Свитер

Не то, чтобы Брайан любил шоппинг, но в этот раз он как то слишком уж увлекся. Ну, и повод - само собой. Хотя тот подарок, что он вручил Джастину на его девятнадцатилетие, был и практичнее, и дешевле, но по ряду причин Брайан решил все-таки приобрести банальный белый свитер из ангоры. Во-первых, мистер Кинни не любил повторяться, а во-вторых, свитер был красивый. Ажурный, белоснежный и очень дорогой. Пизденыш наверняка мерзнет в своей крохотной квартирке на окраине Нью-Йорка, вот и польза заодно будет. В глубине души Брайан, конечно, знал, что Джастин не будет щеголять в подобной вещи по своей заваленной холстами и заляпанной красками коморке. Скорее всего наденет на какую-нибудь выставку или очередное собеседование, чтобы произвести впечатление на возможных меценатов и потенциальных заказчиков, а отнюдь не для того, чтобы покрасоваться и найти себе приключения на ночь (для этого есть облегающие безрукавки и ночные клубы). Хотя они и виделись в последнее время не часто, но все праздники все равно негласно старались проводить вместе - будь то ужины у Дебби, по случаю очередного красного дня в календаре, или именины друзей и родных. Джастин всегда приезжал в родной город и непременно останавливался в лофте. Брайан официально рассматривал этот факт, как досадное недоразумение и тщательно создавал заблаговременно вокруг себя ауру глобального недовольства. Однако это вовсе не мешало ему раз за разом готовиться к долгожданной встрече. И каждый раз, покупая новое постельное белье, бутылку любимого Джастином вина и, в кои-то веки посещая супермаркет для заполнения своего вечно пустующего холодильника, он оправдывал свои поступки всего лишь практической необходимостью. Ну, действительно, не бежать же специально в день приезда пизденыша в прачечную! А после жаркого, многораундового секса всегда лучше иметь что-нибудь съестное под рукой, а не ждать, когда принесут заказ из китайского ресторана. Кому, блядь, охота одеваться, чтоб открыть дверь курьеру?!.. В общем, все было грамотно аргументировано и полностью подведено под критерии общепризнанного статуса, непризнающего отношений и любых проявлений романтики и заботы, вечного холостяка Брайана Кинни. В конце концов, это его профессия - грамотно пудрить людям мозги, создавая видимость и скрывая очевидное. Как бы то ни было, Джастин прилетал вечером, на столе его ждала красиво упакованная коробка из дорогого бутика с офигенным пушистым свитером, а завтра они вместе отметят его двадцатипятилетие, сначала у мамы Тейлор, потом у Дебби, где соберутся все, включая приехавших по такому поводу из Торонто лесбиянок, а вечером их ждет особенное шоу в родном уже клубе, которое, между прочим, готовилось целый месяц профессиональной командой танцоров и стриптизеров. Но это все будет завтра, а сегодня у них будет секс на всех горизонтальных (и не только) поверхностях лофта. Последние приготовления были закончены, новый тюбик смазки и непочатая упаковка презервативов заняли свое законное место на прикроватной тумбочке, три косяка лучшей травы, приобретенной накануне (и уже опробованной на предмет пригодности), ждали своего часа в хрустальной пепельнице, а Брайан нервно ходил из угла в угол, совершенно не зная, чем себя занять. Нет, дело было вовсе не в скором прибытии Джастина, и не в постоянном возбуждении, а просто работа перед давно запланированным уик-эндом была вся переделана, телефоны предусмотрительно молчали (потому как никто из друзей и сотрудников не хотел нарываться, отвлекая мистера Кинни в этот вечер), а время тянулось так медленно, что сил ждать уже не было совсем никаких. Брайан промучился еще пять минут и решил еще раз на всякий случай сходить в душ (потому что за последние двадцать минут он вспотел, немного выпачкался несуществующей пылью, да и банально нужно было просто подрочить), утвердительно кивнув самому себе, он быстро разделся и направился в сторону ванной комнаты. Стоя под теплыми струями, Брайан постепенно расслаблялся. Напряжение медленно, но уверенно покидало тело, мышцы разогревались, а копившееся целый день возбуждение постепенно ослабевало. В конце концов, у него еще будет сегодня возможность удовлетворить все свои потребности, и далеко не один раз. Наспех обернув полотенце вокруг бедер, Брайан вышел из душа, решив, что времени осталось совсем ничего, и обременять себя лишней одеждой уже не имеет никакого смысла. Последний раз окинув взглядом лофт, удостоверившись в том, что кругом царит идеальный порядок и, прикидывая место для своего первого на сегодняшний вечер близкого общения с несравненной задницей Тейлора, Брайан заметил сиротливо оставленную на барной стойке коробку с подарком. Рука так и потянулась снова полюбоваться этой красотой, погладить белоснежный ворс, мягкий, как нежная кожа младенца, провести пальцем по умело вывязанным косичкам, представить, как это совершенство будет смотреться на Джастине... Возбуждение, которое покинуло его (как оказалось - совсем ненадолго) вновь окатило сладостной волной с головы до ног, и, маленькими мурашками охватив все тело, уверенно начало концентрироваться внизу живота. На самом деле Брайану сразу понравился этот свитер, и он вовсе не собирался его покупать для Джастина, но, к огромному сожалению (хоть он никогда даже себе не признается в этом), мистер Кинни вынужден был приобрести его в подарок. Причин было две – размер, подходящий только для маленьких щуплых пизденышей, и невозможность оставить в магазине эту вещь, уж слишком шикарной была эта дизайнерская тряпка. Приоткрыв красиво упакованный подарок, Брайан еще раз погладил мягкий ворс, потом еще чуть сдвинул крышку, чтобы облегчить себе больший доступ, затем еще чуть-чуть... Спохватился он только тогда, когда беззастенчиво мял белый трикотаж, зачем-то прижимая его к своей голой груди и, непонятно по какой причине, представляя перед собой обнаженного Тейлора. Тряхнув головой в попытке отогнать странное наваждение, Брайан подошел к окну, пытаясь разглядеть среди проезжающих внизу машин шашечки такси. Подобных автомобилей было немало, но все они проезжали мимо, минуя угол Тремонт и Фуллер. Джастин опаздывал, что одновременно и раздражало, и закономерно нервировало. Кинни сам себе в который раз удивлялся, почему он до сих пор еще не забил на эти «встречи», и не проводил подобные вечера во время приезда Тейлора в привычной для себя обстановке - в Вавилоне или банях, а сидел в лофте, возле окна, комкая в руках этот гребаный ангоровый свитер... Чертыхнувшись, Брайан решил, что пизденыш не заслуживает такого обалденного подарка (к тому же Брайан первый запал на этот свитер), и не важно, что размер не подходит, он все равно оставит этот трикотажный шедевр себе. Отбросив все сомнения и не дав себе времени на раздумья, Брайан быстро, чтобы точно не передумать, натянул белоснежный пуловер на себя. Все-таки он был ему мал, очень мал. Но чувство почти полного удовлетворения от осознания того, что этот шикарный свитер на него все-таки налез, приносило ни с чем не сравнимое наслаждение. И не важно, что была опасность растянуть трикотаж (а нечего опаздывать!), да и неплохо было бы заново упаковать подарок до приезда именинника, но желание расстаться с мягкостью шерсти с каждой минутой было все менее и менее осуществимым. Брайан продолжал тянуть время, высматривая в окно, не подъехало ли такси, и настолько увлекся этим занятием, что только в самый последний момент услышал звук отъезжающей в сторону двери лофта. Джастин, как яркое солнышко, одним своим появлением осветил все вокруг. Однако, его ослепительная улыбка быстро померкла, как раз в тот момент, когда он заметил предмет своих грез и фантазий возле окна в одном полотенце на бедрах и каком-то маленьком, будто принадлежащем Гасу, свитере. Брайан от неожиданности дернулся, зацепился бедром за подоконник (совершенно неромантично теряя при этом полотенце) и в одно мгновение оказался перед своим бой-френдом во всем своем возбужденном обнаженном девятидюймовом великолепии. Нет, конечно же, на брюнете был еще белоснежный свитер, но тот был так мал, что едва прикрывал ямочку пупка, что делало его образ до нелепости сексуальным и романтичным. - Брайан, что это? Ты такой... такой необычный! - Это... подарок. Ну, на твой день рождения. Только не надумай там себе ничего лишнего, я просто приме... - Стоп! Не шевелись! - Джастин подошел поближе, на ходу скидывая верхнюю одежду прямо на пол. - Хочу запечатлеть этот образ, - ты бесподобен! - Ты ебанулся? Еще не нарисовался? Оставь мой член в покое, пизденыш! - Правда? Ты хочешь, чтобы я оставил его в покое? - Джастин в непритворном изумлении приподнял брови, одновременно откидывая в сторону кроссовки и становясь перед Брайаном на колени, медленно дуя на уверенно стоящий член любовника. - Ты на самом деле хочешь, чтобы я сейчас тебя не трогал? - Блядь, Джастин, не выводи меня из себя! - Кинни был уже на пределе. Все его существо охватило одно огромное и всеобъемлющее желание как можно скорее попасть в этот восхитительный рот (и желательно поглубже). Вид призывно манящих, пухлых и до невозможности сексуальных губ прямо напротив своего возбужденного до предела мужского достоинства, заставил Брайана напрочь забыть обо всей нелепости сложившейся ситуации. Джастин ухмыльнулся и одним уверенным движением взял этот совершенный член в рот почти до самого конца. Брайан откинул голову и протяжно застонал, со всей силы сжимая в руках вновь отросшие волосы своего (наконец-то уже!) приехавшего любовника. А блондин, не теряя зря времени, провел языком по стволу Брайана, пощекотав щелочку, облизав каждую венку, одной рукой нежно погладил яички и, услышав протяжный поощряющий стон, начал осторожно двигаться, почти полностью выпуская член изо рта, а потом максимально глубоко заглатывая его снова. Джастин чувствовал, что он на своем месте, там, где мечтал быть всегда, счастье переполняло его, а в тот момент, когда Брайан застонал и взял его голову в свои руки, чтобы самому задать нужный темп - полностью доверился своему партнеру. Брайан был уже почти на подходе - оргазм готов был сорвать с его губ последние жаркие стоны, и в этот самый момент Джастин выпустил столь желанный и любимый член изо рта. Давно мистера Кинни так не обламывали, что он и не преминул сообщить, нецензурно выражая свое вполне законное негодование. Но Джастин, казалось бы, совершенно не слышал всех этих громких возмущений своего любовника, а просто стоял пред ним на коленях и лучезарно улыбался. - Брайан, клянусь - это лучший подарок, который я когда либо получал в своей жизни! Ты такой обалденный, сексуальный и невероятно красивый в этом свитере! Он офигенно тебе идет! Я и предположить не мог, что ты сделаешь мне такой сюрприз! Он, как сахарная вата, - так и хочется тебя всего облизать! Черт, повернись, пожалуйста... - Ты что задумал? Выкинь эти пошлые мысли из своей милой блондинистой головки, я вовсе не собирался... это все случайно... - Ой, успокойся, Брай! Я не сделаю с тобой ничего такого, чего не делал раньше! Ты ведь хочешь кончить, правда? Вот и будь хорошим мальчиком, облокотись на подоконник, да, вот так... Брайан нехотя повиновался, кончить и правда было просто жизненно необходимо, и чем скорее, тем лучше. Он только сдавленно охнул, когда теплые ладони Тейлора уверенно и нежно раздвинули его ягодицы, а юркий язычок легонько прошелся по всей ложбинке, пощекотал сжавшееся колечко мышц, лизнул оба яичка (особенно тщательно искусственное), снова поднялся выше и уже полностью завладел своей непосредственной целью. Брайану вдруг стало нестерпимо жарко в этом свитере, но сил стянуть его не было никаких, к тому же снять слишком узкую вещь с разгоряченной кожи было бы довольно проблематично, особенно без отрыва от основного процесса. А отрываться от процесса брюнету не хотелось совершенно, поэтому он предпочел перетерпеть. Джастин усилил напор - лизал и щекотал, гладил с удвоенной энергией, то, яростно сжимая руками бедра, то раздвигая и открывая сильнее, проникал языком все настойчивее и глубже... Брайан уже был практически на грани - с трудом понимал, где он, кто с ним, почему ему так нестерпимо хорошо и просто невыносимо жарко, и все, что он мог делать - это сильнее цепляться ладонями за подоконник. Он часто дышал, периодически вздрагивал, а его грудь и спина покрылись влажной испариной. Ворс белоснежного свитера терся о разгоряченную кожу, усиливая в несколько раз, итак практически невообразимое, возбуждение. Брайану оставалось уже совсем немного... Несколько секунд отделяло его от сокрушительного оргазма, как его личный садист снова остановился. Хотелось взвыть от разочарования, а лучше треснуть пизденыша посильнее, но сначала Брайан непременно развернет его к себе спиной, коленом раздвинет ноги и одним протяжным и уверенным движением загонит все свое девятидюймовое совершенство в его маленькую тугую... Странное, но бесконечно знакомое ощущение холода коснулось еще влажных мышц, которые всего несколько секунд назад были тщательно вылизаны и обласканы умелым языком блондина. Брайан даже дернулся от неприятных ощущений, которые вызывал прохладный гель, втираемый уверенными движениями в его расслабленное риммингом отверстие. Сверху кожа горела под жарким пушистым свитером, а снизу неожиданная прохлада морозными крошечными искрами преодолевала столь тяжело переносимое уже возбуждение. И это было удивительно правильно (так, что даже и мысли не возникло остановить обнаглевшего в конец любовника), и хотелось скорейшего продолжения, и Брайан непроизвольно сам стал подаваться навстречу ласкающим пальцам, сильнее выгибаясь в пояснице. Джастину не нужно было особого приглашения. За годы, проведенные рядом с лучшим жеребцом Питтсбурга, он выучил все его еле уловимые намеки (а так очевидно, как сейчас, Брайан вообще предлагал себя исключительно редко), поэтому стремительно приступил к активным действиям. Блондин приставил головку своего до предела возбужденного члена ко входу и осторожно подался вперед, медленно проникая внутрь, едва сдерживая желание навалиться всем телом и засадить до конца. Но Брайан был так трепетно беззащитен, так обманчиво открыт и трогателен в этом своем белом пушистом свитере на голое тело, что Джастин просто не выдержал этого зрелища и практически сразу сорвался на бешеный ритм. Он с трудом протиснул ладони под тесный пуловер, огладил влажную и горячую спину, бока, поясницу, вцепился в такую аппетитную задницу, до боли стискивая, чтобы наверняка остались синяки на бронзовой коже, и продолжал вколачиваться со всей силы, тяжело дыша, с каждым толчком проникая все глубже, до предела, задыхаясь от заполоняющей все внутренности волны возбуждения. Джастин облокотился лбом о широкую спину Брайана, почувствовал всем своим существом стук его сердца, а когда потерся щекой о мягкий ворс ангоры, испытал острое и непреодолимое желание получить все и сразу. Все и сейчас, здесь, с этим человеком, хотелось сильнее, глубже, еще и еще, пока не поплыли от нехватки кислорода круги перед глазами, пока сорванные стоны не застыли в пересохшем горле охрипшим криком... Брайан с огромным трудом отцепил пальцы Джастина от свитера, в который тот впился во время своего бурного и оглушительного оргазма. Многострадальный белоснежный свитер был безжалостно растянут на плечах, и Брайан с досадой отмечал и вытянувшиеся нити, и затяжки на некогда идеальном полотне вязки. Он медленно развернулся и посмотрел на своего любовника. Тот стоял весь раскрасневшийся, с неровным и сорванным дыханием, весь такой... нереально прекрасный и безумно желанный, что зародившееся в запале желание отчитать мелкого пизденыша растворилось, едва родившись. - Бра.. Брайан... ты... я... это... лучший подарок... ты... спасибо... - Тебе он понравился, правда? Я специально для тебя выбирал, полдня ходил по магазинам, и, между прочим, этот свитер стоит как весь твой гардероб вместе взятый, поэтому... - При... причем тут свитер? Разве подарок - это не ты... нет? Оу... - Да, черт возьми, гавнюк мелкий! Твой подарок сейчас на мне, и как только ты поможешь стянуть с меня эту колючую и мокрую тряпку, я непременно хочу оценить со стороны, как он смотрится на имениннике, так что давай уже, прекращай тормозить, и давай сделаем это! - Но, Брайан... - Блядь, ничего не хочу знать! У тебя и так переизбыток подарков в этом году, давай поторапливайся, вечер ведь только начался! Теперь моя очередь оценивать великолепие этого свитера со стороны. Так что надевай, а я буду «одаривать» тебя и дальше, Солнышко!