Неукротимые.

Раз барашка, два барашка, три... -Варя! - дикий крик прервал мои размышления. Эх, меня снова вызывают к доске. -Какой номер, Гульсина Ильдаровна? -А чем ты слушала, Сергеева? -Я задумалась, - пытаюсь оправдаться. -И о чем же, если не секрет? Расскажи всем, нам тоже интересно, - я молчу, закусив нижнюю губу. -Да какого черта я должна распространяться? То, о чем я думаю, касается только меня! - чисто случайно вырвалось. Конечно, стану я рассказывать какой-то корове-профессорше о своих великолепных, удивительных, замечательных барашках! -Все, Сергеева, ты меня довела! Выйди из кабинета и дальше уже директору объясняй, о чем там ты задумалась и почему ты не на уроке. Здесь, наверное, стоит немного объяснить. Монахова Гульсина Ильдаровна - моя учительница математики. Я думаю, ее фамилия символична - это некий знак, указывающий на ее мировоззрение и на жизнь в целом. Все дело в том, что вот уже третья четверть пошла, как я учусь в женской школе-интернате. В школе учатся в основном татарские девочки, многие из них религиозны - носят юбки в пол и платочки на голове. А так как я живу далеко, даже не в этом городе, то мне приходится уживаться в ебаном интернате вместе с ними и всеми остальными. Условия здесь не самые хорошие, а правила подстроены под этих самых "монашек", как мысленно окрестила их я. Вот например, нам запрещено носить юбки выше колена, а в шортах нельзя даже спать. И не дай Бог, кто-то из воспитателей, этих херовых вредин (коих очень много расхаживает и контролирует каждый твой шаг в нашем скромном жилище) увидит шорты на тебе. Будет большой скандал - проверено. Еще, не позже десяти часов вечера ты должна лечь спать на втором ярусе скрипучей кровати, в комнате, где кроме тебя еще как минимум девять других несчастных. Одно из самых ужасных условий - после мучительно долгих шести уроков ты обязана посетить еще и парочку дополнительных. Но самое кошмарное - утро. Утро, когда тебя трясут, пока ты не проснешься, в семь часов утра! В семь! Это при том, что мальчиков в школе, кроме физрука и охранника нет, прихорашиваться не перед кем, а значит все, что тебе нужно утром - это десять минут на то, чтобы создать видимость заправленной кровати, надеть форму, почистить зубы и выйти из комнаты, по дороге нацепив на волосы резинку. Однако, вернемся к учительнице математики. Первые крупные разбирательства начались еще в начале года. Началом послужила ее личная неприязнь ко мне. Из-за чего - не знаю. Суть в том, что однажды я пришла к завучу с кипой листков с заниженными оценками. Гульсина пыталась отнекиваться, прятаться как трусливая овца, но ее законная участь настигла ее. Я добилась-таки хорошей оценки, а одновременно с ней еще и лютой ненависти этой старой шлюхи.