Twins

Ретроспектива Почему он поверил? Он не знал ответа. — Почему я должен вам верить? — сиплым голосом спросил Гарри. — Добби, — спокойно сказал Люциус, перед ним появилось маленькое лопоухое существо. — Хозяин Люциус звал Добби, — эльф посмотрел на Люциуса, а затем перевел взгляд на Гарри, — сэр Гарри Поттер? — его глаза наполнились слезами, — сэр Гарри Поттер должен знать правду, Добби невозможно освободить без обряда. — Почему все в этой семье держится на обрядах? — не выдержал Поттер. — Добби, ты можешь отправляться на кухню, — Люциус проигнорировал слова Гарри. Эльф хотел было что-то сказать, но повиновался словам хозяина. — Так это вы? Вы послали его? Из-за вас я тогда не попал на платформу? — Гарри расширенными глазами посмотрел на лорда Малфоя, — зачем тогда вы подбросили дневник? — На все есть свои причины... — Так объясните мне эти причины! — вновь взорвался Поттер. Люциус медленно расстегнул манжет левого рукава рубашки и обнажил метку на предплечье. Гарри схватился за палочку и прищурил глаза. — Так значит, мое нахождение здесь тоже приказ Волдеморта?.. — как можно спокойнее спросил он. Люциус молчал еще с минуту, он не торопясь застегивал запонку и оправлял рукав, но затем первым нарушил молчание: — Отчасти. Добби не такой храбрый, как тебе казалось. Нет, он, конечно, обладает некоторой часть храбростью, но он не пошел бы против меня и, ни за что бы ни вышел из поместья. Это было моим приказом. Если бы ты не поехал в тот год в Хогвартс, то… — Нет, — Гарри перебил хозяина кабинета, — нет, я вам не верю! — Если бы ты не поехал в школу, — невозмутимо продолжил лорд Малфой, — план Темного лорда бы не удался, ты бы не подверг себя опасности… — Но сколько людей бы умерло! — Когда ты поймешь: главное — не жизни других людей, главное — своя жизнь, — мужчина покачал головой, — почему ты все время пытаешься всех спасать? Ты не ребенок из пророчества. — Ч-что простите? — заикаясь, спросил Поттер. — Твои родители — мы, а мы не бросали вызов Темному лорду, — горько усмехнулся Люциус, — как бы ты не хотел в это верить, но не тебе спасать весь мир. Гарри потряс головой, словно отгоняя наваждение. Он верил — вот сейчас он проснется в доме на Тисовой улице и все будет по-прежнему. — Я вам не верю, — он глубоко вздохнул, — Не. Верю. — Четко выговорил герой магического мира. — А придется, — спокойно произнес Люциус, — ты веришь только в Дамблдора, но поверь, он не святой. — И именно поэтому вы притащили меня сюда, хоть я и знаю, кому вы служите? — с вызовом спросил Поттер. Люциус прищурил глаза: — Малфои никогда не прислуживали, не прислуживают и никогда не будут никому прислуживать! — с холодной яростью сказал лорд Малфой, — я мастерски стираю память. Могу отвести тебя на Тисовую улицу, наложить «Обливэйт» и ты никогда не вспомнишь о пребывании здесь… — он выдержал минутную паузу, а затем добавить, — или ты можешь остаться здесь и попытаться снять свои розовые очки и взглянуть на мир своими глазами. Гарри молчал. — Выбор за тобой. Хоть раз реши свою судьбу сам, — продолжал Люциус, — без советов Дамблдора и Уизли. Без помощи мисс Грейнджер, без кудахтанья Молли. Сам, абсолютно сам. Сейчас ты остался один… — Хватит! — закричал Поттер. — Хорошо. И что же ты решил? — невинно поинтересовался хозяин поместья. — Я хочу вернуться на Тисовую улицу. — Хорошо, — спокойно ответил лорд Малфой, — иди в свою комнату, завтра я выполню твое желание. Гарри ошарашено посмотрел на Люциуса, но мужчина был полностью спокоен. Поттер кивнул и вышел из кабинета. Пока он шел до своей комнаты, никак не мог успокоиться — воображение рисовало ему другую реакцию Люциуса Малфоя. Ему не встретился ни один домовик, хотя ранее они сновали и тут, и там. Он не встретил ни Эмили, ни Драко, ни Нарциссу. Поместье будто вымерло. Гарри лег на кровать и посмотрел в потолок. Правильно ли он поступил? Он и сам не знал ответа. Вновь. Это не внушало уверенности. Несмотря на то, что за окном был день, Гарри уснул. * * * Луна освещала комнату, бросала блики на большую кровать из, видимо, дорогого дерева. На ней спал юноша. Его черные волосы находились в страшном беспорядке. На тумбочке около кровати лежали обычные круглые очки. Вдруг юноша открыл глаза, ярко-зеленого цвета, и огляделся. Он поднялся с кровати и заметил, что уснул в одежде. Поправив рубашку и, ещё раз осмотрев непривычную комнату, он вышел из неё. Гарри думал, что прогулка по спящему поместью придаст ему сил, и убедит его в том, что он не хочет здесь жить. Но Поттер не знал, что этой ночью в Малфой-мэноре не спал не только он. Свечи в коридорах горели через одну, но, несмотря на это, гриффиндорец мог четко разглядеть все портреты на стенах. Некоторые их обитатели спокойно посапывали, некоторые шептались с соседями, кто-то просто смотрел на Гарри. Поттер прошел мимо двери, из-под которой пробивался лучик искусственного света лампы. Дверь была приоткрыта, и голоса были хорошо слышны. Гарри остановился и прислушался. — Люциус, как ты мог его отпустить?! — женщина была в слезах, — зачем? Ему грозит опасность! Мы уже однажды струсили, когда отдали его Лили, сколько лет мы платили за это! И теперь, когда мы можем все изменить, ты все разрушил?! Ты сдался, Люциус, ты трус, каких я еще не видела! — Нарцисса, он сам так решил! А если он хочет этого, то мы так и сделаем, — устало ответил мужской голос. — Ну почему, Люциус? Почему? — женский голос сквозил непониманием, — неужели нельзя ничего сделать? Он наш сын, и… — Нарцисса, если он тебе дорог — отпусти его. Он сам волен решать свою судьбу. — Он не понимает, что он делает. Им играют, ты и сам это знаешь… — Да, им играют, — согласился мужчина, — а если он сам этого хочет. — Не говорю глупости! Он твой сын, этого не изменить. Мы обязаны его защитить… Гарри не стал слушать и пошел дальше, находясь в культурном шоке. Он видел Нарциссу на чемпионате мира и давно понял, что эта женщина и слезы — слова несовместимые. Поттер двинулся дальше, прошел еще несколько коридоров и наткнулся еще на одну комнату, дверь в эту комнату была полностью открыта, но свет почти не проникал в коридор. В комнате горел один лишь ночник, он отбрасывал теплый свет на стены. Гарри не стал входить, потому что увидел хозяйку комнаты. Да, это не была комната Драко, как ему могло сначала показаться. Поттер прижался к стенке и заглянул в комнату. Перед камином стояло кресло, там сидел Драко, Эмили лежала на кровати и смотрела на брата. — Он ведь не останется у нас? — спросила она. — Нет, Эм, Гарри Поттер совершенно другой, — на удивление безразличным голосом ответил Драко. — Почему он другой? — Потому что у него есть друзья… — Но ведь и у тебя есть друзья! — перебила его девочка. — С ним люди дружили не из-за его денег, не потому что выросли с ним рядом, а потому что он просто всегда был собой. — Ты завидуешь? — но это не было вопросом, — он ведь наш брат, он должен остаться. — Эмили, даже если он и наш брат, он все равно не останется здесь. Ему вручили миссию спасения мира, и он хочет ее выполнить, — Малфой подошел к сестре и сел на край ее кровати, — мы должны забыть его, но сами. Завтра папа отведет его к Дурслям и сотрет ему память об этих днях. Девочка села и заглянула в глаза брата. — Нет, я верю в него, Драко. Он так не поступит с нами. — Это Поттер! — яростно произнес Малфой, — ему наплевать на таких как мы, — он взял сестру за плечи, — отец показал ему метку, мы больше не люди для него, Эм. — Я не верю тебе, — в голосе Эмили скользнули слезы, — я не хочу тебе верить! Это все твоя зависть! Я слышала, как Панси говорила тебе про Грейнджер! Ты ревнуешь ее к Гарри, за это ты его и ненавидишь. — Ты не знаешь, о чем говоришь… — Малфой отпустил плечи сестры и отвернулся. — Тебе нечего бояться, — она говорила холодным, как сталь голосом, Гарри удивился — неужели это та самая малютка? — ты старше, именно поэтому тебя оставили и тебе достанется наследство Малфоев и почти весь бизнес отца. Он может претендовать только на одно поместье, хотя Сириус итак оставил ему достаточно много. А отец точно не оставит его без средств… — Дело не в деньгах, Эмили, — Драко повернулся к сестре и покачал головой, — когда-нибудь ты тоже это поймешь, — он поднялся с кровати и пошел к выходу. — Не делай вид, будто ты не жалеешь и тебе все равно! — вскрикнула Эмили. Драко остановился перед самым выходом лишь на секунду, а затем все же продолжил свой путь. Гарри еле как успел отскочить и вжаться в стену с новой силой, как мимо пронесся разъяренный слизеринец, сжимающий и разжимающий кулаки. Поттер в смятении стоял и не знал что делать. Странно, но он чувствовал себя виноватым. По сути, завтра Эмили Малфой вновь станет для него чужой. Хотя, кто она ему сейчас? Если для него она может быть никем, то почему он для нее уже что-то значит? Гарри заглянул в комнату. Девочка всё так же сидела на кровати и сжимала в руках большого белого как снег медведя. — Я знаю, ты здесь, — сказала она в пустоту. Гарри усмехнулся про себя и вышел из темноты на тусклый свет. — Привет, — неуверенно произнес он. Девочка ничего не ответила. Только сейчас он смог ее толком разглядеть. Странная ночная рубашка в голубых слонятах явно не вязалась у него с образом Эмили. Эта представительница семьи Малфой вообще была мало похожа на аристократку. Конечно, ее манеры всегда были безупречны, но она радикально отличалась от брата. По крайней мере от того Драко Малфоя, которого знал Гарри в Хогвартсе. Гарри приблизился к девочке, та даже не подняла взгляда. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен… — Может быть, вы все прекратите говорить мне, что я должен делать? — взвился юноша, — мне это осточертело! — Поттер, Драко был прав, ты никогда не изменишься, а чтобы стать Малфоем, нужен не обычный обряд, нужно понимать нас, или хотеть нас понять, — философски изрекла Эм, — чего ты сейчас хочешь больше всего, только честно? — она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Серые встретились с зелеными. — Я больше всего хочу, чтобы меня все оставили в покое, и никто не приказывал, что да как делать, — уже спокойно повторил он, — я хочу начать жить заново… Эмили рассмеялась. — Ты хочешь начать жить заново, но при этом хочешь, чтобы тебя вернули на Тисовую улицу? Ты нелогичен, Гарри Поттер. Мы обязаны добиваться поставленных целей, нам неважны способы и средства. Нам известен лишь результат, все остальное неизменно забывается. Если повесить диплом на стенку, будешь ли ты помнить, каким упорным трудом он тебе достался? Ты будешь помнить лишь то, как стоял на пьедестале и получал его, — девочка отвела взгляд, — папа сказал, ты сделал свой выбор. Что ж, пожалуйста, реши хоть это, пусть и выбор этот неоднозначен. Вопрос в том, готов ли ты добиться своей мечты? Эм замолчала и посмотрела на юношу перед собой. — Твое решение еще не поздно изменить. Гарри Поттер отвернулся и посмотрел на колдографию в серебряной рамке. Четверо счастливых людей в…зоопарке. Поверить в то, что это Малфой было, не просто невозможно, это было нереально. Малфой проследила за взглядом гостя и улыбнулась. Некоторое время спустя, в кабинете лорда Малфоя раздался стук в дверь. — Войдите!... а Гарри. Что привело тебя сюда в столь поздний час? — Люциус был сама вежливость. — Я…Я согласен изменить решение… — чуть помедлив, ответил он. * * * Панси быстрым широким шагом шла по подъездной дорожке. Она стремительно приближалась к замку. Девушка почти бежала. Она поднялась и как только ее руки коснулись дверей, те распахнулись, пропуская гостью в замок. Тут же появился эльф. — Мисс Паркинсон, Вас ждут в Главном зале. Панси не глядя, кивнула и, сбросив мантию с плеч на руки домовику, пошла в указанном направлении. Главные залы имелись в каждом аристократическом поместье, но Малфои на, то и Малфои — они должны были выделиться и сделали это. Главный зал Малфой-мэнора Панси видела всего несколько раз на балах, но этого хватило, чтобы понять — все лучшее было собрано именно там… А вот про обряд принятия в род мисс Паркинсон могла рассказать немного больше. При рождении ни один волшебник не является частью рода, это сделано во избежание претензий незаконнорожденных, которые могли бы потребовать наследство. Обряд проводится четко на седьмой день после рождения ребенка. Каждый член ветви этой семьи должен присутствовать на обряде. Панси же должна была стать свидетельницей и крестной. «Женщина, не состоящая в родстве с семьей, но, несомненно, вхожая в оную» — такова была цитата из кодекса каждой аристократической семьи волшебников, к слову сказать, только эти слова и были в них схожи. Сегодня обряд будет проведен уже пятнадцатилетнему человеку, тем более юноше, а с их вступлением в род было сложнее — они были потенциальными наследниками, а значит и будущими лордами. Панси знала, что сегодня может произойти все что угодно. Она, как свидетель ручалась за то, что в Гарри Потере течет кровь Малфоев, а если это не так, то ей придется платить за ошибку жизнью, ведь так решили в незапамятные времена их предки… В Главном зале был сумрак, в одном из кресел сидел профессор Снейп. — Что вы здесь делаете, мисс Паркинсон? — безразлично спросил он. — Я свидетель, — чуть неуверенно ответила слизеринка своему декану. — Люциус сошел с ума, — Снейп покачал головой в пустоту. — А вы что здесь делать будете? — осмелилась спросить Панси. — Я тоже, — хмуро зельевар. — А как же Блейз? — А что Забини? Он не подошел по критериям. — По каким критериям? Лорд Малфой сказал… — Лорд Малфой очень много чего говорит и не всегда правильно, — в зал вошла женщина, ее черные волосы были разбросаны по плечам, а черные глаза осматривали присутствующих. — О, Белла, и ты здесь, — Снейп усмехнулся, — каким ветром из Азкабана? — Темным, Сев. Темным лордом, — женщина расхохоталась. — И ты ему ничего не сказала? — А что я должна была говорить? Извините, милорд, но на самом деле ваш злейший враг — Малфой? — Хватит, Белла, — в зал вошла встревоженная Нарцисса вместе с Эмили. — А как же Андромеда? — спросила Беллатриса. — Она отречена, — холодно произнес Снейп, — пока тебя не было, тут многое произошло, — поддел он ее. Белла смерила Снейпа злобным взглядом и вернулась к сестре: — Долго же ты молчала об этом, Нарси, — сладким голоском пропела она, — и когда же Поттер объявился на гобелене? — Совсем недавно, — на вопрос волшебницы ответил входящий в зал Люциус Малфой. За ним шел Драко и Гарри. — Все в сборе, можно начинать, — спокойно сказал лорд Малфой и в центре появился большой серебряный котел… Конец ретроспективы