Безупречная

Давина красива. С этим Джош не может спорить, да и не хочет, честно говоря. Если бы он умел рисовать, то обязательно бы изобразил ее пухлые губки, которые растягиваются в добродушной, доверчивой улыбке, и пышные локоны волос, которые невероятным образом лежат так восхитительно безо всякой укладки. Давина, вне всяких сомнений, талантлива. С этим не может спорить не только Джош, но и все, кто хотя бы раз видел ее рисунки или магию. Если бы он обладал хотя бы частью силы Марселя или Клауса, то обязательно бы спал в ее ногах, как преданный пес, чтобы в любой момент защитить ее и просто успокаивать после ночных кошмаров, про которые она рассказывает по утрам. Давина поразительно умна. С этим спорят все, но только Джош молчит и позволяет ей откидывать голову на его каменный живот, чтобы, удобно устроившись в копне своих волос, ведьма могла вдоволь порисовать. Рядом с ним она не рисует страшных картин черным углем. Если бы он мог быть в ее солнечной комнате, окна в которую она занавешивает специально для него, постоянно, то обязательно бы расспросил ее про ее прошлую жизнь. Слушал бы какие-то школьные истории, вроде знакомства с Тимом, кивал и пил колу, которую она считает слишком вредной и почти никогда не пьет. Наверно, поэтому у нее такие идеальные белые зубы, которым он завидует, забывая, что у него, как у вампира, они пожизненно — точнее посмертно — белоснежные. Давина до жути манящая. И так думает один только Джош, вслушиваясь в ее напевные слова, которые изредка срываются в девичьем, почти детском сопрано. Клаус говорит, что у маленькой ведьмы голос хаоса и раздора, и насмешливо предупреждает его о том, чтобы он не слишком привязывался к ней. Хаос не может так долго жить в такой маленькой девочке. Если бы он имел право касаться ее, то обязательно бы поцеловал ее руки с аккуратными пластинами ногтей, не тронутых пошлым красным лаком, как у Ребекки. Целовал бы и чувствовал, как она едва слышно смеется, когда он колол ее пальчики щетиной. Давина, кажется, ошиблась веком. Вместе с любовью к классической музыке, набросками углем, который так сильно пачкает руки, и магией, которая граничит с колдовством. Вместе с ним. Джош думает об этом, когда отрывает голову Сабин, с ужасом глядя на мертвое тело без головы, которое падает к его ногам. По женщине буквально минуту назад живой, пробегает желтоватое свечение, и он бросает ее голову, словно баскетбольный мяч в корзину, куда-то в кусты. Давина обязательно научит его рисовать и подарит «солнечное» кольцо, позволяя валяться на красном покрывале ее постели и целовать ее руки.