Дождливая ночь. Страстная ночь. Кровавая ночь.

Коротко взвизгнул шинами тормозящий автомобиль. На улице начинался дождь, и потому к вышедшей из салона женщине тут же подбежал лакей с зонтом. Ведь она не абы кто – она Ада Люсьена, лучшая гимнастка и спортсменка всей Европы! И встреча у неё тоже с важной шишкой – с самим Министром Иностранных Дел Польши Тадеушем Мазуром. Ада была одета в пальто и чёрные туфли, а из-за воротника пальто был виден декоративный чёрный ошейник, украшенный чёрной тканевой розой. Этот человек был определённо миротворческих взглядов и даже получил за них Нобелевскую Премию, не дав развязать войну между Польшей и Прибалтикой без каких бы то ни было отрицательных последствий. А также он очень любил тайные связи с молодыми девушками и женщинами… – Госпожа Люсьена, пройдёмте, – пригласил её лакей вслед за собой внутрь особняка. Люсьена согласно кивнула и направилась вслед за ним. Особняк этот некогда принадлежал самому Юзефу Пилсудскому, Главе Государства Польского. Всюду были польские гербы, картины с выдающимися личностями, батальные сцены с участием крылатых гусар, польских повстанцев и иных личностей, которые были за Польшу и против её врагов. На арке, что была над парадной лестницей, ведшей на второй этаж, было золотыми буквами написано «Jeszcze Polska nie zginęła». – Сколько же у вас тут блеска, – по-польски сказала гостья. – Вам нравится? – спросил с довольным лицом лакей. – Я предпочитаю серебро, а не золото, – расплывчато ответила Ада. Наконец, они остановились перед одной из дверей, и лакей открыл её. – Господин Мазур, к вам Ада Люсьена. – Пусть проходит, – послышался из глубины комнаты старческий голос. Ада Люсьена вошла и увидела Мазура. Это был человек шестидесяти лет, с моноклем в глазу, одетый в приличный костюм. Он сидел сейчас за столом, на котором стояли бутыль с вином и две рюмки в своём резном кресле, в котором он выглядел бароном. – Приветствую вас, господин Мазур, – по-французски поздоровалась Ада. – Вижу, польский язык вам не очень по нраву, – переходя на французский, усмехнулся Мазур. – Тогда мы с вами поговорим языком галантных кавалеров и нежнейших в мире дам – после польских, разумеется. Может, отложим приветствия и перейдём к вину? Его привёз ещё мой отец из Италии в тридцатых годах. – Вы богатый человек с богатым прошлым, – сказала Ада, отдавая пальто лакею. Она осталась в алом платье без плечиков, украшенном чёрным бархатом. В полумраке комнаты, разгоняемом разве что двумя свечами на столе и лампой в дальнем углу рядом с диваном, её пышная грудь выглядела очень соблазнительно, а игра теней на них заставляла впадать в беспамятство. Министр налил вино в бокалы, и жестом пригласил гостью сесть. Ада с удовольствием уселась напротив Мазура, и взяла бокал в руки. – За нас, – тихим и торжественным голосом произнёс министр, чокаясь со своей гостьей, и ополовинивая бокал. После того, как бокалы были опустошены, министр продолжил: – Признаюсь честно, я знаю вас давно. – Да, я помню, как мы с вами познакомились, – улыбнулась Ада. – Вам было всего десять лет, – покачал головой Мазур. – Кто бы мог подумать, что та милая девчушка вырастет и так расцветёт, станет роковой красавицей! Я рад, что после стольких лет вы меня помните. – А я рада, что вы помните меня, – чуть наклонила голову набок Ада. – Ведь вы – самая важная персона в Европе, к вашему мнению прислушивается даже кайзер. – Я надеюсь, что вы останетесь в моём особняке на ночь, – хитро улыбнулся Мазур. – Ведь за окном сейчас такой ливень. Боюсь, лучше вам у меня переночевать. – Я нахожу ваше предложение очень лестным, – с томной улыбкой Ада поднялась из-за стола и подошла к Мазуру. Она знала, чего хочет старый развратник. Рука министра скользнула под подол платья и начала оглаживать левое бедро женщины. В это же время Ада взяла министра за подбородок и повернула его лицо к себе. Наконец, рука министра залезла под трусики женщины, и начала ощупывать её упругую попку. Затем, стянув их пониже, министр сказал: – Чёрные кружева… это красиво. У вас хороший вкус. – У вас тоже хороший вкус, – чуть одёргивая полу платья, Ада показала Мазуру свою длинную ногу. Однако министра больше волновала не нога, а то, что выше. И Ада это хорошо понимала. Она отошла в сторону и с дерзкой улыбкой повернулась к министру. Мазур снял свой пиджак и, потирая руки, подошёл к Аде. После того, как он провёл по её груди своей рукой, он обошёл её и по пытался расстегнуть молнию, но дальше всё пошло далеко не так, как он рассчитывал. Ада молниеносно развернулась, и в нос министру уставился пистолет с глушителем. На правом бедре Люсьены Мазур заметил кобуру, из которой и было извлечено оружие. – Красота смертельна, – усмехнулся Мазур, поднимая руки. Однако взгляд его охватывал не только направленный на него пистолет. – Знаете, господин Мазур, вы мне всегда нравились, и дело не в вас, – сказала Ада Люсьена. – Последнее слово? – Я всегда мечтал умереть именно так, – сказал министр. – Но позвольте, я кое-что сделаю. Ада молча кивнула. Министр опустил одну руку и снова попытался прикоснуться к её груди. Но Ада не дала ему это сделать. Короткий щелчок прозвучал в тишине комнаты, и Мазур упал на пол с простреленной головой. Ада оделась, и вышла из комнаты, по пути пристрелив и лакея, который, как оказалось, дежурил около двери и ждал, когда можно станет подглядывать. – Идиоты похотливые, – насмешливо фыркнула Ада, направляясь к выходу. Когда она вышла из особняка, дождь уже плавно перетекал в ливень. Раскрыв зонтик, Ада подошла к машине, села на заднее сидение и уехала. – Ты позаботился о камерах, Вильгельм? – спросила она у водителя. – Да. Если кто-то захочет восстановить произошедшее этой ночью, – раздался голос водителя. – То ему придётся изобрести Машину Времени. – Ты всегда отлично работал, – улыбнулась Ада, немного приоткрывая подол пальто. – Знаешь, ты мог бы и провести ночь со мной в одной постели, поболтать… – Меня не интересует секс, – отрезал Вильгельм. – Я тебя защищаю по другой причине. Да и партнёр у тебя уже есть. – Ах, ну да… – насмешливо протянула Ада. – «Велизар спас меня от верной гибели, и потому я считаю своим долгом служение ему». Старомодный ты человек, Зайхе! – Мне 76 лет, ты чего ждала? – спросил полувампир. – Я родился ещё тогда, когда твоих родителей и в проекте не было. – Ладно, смотри на дорогу, «старик», – хохотнула женщина, освобождаясь от пальто окончательно. Всё-таки в машине было жарковато для неё. Но не для Вильгельма, который был одет в простой пиджак. Велизар сидел в кресле, смотря на буйство природы за окном. Внезапно дверь в комнату открылась, и послышались чьи-то шаги. Но Велизар только ухмыльнулся, и сложил ладони вместе. Тихо щёлкнул предохранитель, и тёмный маг ощутил на своём затылке «взгляд» ствола пистолета. – Не двигайся, – сказал женский голос. Внезапно Велизар вывернулся из-под линии огня, выбил пистолет из рук женщины, после чего ещё быстрее поймал его в полёте и направил оружие против той, что была сейчас рядом с ним. Но женщина тем временем выхватила из-под полы своего красного платья ещё один, и сейчас была сцена в стиле «мексиканской дуэли», когда соперники стоят, направив друг на друга своё оружие. Первым подал голос Велизар: – Ты стала ещё более быстрой, Ада. – А ты – ещё более ловким в своих интригах, – улыбнулась Ада, опуская пистолет. – Убить этого министра-извращенца Мазура было шикарной идеей. – Министра-миротворца, – поправил Велизар. – Ведь теперь на его место встанет Лех Качиньский, а он уже давно хочет, чтобы Польша отвоевала свои «законные территории». – И тогда… – продолжила Ада. –…моя власть станет ещё более всеобъемлющей, – довольным тоном закончил Велизар. – Вы с Вильгельмом отлично поработали. – Рады стараться, Велизар, – послышался безразличный тон Зайхе из дверей. – А теперь можешь быть свободен, – сказал Велизар. – А нам с тобой, Ада, предстоит ещё одно дело. Велизар подошёл к томно улыбающейся Аде, после чего обошёл её и расстегнул молнию платья. Оно сползло на пол, и открылась та самая кобура на бедре, в которой Ада носила свой любимый пистолет. Дальше Ада развернулась и её губы слились с губами Велизара в поцелуе. – И к другим новостям, – говорил ведущий новостного канала «Вести Европы». – Сегодня ночью в своём особняке был убит Министр Иностранных Дел Польши Тадеуш Мазур. Сейчас выясняется, кто это мог сделать, однако единственная зацепка – гильза от пистолетного патрона. Иных улик, указывающих на убийцу, нет. – И ещё раз спасибо за сувенир, который ты привезла из Польши, – сказал Велизар, оглядывая великолепной работы рюмку из горного хрусталя. – Полагаю, в этом были и твои личные мотивы? – Ты же сам говорил «Не оставляй следов», – сказала Ада. – Единственный мой след – эта рюмка. Вот я и прихватила её. Велизар, сидящий на балконе в лучах утреннего сентябрьского солнца, ещё раз оглянулся на Аду. Она лежала голая на кровати, на которой они провели очередную дружескую ночь. Притом она не считала своим долгом прикрывать самые вожделенные места, и даже наслаждалась взглядом Велизара. – Полагаю, ты сейчас уедешь? – подражая тону Велизара, сказала она. – Ты ведь никогда не остаёшься подолгу на одном месте. – Верно, – сказал тёмный. – Оставляю тебя наедине с Вильгельмом. – Может мне даже удастся его заманить к себе, – сказала Ада и весело рассмеялась. – А то он всё ломается! Ты бы знал! – Только такие… кхм… люди, как Вильгельм, могут ломаться при виде твоего тела, подруга, – улыбнулся Велизар. – Что ж, до свиданья. Велизар быстрым шагом вышел из комнаты, и через пять минут послышался звук отъезжающей машины. Ада встала и, надев тоненький халатик, позвала дворецкого. – Что желаете, госпожа Люсьена? – спросил он, входя в комнату. – Филипп, передай Фернандо, чтобы приготовил нам с Вильгельмом на завтрак чего-нибудь поесть. Желательно простое, а то все эти деликатесы… – Я вас понимаю, госпожа, – с каменным лицом ответил Филипп, после чего скрылся в дверях. Люсьена переключила телевизор на польский политический канал, и диктор начал читать: – Сегодня нашу страну постигла горькая утрата – в своём особняке был убит наш любимый Министр Иностранных Дел Тадеуш Мазур. Пусть эта утрата не даст нашим возможным врагам преимущества! Ещё Польша не погибла!