Искра и Ко. Сборник драбблов

Блестящая в свете фонарей черная машина остановилась, и из нее вышли пятеро парней. Их радостными возгласами приветствовало трое товарищей, стоявших неподалеку и добравшихся сюда раньше. Теперь все вместе они были готовы продолжать путь и как следует погулять этой ночью. После очередного успешно выполненного задания металлисты получили пару дней отдыха, чем охотно пользовались, с удовольствием проводя время всей братией. Сегодня и вчера они развлекались на базе и в ее окрестностях, а ночью решили прогуляться. Дариус любил такие дни – они приносили ему радость и ощущение единства, которые слегка компенсировали долгие и серые трудовые будни. Но идти на ночную прогулку с товарищами в этот раз он не хотел – с одной стороны подустал, а с другой... было у него не очень хорошее предчувствие. И это предчувствие очень скоро подтвердилось. Он шел позади всех, точнее успел сделать всего несколько шагов, как вдруг впереди раздались встревоженные крики товарищей. Дариус поднял глаза и замер: слева, у замерзшего фонтана, стояла она – самая суровая и самая жестокая правительница северных земель со своей свитой. Вот же черт дернул заехать на ее территории! Металлические воины знали о ее силах и о том, что она делает с чужаками и просто с теми, кто ей не нравится. Вряд ли они справятся с ней, даже будь их больше. Поэтому единственным решением было бежать, бежать и надеяться на то, что сумеют скрыться и остаться в живых, хотя это тоже вряд ли – ведь Хозяйке Льдов ничего не стоит их поймать. Первые трое или четверо, те, кто был проворнее, запрыгнули в небольшие машинки, стоявшие недалеко от фонтана, и дали по газам. Остальные, оставшиеся на своих двоих, поняли, что располагать и надеяться могут только на них, что сводило шансы на спасение практически к нулю – Ледяной Ведьме ничего не стоит нагнать даже транспорт, что уж говорить о пеших воинах. Но, тем не менее, сдаваться они не собирались – наоборот, были готовы принять бой, пусть даже знали, что он почти наверняка окажется последним. И недолгим. Дариус по-прежнему стоял дальше от всех, за пределами ставшей боевой площадки у фонтана, на заснеженной дороге, и смотрел, не в силах сдвинуться с места. Он видел, как падает сбитый с ног Джус, как вихревой поток сносит еще пару его товарищей, как лопается корпус у одной из машин, а импровизированные гонщики не могут уехать далеко, как ни стараются. Снег, попавший под колеса, заставлял их буксовать, а может и не снег вовсе, а некое силовое поле, одно из тех, которыми располагает Ведьма. Вайлин, абсолютно уверенная в своих силах и могуществе, не стремилась убивать, скорее играла – движения ее были легкими, даже ленивыми, а сама Ведьма при этом даже слегка улыбалась, видимо, забавляясь страхом и беспомощностью воинов, которые ничего не могут сделать с ней. Тем страшнее будет дальше, тем ужаснее окажется ее месть, думал Дариус, глядя, как его упавших товарищей заносит снегом, а вокруг бушует легкая метель, вызванная Вайлин. И тут метель стихла, и она, подняв свои мерцающие синие глаза, неожиданно посмотрела на него – единственного воина, не принявшего участия ни в битве, ни в бегстве и по-прежнему стоящего на дороге. Тут к Дариусу вернулась способность к движению, и он, недолго думая, развернулся и бросился бежать, причем не в ту сторону, куда бежали его товарищи, а в противоположную – откуда они приехали. Вайлин молча смотрела ему вслед, немного удивленно и даже слегка недоумевая и не делая никаких попыток догнать. Дариус беспорядочно петлял между домов, понимая, что периодически оказывается в местах, хорошо просматриваемых с площадки возле фонтана, и чертыхался. Ну почему я такой идиот, думал он. В моменты особой опасности любого человека обычно мобилизует, заставляя действовать быстро и рационально, открывается второе дыхание, срабатывает инстинкт самосохранения, но только не в его случае – в такие моменты Дариус привык полагаться на товарищей, а в одиночестве в подобной ситуации оказался впервые. Еще чуть-чуть, и Ведьма убьет его. Один выстрел, один меткий выстрел, которым на ее месте просто невозможно промахнуться, и он труп. Но почему же она медлит? Дариус напряг мысли, пытаясь телепатически считать намерения ведьмы, но это было невозможно – Вайлин надежно блокировала свой разум, никому не позволяя проникать в него. Вместо этого Дариус услышал ее разговор с одним из подданных: – Странный мальчик, – говорил тот. – Почему он бежит в ту сторону, где нам его гораздо легче поймать? Даже не так – он там сам себя погубит. – И сражаться, как другие, не стал, – добавил другой. – Он сильный, – сказала Вайлин. – Сильный и умный – одно то, что он не стал сражаться вместе со всеми, говорит об этом. А в это время и в этих условиях его сила особенно возрастает, вот только использовать ее он не умеет, – вздохнула девушка. Дариус на мгновение остановился и оглянулся: на площадке у фонтана было чисто – ни следа его товарищей – кажется, им удалось сбежать. С одной стороны Дариус обрадовался за них, но с другой – понял, что теперь все внимание направлено на него, и ускорился. Ему казалось, что Ведьма в любой момент может топнуть ногой и пустить ледяные струи по земле, одна из которых настигнет его и превратит в ледяную статую. Он был наслышан о таких ее штучках. Вскоре металлист достиг места, где стояли полуразрушенные дома. Нижние их этажи – высокие залы – были пусты, а пол засыпан мелкими круглыми легкими камнями, похожими на гальку. Дариус перебегал из одного здания в другое, но чувствовал, что ему не скрыться от всевидящего ока Ведьмы. В одном из зданий на полу валялось много металлических предметов, которые он мог использовать для боя, но не стал, потому что понял, что это бесполезно – Вайлин мигом создаст ледяную стену, и они сразу застрянут в ней, оставив его безоружным перед взором Ледяной Ведьмы, отношение которой к нему после этого поступка явно не улучшится. Дариус вбежал в узкий, закрытый со всех сторон ход одного из зданий, ведущий вглубь его, где царила темнота. Это снижало вероятность Ведьмы обнаружить его. Что ж, подумал парень, чувствуя, что путь уходит вниз, если не удастся спрятаться от нее на поверхности, можно укрыться под землей – там она не властна. Он вбежал в небольшой, слабо освещенный круглый зал и на мгновение остановился, почувствовав, что пол задвигался. Камни соскальзывали вниз, в широкое отверстие в центре зала, куда вскоре провалился и он. Уже падая в пустоту, Дариус сначала обрадовался, что теперь окажется вне досягаемости Ведьмы, но потом понял, что совсем не этого хотел, и пришел в ужас, предвкушая предстоящее. Да, его падение, будь оно сколь угодно долгим, и упавшие сверху камни не причинят вреда, но как он потом оттуда выберется? Неужели ему придется провести остаток жизни в одиночестве, где-то глубоко под землей в полной темноте? Представив себе, что больше никогда не увидит свет солнца и, в конечном итоге, скорее всего, умрет от голода, будучи заваленным грудой камней, Дариус пришел в отчаяние. НЕТ! Решение пришло к нему мгновенно и вырвалось криком, даже больше ментальным импульсом, в который Дариус вложил все свои силы, надеясь достичь сознания Вайлин, пока она еще не слишком далеко. «Моя королева! – вещал он. – Верю в твою безграничную силу и величие! Готов предстать пред тобой и принять смерть либо служить тебе до конца жизни! Моя жизнь – твоя! Только яви свое могущество!..» И вдруг падение прекратилось, яркий свет луны ослепил парня, глаза которого привыкли к полутьме. Он стоял на земле среди полуразрушенных зданий, а напротив него – Вайлин. Дариус посмотрел на нее. Синие глаза, яркие, словно сапфиры, глядели на него в ответ, улыбаясь. Светлые волосы чуть растрепались от ветра, а за спиной, касаясь земли, колыхался голубой плащ, накинутый на плечи и не скрывавший от его взора ее стройную фигурку, которую переплетали крест-накрест несколько голубых лент. На запястьях мерцали золотые браслеты, инкрустированные драгоценными камнями – на одном рубин, на другом изумруд – с помощью которых Ведьма творила свое «волшебство», а высокие светлые сапожки с мехом довершали ее образ. Какая же она сильная, подумал он, и какая красивая! Даже не жалко отдать жизнь за такую. И если даже она решится пронзить его сердце ледяным клинком, это будет лучше, чем быть похороненным под камнями там, в бездне. Вдруг Дариус, почувствовав дрожь земли, обернулся, и ужас отразился в его глазах: он увидел, что земля вокруг осыпается, уходя вниз, падают, гремя друг о друга, плоские камни, ломаются постройки, и только небольшой островок, на котором стояли они с Вайлин, к его удивлению, оставался неподвижен. Металлист посмотрел на Ведьму, и та сделала жест, говоря ему, что все хорошо. Ее глаза мерцали приятным голубоватым светом, а на лице была легкая улыбка.

***

Дариус проснулся и резко сел на кровати. Дыхание сбилось, сердце колотилось как бешеное. Парень оглядел себя: на ногах мягкие светлые трико, мускулистый торс голый и слегка влажный – видимо, вспотел во сне. Он встал с кровати и сделал пару шагов, оглядевшись и будто не веря тому, где находится. Слева мерцал таймером поставленный на паузу видеоплеер с выключенным экраном, справа затих музыкальный центр. Тихая ночь заглядывала в окна, а в небе спокойным мягким светом светила луна, превращая темноту в комнате в приятный полумрак. Дверь открылась, и в комнату вошла девушка. Светлые волосы ее спадали на плечи, ночная рубашка немного растрепалась, а синие глаза смотрели с добротой и легкой тревогой. – Что-то приснилось? – спросила Вайлин, и в ее голосе он ощутил тепло и заботу. – Ага... – задумчиво пробормотал Дариус, обнимая ее и чувствуя, что успокаивается. Когда они легли в кровать, Дариус спросил: – Ты помнишь, как мы познакомились? Я тогда думал, что ты злая и жестокая владычица льдов, которая уничтожает всех ради своей забавы. Но потом... – он запнулся, – потом я понял, какая ты добрая и хорошая. – Это хорошо, что ты понял, – Вайлин придвинулась к нему, и Дариус обнял девушку, прижав ее к себе, а она положила голову ему на грудь. – Немногие это понимают...