rewind

Не стоит вообще думать о том, о чем я сейчас думаю! – мелькнула мысль в моей голове, когда я заворожено следил взглядом за пятой точкой Вадима, который собирал бутылки в большой черный мусорный пакет, для чего ему приходилось постоянно наклоняться и вставать в позу рака. Но обо всем по порядку.. Гости ушли и мы вернулись в гостиную, чтобы оглядеть фронт работы и заодно его выполнить, а не оставлять комнату в таком виде будто по ней прошло как минимум торнадо, хотя при нем все-таки выглядело бы все как-то покультурнее что ли. Так что теперь я собирал оставшуюся еду в контейнеры, а Вадиму же достался мусорный пакет и горы бутылок. Хорошо или плохо, но одноразовые стаканчики не использовались, так что теперь в перспективе мытье целого сервиза, так как салатницы и тарелки тоже явно не были бумажными, да и выкидывать такое жалко. Да еще столовое серебро! Вот ведь додумался хозяин использовать серебряные вилки, ложки и ножи для подобной пьянки. Меня бы жаба задушила даже с моей любовью к безмерной трате денег. Теперь же я делал безумно механическую работу, параллельно пожирая взглядом заднюю часть Вадима, который будто специально никогда не присаживался на корточки, а всегда наклонялся так, чтобы предстать во всей своей красе, так сказать. Естественно, что я умудрился запихнуть в один контейнер два разных салата и теперь матерился про себя из-за своей невнимательности, но исправлять было что-то поздно, так что я с досадой закрыл его, чтобы понадеяться на «авось пронесет и никто не заметит». Уборку мы закончили только через час где-то, чуть уставшие, но довольные количеством проделанной нами работы. - Как насчет того, чтобы выпить в честь законченной каторги? – усмехнулся парень, выуживая откуда-то непочатую бутылку Bacardi Gold. Я попытался оценить свое состояние, и мне оно показалось удовлетворительным, так что киваю, обозначая этим согласие. Именинник тут же уходит на поиски спрайта и парочки чистых стаканов. Я же остаюсь в одиночестве и размышлениях о том, стоит ли брать закуску и какую, когда парень возвращается со всем необходимым и жестом зовет меня за собой. - Располагайся и чувствуй себя как дома, но не забывай, что это моя комната, так что разносить ее не надо, - усмехнулся парень, пропуская меня первым внутрь своей спальни. Удивительно, но она была довольно пустой – двуспальная кровать, стол с ноутом, компьютерное кресло и плазма на полстены, в гардеробную комнату ведет отдельная дверь, а на полу ковер с коротким ворсом. Вся комната выполнена в зеленых тонах. - Минимализм какой-то, - оглядевшись, выдал я, вопросительно смотря на парня рядом. Все-таки эта комната выглядит какой-то нежилой, если бы не ноут, крышка которого приоткрыта, да стакан с водой рядом с ним, так она бы выглядела как номер в отеле перед тем, как туда заселились постояльцы. Ведь должно же быть хоть что-то? Хоть плакат с любимой группой или картина на стене. Хоть что-то, чтобы было ясно, что тут кто-то живет. - Не люблю лишних вещей. Здесь есть все, что мне надо, тем более, что я тут только сплю, а обычно нахожусь в гостиной. – Пожимает плечами Вадим, запрыгивая на кровать и приглашая меня к себе. Закралось чувство, что какая-то часть бакарди или спрайта окажется на покрывале, но сидеть на полу как-то не очень улыбалось, так что за неимением лучшего остановимся и на кровати. - За что пьем? За тяжкие трудовые будни уборщиков? - Ты прямо остряк-самоучка. Никто не говорил, что у тебя очень своеобразно баянный юмор? - Да ты самый настоящий Кэп! Никто этого тебе не говорил? Мы перекидывались остротами при этом совсем не пытаясь задеть друг друга. Вадим разлил в стаканы ром, добавил спрайта и мы даже чокнулись. Парень включил телевизор, выбрав один из музыкальных каналов, чтобы был фон для наших разговоров и перерывы не вторили нам звенящей тишиной. Бутылка на удивление быстро начала пустеть, так что уже через полчаса мы смеялись над каким-то клипом, перевирали слова, когда пытались подпевать, а скорее угадывать что же будет дальше. С Вадимом было как-то спокойно и уютно будто мы дружим уже сто лет и я могу предугадывать его следующее действия или слова, но я прекрасно понимал, что все дело в алкоголе. Хотя все может быть и если присмотреться к нему получше, то возможно мы сможем найти точки соприкосновения. - Как же она фальшивит! Я лучше пою между прочим! - Ооо.. Пришло то время, когда мы пойдем петь в караоке? Только, чур, уши не затыкать, я уверен, что у меня очень красивый хриплый голос! – вторил я ему, смотря на экран телевизора и на певичку-блондинку, которая срывала голос, но как-то не очень попадала в ноты. - Эй, чувак! Выпьем же за безголосых блондинок и долбанный российский шоу-бизнес! – воскликнул Вадим, при этом разразившись громким смехом и протягивая в мою сторону свой стакан. - За это надо выпить на брудершафт! – Запальчиво воскликнул я, хотя особенно и не подумал, чем это может грозить. Да и как вообще можно думать после опрокинутой в себя полбутылки рома? Если не вспоминать о том, сколько я выпил до этого, то и так думать уже не очень-то и возможно, во всяком случае, адекватно. Вот и Вадим поддержал мою идею, тогда как я этого совсем не ожидал. В последние сутки парень только и делает, что удивляет меня. Так что мы скрещиваем руки, делаем по несколько глотков каждый и легкое соприкосновение губ. Они у Вадима мягкие и сладкие с привкусом спрайта и я готов поспорить, что мои на вкус такие же. Парень отстраняется, смотря на меня немного расфокусированным взглядом, и тут же тянется назад, чтобы повторить этот недопоцелуй или же превратить его во что-то менее невинное. Если честно, то я такой реакции не ожидал, даже от себя самого. Все-таки назвать меня бисексуалом можно с очень большой натяжкой, ссылаясь на грехи бурной молодости, в последнее же время меня интересовал лишь один парень и это Дэнни, а никак не Вадим. Так что я бы оказался в замешательстве, если бы не та доза алкоголя, что играла в моей крови и настойчиво говорила «почему бы и нет?» Наши губы снова встретились на полпути, ибо, заметив одобрение со стороны именинника, я сам тоже потянулся к нему. Легкое касание отдалось не менее легким возбуждением в известном всем месте, вот только настойчивости от Вадима явно ждать не стоило, так что приходилось брать инициативу в свои руки. Хоть парень не отстранялся и явно ожидал «продолжения банкета», но он так же ничего и не предпринимал. Несколько секунд передышки и я провожу языком по его губам – сначала верхняя, чуть дольше времени на нижней. Парень вздыхает и чуть приоткрывает губы, будто приглашая. Окей. Если ты так этого хочешь.. – Двусмысленная мысль, так как не могу отрицать того, что сам не против продолжения подобных игр и игр ли? Рука, что свободна от стакана с ромом, скользит по плечу Вадима и запутывается в волосах на его затылке, притягивая ближе, чтобы удобнее было углублять поцелуй. Парень не сопротивляется, а наоборот приоткрывает губы сильнее для облегчения проникновения, чем я тут же и пользуюсь. Языком исследую ряд его ровных белых зубок, после чего едва касаясь неба, встречаюсь с его языком. Вадим же не растерялся и тут же начал отвечать на поцелуй, переплетая свой язычок с моим и даже пытаясь взять инициативу, как говорится, в свои руки, но быстро сдается и закрывает глаза, явно указывая на то, что ему нравятся мои действия. Поцелуй долгий, сладкий и возбуждающий, хотя в нем нет какой-то безумной страсти – размеренный и тягучий, отдает легкой дрожью по всему телу и скапливается в паховой области. Как же это ощущение отличалось от того, что я обычно испытываю, когда наступают подобные моменты с возможным продолжением. Это чувство даже описать сложно, что уж говорить о том, чтобы понять его и то, что я собственно хочу дальше. С одной стороны в голове лишь одно развитие событий, которое кажется самым явным, но с другой.. Это же чертов Вадим! Лучший друг Алекса, который три шкуры с меня сдерет, если я что-то не так сделаю его другу, да и сам парень вряд ли на утро будет сильно счастлив проснуться со мной в одной кровати со следами бурной ночи. Так же не стоит забывать о том, что я крупнее и сильнее, а это значит, что роли предопределены и заодно, кроме больной головы, Вадима вполне может ждать и болящая пятая точка. Только вот он сам об этом явно не думает. - Ммм.. – с неохотой отстраняюсь, Вадим тут же открывает глаза и смотрит с некой толикой непонимания и где-то даже разочарования. – Мне кажется, что стоит остановиться, - поясняю я, а парень тут же меняется в лице и резко отстраняется, опуская взгляд в свой стакан. Черт, стало его безумно жалко – у него такой вид, будто он сейчас расплачется. Ну что за дурачок? Я же о нем беспокоюсь, мне-то терять особенно нечего, а если до Алекса слухи не дойдут, так вообще открытый фронт работы. - Вадим? – почему-то язык не поворачивается как-то сокращать его имя, а уж Алексовское «Вад», так вообще для меня финиш, об уменьшительно-ласкательном «Вадик» или «Вадюша» и думать-то не хочется. - Ты прав, наверное. – Немного охрипшим голосом отвечает парень, залпом допивая содержимое своего стакана, после чего, наполняя его наполовину ромом и почти опрокидывая в себя новую порцию напитка, который даже не был разбавлен. - Эй! – удивленно восклицаю я, выдергивая из его рук бутылку, на что Вадим продолжает совершать неадекватные поступки. Какие именно? Например, он резко встает с кровати из-за чего ему приходиться схватиться за ее изголовье, чтобы не упасть, а потом начинает раздеваться, стягивая сначала с себя футболку, путаясь в ней, но с упорством барана продолжает, в итоге отбрасывая ее в сторону. С джинсами сложнее – там надо расстегнуть пуговицу, но моего замешательства ему и на это хватает, так что они летят в сторону футболки. Когда именинник берется за резинку своих боксеров с явным намерением избавиться и от них, я наконец-то прихожу в себя и делаю марш-бросок в его сторону, перехватывая его руки, которые уже успели немного приспустить трусы. Так что теперь я в полной мере мог насладиться видом дорожки темных волос, которая спускалась от пупка вниз и скрывались за тканью, так что взгляд проследил за ней сам. От такого зрелища сердце пропустило удар, и я облизал пересохшие губы. - Хочешь? Что за дурацкий вопрос?! А не видно, как мои собственные брюки выставляют на всеобщее обозрение мое возбуждение? Это тебе не джинсы, которые хоть как-то могут скрыть подобное – в свободных брюках такое не работает и уровень маскировки практически равен нулю, - повозмущался я, но понял, что вслух надо говорить все-таки иное. - Зачем ты это делаешь? - Ты мне нравишься, - фраза лаконичнее просто некуда, а ответ прямо в лоб и без какой-либо возможности понять не так, как это было сказано, - И я хочу тебя. - Ты гей? Сто очков за деликатность и сообразительность, Кир! Ты просто молодец! – похвалил я сам себя. Вадим же к моему удивлению действительно задумался о моем вопросе или просто сделал вид, что действительно собирается ответить мне серьезно, а может быть, что придумывает фразу с сильным налетом сарказма и стеба. Кто ж его знает? - Я думаю, что нет. Раньше у меня таких наклонностей не было и я всегда встречался с девушками, так что.. Может быть, что я би? Я не знаю, если честно, как это объяснить, но до сегодняшнего дня я не смотрел на тебя или какого-либо другого парня под таким углом. Извини, если тебе неприятно или что-то подобное.. Смотрю на него в полном шоке. Я у него еще и первым парнем буду, если вдруг поддамся на его провокацию? И самое удивительное, что я уже готов сдаться, да и аргумент в пользу полной капитуляции недвусмысленно упирается в ткань трусов, что в возбужденном состоянии не очень-то приятно. - Нет, мне не неприятно. Просто я несколько шокирован тем, что сейчас между нами происходит и не потому что это неправильно, а потому что неожиданно и без какой-либо почвы. - Для пьяного человека ты слишком много думаешь, - усмехается Вадим, подаваясь вперед и касаясь губами сначала ключиц, после чего, поднимаясь легкими поцелуями по шее, подбородку и до моих губ. - Если бы я меньше думал о подобном, когда был пьян, то у меня было бы уже много детей, да еще и куча болезней в придачу. Тем более.. – закончить мне не дали, ибо парень резко толкнул меня в грудь, от неожиданности я упал спиной на кровать, чем Вадим не преминул тут же воспользоваться и оседлать мои бедра, сжимая бока ногами. - В чем твоя проблема? – в голосе парня появилась несвойственная ему жесткость и требовательность, которая даже немного сбила меня с толку. Еще немного и мелкий пацан возьмет меня на слабо или начнет приказывать! Вот уж нет, так нет. - Ты хочешь этого? – кивок – И завтра никаких претензий ко мне? – снова кивок – Ты ведь понимаешь, как это будет выглядеть? – заминка, но потом снова кивает – И ты готов доверить себя мне? - Ты всегда так долго болтаешь? На тебе девушки со скуки не засыпают? – ехидно осведомляется Вадим, вдобавок поерзав своей пятой точкой по моему возбужденному члену. Все-таки ткань не очень-то спасает от трения, особенно такого типа. Парень довольно хмыкает, когда его действия влекут за собой потемнение моих глаз в возбуждении и срывают с губ еле слышный стон, больше похожий на громкий вздох. Доигрался! – проносится в голове и Вадим удивленно вскрикивает, когда я резко приподнимаюсь и переворачиваюсь, подминая парня под себя и набрасываясь на его шею с поцелуями. Замешательство его длится недолго, так что всего пара секунд, и он начинает настойчиво дергать за рубашку, но его попытки расстегнуть пуговицы оборачиваются полным фиаско, так что приходится ему помогать и заодно отправлять лишнюю одежду к джинсам и футболке Вадима. Руки парня тут же начинают скользить по голому торсу, а губы приоткрываются в призыве к поцелую, что я тут же исполняю, склоняясь к нему и сплетая наши языки в подобном прошлому долгом, изматывающем, но таком сладком поцелуе, хотя теперь в него уже примешана и страсть вперемешку со жгучим желанием. Так хотелось прямо сразу взять его, чтобы жизнь малиной не казалась, но садист во мне не то, чтобы умер, но перешел на уровень интеллигентного издевательства в словесной форме, так что на данном этапе своей жизни я мог бы наговорить кучу гадостей ему, чтобы задеть, но физически не стал бы делать больно. Пришлось разорвать поцелуй, чтобы перейти с губ на ушко, языком по раковине, слегка прикусить мочку, оставляя на ней влажный след, чем срываю с губ Вадима полустон-полувздох. Руки скользят по бокам, бедрам, поглаживают их внутреннюю сторону, так что парень разводит ноги шире в стороны и слегка выгибается в спине. Поцелуи-укусы по шее, именинник дышит часто и рвано, пальцы мнут простынь, глаза полуприкрыты, но от этого все равно мало что видят из-за пелены возбуждения, что только сильнее и сильнее нарастает. Парень явно готов к тому, чтобы начать просить взять его, но пока сдерживается и кусает губы, когда я дохожу поцелуями до его сосков. Облизываю, прикусываю бусинки, что уже успели затвердеть, рука ныряет под резинку трусов и слегка сжимает возбужденный орган Вадима, на что парень тут же отвечает довольно громким стоном и выгибается в спине сильнее. Его губы хватают воздух, будто он неожиданно начал задыхаться от его нехватки. С некоей досадой отстраняюсь, чтобы снять свои брюки, а заодно и наше нижнее белье, отправляя их на пол. Мутный взгляд в сторону моего члена и Вадим облизывает губы, подаваясь чуть вперед, чтобы подняться, но лично мне кажется, что сегодня ему и так хватит впечатлений с головой, так что довольно настойчиво укладываю его назад на покрывало, устраиваясь между его ног. Резко в голову ударяет мысль о том, что у нас, собственно, нет никакой смазки под рукой. Оглядываюсь кругом, но кроме рома, спрайта и воды в стакане в комнате нет никаких жидкостей или чего-то подобного. Использовать же вышеперечисленное в данном случае было бы перебором. Вадим правильно истолковывает мое замешательство и делает неопределенный жест в сторону стола, на котором стоит ноутбук. - Там есть крем.. – безумно сексуальным, чуть хрипловатым голосом поясняет свой жест парень. Мне два раза повторять не надо, так что пара секунд задержки и вот я опять между его ног, а в руках у меня смягчающий крем для рук. Чем не символично? Сейчас будем ему смягчать, правда, не руки. Мои губы тут же возвращаются на соски, но играть с ними долго уже не хватает терпения, так что поцелуи спускаются все ниже и ниже, отвлекая Вадима от того, что я уже успеваю выжать себе на пальцы немного крема, чтобы начать подготавливать его. Прекрасно знаю, что первый раз сразу приятным не будет, так что парню придется терпеть, но не зря же алкоголь использовали раньше, как анестезию, так ведь? Поглаживаю внутреннюю часть бедер одной рукой, пальцами второй руки аккуратной размазываю крем вокруг колечка сфинктера. Парень, на удивление, не только не сопротивляется, но даже слегка подается навстречу пальцам. Прекрасно понимаю, что он делает это непроизвольно и совершенно не зная о последующих ощущениях, так что мои губы покидают его пресс и, отодвинув крайнюю плоть и оголив при этом головку его члена, которая уже истекала смазкой, провел языком по стволу от основания до головки, слизывая его соки. Вадим глухо застонал, приподнимая бедра и явно желая, чтобы ласки стали более откровенными и настойчивыми. Я с готовностью обхватил его возбужденный орган губами, стараясь заглотить его как можно глубже, одновременно с этим проталкивая первый палец в анус. Парень тут же откликался на мои действия стонами, движениями бедер, продолжая комкать несчастные простыни. За одним пальцем последовал второй, потом третий, на что Вадим жалобно заскулил – ощущения явно были не самыми приятными, так что я чуть изменил направление их входа, чтобы найти заветный бугорок, что мне, в общем-то, удалось. С губ же Вадима тут же сорвался громкий стон и короткое слово, всего в три буквы, что в запале он начал шептать и повторять многократно, пока я растягивал его, с каждым разом задевая пальцами простату. - Еще! – шептал он снова и снова, начиная подмахивать мне бедрами навстречу. Выдержка, а заодно и терпение помахали мне дружно ручкой, так что я довольно резко перевернул Вадима к себе спиной. Парень намек понял, приподнялся на коленях, открывая мне прекрасный вид на свою пятую точку, на которую он так неожиданно нашел приключения в виде меня и моего члена, что так недвусмысленно лег между его половинок. - Вадим? – я не привык спрашивать разрешения или задавать тупой вопрос типа «я вхожу?», так что ограничился тихим произнесением его имени прямо на ушко, на что парень ответил чуть дрожащим, но резким: - Ты там уснул что ли? Руки легли на его бедра, и я чуть отстранился, чтобы приставить головку к его входу. Вадим подался чуть назад, открываясь и впуская головку в себя, на что сам же среагировал громким стоном. Я успокаивающе гладил его бока, плавным движением входя глубже и удерживая его от того, чтобы отстраниться. Простыни начинают трещать под его сжатыми пальцами, костяшки побелели от напряжения, а лицо спрятано в ткань, но он мужественно терпит и даже не начинает просить остановиться, хоть это и невозможно, ибо мы уже слишком далеко зашли. Так что успокаивающее «потерпи немного», сказанное в затылок парня, опаляя его горячим дыханием и второй резкий толчок, чтобы погрузиться в него на полную длину. Болезненный вскрик он все-таки сдержать не может, так что я останавливаюсь, чтобы дать ему привыкнуть к наполненности мною. - Ммм.. Ты такой узкий и горячий.. – жаркий шепот с легким укусом в шею. Пошлые слова, но они вырываются как-то сами собой, хотя не в моих правилах говорить нечто подобное. Вадим постепенно расслабляется, пальцы больше не пытаются порвать простыню, а дыхание становится немного ровнее. Моя рука с его бедер перемещается на живот, и провожу пальцами по его стоящему колом члену – все-таки некоторые теряют возбуждение от болезненных ощущений, хотя Вадим похоже не из их числа. На мои действия парень чуть отстраняется, выпуская меня на несколько сантиметров из себя, и тут же подается назад. Протяжный стон, будто сигнал к действию – я начинаю двигаться сначала медленно, но постепенно ускоряясь. Комната наполняется стонами и тихими всхлипами, а стоит мне задеть заветную точку внутри и парень тут же выгибается, приподнимаясь на локтях, и стоны тут же становятся протяжнее, а Вадим начинает подмахивать бедрами, явно чтобы снова появилось то приятное ощущение при соприкосновении моего члена с его простатой. Только вот дважды повторять мне не надо, так что угол проникновения именно такой, чтобы при каждом толчке задевать источник наслаждения парня. Несложно догадаться, что такой бешеный ритм мы выдержать долго не могли, если у некоторых стойкость при алкоголе увеличивается, то моя как раз таки снижается, пусть не очень сильно, но ощутимо, так что его жалобное «Кир, я больше не могу» сыграло мне на руку, ибо сдерживаться дальше было просто невозможно. Мои пальцы сомкнулись на его каменной плоти и начали двигаться в унисон с моими толчками, которым Вадим так усердно подмахивал. Не прошло и пары минут, как мои рука и простыня были забрызганы семенем именинника. Мышцы тут же сжались, и через пару толчков я кончил в него, как-то даже в голову не пришло выйти из обессилено упавшего на кровать парнишки до кульминации, но его это явно сейчас волновало меньше всего. Уже покинув его тело, я устало огляделся кругом, подмечая, что мы каким-то чудом успели скинуть покрывало на пол, так что пришлось подниматься, чтобы укрыться им. Вадим был аккуратно перемещен головой на подушку, но он уже не реагировал на мои действия, лишь сонно что-то буркнув в ответ на них, и засопел, тут же засыпая. Устраиваясь рядом и приобнимая его со спины, прижимаюсь к нему, не забыв укрыть нас. Я так выдохся за эти сутки, что отрубился практически мгновенно, вдыхая запах его волос..