Bring Me To Life

..I feel the blood under my skin And I hate every part of me How could I lose the only thing worth keeping Now I'm sorry I didn't wait for you..* POV Иглогривки. Хватит думать об этом, забудь! Это не твоего ума дела, не придумывай. Не паникуй, успокойся. Перестань нагружать себя лишней информацией. Дурацкая беспомощность! Лежишь себе на подстилке целыми днями, не вдыхая даже свежего воздуха. О чём ещё я могу мечтать? А как решишь подняться, так сразу к тебе внимание всего племени, нервные перешёптывания, тоскливые взгляды, будто не о чём больше посплетничать. Нет, ну правда, итак состояние плачевное, дак ещё каждый день об этом кто-то да и напомнит, оговорится, запнётся. И делай вид, что тебя это не задело, запросто, вот только кошмары по ночам снова преследуют, особенно часто, когда держишь всё это в себе. И только скажи, что тебе плохо, мигом слетится всё племя и начнёт жалеть, успокаивать, навивать ложные надежды, создавать ощущения мнимой поддержки, от которой хочется провалиться поглубже и навсегда. Выйдя из палатки, я обнаружила, что лагерь и без меня на ушах стоит. Кучка котов, сгорбившись, сидела у дымчато-белого раненного тела кошки, вокруг них бегала Белолапа, нервно помахивая хвостом. Я осторожно проползла мимо, стараясь не попадаться никому на глаза. Такое внимание не ко мне меня очень обрадовало. Хоть один день в жизни я побуду одна, спустя столько времени. Из палатки Целителя выковылял Воробей в компании слегка обезумевшей Голубки, что бегала туда-сюда, подгоняя целителя. Тот, запинаясь о целебные травы, волочившиеся под его лапами, проваливаясь в глубокий снег и, возмущённо рыча на него, роняя пучки целебных растений, все-таки добрался до Искры и принялся за своё целительское дело. Я решила, что больше здесь не на что смотреть, и под прикрытием снега выскользнула из лагеря. Не то чтобы лес встретил меня радушно, но я почувствовала себя хоть капельку свободнее, чем тогда в палатке. Было холодно, снег не давал быстро ползти, а морозный ветер так и норовил сбить с пути так, что очень сложно было не поддаться искушению и не опустить голову. Но все же я чувствовала себя воительницей, нормальной, полноценной, если забыть про задние лапы, тяжело волочившиеся по снегу прямо за мной. Жёлтый одинокий лист упал мне на нос, вновь поднялся под дуновением ветра и закружил широкой спиралью. Я ползла дальше, но с каждым шагом, если эти мои ползки вообще можно назвать полноценным шагом, мой воительский дух таял. Внезапно прямо передо мной пролетел лесной голубь. Он опустился на землю рядом со мной, на расстоянии двух лисьих прыжков. Его настороженные чёрные глаза остановились. Я оттолкнулась отяжелевшими лапами, подаваясь вперёд, но проползла не более половины расстояния. Голубь издал странный горловой звук, моя запоздалая реакция подсказывала, что это был смешок. Я стиснула зубы и зашипела, не хватало ещё наглой птице издеваться над Грозовой воительницей! Но та не только не улетела, да ещё и издевательски склонила голову набок. Я вновь оттолкнулась, не сдавая позиций, и лесное животное со свистом серых крыльев скрылось меж ветвей. От воительского духа не осталось и следа. Теперь что-то мучительно кололо в груди, а голова шла кругом, не давая сосредоточиться. Калека, обуза, убогая, искалеченная кошка. Сломанный хребет, потерянные лапы. Я судорожно встряхнула головой. Шерсть уже стояла дыбом, а когти передних лап заскребли снег, вскоре дойдя до чёрной земли. Я так глубоко ушла в себя, что даже не заметила, как выкопала глубокую яму и измазалась в тёмной грязи. Я не без труда вылезла и, плюхнувшись на серый снег, закрыла глаза. Нужно успокоиться, выдохнуть и забыть. Отпустить эту мнимую надежду. Уже давно пора понять, что всё бесполезно, а всё это – подбадривающие слова, тяжкие упражнения - лишь способ, заверить себя в невозможном. Я уверена, что Воробей прекрасно это понимает, он не глуп, хоть и слеп. Да и слеп он лишь физически, душой он всё видит, это заметно. Во мне уже появляется смутное подозрение, что он способен проникнуть в голову другим и выяснить всё, что ему нужно. Но я отвергаю это. Это ненормально. Кот на такое не способен. - Эй! Иглогривка! – не то, чтобы я испугалась, но подпрыгнуть от неожиданности отклик брата меня заставил. – Я искал тебя. Мы с Пестроцветик тебя потеряли. А Милли вообще с ума сходит. Как бы она на Воробья не набросилась от злости. Я стиснула зубы от досады. Мне что, теперь вообще нельзя покидать лагерь без специального официального разрешения? Я отлучилось всего лишь погулять. А все уже сделали уже из этого катастрофу! Они специально добить меня хотят? - Причём здесь Воробей!? Я сама ушла! – прошипела я. Шмель удивлённо повёл ушами, он явно не ожидал столь агрессивной реакции. - Но мы забеспокоились и... почему ты вся в грязи? - Не надо меня опекать! Я самостоятельная воительница! – вдруг в отчаянии выкрикнула я. – Я сама решаю, как мне поступать и куда идти! Я собралась подышать свежим воздухом. Так и скажи это Милли и остальным! Кот приглушённо мякнул, испуганно взглянув на меня и опустив уши. Я развернулась и поползла прочь, вглубь леса. Я слышала, как за мной ещё переминался с лапы на лапу светло-шёрстный воитель. Но он не решился пойти за мной. Я знала, что Шмель волнуется, как и Пестроцветик и Милли, но их чрезмерная забота, которая, порой, превышала положенные границы, никак не красила мне жизнь. А лишь доказывала, что я никчемная и беспомощная. Я продолжила свой путь. Возвращаться я не собиралась, но гнев мой потихоньку утих. Долго ли, не знаю, добиралась я до озера, а когда пришла к назначенному мною месту, то лишь повела ушами. Что делать в лесу, если не можешь ни охотиться, ни бегать нормально? Но возвращаться обратно хотелось в последнюю очередь. Поэтому я поползла дальше, стараясь не обращать внимания на поднявшийся ветер и шорох меж ветвями сухих кустарников. Я услышала доносившиеся издали радостные крики Грозовых котов, что были в патруле. Вновь почувствовав весомый укол в области сердца, я стиснула зубы, осознавая, как, наверное, хорошо быть обычной воительницей и на равных общаться с остальными. Смысл моего пребывания здесь, если у меня ничего этого не будет? Я не могу охотиться, я не могу сражаться, я даже не могу стать целителем, так как не смогу вовремя успеть на помощь. Я проползла ещё некоторое расстояние вдоль берега, но останавливаться не собиралась. Глупо, но пришлось. Я, будучи, стараясь быть незаметной, скрылась за кустом и провалилась в густой снег. Мне всё-таки потребовалась передышка, как бы я не утверждала обратное. Вдруг я услышала чьи-то приглушенные шаги. - Не наткнись на патруль! - послышался чей-то эмоциональный шёпот. – Тебя за километр слышно! Естественно так нас непременно найдут! Я не узнавала говорящего, я не знаю эту кошку. Но я знаю запах. Племя Ветра! Ужас потихоньку окутывал меня. Послышался топот нескольких котов. Сколько же их тут!? Я замерла, боясь даже ухом шевельнуть. Если они меня заметят, то церемониться не станут, может быть, пожалеют и оставят, но это будет даже ещё хуже. Торопливые шаги прозвучали всего в нескольких мышиных хвостах от меня. Было слышно раздасованное полное ненависти шипение, оно звенело в ушах. - Они ещё пожалеют, что связались с нами! – прорычал какой-то воин Ветра, и этот голос показался мне знакомым. – Племя Ветра вперёд! Когда шаги утихли, я еле-еле выкарабкалась из густого снега и поползла в сторону недавно услышанного мною Грозового патруля – они-то уж точно быстрее предупредят племя об опасности. Но лапы как назло почти не слушались. Ещё пара недошагов и я рухнула без сил. Я несколько раз крикнула, взывая о помощи, совершенно забыв, что меня могут услышать и воины Ветра. Ответа не последовало. Как глупо! В этом весь смысл? Что в самый ответственный момент, я просто не смогу вовремя предупредить своё племя об опасности. Какая из меня тогда воительница Грозового племени?! Воитель полезен, он приносит пользу, а я? Я ничего не могу сделать, даже помешать врагам проникнуть на нашу территорию! Глупая бесполезная кошка! Я ещё раз крикнула, почти сорвав горло. Потом лишь беспомощно развалилась на снегу. Я закрыла глаза, сдерживая подступающие рыдания. Даже вокруг похолодало. Холодный ветер проникал под шерсть, и я стиснула зубы. Пошёл снег. Я теперь почти ненавидела его. Не знаю, сколько я так пролежала, но весомым слоем снежного кроя меня покрыло. Теперь я почти незаметна на снегу. Это хоть как-то успокаивало. Не знаю, каким образом я уснула. То ли от отчаяния, то ли от обыкновенной усталости. Но когда проснулась, то мало что изменилось. Всё тот же снег, те же сугробы, и та же тишина. Почти. - Иглогривка! – послышался крик Орешницы. Неужели она уже покинула палатку? Неужели Воробей отпустил? – Весь лагерь на ушах стоит! Тебя потеряли! Я подавила приступ подступающего гнева. У них там нападение племени Ветра, а они пекутся обо мне, как о каком-то сокровище! Я выпустила когти, спрятав их под снегом, чтобы Орешница не видела. - По территории племя Ветра разгуливает! А вы меня ищите тут! – вырвалась у меня. Судя по округлившимся глазам и вставшей дыбом шерсти, Орешница да и весь лагерь ещё не в курсе, что готовится нападение. – Да, да я только что их слышала. Только что? А сколько я проспала?! Я могла проспать и целый день, что объясняет такую суету к моей персоне. Но почему вражеские воители не напали в течение этого времени? Хвост серой с белым воительницы заметался по сугробам, создавая небольшую метель. - Мне... мне нужно доставить тебя в лагерь... – пролепетала она, - и должна предупредить... - Я сама дойду! – огрызнулась я. – Беги в лагерь и говори, чтобы высылали патрули! – Орешница всё топталась на месте. – Быстро!!! Кошка сорвалась с места и исчезла за снегопадом. Я невольно про себя отметила, что та так быстро послушалась. Внезапная гордость захлестнула меня и предала ей сил. Я приподнялась на передних лапах и поползла в направлении лагеря. Я предупредила. Может быть слишком поздно, но предупредила. Стараясь не думать о том, что возможно, пока Орешница бегала за ней, на лагерь уже напали, я еле отползла от озера и поволоклась в чащу леса. Но дойти спокойно до лагеря мне не дали. - Эй ты! – прошипел до боли знакомый кошачий голос, где-то совсем рядом. Не убежать. Какое глупое положение! Из-за куста вынырнули несколько воителей. От них рядило запахом племени Ветра. Это были далеко не все. Всего было четверо воителей. Но причём мне казалась, что все они были оруженосцами, уж больно молоды. Но легче мне от этого не стало. Я всё равно не справлюсь с ними. - Что вам здесь надо! – прошипела я, стараясь предать голосу как можно больше уверенности. - Я думал патрули Грозового племени поживее будут, - мой вопрос был проигнорирован. Вперёд вышел самый крупный из оруженосцев и посмеялся над собственной шуткой. Другие трое подхватили смех, - ну давай, «воительница», - он особой интонацией выделил это слово, - веди нас в лагерь, как победителей! Вы и так эту битву уже проиграли. Остальные одобрительно загудели. Гнев, обида и отчаяние забурлили во мне с новой силой. Скорее ежи полетят, чем я поведу и в лагерь! Я оскалилась, распушила шерсть и зарычала, придавая грозный вид, но те лишь засмеялись громче. - Надо же в Грозовом племени кончились целые воители! – промяукал старший, гордо распушив угольно- чёрную шерсть. Его зелёные глаза сверкали. – Некого уже в патрули отправлять. Ой как мне страшно! - Боюсь, боюсь. - Ужас! Слёзы душили меня, но я стиснула зубы, чтобы задержать эмоции. Только не при них, нет. Я, что есть силы, подалась вперёд и выбросила вперёд лапу с выпущенными когтями. Вражеский оруженосец стоял так близко! Я со всей дури полоснула его по уху и он истошно завопил. Брызнула кровь. Тот злобно зарычал и бросился на меня. Я не ожидала такой реакции, поэтому быстро была придавлена им. О, Звездное племя, помоги мне! Не знаю, как я смогла сбросить его, используя силу одних лишь лап, но адреналин, похоже, заиграл в моей крови, но мой триумф длился не долго. Мой противник отскочил и кинулся снова, ударив меня лапой по макушке. Перед глазами всё поплыло. Я размахивала лапами, пытаясь задеть проворного оруженосца, но всё получала новые и новые удары. - Будешь знать, как нападать на воинов племени Ветра, никчемная! - Ты не настоящий воитель! – прошипела я в полусознании. - А ты что воитель?! – его улыбка больше напомнила оскал. Сил бороться не осталось. Последние слова добили. Я опустила лапы и почувствовала, как ужасная боль в районе груди распространяется по телу, обрываясь к месту перелома позвоночника. Там я уже ничего не чувствовала. Хотя всё было не так просто, я в этом уверена. В глазах абсолютно потемнело, лишь изредка проскальзывали яркие пятна. «Всё. Это конец». Глупая. Дурацкая смерть. - ИГЛОГРИВКА!!! – истошный вопль Пестроцветик сотряс моё сознание, но я всё равно провалилась во тьму.