Я ненавижу, когда

Иду по дороге, трясу головой, сбрасывая холодный липкий снег с чёрных волос. Вначале хотел отращивать их, а потом надоело. Сейчас они короткие, а от замершей воды превращаются в мягкие иголки. Она любит, когда они такие, а мне приятно ощущать невесомые касания. Чертовски приятно. У неё очень длинные и тонкие пальцы, как у скрипачей. Я даже купил ей скрипку на прошлый новый год, правда, она ни разу не взяла её в руки. Дорога так не вовремя упирается в деревянную калитку. Мне бы ещё идти и идти… Пинаю сугроб возле калитки. Наш дом небольшой, совсем как игрушечный. Это она настояла на таком. Я предлагал переехать в поместье, но моя невеста была непреклонна. И ей удалось меня уговорить, используя, пожалуй, самые приятные для меня способы. Улыбаюсь. Улыбка быстро сползает с губ, как только вижу свет в нашей комнате. Ещё не спит: значит, начнет отчитывать. Я редко прихожу домой поздно, но все же бывает. И тогда она бесится. А потом кричит и плачет. Я ненавижу, когда она плачет, и сам начинаю кричать. Глубоко вздыхаю и открываю дверь, стараясь не шуметь. А она, как сторожевой пёс, тут же спускается по лестнице. Главное — сделать виноватое лицо и молчать. Только молчать. Первое, что вижу опущенными глазами — её ноги. Красивые, длинные, стройные ноги, обтянутые джинсами. Я очень не люблю магловскую одежду, но на ней готов терпеть, ведь она так хорошо смотрится в ней. Лучше - только раздетой. Не могу удержаться и перевожу взгляд на бедра. Они такие манящие! Хочется провести по ним ладонями и обхватить так, чтобы она застонала. Моргаю и поднимаюсь глазами выше. Её грудь. Небольшая, но высокая и упругая. Опускать глаза было бы глупо, поэтому сморю ей в лицо. Волосы короткие, чуть растрепанные. Увидели бы её друзья — не узнали бы. Она постриглась совсем недавно, и это было очень непривычно. Но мне нравится. Уставилась на меня, как удав на кролика. Ведьма. Чертовски красивая ведьма. И её глаза сейчас не шоколадные, а чуть золотистые, как у вампиров в фильме «Сумерки» (это была не моя идея - пойти на это убожество). И вот её губы начали двигаться. Такие пухлые и сексуальные. — Бле-е-ейз, — произносит она очень-очень медленно. Меня от этого тона передергивает. — Где ты был, милый? — ухмыляется так ехидно. Скандал. Будет большой скандал. И что-то мне подсказывает, что промолчать сегодня не получится. Я не могу сказать ей, что был с Малфоем: она меня порвёт. Соврать тоже не получится: она не поверит. — Гулял. Пожалуй, это лучшее, что я могу придумать. — А ты знаешь, который час? — её голос так и сочится ядом. — Да, дорогая. Всё, пошло-поехало. — Тогда какого чёрта ты ещё не дома? — она начала ругаться совсем недавно. Поттер говорит, что я плохо на неё влияю. Может быть. Но она не жалуется. — Я дома, милая. И тут её прорывает. — Послушай меня, Забини. Я тебя ждала пять часов. Пять часов! Понимаешь? Я понятия не имела где ты и с кем! Хотя нет, что ты. Я представляла, где ты и с кем! Тебе пора бы повзрослеть и запомнить, что у тебя есть невеста! Свадьба через месяц, понимаешь? — Понимаю. Мое смирение выводит её из себя ещё больше. — Ты невозможен! — рычит. Мне нравится, когда она рычит. Это так возбуждает. — Послушай, Блейз, — пытается сдержать волну гнева, — я просто хочу, что бы ты был со мной. Просто будь со мной и всё. Смотрит на меня так пристально, что, кажется, сейчас продырявит. — Ага, — вырывается невольно. И всё. Я попал. — Да ничего ты не понимаешь, чёртов слизеринец! Ни-че-го! Я ради тебя бросила всё, слышишь? Она забывает перечислить всё, что получила взамен. — Я перестала общаться с друзьями! — Я не просил, — тоже начинаю закипать. — Ах, ты не просил? — её голос такой слащавый-слащавый… — Не просил! — Они свели наше общение к минимуму, потому что я выхожу за слизеринца! А это она зря… это она очень зря. — Я женюсь на маглорожденной! Это, думаешь, не принесет мне неприятностей? Она так смотрит. И начинает плакать. Внезапно. Вот только что горела от ярости, а теперь всё лицо мокрое от слёз. — Да как ты смеешь мне это говорить?! — жадно глотает воздух. — А разве не так, милая моя? — меня уже не остановить. Я уже завёлся. — Сволочь! — выплевывает мне прямо в лицо. Разворачивается стремительно и идёт к лестнице. Быстро идёт. А я как будто в грязи. — Стоять! — ору на весь дом. Она разворачивается. Уже не плачет. Только держит палочку крепко и смотрит пристально. — Не смей на меня орать, — произносит тихо-тихо. — Ты никуда не пойдёшь, — начинаю шипеть. — Попробуй меня остановить, — её ухмылка бесит. Она поднимает палочку и направляет на меня. — Грейнджер, не глупи… — Ступерфай! — её движения отточены. Ухожу от луча. — Да ты сдурела?! — Что ты сказал? — она еще больше свирепеет. — Ступерфай! Снова увернулся. — Прекрати, мать твою! Я уже на грани, но палочку не достаю. Мне хватит своей силы. Пропускаю очередное заклинание слева от себя и бросаюсь на свою невесту. — Отвали! — она дёргается и пытается вырваться. — Не уж, милая. Отдай-ка мне это. Выхватываю палочку и бросаю на другой конец комнаты. — Ты наглый, самодовольный слизеринец. Я тебя ненавижу! Она кричит и извивается. — Ты меня любишь, — ухмыляюсь и жадно целую её. Она кусается. Ненавижу, когда она так делает. — Да пошла ты! Встаю и вытираю рот рукавом мантии. Она зло смотрит. Ухмыляется. — Слабак. — самодовольно произносит, поднимаясь с пола. Это последняя капля. Прижимаю её к стене. — Как ты меня назвала? — меня прямо трясет. — Слабак! Впиваюсь в её губы грубо и нахально. Дышать становится тяжело. Чувствую, как возбуждение захватывает. Ярость бурлит. Она стонет то ли от боли, то ли от наслаждения. А мне плевать. Сама напросилась. Срываю с неё чёрный свитер. Под ним не оказалось нижнего белья. Это действует, как красный цвет на быка. Она откидывает голову и обхватывает ногами мою талию. Я хочу её. Рычит… Чувствую жар и желание. — Хочу тебя… Безумно хочу… — её голос охрип от возбуждения. Дышать становится всё труднее. Беру её за ягодицы и целую в шею. Она подаётся вперёд и трётся бедрами об меня. Её руки сжимают мои плечи, глаза закрыты. Она прикусывает губу и задерживает дыхание. Целую её так, что еле сдерживаюсь. Одной рукой поддерживаю, чтобы не упала, другой стягиваю брюки. Мантия будет мешаться, но на неё нет времени. Плевать на всё! Сняв брюки, справляюсь с её джинсами. Я всё-таки ненавижу магловскую одежду, несмотря ни на что. Вхожу в неё и начинаю двигаться в сумасшедшем ритме. Она разозлила меня, так пусть получает. — Да! Да! Да-да-да!!! Ещё! Да! Блейз! — стонет, стонет, стонет. Как же хорошо. КАК же, Мерлин мой, хорошо! — Только не останавливайся! Прошутебянеостанавливайся! Мне нравится! И это стоит всех наших скандалов. Это стоит. Она ведьма! И я её люблю, обожаю, боготворю! Но ненавижу ког… — ДА!!!