходила паутинкой по зелёному стеклу авиаторских очков и врезалась в край шлема. – Нет, оно сломалось, – надрывно всхлипнул мужчина, попятившись назад. – Моё лицо сломалось! Кто я буду такой без него? – Это маска, а не лицо, – сухо прохрипел Сниппи. – Найдём потом другую. Заражённый радиацией воздух всё равно не сможет тебе навре… – Нет! Я не хочу другое лицо! У меня нет другого лица! Голос Пилота звучал как у сумасшедшего. Рванув в сторону снайпера, он вцепился в ворот его огнеупорной куртки и встряхнул пару раз. Сниппи не хотел дешёвых разборок. Резко ударил по рукам мужчины, заставив себя отпустить, а потом дернул за кислородный шланг. Чёрный кусок пластика упал к ногам. Наверное, Пилот сейчас пытался заплакать. Но эти всхлипывающие звуки, заменявшие слёзы, вызывали скорее раздражение у Чарльза. Он знал, что киборги не умеют плакать. Их тела не состоят из органических материалов. Они всегда холодны, сухи в суждениях и верно выполняют каждый приказ Директивы. Будь их сборка не так дорога, то эти машины, возможно, заняли бы место людей. Но этот киборг какой-то другой. Смотрит испуганным, загнанным взглядом. И тело сотрясает мелкая дрожь, словно его лихорадит. Сниппи терзали сомнения, пусть и слишком много фактов против того, что Пилот – человек. – Как тебя звали? – Червь Сниппи! Ты сломал... – Имя! – продолжил напирать снайпер, сдёргивая с головы товарища ещё и шлем с очками. Теперь видно, что волосы у Пилота короткие и колючие. Они не должны выглядеть так опрятно, словно только после стрижки. Ещё один факт против человечности. – Пилот! – Какое имя написано на бирке твоей куртки? – Кристофер... – глаза загорелись маленькими огоньками и почти сразу потухли. Пилот отчаянно сжал виски и начал глухо бормотать: – Ошибка дампов памяти... ошибка... Цель потеряна... – Ты до сих пор так сильно хочешь меня убить? – вдруг спросил Сниппи. Напоминать о таком – верх безумства. Но отчего-то ему хотелось услышать ответ. Пилот замер. Отчаянно замотал головой и вновь вцепился в ворот куртки. Смотрел как обиженный ребёнок и улыбался очень странно. Снайперу стало немного жутко. – Придурочный Сниппи! Капитан бы расстроился, если бы ты снова надолго заснул. Ты вечно говоришь одни гадости! Никогда не ценишь того, что он для тебя делает! Но я буду терпеть. Капитан мудр: он сказал, что раньше все были Сниппи... – Прости... Что? – Получается, что ты когда-нибудь, если не сдохнешь, сможешь понять его мудрость. – Были Сниппи? Я что, по-вашему, низшая ступень эволюции? – Не перебивай! Кристофер уткнулся носом в маску респиратора Сниппи. Стёкла стали мутными, как будто запотели. Странно. Киборги же не дышат? Но Чарльз готов был поклясться, что всё это из-за горячего дыхания. – Ты мне поможешь достать старое лицо в музее! Если ты хочешь быть как Капитан, то должен учиться творить чудеса. А я буду тебе помогать, а ты мне. Тогда получится больше чудес, тогда мы станем вместе как Капитан! Пилот внезапно обнял снайпера за плечи, уткнулся губами в его респиратор и странно причмокнул. – Это значит, что Сниппи теперь друг, – воскликнул Кристофер и, отобрав свой шлем, отскочил на пару шагов. Раскинул в стороны руки и побежал под горку, изображая пикирующий самолёт. – В музей! Дурак Сниппи медленный, потому что ходит пешком. Учись, как надо, у меня! Летать учись! Но Чарльз был слишком поражён, чтобы ворчать на глупости товарища. В голове царил полный бардак. Могут ли киборги игнорировать приказы? Могут ли они быть настолько человечны и смеяться как дети? И разумно ли так привязываться к своему несостоявшемуся убийце? Cлишком много странных вопросов, на которые не хочется пока отвечать. Однако Сниппи решил, что у Кристофера очень красивые глаза. И раз радиация ему не страшна, зачем снова их прятать за тёмными бутылочными стёклами очков?..