Один прекрасный день

I. Наступало раннее утро. Из-за горизонта пробивались, пока что, холодные лучи восходящего солнца. На западе небо было еще темным, в то время как на востоке оно уже приобретало светло-голубой оттенок. Жаль, но эту красоту почти никто не увидит, потому что все сейчас пребывают в своих глубоких снах. Исключением лишь тому люди Черного Ордена, экзорцисты, которые должны в любое время дня и ночи защищать мир от акума-демонов. В заваленном какими-то бумагами, книгами, документами, кабинете смотрителя Комуи (сам же он сидит за столом) стоят два на вид не выспавшихся человека. Первый, Аллен Уолкер, на вид старше, чем кажется, со светло-серыми, практически белыми, волосами и красным загадочным шрамом на левом глазу. Второй, Лави, на голову выше Аллена, книгочей, с копной рыжеватых волос и зеленым глазом, второй, правый, был закрыт черной повязкой. Вид у них был очень уставший, их руки то и дело поднимались к лицам, чтобы скрывать неосознанно вылетающие зевки. Смотритель вкратце рассказал им о миссии и отпустил их, пожелая удачи. По ходу дела, миссия была очень сложная для двух человек, тем более не выспавшихся. Но Лави и Аллен знали, если надо — значит надо и отправились в путь. POV Аллен. «Как хорошо, что меня отправили вместе с Лави. Хоть днем, хоть ночью, главное — что с ним. Сам не понимаю, как и когда я успел привязаться к этому книгочею?! Кто он теперь для меня? В последнюю неделю при виде его я чувствую, как сердце начинает бешено биться, как краска находит на мое лицо, как мои слова становятся несвязными и как все, чуть посмеиваясь, смотрят на меня. Они что-то поняли то, чего еще, по видимости, не понял Лави и… и не понял я!!! Все эти тяжкие миссии, долгие поездки, бешеные дни не дают мне покоя и тишины, чтобы подумать над этим… Что же это за чувство такое? То, которое я еще не испытывал — это очевидно… Не… не может быть!.. Выражаясь твоими словами, Лави, я… «втюхался» в тебя? Любовь — с кем не бывает… со мной… со мной такого никогда не бывало. То есть… как так?! Это же как-то неправильно… и… и я все равно не буду врать хотя-бы самому себе. Лави… И? Что делать теперь? Жить, не признавшись, тяжело, а признавшись… вдруг еще тяжелее? Вдруг, если ничего не менять, все останется на своих прежних местах? Но ведь это и плохо, если все останется, как прежде. Подумай, Аллен: все зависит от его решения; будет ли он согласен или… откажет! Так страшно сделать это, но… нельзя оставлять все, как есть! Надо действовать! Или лучше не надо?.. Зачем же была придумана любовь? Это ведь так загадочно, непонятно и… прекрасно! Влюбившись, начинаешь замечать новые черты характера, настоящую личность человека. Прекрасно! Но… сегодня надо сконцентрироваться на миссии, она очень сложная и трудная». Вот они и прибыли на место. То был темный лес, ветви деревьев которого сплелись так, что даже утром там было темно, как ночью. Здесь же и должна была состояться тяжкая битва. С минуты на минуту появятся акума, много акума первого и второго уровней. Аллен очень нервничал, к тому же было холодно. Нет, он не за себя волновался, а за парня рядом. Хотя он знал, что Лави сильный, но все равно у него было плохое предчувствие. Почему, он и сам не мог понять! — Лави! — позвал Аллен. — М? Что такое? — по книгочею и не было видно, что он волновался. — Пообещай, что будешь осторожен! Если будет какая-то смертельная опасность — сразу убегай! И… и... береги себя!!! — последние слова уже перешли в крик, а сам Аллен покраснел и пытался на книгочея не смотреть. — О! Аллен, да ты чего? У нас уже десятки боев было! Этот просто чуть сложнее будет! Не переживай!!! — Лави потрепал Аллена по голове и улыбнулся. Уолкер чуть смутился. Хоть это и звучало ободряюще, все же у экзорциста было не спокойно на душе. POV Аллен. » Ну, если Лави так говорит, значит, все в порядке, значит, я ему должен верить. Но почему же у меня на душе кошки скребут? Я волнуюсь, а значит — не доверяю ему? Блиин, аж коленки трясутся!» Нервозность Аллена можно было заметить невооруженным глазом. — Аллен! Ну перестань! Я же вижу, как ты волнуешься! — сказал Лави, внимательно смотря на экзорциста. — А?! Не, все хорошо! — Аллен соврал, но книгочей заметил и это. Схватив за руку экзорциста, Историк притянул его к себе и чуть приобнял. Аллен вспыхнул. — Не волнуйся, пожалуйста! Ты же накручиваешь себя. И закончится все хорошо! — А вдруг плохо? Я не хочу, чтобы ты… ты… — Аллен не сдержался, и из глаз его прыснули слезы. Гладя его по голове, как бэ успокаивая, Лави тихо произнес: — Я никогда не умру, будь уверен! Эти, казалось, простые слова несли в себе столько уверенности, что Аллен успокоился. Прижимаясь к Лави, экзорцист улыбнулся. Как было приятно ощущать это родное тепло. Столь милую картину прервал громкий и противный треск веток деревьев. «Они пришли», — одновременно подумали Аллен и Лави, отстранившись друг от друга и приняв боевую позу. И началась битва… И вот уже, в конце битвы, многие акума были уничтожены, зато Аллен и Лави получили тяжелые ранения. Как обещал Комуи, в конце должна прийти помощь, но ее все не было и не было, а сражаться было все трудней и трудней. Аллен уже не мог стоять на ногах, голова кружилась, и так хотелось упасть, но… надо было сражаться!!! Больше всего юному экзорцисту хотелось знать, как там Лави, ранен ли он, как себя чувствует. И вот, наконец, поняв, что больше не сможет, он спрятался от акума за каким-то густым кустом. Хоть Аллен и знал, что этого хватит ненадолго, что, в конце концов, акума найдут его, он решил сделать именно это, потому что ему сейчас было уже все равно. Без сил упав на землю, экзорцист окинул взглядом окрестность и… его охватил ужас! В двух шагах от него без чувств лежал… Лави!!! Он был сильно ранен в живот, такое ощущение было, что его насквозь проткнули, и текло много крови, Подползая к нему и положив его голову к себе на колени, Аллен тихо произнес, на глазах появились слезы: — Л-Лави… Почему? Ты же обещал… На бледное лицо книгочея капали холодные слезы Аллена. Лави не ответил и слова Аллена переходили в крик: — ЛАВИ!!! ЛАВИ!!! Очнись!!! Ты не можешь вот так вот умереть… Лави… — Ох! Ну, зачем же так кричать-то, а? — книгочей приоткрыл глаз и попытался изобразить на своем лице жалкое подобие улыбки, но даже это у него плохо получилось. — Л-Лави! — сквозь слезы улыбнулся Аллен, — Не умирай! — Не умру! Лави взял руку Аллена и крепко сжал ее. Уолкер склонился над книгочеем и вторую руку подложил под его голову, чтобы Историку было удобнее. POV Аллен. «Я так счастлив, что он жив! Боюсь только одного: что он закроет глаза. Я так волнуюсь за тебя, Лави. Ведь я люблю тебя… Но… Лави! Нет! Не закрывай глаза! Они (глаза) начинают медленно опускаться и он, наверное, не слышит меня!» — Лави! Ты должен жить! Лави! Я не смогу без тебя! Лави! Ведь… Я люблю тебя!» POV Лави. «Чувствую, что покидаю эту реальность. Аллен… он мне говорит, но… становится все сложней его слышать. Его слова: «Лави! Ты должен жить! Лави! Я не смогу без тебя! Лави! Ведь… Я...» Прости, Аллен! Но я уже отключился и не слышу тебя… Прости!» POV Аллен. «Столь важное признание… Интересно, он услышал… или… нет? Скорее нет: со своей очаровательной улыбкой… он… закрывает глаз. Лави! Почему? Ты умер? Нет, я не верю, такого не должно было быть…! А я ведь… просто хотел тайно любить его, знать, что с ним все хорошо. За что мне такое наказание? За что? Я… ничего не понимаю… Наверное, я теряю сознание…»