Трудоголизм наказуем.

– Стальной, если у меня сегодня к шести на столе не будет лежать отчёт… – Да-да, полковник, я уже наизусть помню этот ваш монолог, – отозвалась трубка крайне скучающим голосом. – Вы его уже так отрепетировали – впору на большой сцене показывать. Сколько уже, полгода? – Стальной, мать твою! – Не переходите на личности, полковник! – трубка издевалась. Нагло так. – Я, в отличие от некоторых, подхожу к своей работе со всей ответственностью! Сегодня к шести, или… – Да-да-да, или у Шески появится помощник... Кстати, передавайте ей от меня привет, полковник. – Стальной!.. – ни в чём не повинная пикнувшая трубка в принудительном порядке встретилась со столешницей. – Зарвавшийся мальчишка, – прошипел Мустанг, обводя пылающим, под стать прозвищу, взглядом собственные требующие внимания бумаги. – Один я здесь вкалываю, как проклятый… – Братик, ты собираешь макулатуру? – удивлённо поинтересовался Альфонс, обнаружив на столе Эда уходящие в потолок горы бумаг. – Почти, Ал, – Элрик-старший встряхнул переставшую писать ручку и задумчиво прикусил кончик. – Эту макулатуру нужно будет кое-куда занести сегодня вечером. Слушай, как лучше – «несогласованные с руководящим составом действия низкоквалифицированных военнослужащих, участвовавших в поимке заключённого №3916, привели к причинению серьёзного ущерба имуществу частных лиц (см. приложение 11.5)», или «список причинённого материального ущерба (см. приложение 11.5) является прямым последствием действий не обладающих достаточной квалификацией военнослужащих, принимавших активное участие в поимке заключённого №3916»? – Братик, кого ты так ненавидишь? – Алу показалось, что будь у него нормальная голова, она бы заболела от таких словесных экивоков. – А что, у меня такой широкий выбор? – Эд забавно зажмурился. Вид у него был умильный и хитрющий-хитрющий, как у нашкодившего кота. – Братик, ты безжалостен. – Знаю, Ал, знаю, – Эд блаженно потянулся и возложил ноги на стол, вернее, на тот крохотный его участок, что не был завален бумагами. – Кстати, поможешь мне донести это нашему трудоголику? А то мне никаких рук не хватит. – Ох, братик… – Ради всего святого, Стальной, что это?! – в сердцах вопросил Мустанг, когда на пороге его кабинета появилась уходящая в потолок стопка бумаг, из-под которой виднелись ноги в знакомых чёрных брюках и ботинках на платформе. – Ты ограбил Центральную Библиотеку? – Мои отчёты, полковник, как вы и просили, – Элрик гордо шмыгнул носом и водрузил бумаги на полковничий стол. – Ал, заноси остальное… Все до единого за последние шесть месяцев! Всю душу в них вложил! Четыре ручки исписал! – Но это… Это… – лицо Мустанга приобрело нежно-синий оттенок, прекрасно гармонирующий с униформой. – Пока-пока, начальник, – с невиннейшей улыбкой отсалютовал ему Элрик. – Вы ведь проверите их до понедельника, правда? Я очень старался, а вы же так любите работать, полковник… – Ах ты ж креветка зловредная… – пробормотал Мустанг, когда стальная парочка вышла из кабинета. Увы, слух у Элрика-старшего был избирательно-острый. – А за «креветку» я вам предоставлю полный список выявленных мной нарушений, допущенных сотрудниками всех посещённых мной госструктур! Временами полковник Мустанг выражался красочнее лейтенанта Хавока.