Я вернусь... навсегда.

Каждый вечер одна и та же тишина. Давящая и какая-то вязкая, словно в ней можно утонуть. Ненавистная, сводящая с ума тишина, которую не может победить даже музыка, льющаяся игривым тихим ручейком из колонок компьютеров, ведь она не вокруг, а внутри. Свернувшись калачиком где-то возле сердца, эта проклятая тишина царапает его своими острыми коготками, не позволяя забыть о ней ни на секунду. Ее не заглушает даже совершенно бешеный темп работы в офисе и на улицах города, от которого помощники уже буквально валятся с ног, умоляя хоть немного притормозить, сначала робко и нерешительно, а затем все жалобнее и чаще. Конечно, они не слепые и замечают, что что-то не так, беспокоятся, вот только сделать ничего не могут, как и он сам. Один глупый вечер… Всего лишь один! Отравляет, не дает покоя, заставляет позабыть об осмотрительности, которая сейчас, пожалуй, особенно важна. Что за наваждение? Что за странная блажь? Зачем? Для чего? Невыносимая глупость и вздор! Вот только выбросить все из головы не получается, увы. И вот в нелепой попытке отвлечься в один из вечеров Оливер все же вышел в зал клуба, довольно удачно прибранного к рукам младшей сестренкой за время его отсутствия, в самый разгар вечеринки. Но танцующие под бодрые и заводные ритмы, выпивающие и смеющиеся от души люди, которых он видел тут сейчас, казались лишь миражами, призраками, что собрались на какой-то свой совершенно непонятный шабаш. Ненастоящими, бесплотными, чужими. А ведь и он был таким же! Совсем недавно… и так давно… Зажмурившись, словно от боли удара сильного противника, который не сумел отразить, Оливер и сам не знал, сколько простоял так, за колонной, незаметно для всех, изо всех сил отчаянно сжимая в руке стакан с виски. Лишь тихое осторожное покашливание за спиной и еле уловимое прикосновение ладони к плечу вернули его обратно, заставляя резко обернуться. В разноцветных лучах так просто потеряться и запутаться... Особенно, если и сам уже не пытаешься сопротивляться этому странному дурману громкой музыки, призрачных отблесков света и неестественно радостного настроения окружающей толпы. Просто вдыхаешь запахи, смешавшиеся с привычным для этого места сигаретным дымком, пропускаешь их через себя вместе с очередным глотком алкоголя и задумчиво улыбаешься, всматриваясь в удивительно глубокие, совершенно бездонные глаза напротив. Время замирает, все останавливается, будто кто-то неизвестный нажал стоп-кадр, решив полюбоваться этим эпизодом фильма. Но... ведь это твоя жизнь! Или уже нет? Слишком странно и непонятно. Слишком запутанно. И слишком просто, если перестать думать, а лишь чувствовать и искренне верить в этот миг застывшей вечности. - Ты в порядке? – наконец, нарушил это неловкое молчание Рой, в мыслях уже жалея о том, что вот так подошел, как-то почти смущенно ежась под слишком уж пристальным взглядом. - Вполне, - уверенно кивнул Куин, даже усмехнувшись над тем, как мало на самом деле оказалось нужно, чтобы успокоиться и вновь вернуть себе прежнюю легкость пусть и хотя бы на миг этой случайной встречи. – А ты? Надеюсь, после того ранения никаких серьезных осложнений не возникло? – скорее для вида поинтересовался он. Конечно, все должно было быть в полном порядке. Уж это Оливер точно знал, только показать этого было нельзя. Да и как еще можно было продлить этот разговор, состоящий лишь из банальной вежливости? Как еще заставить его побыть рядом чуть дольше? Лишь так… - У меня все быстро заживает, - уклончиво отозвался парень, неопределенно пожав плечами, сразу же скрываясь за непроницаемой маской показного безразличия, как всегда делал это он сам. – Так что никаких проблем. Ладно, мне надо спешить. Я обещал Тее принести эти бутылки поскорее, - заторопился Рой, искренне желая избежать этих совершенно ненужных расспросов о своем здоровье, которое и его самого уже пугало своей почти неуязвимостью, сразу же направившись к барной стойке, как и собирался до этой совершенно не нужной остановки. А Оливеру ничего не оставалось, как, стиснув зубы, лишь мельком взглянуть ему вслед, прекрасно понимая, что сам собственными руками разрушил все. Старательно сторонился, если не запугивал и так, и в зеленом костюме. Что же? Своего он определенно добился - можно было даже гордиться собой, вот только, увы, при других обстоятельствах. Теперь рассчитывать даже на такие сиюминутные беседы особо не стоило. И от этого жутко хотелось выть… И снова череда серых дней, заполненных чем угодно, лишь бы не оставить себе времени на мысли, воспоминания и переживания. Лишь во снах украдкой среди взрывов и боли той былой войны, плоды которой он пожинал здесь и сейчас, позволять себе видеть вновь то, что так ярко запечатлелось в памяти. Только так… Очередная погоня, нужно думать о том, как догнать слишком пронырливого наркоторговца, а мелькнувшая за углом бордовая толстовка сбивает, путает и одно колесо мотоцикла прострелено навылет. Кубарем слетев с верного стального коня, со снопом искр врезавшегося в стену, и раздосадовано шипя на себя и эту чертову случайность, Оливер ударил кулаком по асфальту, на котором сейчас лежал, глядя вслед удаляющемуся свету фар авто преступника. Однако… Нет, конечно, стоило рано или поздно ожидать чего-то подобного, но почему-то он все же не сразу поверил своим глазам. Рой сумел справиться с этим делом и сам. Захотел вновь помочь, сколько бы ни слышал упреков в свой адрес. Наверное, это хорошо. Вздохнув, Куин все же поднялся на ноги. Здесь ему делать было больше нечего, так что нужно было убираться поскорее, пока не появились полицейские или еще какие-нибудь совершенно лишние свидетели его небольшого поражения. Однако бесшумные перебежки по крышам могли привести лишь в одно место – клуб, в котором по-прежнему и было его тайное убежище. Но какого черта там же у черного хода уже стоял Рой?! Замешкался, пытаясь отдышаться, чтобы не выдать своих занятий, с которыми обещал все же завязать, или специально дожидался? Последнее могло показаться и бредом законченного параноика, уставшего прятаться от всех, но… как знать? В этой жизни все возможно – в этом Оливер уже давно убедился. И, судя по взгляду этого слишком упрямого паренька, уходить он уже никуда не собирался, как и позволить Стреле молча исчезнуть. - Постой, - на удивление тихо произнес новоявленный герой дня. Лишь казалось или его голос при этом предательски дрогнул? А, впрочем, какая разница? Не успев еще ничего толком сообразить и, уж тем более, придумать хоть какой-нибудь даже самый убогий и жалкий план отступления, Куин уже оказался прижатым к стене. И снова этот жар тела, эта сила и решительность, не оставлявшие выбора и едва дававшие возможность хотя бы вздохнуть. - Если ты думаешь, что я позволю тебе просто так уйти, то глубоко ошибаешься, - выдохнул Рой ему на ухо, обжигая своим дыханием, и тут же, как-то совсем уж контрастно прочему, уткнувшись в его плечо. – Я не знаю, что со мной происходит… Это все слишком странно. Ты нужен мне, чтобы разобраться с этим. Ты же в курсе что мне вкололи, да? Хотя не важно. Просто нужен и все. Это признание в том, что действительно нет необходимости выдумывать какие-либо причины, а можно просто делать то, что хочется, что необходимо, произнесенное им так легко, словно сняло с души камень всех многочисленных сомнений, позволяя так же крепко обнять в ответ, выдыхая с облегчением. - Да, я знаю кое-что об этом препарате… Миракуру… но рассказать это все сложно, - прошептал Оливер, прикрыв глаза. - Я не тороплюсь, - даже слишком поспешно заверил парень, будто боясь, что он сию же секунду передумает. - Хорошо, мы поговорим… только не здесь. Скромное жилище Роя, пусть и не слишком-то отличавшееся порядком, для этого вполне подошло. По крайней мере, здесь было почти тихо, а от того даже как-то уютно и спокойно. Настолько, что сжимая руку, обнимая и негромко рассказывая обо всем, что знал, не было страха. Не было его и, когда на губах остался привкус долгого поцелуя. Полумрак, нарушаемый лишь тусклым светом далеких фонарей, скрывал все, словно теплое одеяло, которым он укрыл обретенного более чем друга, когда тот заснул то ли от усталости, то ли от долгожданного тепла, прижимаясь все так же слишком доверчиво, чем стоило бы. Растерянный и перепуганный собственной силой мальчишка… Как ему объяснить, кто под маской? Как не разрушить все вновь? Это сложно… очень. Нужно было очень хорошо над этим подумать прежде, чем решиться. Так что было даже хорошо, что сейчас он мирно спал, позволяя уйти, собраться с духом и все решить не сгоряча, как, увы, нередко доводилось поступать Оливеру. - Я вернусь… - и снова эта такая банальная фраза невольно сорвалась с губ, словно необходимое им обоим обещание, хотя скорее даже клятва. – Вернусь навсегда, - и, кивнув собственным мыслям, лучник вышел, осторожно закрывая дверь и с удовольствием подставляя лицо холодному порывистому ночному ветру, чтобы исчезнуть где-то среди серых стен и крыш домов с первым же лучом так незаметно подкравшегося рассвета.