Стационар

Последующие дни проходили относительно спокойно, без всяких эксцессов и прочего. Соседка с Лорой помирились и вновь мы проводили время втроем. Маленькую Настю через несколько дней выписали и они с мамой благополучно отправились домой, в Харьков, еще в больнице предварительно заказав билеты. А через день на ее место прибыл новый больной. Именно новый. Именно мужского пола. Мальчик Никита, восьми лет отроду. Он был каким-то нервным, постоянно вредничал и капризничал. Мне не особо нравилось уже то, что с нами, в женской палате, будет лежать мальчишка, так он еще и довольно громким оказался. Возмущению не было предела, причем, не только с моей стороны. Но ничего не поделать - стационар забит детьми под завязку и мальца селить было некуда. А потом еще дошел до нас слушок, что он - не единственный новенький: в мужские палаты прибыло еще несколько мальчишек, но постарше. Пожалуй, если бы их разместили с нами, было бы куда хуже. Все это время мы с девушками общались, да. Но чувствовалось в воздухе какое-то напряжение. Я избегала всякого контакта с Настей, она не могла не замечать холода с моей стороны и так же соблюдала дистанцию. Лора как-то странно поглядывала на нас время от времени, но от комментариев удерживалась. Лишь изредка в ее голове материализовались новые "грандиозные" идеи, вероятно, буквально распирая голову шатенки, от чего выражение ее лица приобретало придурковатый вид. Но нам хватило "розовых" приключений, потому мы с Настей пресекали все на корню. Температура за окном стремительно падала к нулю, а небо с каждым днем все сильнее затягивали темные тучи, словно заливая его свинцом. В комнате так же ощущались перемены в атмосфере, от чего мы лихорадочно кутались в теплые вещи и одеяла. Одним только детишкам все было ни по чем. Сновали туда-сюда, голосили, врезались друг в друга, дрались за самолетики. А благодаря Никите эпицентр катастрофы изредка перемещался и к нам. По крайней мере, это отвлекало от тяжелых мыслей и неважного самочувствия, которое обволакивало все мое тело и словно магнитом тянуло к кровати. Настя наблюдала за мной явно обеспокоенно, изредка спрашивала, как я себя чувствую, но я уверяла ее, что все в порядке и это просто моя чертова метеозависимость. Как бы не так. Очаг дискомфорта, на самом деле, располагался не в надвигающейся на нас зиме, а в зиме, образовавшейся у меня где-то между ребер. Но это было не важно. По крайней мере, так я про себя думала. Видимо, природа решила сжалиться над нашим городом на некоторое время. Под вечер тучи слегка развеяло ветром и сквозь стальную пелену небосвода на землю просочилось несколько лучей солнца. Ничтожно мало, но это слегка повысило настроение и, видимо, пробудило механизм выработки энергии внутри Ларисы. Она ворвалась в наше задыхающееся помещение подобно супергерою. Не хватало только плаща, развевающегося на ветру, и трусов, надетых поверх лосин. Как-то довольно быстро она сгребла нас, заставила переодеться и потащила на улицу. Мол, за окном солнышко светит, птички поют, а мы тут хандрим всем сбором. На улице и правда было довольно тепло и комфортно. Это немного приподняло мне настроение и воодушевило Настю, которая решила нас сводить в гости к своим бабушке и дедушке, которые жили буквально через квартал отсюда. Застали мы их на улице, убирающими листья. Людьми они были весьма добродушными и даже в чем-то застенчивыми. Наверное, это у них семейное. Мы немного поболтали, помогли им расправиться с кипой листьев подле подъезда и отправились блуждать дальше. Недалеко так же располагался рынок и девушки решили немного прогуляться по его рядам. Ларисе в душу запали цукаты, пакетик которых она в дальнейшем и приобрела, а мы с Настей смотрели на все как-то равнодушно, иногда обмениваясь одинаково пустым взглядом. Шархая в междурядье, где лавировали толпы людей, мы иногда сталкивались плечами и я чувствовала, как моей руки касается что-то теплое, но старательно это игнорировала. Прогулявшись по лабиринтам продуктоиндустрии еще малость времени, мы решили возвращаться обратно, но Лору буквально что-то пригвоздило около одной из витрин. - Креветки. Вы не хотите креветок? Мне отчего-то захотелось ударить себя ладонью по лбу. Порыв свой сдержала, но, сдвинутые к переносице брови, явно выдали всю скептичность моего отношения к данной ситуации. В принципе, идея была не плохая, ведь морепродукт на самом деле довольно приятный на вкус. Но. Замороженный внешний вид не внушал доверия. Да и где там готовить? Но продавец, как истинный гуру в своем деле, видимо предугадала, что у кого-то могут возникнуть сомнения на счет этой покупки и продемонстрировала все мастерство своего умения всучивать покупателям невесть что. Она предложила купить уже готовые креветки, которые необходимо лишь обдать кипятком, чтобы довести до состояния готовности. Просто отключив свой аналитический ум, чтобы никого не расстраивать излишней занудливостью, я согласилась и мы совершили покупку. Черт с ним, лишь бы Лора угомонилась. Путь обратно проходил в более оживленной обстановке, ко мне даже вернулось обыденное настроение, что явно повлияло и на Настю. Рыжеволосая осмелела и не стесняясь брала меня то под руку, то за руку, так, что настроение достигало своего пика. Но при входе в поворот, который вел на финишную прямую, оно вдребезги разбилось о Влада, поджидающего свою девушку на крыльце здания. Пока мы с Ларисой переодевались и доводили креветки до съедобного состояния, парочка о чем-то ворковала на улице. При мыслях об этом, в живот словно всаживали вилку, а затем вращали, наматывая на нее все внутренние органы. Однако, мне показалось странным, что девушка не кинулась к парню на шею, а сдержанно подошла к нему и даже уклонилась от его попытки поцеловать. Наверное, не хотела выставлять личное напоказ. А еще как-то странно сжала мои пальцы напоследок и посмотрела в глаза, словно хотела о чем-то сообщить, но я так и не поняла мотивов этого порыва. Когда Настя вернулась, все уже было практически готово. Оставалось подождать, пока креветки настоятся в горячей воде, а пока необходимо было пройти через вечерние процедуры. Все это время девушка избегала зрительного контакта со мной, а на вопросы Лоры, касательно их встречи с Владом, отвечала как-то сухо и где-то даже резко, от чего шатенка быстро отстала. Позднее мы втроем разместились в столовой. Болтая о всяких глупостях и поглощая невероятно сильно пахнущий морепродукт, мы снова привлекли к себе массу посторонних взглядов, сканирующих чудоковатых подростков, по-царски занявших место в центре комнаты. Но к нам привыкли, да и доставляли хлопот мы куда меньше, чем маленькие сорванцы, разбивающие себе лбы друг о друга. Пока мы были заняты вечерней трапезой, как минимум, раз пять в комнату врывались мальчишки постарше и явно пытались привлечь наше внимание к себе, но мне уж точно было не до того. Два карих глаза напротив снова безустанно сверлили меня, заставляя нервничать и протирать взглядом скатерть стола. Это же происходило и позднее в комнате, когда мы собирались ложиться спать. Я чувствовала на себе взгляд с другого угла до того момента, пока не уснула. Утро навалилось на меня всей тушей довольно быстро, я совсем не успела выспаться. А вместе с утром навалилось на нас еще и несколько известий. Во-первых: Никиту переселяли наконец в комнату к мальчишкам, что, несомненно, радовало. Во-вторых: я сразу заметила, что на рыжеволосой девушке нет лица с самого пробуждения, ее кожа была заметно бледнее, а на ногах она едва стояла. Как позже выяснилось, ее жутко тошнило и кружилась голова, а в желудке обосновался неприятный вакуум. Не сложно было догадаться, что это отравление вчерашними чудо-лакомствами. Чутье меня не подвело, идея была изначально глупой, но я почему-то согласилась, а теперь чувствовала боль за состояние девушки и даже вину. Лежа в постели, она игралась тонкими пальцами с моей ладонью и с тусклой улыбкой уверяла, что все в порядке и чтобы я не волновалась. Но не волноваться было весьма сложно. А еще до дикости раздражало бездействие. Пока девушка задремала, я быстренько переоделась и отправилась в аптеку. Следует заметить, что Лоры мы утром не обнаружили, она словно испарилась из своего бокса. Но позже она отзвонилась и сказала, что ее на один день просто забрали родители. Тем лучше. Я немного отдохну от урагана ее эмоций и страстей, а Настю никто не будет дергать и она наконец спокойно выспится в абсолютно пустой палате. Когда я вернулась, девушка уже не спала, а сидела на кровати, укутавшись в одеяло по самое горло. Вид у нее был все такой же, едва напоминающий о том, что она все еще находится в мире живых. Завидев в моих руках зеленую пластиковую бутылку, она удивленно вскинула брови. - Есентуки, - объяснила я рыжеволосому зомби, - Будем тебя лечить. Девушка не отпиралась. Лишь с благодарной улыбкой смотрела на меня и не отпускала к себе, удерживая на своей кровати и спрашивая о различных подробностях моей жизни. О семье, учебе, домашних животных, увлечениях, друзьях. На вопросе о том, встречаюсь ли я с кем-нибудь, она запнулась, а затем снова взяла мою руку в свою и стала водить подушечками пальцев по линиям на внутренней стороне ладони. Я отрицательно мотнула головой, после чего в комнате повисла довольно продолжительная тишина. Не знаю, о чем она думала, но брови ее то заметно хмурились, то расслаблялись. Пересохшие губы слегка подрагивали, пальцы теребили мои куда более нервно, а у меня к горлу подкатывал непонятный ком. Почему обстановка внутри этой комнаты так резко накалилась? О чем тогда думала девушка и что хотела спросить? Ведь явно хотела, я это видела. Возможно, я узнала бы об этом через пару минут, но нас бесцеремонно прервали стуком в дверь, объявляя о дневных процедурах. Целый день я носилась с Настей, помогая ей с различными мелкими делами. К вечеру девушке стало заметно лучше: она улыбалась, шутила со мной, смеялась, пыталась играться, то дергая меня за длинную челку, то тыкая острым пальцем под ребра. Вечером ко мне заглянули родители, а к Насте ее парень. Мы все расположились в гостевой комнате и я старалась не смотреть в сторону парочки, но мысли все равно витали там, от чего я казалась растерянной и пропускала мимо ушей некоторые вопросы родителей. Однако мой взгляд все же несколько раз прокрался в затемненный угол комнаты. Девушка сидела поодаль от своего избранника, скрестив руки на груди. Он заискивал перед ней как только мог, а она просто молча смотрела в пол. Это было весьма странно. Возможно, она все еще неважно себя чувствует, а парень этого не понимает. В груди разгоралась непонятная мне злоба на него, переходящая в ярость, когда парень попытался вытащить Настю за руку в пристройку, на что та явно своего согласия не давала. Но удача была явно не на его стороне, так как у самой двери он наткнулся спиной на широкую грудь высокого мужчины. Это был отец Насти, я его узнала, и данная ситуация явно не пришлась ему по нраву. - Какая пристройка? У нее подозрение на пневмонию, а ты тащишь ее на холод. Мозг включи. - грозно забасил шатен с мелкой проседью в волосах. Сказать, что это доставило мне уйму удовольствия - не сказать ничего. Перепуганное лицо парня стояло у меня перед глазами еще долгое время, да и рыжеволосой эта ситуация явно настроения не испортила. По возвращению в комнату она все так же была весела и игрива, а в ванной брызгала в меня водой и лезла холодными руками за шиворот. Перед сном мы еще долгое время болтали и просто слушали музыку. День был странным. Очень странным. Но отчего-то мне было хорошо. Было приятно наслаждаться нашим маленьким миром, в который сегодня почти никто не вторгался и не мешал. Я чувствовала, что мы с девушкой ступаем по каким-то дорогам, которые не являются параллельными и равно или поздно, но в пространстве пересекутся.