Music for you...

Минутка автора: Черт!!! Я, честно, замаялась с этими эпитетами! Вот, если Петя в вокальном клубе, то он - певец, да? А если Ванька – в баскетбольном, то - баскетболист? Для создания атмосферы предлагаю Вам включить песню Ирины Дубцовой – О Нем. Спасибо. ======================================= - Ванька, а можно тебя кое о чем попросить? - А? Эльфиечка? Канеш! Для тебя все, что угодно, любовь моя! – лысый восемнадцатилетний молодой человек оторвался от втыкания в айфон, дабы взглянуть на потревожившего его покой. Эти два парня, они, если бы не жили в одной комнате, вряд ли обратили внимание друг на друга, ибо были настолько разными. Все, от волос до цвета любимых трусов, в них было различно, ну за исключением, конечно, того, что оба они, вставая по утрам, бреются и имеют некий отросток между ног. - Ты же знаешь, что вокальный клуб с этим выпуском потерял большую часть своих участников? – пропустил колкость мимо ушей Елфимов, лишь косо глянув на это кивающее ходячее раздражение. – Поэтому мы хотим устроить нечто офигительное, которое поможет нам восполнить количество, ведь такими темпами, как у нас, и до закрытия недалеко. В общем… - Короче, надо что-то намалевать к вашим декорациям? – понимающе, что случалось очень редко, улыбнулся Ваня. - Правильно, - Петра бросило в краску. Он особо не любил что-то просить у других, ненавидел выглядеть беспомощным, хотел казаться сильнее. Он безумно не хотел обращаться к своему соседу, но тот был единственным знакомым ребят из муз-клуба, что умел рисовать. Только лишь когда Петю попросили все шесть человек разом, он не смог отказать и сейчас стоял здесь, мысленно проклиная все вокруг, а в особенности эту ухмыляющуюся рожу перед собой. – Материалы, если нужны какие будут, найду, попросишь. Ах да, кстати, можешь еще иллюстрации в газету сделать? Вот сценарий и эскизы! – он протянул Вабищевичу несколько листочков. - Что? Джаз? И, да, кстати, Петька, слушай, а чего от них так пахнет странно? - Не смотри так на меня, понял?! Это Аленка все… - Так ты еще и с ней успел встретиться? Ну как?!! – парень просверлил певца испытующим взглядом, который Петру, на мгновение, показался немного... грустным, что ли… - Я бы удивился, если бы это не случилось… все таки, не первый день вместе! – раздраженно фыркнул он, отвернувшись. – Ну что, я ведь могу на тебя рассчитывать? - Конечно… - раздался неожиданно глухой и тихий голос. – Каковы сроки? - В неделю-две сможешь? Через месяц уже никого свободного не останется. - Мне ли не знать? У самого такая же фигня… Ладно постараюсь! - Благодарю, - немного холодно проговорил Елфимов, закрывая за собой дверь и оставляя баскетболиста один на один со своими не очень-то радужными мыслями. Парень лишь со злостью скомкал какую-то бумажку и кинул на пол. Он закусил губу почти до крови, чтоб не разреветься от раздирающих его чувств и приступить к работе. Иван любил рисовать почти так же сильно, как играть в баскетбол. И получалось у него, можно сказать, хорошо, если не чудесно. Да что там!!! Если уж с учебой у него не все в порядке, то вот в забрасывании мячика в кольцо и орудовании кистью он был мастером. И ко второму талант он не раскрыл бы, даже и не обнаружил бы, без помощи своего любимого соседа – Петра Елфимова, который на первых курсах часто впрягался за него, в результате чего доставалось либо обоим, любо только Петьке. Часто помогал в учебе, поддерживал, давал идеи, иногда даже вдохновлял. Не семья, старавшаяся вырастить из парня экономиста, не малочисленные друзья, а он, только сосед. Они почти весь первый курс были рядом, несмотря на то, что баскетболист, сам того не понимая, постоянно раздражал обладавшего огромным терпением певца. Всегда… Но теперь какая-то там второкурсница хочет разлучить их с его любимым человеком, который и о настоящих чувствах своего друга не в курсе. Пытается! Перед глазами у баскетболиста все поплыло. С тех пор, как Петька вступил в этот музыкальный клуб и встретил свою, так называемую, «Аленку», то все и болтал о ней, правда последнее время немного успокоился, но боль Вабищевича это не умаляло ни капли. И вот именно тогда он понял всю прелесть постоянной занятости. Ведь именно она помогла ему спрятать все обиды, не дать им вырваться наружу. Жесточайшие тренировки не оставляли сил на битье в стены и разбивание вещей, учеба не давала думать о чем-то постороннем, искусство – ублажало душу. Сейчас он трудился над картиной по мифологии. На ней довольно молодой мужчина рыдал над телом юноши. А вокруг них полыхал огонь, единственно освещающий улицу, на которой царила тьма. На губах мальчишки виднелись кровь и слезы. Ни для кого не было секретом то, что Иван Вабищевич любил тишину только в одном моменте, когда он рисовал. Но сейчас он, как ни странно, включил какой-то романс, чтобы атмосфера вокруг перестала быть такой непозволительно тяжелой. Затем он взял карандаш, предварительно убрав картину с мольберта и поставив туда чистый лист. Который так и манил своей белизной. Был чист и непорочен… - Прямо как Петька… - пронеслось в голове у баскетболиста. Аккуратно прикоснуться концом инструмента к бумаге и, превозмогая себя, провести по ней, оставляя угольно-черный след. Тяжело, Господи, как тяжело… Но вот, он поймал свою музу за хвост. И начал рисовать… Вдохновенно, резко, лишая бумагу ее божественной чистоты, направляя всю свою злость в нее, чтобы забыться, чтобы раскрыться. Дело уже близилось к вечеру, это парень понял по резко снизившемуся уровню освещения в комнате. Но, благо, он уже закончил с первой декорацией. Критично оглядел работу, понимая и благодаря за то, что после просьбы соседа он не скоро окажется в плену своих мыслей, что ему будет легче… И снова ему хорошо, и снова это заслуга его любимого соседа. Убрав инструменты и включив свет, он аккуратно свернул картину и пошел на звук, доносящийся из-за двери и говорящий о том, что все его друзья вернулись, и что ему достанется от Димки за то, что пропустил тренировку и оставил его там одного помирать от издевательств тренера - Давидяна. Но это не так важно… Сейчас главное убрать это усталое выражение с лица и нацепить свою обычную простую и немного идиотсткую улыбку, делая вид, что все хорошо, что ничего не случилось… Эх, как жаль, что никто не понимает, насколько такие простаки, как Ванька, на самом деле не так просты. Как жаль, что никто не видит за этой улыбкой настоящий калейдоскоп чувств, разрывающий изнутри…