Их общий кошмар

      Тихая, спокойная ночь. Но Элиа не спит. Она никогда не спит по ночам. В ней нет покоя. Есть только крики. Детей, взрослых - тех, кого они случайно убили при нападении на школы. Есть ненависть. Обжигающая. К друг другу, к тем людям, что приходят в кошмарах, к самим себе. Каждый раз, подходя к зеркалу, они не видят себя. Монстры. Монстры смотрят на них по ту сторону стекла. И каждый в ужасе понимает, что этот монстр - он сам. И от бессилия хочется выть.       Ведь по сути… Кем они были? Элиа – непобедимые пришельцы, способные за раз стереть с лица Земли город, всего лишь отдав приказ о произвольном сбросе черных мячей. Лица и тела некоторых из них изуродованы, что мешает им приобщиться к социуму. В качестве пришельцев им в какой-то степени легче.       А еще у всех есть другая сторона. Та, о которой каждый вспоминал с глупой наивной улыбкой, глядя куда-то в сторону. С глупой улыбкой и печальными глазами, на которых, кажется, стояли слезы. Они помнили ее всегда, в их душах теплилась надежда, что они смогут вернуться, смогут стать теми, кем они были раньше. Ведь несмотря на всю жестокость, «злобность» и беспощадность, игроки Элии были всего лишь… детьми. Всего лишь детьми, у которых отрезали их детскую жизнь. Отсекли шанс на мирное существование. Отобрали все. Даже имена.       Никто из них не помнил, когда в последний раз спокойно спал по ночам. Ситуация доходила до того, что ребята наглатывались снотворного. Но и оно со временем перестало давать нужный и желанный результат. Тогда, чтобы скрыть круги под глазами, девушки вооружались косметикой. Доходило до того, что к девушкам за этим же стали приходить парни. Отсюда взялись, например, черные полосы на лице Бёрна.       А еще нигде в Элии не было зеркал. Даже когда волосы ребят не поливал обильно лак, когда их тела не были обтянуты латексной формой, а лица не искажала злоба, в зеркалах они видели лишь пришельцев. Не себя. Монстров. В зеркалах, в отражениях витрин, в лужах – везде они видели лишь вторую часть себя, которую ненавидели всем сердцем, но не могли отделить, так как слились с ней и стали частью целого. Но от этого не легче. В Элии срочно пришлось убирать зеркала, когда в нескольких комнатах одновременно раздались крики: «Это не я!», а затем звон разбитого стекла. «Отцу» стоило огромных усилий успокоить Мидорикаву, Клару и Шигето.       Но по сравнению с походами на школы, зеркала были лишь цветочками. Каждый помнил ужас, сковавший их тела и пульсирующую в голове мысль: «Я… убил? Все эти люди… мертвы?». Это чувство, когда липкий страх сковывает твое тело, впивается тысячами игл. То чувство, когда понимаешь, что в смерти этих людей виноват именно ты, что этот человек больше никогда не будет жить привычной жизнью именно из-за тебя.       Каждую ночь им снятся те, кого они убили. Они кричат, они ненавидят, они хрипят кровью, шипят проклятья. Они плачут. И вместе с ними кричит каждый.       И со временем каждый понимает простую истину.       Это место – Ад на земле.       Это место – рождение отчаянья.       Это место – их общий кошмар.