Семь обличий Алисы

В тот день шёл сильный дождь. Полностью промокшие и озябшие, мы стояли под деревом, чтобы хоть как-то защитить себя от ненастья. Дом был далеко, иного выхода не было. Алиса стояла и обнимала меня, будто хотела хоть как-то согреть, защитить. Я чувствовал, будто ангельские крылья склонились надо мной. Крылья ангела. Крылья Алисы. Я любил игру Алисы на скрипке. Я мог часами слушать музыку, лившуюся из инструмента. Когда-то я сам решился попробовать сыграть на скрипке. Взял её в руки, прижал струны пальцами, как это делала Алиса, и начал неумело водить смычком. Чудная музыка не появилась, зато на ужасный шум мигом прибежали все жители дома. Алиса, узнав о моём неудачном эксперименте с её скрипкой, не стала злиться, а всего лишь засмеялась своим звонким смехом. Так изумительные звуки скрипки остались для меня тайной. Вечером того же дня Алиса тоже играла. Долго, старательно, будто никогда больше такой возможности не будет. На заднем дворике у Алисы росли цветы. Она заботилась о них так, будто они её настоящие дети. Ещё у Алисы была любимая лейка. Маленькая, детская. Она бережно поливала из этой леечки своих «деток», напевая незатейливые песенки. Даже после выполненной работы Алиса какое-то время бродила со своей лейкой, выискивая хоть что-то, что можно было полить. Я никогда не понимал, чего такого было в этом, казалось бы, простом предмете. И не понимал, как можно было так нежно относиться к цветам, которые росли на каждом шагу. Дома лежали старые ножницы. Просто лежали себе на полке и всё. Казалось, что никто никогда не пользуется ими, а выбросить всё забывают. Вот и я сколько раз проходил мимо, да так и не осмелился убрать этот хлам. Однако вскоре ножницы нашли применение. Вскоре после той роковой прогулки, Алиса взяла инструмент и вышла на дворик. Щёлкая ножничками, она присела перед своими цветочками и неожиданно стала кромсать своих «детей». Со всей злобой, не оставляя ни единого живого мечта. Она не плакала, не рыдала, не сожалела. Не обращала внимания на меня. Закончив, Алиса взяла лейку и откинула её вместе с ножницами куда-то в сторону. Туда, где она больше их не увидит. Алиса не могла жить без чая. Она знала все тонкости, сорта, как лучше его заваривать, даже как правильно держать несчастную чашку! Я не мог смотреть спокойно на то, как она его пьёт, всё время улыбался. Во время своего чаепития Алиса была похожа на очень важную персону. Например, на королеву. Ох, с каким благородством она восседала на креслице, наслаждаясь чаем! И, главное, сама его не приготавливала, а меня просила. А затем ругала за то, что я ничего в этом не смыслю. Нередко мы из-за этого ссорились. Алиса и тогда продолжала пить чай. Но пила она его не сразу, как раньше. Она ждала, пока он полностью остынет, станет холодным. Я сомневался в том, что Алиса ещё любила чай. Она просто пила его из-за того, что это вошло в привычку. Незадолго до смерти, Алиса как-то вошла в мою комнату и стала вспоминать наши детские игры. Как мы вместе собирали жучков, бегали по всей округе и творили всякие шалости. От смеха мы даже плакали и катались по полу. Как помню, тогда мы просидели до самого вечера. А перед тем как уйти, Алиса вручила мне один из своих детских рисунков. Ничего в нём особенного не было, всего лишь какая-то девочка и много красных точек, которые, по словам самой Алисы, были ягодками. После похорон Алиса часто мне снилась. Она просила меня забрать её. Она хваталась за меня своими холодными руками. Нет. Она впивалась ими в меня. Она клялась в любви, умоляла меня никогда не забывать её. И, бывало, Алиса сама пыталась утащить меня в загробный мир. Этого, конечно, не случилось. В самый последний момент я просыпался. Просыпался и думал о спасении моей дорогой Алисы. Но как я мог это сделать? Мёртвого не вернёшь. Всё, что остаётся – это только воспоминания. Но, может быть, именно они помогут Алисе вернуться? Мысль, как лихорадка, овладела моим разумом. Я был готов на всё, лишь бы снова встретить свой идеал. Идеал, живой образ которого я стал постепенно забывать...