Before I Die

POV Лиам Настойчивые удары в дверь встревожили меня сразу же. Одна часть меня уже знала, кто это был, но другая надеялась на то, что это кто-то ещё. Пускай это будет какой-нибудь бездомный, ищущий место, чтобы остаться. Пускай это будет надоедливый ребенок, который убежит ещё до того, как я открою дверь. Пускай это будет грабитель, который заберет мои деньги. Лишь это был не он, он не заслуживает этого. Но как только я открыл дверь, я увидел того, которого не хотел видеть. Он свалился в мои руки бесформенной кучей конечностей, слёз, рыданий и кашля. Этого не случалось уже довольно долгое время, но каждый раз, когда он вваливался вот так, был как первый. Я закрыл дверь ногой, прежде чем двинуться к дивану с плачущим парнем в моих руках. Его волосы цвета корицы и постоянно сияющее лицо сейчас были испорчены слезами. Мне удалось усадить нас обоих на диван, удерживая старшего мальчика, для которого это казалось вечностью. Сильный кашель разрывал его маленькое тело. Старший… Я ненавижу использовать это слово. Да, он был старше, чем я, но он не был старым. Он был не настолько старым, чтобы справляться с тем, что творилось, никто из нас не был. Я возвратил своё внимание обратно к ситуации, внимательно прислушиваясь к тому, как его рыдания превращаются в слова: - О-он… О-он… Я… Я мягко заставил его замолчать, видя, что он пока не в состоянии сказать что-то. - Всё нормально, поплачь. Я здесь, чтобы поймать твои слёзы. Просто поплачь, ты слишком редко это делаешь, гораздо реже, чем можешь себе позволить. Я знаю, - мы все знаем, - у тебя сейчас отвратительные времена, так что всё нормально, поплачь. Плачь до тех пор, пока у тебя не кончатся слёзы, - прошептал я ему, медленно раскачивая нас вперед и назад. Я иногда задаюсь вопросом, как я выглядел, когда только узнал об этом. Для меня это было ударом, для всех нас было. Я всегда был самым серьёзным из нас пятерых, «папочкой», который заботился обо всех. И я до сих пор такой. Но я не всегда хорошо справляюсь. Например, я никогда не мог помочь с подобными вещами. То есть я мог помогать людям с их проблемами, но я никогда не вспоминал об этом после её разрешения. В этот раз я знал, что не смогу забыть, это слишком сильно касалось меня, поэтому я не мог просто закрыться. Но это не то, что я могу контролировать, это скорее привычка. Голубые глаза смотрели прямо в мои, воспалённые и тусклые. - Эт-то не справ-ведлив-во, - запинался он. Я видел в его глазах маленький комок злости, все такой же, как и раньше. - Не справедливо, - согласился я, ожидая, пока он начнёт говорить. Но к моему удивлению, он стал успокаиваться. Мальчик казался таким маленьким, он бессильно уронил голову мне на плечо. Ужасные звуки его кашля эхом отдавались от стен комнаты. Я провел рукой по его волосам. Я знаю, это успокаивает его, хотя он больше успокаивается, когда делает это сам. Мы молчим какое-то время, а потом Луи начинает тихо поскуливать. - Я люблю его, - грустно прошептал он, заставляя моё сердце сжиматься от боли. - Я знаю, - прошептал я в ответ, вздрагивая каждый раз, когда он кашлял снова. - Я наконец-то нашёл его, того самого, - продолжил он грубым и хриплым голосом. Я обвил руками его тонкую талию, закусывая губы при напоминании о том, сколько веса он потерял за последнее время. - Да, - ответил я, - он тот самый. Слабый мальчик всхлипнул: - Я должен был провести всю свою жизнь, любя его, - его голос был таким хрупким, что мне казалось, что он сломается прямо сейчас. – Я хотел завести с ним семью, любить его вечно, - кашель, - а теперь я не могу даже поцеловать его. Я опустил глаза вниз, мягко сжимая его руку. - Я не заслужил этого! – вдруг вскричал он, сев прямо. – Я должен был никогда не взрослеть, до тех пор, пока сам этого не захочу, - кашель, - до тех пор, пока мы оба не захотим взрослеть и стареть, - кашель, - Вместе! Маленький мальчик сгибается пополам в приступе кашля, который был вполне ожидаемым после такой вспышки. Я мягко гладил его по спине, помогая пройти через это. Я хватаю с кофейного столика бумажную салфетку, как только вижу кровь на руках Луи. Я быстро вытираю их и промакиваю его лицо, чтобы стереть капли ещё и оттуда. Мальчик роняет голову в свои руки и тихо плачет. Я открываю рот, чтобы сказать что-нибудь, но меня обрывает телефонный звонок. Я поднимаю трубку, прекрасно зная, чей голос услышу по ту сторону. - Лиам! Он ушёл! Я вышел из номера, чтобы исполнить небольшое поручение, всего на десять минут, а когда вернулся, его уже не было. - Успокойся, он со мной, он в порядке. Он у меня, - быстро вмешался я, прежде чем голос на том конце провода стал действительно паническим. - Слава богу. Я заберу его, - вздохнул Гарри. - Нет, не беспокойся. Отдохни немного, я посижу с ним, - уверил парня я. - Правда? Спасибо тебе большое! Тогда я зайду за ним попозже. Скажи ему, что я люблю его, - и я представил, как его пальцы пробегаются по голове через кудрявые волосы, как он всегда делал, когда беспокоился. - Скажу, - улыбнулся я, прежде чем отключиться. - Это был он? – спросил меня Луи скрипучим голосом. - Он любит тебя, - улыбнулся я ему. Парень грустно вздохнул: - Хотел бы я сказать это ему однажды, - сказал Луи и упал обратно в мои объятия. Я убрал волосы с его лба, как только откинулся на спинку дивана вместе с ним, отдыхающим на моей груди. - Знаешь, у тебя ведь есть время. Ты все ещё можешь сделать вещи, которые мечтал сделать, - сказал я мягко, мои губы были рядом с его ухом. Луи снова вздохнул: - Только ничто из этого больше не будет забавным, как раньше, - прошептал он. - Вещи могут быть забавными, если ты сделаешь их такими, - сказал я, отодвигая от себя мальчика и подходя к шкафу. Я взял оттуда блокнот и ручку и протянул маленькому грустному парню. – Напиши. Напиши то, что ты хочешь сделать, и мы попробуем воплотить это в жизнь. Я ободряюще кивнул сомневающемуся мальчику, который смотрел на меня. Он кусал свои губы, прятал кашель в локоть, прежде чем взять у меня из рук блокнот и начать писать.

***

Дверной звонок зазвонил, и я встал, чтобы открыть дверь, оставляя иногда покашливающего Луи, свернутого в маленький комок на моём диване, одного. Знакомая копна кудрявых волос открылась моему взгляду, как только я открыл дверь. Я мягко улыбнулся ему и пропустил внутрь. - Что было на этот раз? – спрашивает он, его голос показывает, насколько он эмоционально истощён. – Он хочет снова меня бросить? Зеленые глаза пронзают меня отчаянием. - Нет, он даже не упоминал, что ты заслуживаешь лучшего или чего-то в этом роде. Он просто был очень грустным, он хочет жить долго и счастливо с тобой, - объяснил я, притягивая младшего мальчика в свои объятия. Он рвано выдыхает мне в шею, его тело дрожит, когда он пытается удержать рвущиеся наружу рыдания. Я затянул хватку, словно пытался заставить его оставаться единым, удерживая от развала. Он не может сломаться, хотя он должен был. Он слишком молод, чтобы скрываться, ему должно быть позволено плакать. Но он держится, он должен быть сильным для своего парня. Он может позволить себе быль слабым только тогда, когда мы одни. Раздался кашель. - Он там? – послышался слабый голос из моей гостиной. Гарри выбрался из моих объятий и подошёл к дивану: - Да, я здесь, - улыбнулся он. Луи вскочил с дивана и заключил любимого в крепкие объятия. - Извини, что убежал, я не хотел напугать тебя. Я прислонился к стене, чтобы смотреть на все это, слегка подпрыгивая при каждом кашле, который разрывал мягкие слова. Я никогда не привыкну к этому отвратительному звуку. - Всё нормально, с тобой всё хорошо? – спросил младший парень, пропуская пальцы сквозь волосы Луи. Я видел, как тот кивнул, зарываясь лицом в грудь Гарри. – Чем вы, ребята, занимались? – спросил кудрявый парень, когда его глаза зацепились за блокнот. Кашляя, Луи проделал путь до дивана, следуя за кудрявым парнем. Они оба опустились на диван, а Луи, что удивительно, закрыл блокнот и отложил его. - Мы думали о…, - кашель, - о вещах, которые могли бы сделать, - объясняет парень, пока другой вытирает его окровавленные руки. Мягкая улыбка играет на губах обоих парнем, они оба счастливы, пока могут быть вместе. - Правда? Например, каких? – спросил он тихим, но веселым голосом. - Например…, пойти в парк с едой из Нандос, как мы всегда делали, поиграть на гитаре и спеть что-нибудь, как мы привыкли. Меня удивило, что он смог сказать это предложение без перерывов, но потом тело Луи сотряс приступ кашля. - Я написал целый список, - добавил он скрипучим голосом, звуча словно гордый малыш, который показывает своей маме рисунок. Это было жалким. Старший парень всегда был по-детски наивным, он до сих пор такой. - Список? Могу я посмотреть? – голос младшего парня звучал, тем не менее, гораздо более зрелым. Он действительно довольно быстро повзрослел за последние месяцы. И это тоже было жалким. - Нет! – вскричал Луи, громко кашляя, и убрал блокнот в зону недосягаемости своего парня. - Почему нет? – удивленно спросил кудрявый парень. - Это личное… - Если ты не покажешь мне, то как мы сможем их выполнить? – брови Гарри взметнулись, когда он потянулся к блокноту. Луи убирает блокнот подальше от рук Гарри, игривые ухмылки появляются на лицах обоих парней. Они дерутся и борются за право овладеть блокнотом, и я наблюдаю за ними со счастливой улыбкой. Они до сих пор могут быть обычными глупыми ребятами, самими собой, они могут быть лучшими друзьями и влюблёнными в одно и то же время. У них до сих пор потрясающие отношения, это никогда не изменится. В конце концов, сильный мальчик забирает блокнот, держа своего парня на безопасном расстоянии свободной рукой. Слабый Луи громко жалуется, пытаясь остановить зеленые глаза от чтения. Я не знаю, почему, но мне он тоже не давал прочитать этот список. Я внимательно смотрю, как изумрудные глаза скользят по всему списку желаний. На его губах играет широкая улыбка, которая иногда сползает, но он тут же заставляет её вернуться назад. - Пожалуйста, прекрати, - тихо просит Луи. – Это глупо, мы никогда не сможем этого сделать. Перестань. Попытки старшего парня выбраться ослабевают, когда кудрявый выпускает листок из рук. Он смотрит в пространство, прежде чем медленно обернуться на своего парня. - Прости, ты не должен был читать это, я…, - но он не успевает договорить, потому что Гарри заключает его в объятия, его губы прижимаются к виску больного, а блокнот падает на пол. Я медленно наклоняюсь и поднимаю его, пробегаясь глазами по странице. Прежде, чем я умру: 1) провести ещё одну вечеринку с парнями, как мы всегда делали по субботам; 2) поцеловать Его в последний раз; 3) пойти в парк с едой из Нандос и музыкой; 4) пойти в парк аттракционов (в тот, в котором есть большое колесо обозрения); 5) завести семью и жить долго и счастливо; 6) пойти в какой-нибудь совершенно небольшой и тихий ресторан, где будем только мы впятером; 7) написать письма сёстрам и маме; 8) посмотреть все старые видео-дневники с ребятами; 9) повторить наше первое свидание; 10) выйти за Него замуж. Я выпустил длинный вздох. Все эти вещи были связаны с оживлением воспоминаний, будет очень сложно вернуться туда, где мы постоянно были в последнее время. Я закусил губу, как только прочел последний пункт. Я понял, почему Луи не хотел, чтобы его парень видел это. Они не могут, им только 19 и 17 лет. На самом деле, для них незаконным является даже встречаться. Я снова смотрю на парней, которые до сих пор крепко обнимаются. - Это было глупо, извини, - шепчет Луи. - Нет, не было. Это то, чего ты хочешь, - шепчет Гарри в ответ, мягко поглаживая его по плечу. - Мы встречается около года, я был слишком глупым, когда думал об этом, - скуксился кашляющий парень. – Плюс ты слишком молод для этого. Я сел в кресло позади дивана, молча наблюдая за влюблёнными. - Но что, если я тоже хочу этого? – спросил младший парень, глядя прямо в глаза Луи. - Что? – удивленно переспросил тот. - Что, если я хочу выйти за тебя замуж? – мягко объяснил Гарри. Тишина обрушилась на комнату. - Нет, - не подлежащим обжалованию голосом ответил Луи, за которым следует залп кашля. - Но я люблю тебя. - Нет, я не позволю стать вдовцом в семнадцать лет, - слова рассекают воздух и надежды каждого из нас. - Мне всё равно! – вскрикивает Гарри, отчаянно пронзая взглядом лазурные глаза. – Я люблю тебя и я хочу провести самые важные события своей жизни с тобой. Я хочу иметь кольцо на пальце в напоминание о том, что ты любил меня и что всегда будешь. Луи аккуратно качает головой из стороны в сторону: - Тебе нужно двигаться дальше, ты не сможешь сделать этого, если у тебя будет кольцо, - он говорил каждое слово так осторожно. Я закусил губу, пока слушал, как хриплые звуки вылетают из его рта. – Тебе нужно будет двигаться вперёд, когда меня не станет, найти себе кого-нибудь. По моей спине пробежала дрожь. Эти слова делали ситуацию такой близкой, такой реальной. - Не говори так! – вскричал Гарри. – Не смей, блять, говорить такое! – он кричит, вытирая появившиеся на глазах слёзы. – Я люблю тебя! Я никогда не найду кого-то настолько совершенного, как ты! Я никогда не двинусь дальше! Ты не имеешь права указывать мне двигаться дальше, забывая любовь всей моей жизни! И Гарри упал на диван, заливаясь слезами. Я прекрасно видел, как глаза Луи тоже заслезились. Только сейчас он выглядел по-настоящему старше, мудрее. После минуты молчания, которая нарушалась только всхлипами младшего парня и кашлями старшего, Гарри успокоился и сел прямо. Его глаза устремились на Луи. - Пожалуйста, позволь мне иметь это. Позволь мне иметь это кольцо. Все станет слишком сложным, когда ты уйдёшь, пожалуйста, позволь мне иметь что-то, что позволит мне держаться. Я не знаю, смогу ли я выжить без тебя, пожалуйста, позволь мне иметь часть тебя с собой, - умолял Гарри, смотря на своего парня отчаянным взглядом. Старший мальчик протянул руку, чтобы вытереть слёзы со щёк. - Я-я… Я не знаю, что делать, - бормочет он. Я слышу, как они оба захлёбываются слезами. - Я хочу этого, - всхлипывает младший парень, - ты тоже хочешь этого. Я вижу, как смягчается лицо Луи, я знаю, что он согласится. Улыбка уже расплывается по моему лицу. - Просто подумай, как чертовски сексуально я буду выглядеть в смокинге, - хихикнул Гарри. Голубоглазый рассмеялся, наполняя комнату искренним мелодичным звуком, и взял своего парня за руки. Они долго смотрят друг на друга, прежде чем Луи, наконец, кивает. - Хорошо, - прошептал он. Широкие улыбки освещают оба лица, прежде чем они заключают друг друга в бережные объятия. Идиотская улыбка отражается на моём лице, пока я беру телефон, чтобы сказать об этом двум другим нашим лучшим друзьям. Перед тем, как выйти на кухню, я слышу осторожный и такой необходимый сейчас обмен словами: - Я люблю тебя, Бу. - Я тоже люблю тебя, Хаз.