Прощение

- Мама, мне уже не шестнадцать! Я сам смогу решать с кем мне спать! В ответ, она лишь взмахнула руками. - Я все могла бы понять! Но не это! Он - мужчина! Это не нормально! - Нормально - не нормально! Какая разница? Мне надоело плясать под чужую дудку! Я не игрушка! Я смотрел на неё, такую маленькую, осунувшуюся, с серыми тенями под глазами. Синяя венка бьется на виске. Такая боевая, аж жаром пышет. - А педерастия, по твоему, игрушка?! Да ты жизнь свою ломаешь! Узнает кто - тебя даже на работу не возьмут! - Да мне плевать! А вы не сломали? Школу с медалью? Пожалуйста! Юридический факультет? Распишитесь в получении! Сынок паинька? Рад стараться! Да вот где это все у меня сидит! - я постучал ребром ладони по горлу. - Я сыт! - Ах, ты! Мы жизнь в тебя вложили! Из кожи вон лезли для тебя! А ты? С грязью все смешал! Коту под хвост все пустил! Опора в старости подросла! - она замахнулась. Я перехватил её руку. - Да пошла ты!- слова щелкнули словно бичем. Я сам такого не ожидал! Мама отшатнулась как от удара. Она побледнела и её руки безвольно повисли. А я схватил куртку и выбежал из квартиры. Одеваясь на лестнице, я аж пылал гневом. "Вы мне еще за это ответите! Приползете ко мне, а я оттолкну!"- кипел я на остановке. ...- Здравствуй, дорогой.- улыбнулся я, когда Андрей открыл дверь. -Не ждал тебя.- удивился он, пропуская меня в квартиру.- Ты же говорил, что родители не отпустили. - Да ну их...- я развалился на диване.- В печенках уже сидят. То не делай, туда не ходи. А мне уже двадцать один! Что хочу - то и делаю! Я выключил телефон и швырнул его в угол. Андрей стоял облокотившись о косяк. - Рисковый ты парень... Так легко против родителей пошел. - Ну и что? Я люблю тебя, ты любишь меня....А на остальное наплевать!- я улыбнулся,- Да пусть хоть Папе Римскому жалуются - я от своего не отступлюсь. Андрей сел рядом и привлекая к себе, стал целовать. Его родные губы прогоняли все мысли и сознание заполнялось совсем иными чувствами. Родители, проблемы, скандалы - все стало таким далеким и мизерным, что над этим даже не стоило задумываться... Нахлынувшая страсть погасила последний огонек рассудка... Домой я вернулся через неделю. "Ничего. Перебесились уже наверно. Как миленького примут, еще и прощения просить будут."- рассуждал я, поднимаясь на второй этаж. Открыв дверь, я удивился тишине. Настолько странной и необычной для нашей семьи. - Мам? Пап? - позвал я, разуваясь. В квартире никого не было. Не найдя ни записки, ни каких-либо уведомлений, я пошел к соседке. - Теть Маша, а что родители куда-то уехали?- спросил я, когда мне открыла мамина подруга. Она взглянула на меня как-то странно и жестом пригласила в квартиру. - Проходи, садись. - она пошла на кухню и я пошел следом. Тетя Маша достала из шкафчика бутылку водки и рюмку. - Твоя мама умерла. - она налила водки.- Неделю назад. А ты даже на похороны не пришел. Во мне, что-то оборвалось. "Да пошла ты!"- мой крик разорвал мозг. Я схватился за голову. "Не может быть! Они просто давят на жалость!!! Она не могла умереть!!! Вот так просто!!! Умереть!!!" - Где отец?- я не узнал своего голоса. Тетя Маша взяла рюмку и выпила. - На кладбище. Он теперь там каждый день. Она написала мне сектор где похоронили мать. И я побрел на кладбище. Я не помню как выбрался за город. Мне сигналили машины, какие-то визгливые тетки обзывали наркоманом. А я не слышал. Вокруг меня был вакуум. Тишина. И люди, люди....Как в цирке уродов. Живут своей собственной, уродливой жизнью. А моя жизнь остановилась. Она законсервирована болью. Отца я увидел сразу. Он сидел на раскладном стульчике и смотрел на мамин портрет. На такой неуместный портрет на деревянном кресте. Я подошел и встал рядом с отцом. - Пап...- с трудом выговорил я. - Пришел.- бесцветно.- Видишь, Светочка. Пришел. А ты боялась, что не увидишь его. Ты теперь все там видишь. А помнишь, как ты волновалась, что накричала на него, просила не наказывать... Я уже не мог сдержать слез и они градом покатились по щекам. - Вот так, Светочка... Сынок пришел. О мамке вспомнил. Отец поднялся и поцеловал мамин портрет. Потом он молча взял стульчик и побрел прочь. А я не выдержав упал на колени и зарыдал, царапая кладбищенскую землю.... Как я потом узнал, её увезли в тот же день. Ночью она умерла. И все это время она находилась в сознании и ждала, что я приду. Все хотела извиниться за то, что не сдержалась... Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое... Представительный мужчина стоит на коленях перед иконой Божьей Матери и истово шепчет единственно известную ему молитву. А сквозь пелену слез на него с иконы смотрит его мать и всепрощающе улыбается. Он не простил себе. А она давно простила. ...И Остави нам долги наши, яко же и мы оставляем должникам нашим...