Не опять, а снова

Голова болела. Хотя, нет! Не так. Голова раскалывалась! Было такое стойкое ощущение, что её распиливают ржавым лобзиком на части. Она отказывалась работать и воспринимать информацию извне. Да, какой там извне… голова даже сознание своей несчастной, в данный момент, хозяйки не хотела находить. Во рту было сухо, горько и противно, отчего девушка постоянно морщилась, но старалась не обращать внимания. Веки наконец-то поддались и немного приоткрылись, нехотя даря глазам тусклый свет из-за плохой погоды. Мерный стук капель дождя о карниз и стекла большого окна с витражами на удивление не раздражал, а, наоборот, дарил покой, усыплял и утешал проклятую головную боль, что никак не хотела уменьшаться. Повозившись немного на кровати, Тсуна подтянула к себе коленки, ощущая кожей холодную ткань ночной рубашки. Девушка хотела было удивиться, почему она не в любимой фланелевой пижамке, а в сорочке на пуговицах, но мозг удивляться также, как и соображать, явно не хотел. Поэтому Савада, снова немного повозившись, обняла подушку, обтянутую черным, холодным шелком. Кинув ещё один безразлично-уставший и немного сонный взгляд на все то же окно, девушка блаженно прикрыла глаза с легким вздохом облегчения, наслаждаясь моментом и практически засыпая. Вдруг во все ещё помутневший разум дезертиром пробралась одна несчастная, зачуханная, забитая, но почему-то трезвая и ясная мысль: в её спальне, как и во всем особняке Вонголы, нет таких витражных стекол. Точнее: витражей вообще нет. Да и не помнит она у себя шелкового постельного белья. И когда это она стала спать в рубашке, которую приняла сначала за сорочку? А рубашка-то довольно неплохая, даже отличная: белоснежная, шелковая, пахнущая дорогими мужскими духами, больше самой Савады раза в два-три и с нашивкой на рукаве. Мозг, даже убитый вчерашним алкоголем, недвусмысленно помогал сложить все вместе и давал ясный ответ. Интуиция ему прекрасно в этом помогала, но девушка отбивалась от них всеми возможными подручными средствами, в частности, отключением своего сознания. Но реальность медленными шагами, с явными признаками садизма, закрадывалась в больную голову, ненавязчиво намекая, что рядом есть кто-то ещё, и она точно знает кто это. Его насмешливый взгляд, скользящий по спине и макушке девушки, ощущался даже через толстое одеяло. Сил повернуться и узнать, а точнее убедиться, кто сейчас прожигает её взглядом, неожиданно не стало, однако любопытство брало верх. Но раньше, чем Тсуна успела что-то сделать, этот «кто-то сзади» заговорил: - Очухалась, мусор? – ехидно поинтересовался знакомый хриплый голос. Головная боль отошла даже не на второй, а на самый последний план. Резво подскочив, девушка села на японский манер, подобрав под себя ноги, и прикрылась одеялом. - Опять, - жалобно простонала Тсунаеши, хватаясь за голову и утыкаясь носом в коленки. - Не опять, а снова, - явно наслаждаясь ситуацией и осматривая получившийся калачик из девушки, весело произнес Занзас. Он лежал на кровати на боку, подперев рукой голову. Его рубашка красивым мешком сидела на Десятой, поэтому на нем были одни брюки. - Слушай, Савада, неужели я настолько страшен, что ты можешь со мной переспать, только напившись до невменяемого состояния? – продолжая издеваться над смущенной Тсуной, язвительно поинтересовался Вариец, - уже пятый раз, между прочим. - Ага, для храбрости выпиваю, - фыркнула в ответ тем же тоном она, - я как будто специально это делаю. - Честно говоря, складывается такое ощущение, что специально, - не обращая внимания на её ехидное замечание, прокомментировал Занзас. - Достал, - психанула Тсунаеши и, взяв в руки подушку, которую недавно обнимала, запустила её в мужчину, - ты как будто против. - Да ладно, ладно, - уклоняясь от мягкого снаряда, фыркнул тот и брезгливо отодвинулся от истерившей девушки. В голове мужчины сразу же всплыл вчерашний вечер. Flashback Занзас боролся с документами взглядом. Скуало ясно дал понять, что если Босс ничем не занят, то пусть проведет свое свободное время в обнимку с отчетами: они сейчас тоже ни с кем не заняты. Увильнуть никак не удастся, да и было, откровенно говоря, лень. Нет, можно было с чистой совестью послать мечника далеко и надолго, подкрепляя свои бесценные советы стаканами или выстрелами, но что-то в разъяренном взгляде Суперби остановило мужчину и не дало это сделать. Цыкнув, он все же потянулся к первому листу, но его отвлек шум за окном, который намекал на то, что к ним пожаловали гости. Громко так, весело, врезаясь в статую около парадной, мраморной лестницы особняка Варии. Занзас знал только одного человека, который мог заявиться с такими «спецэффектами». Это означало, что их решила посетить Савада, причем пьяная Савада. Это он понял сразу же, как только увидел из окна своего кабинета, что девушка была за рулем и приехала одна. К тому же, во вменяемом состоянии она бы не полезла обнимать Луссурию, а тихо бы склонила голову и поинтересовалась, где сейчас Занзас. Мужчина ухмыльнулся. Вечер переведен из раздела «скучный» в «откос от отчетов», поэтому сын Девятого вышел из своего кабинета и неспешной походкой направился к лестнице, где уже были слышны голоса Тсуны и Лусса. Это было уже в пятый раз, когда Савада напивалась. Случалось это редко и всегда по случаю: значит, заключили мирный договор, который спасет много всякого мусора. Но иногда была и вторая причина, означающая, что этот договор полетел в тартарары, и девушка отмечала по нему поминки. - Что, мусор, снова кого-то под свое крылышко взяла? – ехидно поинтересовался Занзас, смотря на веселую девушку. Их отношения были довольно странными: он её уже не ненавидел, из-за чего первое время буквально-таки бесился, а относился, как к раздражающему, но не убираемому факту. А сама Савада перестала бояться, но иногда все равно заикалась в разговорах с ним. Ну, когда была трезвая, почти всегда. - Занзас, а как ты догадался? – подходя к нему грациозной и, что удивительно, твердой походкой, спросила девушка. Мужчина промолчал, лишь усмехнулся и, развернувшись, все также неспешно пошел к своей комнате. Тсунаеши не отставала и что-то рассказывала, что Босс Варии со спокойной душой пропускал все мимо ушей. Быстро дойдя до больших резных дверей, Занзас открыл их и пропустил вперед девушку. Та, ничуть не смущаясь, быстро прошла и бухнулась в мягкое кресло, закинув одну стройную ножку на другую. Следующие часа два прошли по накатанному сценарию: уничтожение алкогольного запаса Босса Варии и слезное желание выговорится о наболевшем, а также ещё прилагалось утро в обнимку с довольным Занзасом. End Flashback Первый раз, когда Савада прикатила в таком состоянии в Варию, у офицерского состава отряда убийц случился шок, даже Мармон и тот был удивлен, раз врезался в стену. Хотя, это можно было списать и на то, сколько статуй сбила и сколько газонов испортила Тсуна. Цена была зашкаливающей. Занзас же сначала откровенно постебал, потом начал раздражаться, а после и вообще был зол, что выразилось в пламени ярости, которое так быстро заряжало пистолеты и разносило в клочья все на своем пути. Но, оказалось, пьяная Савада была слишком юркой и быстрой, в отличие от себя трезвой, так ещё и смеялась, пока убегала по всему замку. Вот тогда бедного Хранителя Тумана Варии действительно пришлось откачивать, но он все равно остался в выигрыше, когда через неделю предъявил счет красной и смущенной Саваде вместе с очень интересными фотографиями. Девушка же не хотела вспоминать, как утром она очнулась в одной мужской рубашке с Боссом Варии в одной постели в обнимку. Самым главным шоком для неё было то, что она ничего не помнит, голова трещит неимоверно, все тело в синяках и засосах, а счастливая и злорадная рожа Занзаса оставляет очень много места для полета фантазии. А на неё Савада никогда не жаловалась. Остальные три раза пробуждения прошли вполне спокойно, не считая унылой ауры, охватившей всю комнату Занзаса. И вот, на пятый раз, психованная натура истерички вышла наружу, полностью увлекая девушку в себя. Из раздумий Занзаса вывело то, что он поцеловался с матрасом, потому что Савада резко выдернула из-под его локтя подушку и начала ею бить по многострадальной голове Босса Варии. Изловчившись, сын Девятого схватил девушку за руки и встряхнул. - Успокойся, истеричка, - рыкнул он: подушка хоть и мягкая, но все равно неприятно. Тсуна же лишь икнула и осела, сразу же о чем-то задумываясь. Вздохнув, мужчина забрал подушку и запихал её себе под голову. - Ты должен… нет! Ты просто обязан теперь на мне жениться! – вдруг возмущенно заявила Савада, вызывая у мужчины смех. - С учетом того, что ты сделала за эти пять раз своего пьяного дебоша, включая мой разгромленный особняк, уничтожение самого дорогого коньяка из личных запасов и совращение меня, в конце концов, - вдруг ухмыльнулся тот, - это ты обязана жениться на мне. - Что, хочешь быть женой? – ехидно хмыкнула девушка. - Ну, ты же у нас Босс, - фраза так и отдавала сарказмом и ехидством, - или тебе слабо, мусор? Глаза девушки сузились. - Вот и возьму, - обиженно фыркнула она, напоминая сейчас надувшегося хомячка. - Ну и бери, - меланхолично отозвался Занзас. - Ну и возьму, - уже громче с нотками явного упрямства сказала Тсуна, подскакивая с кровати, собирая свои разбросанные вещи и скрываясь в ванной. - Ты только в нашу первую брачную ночь не пей, - порекомендовал ей в спину мужчина, - или ты без этого сексом заняться не сможешь? - Хамло, - крикнула в ответ девушка и гордой походкой удалилась из комнаты. Занзас же ухмыльнулся и удобнее устроился на кровати. Интересно, каково будет удивление Савады, когда она узнает после свадьбы, от которой она теперь точно не отвертится, что девственница? Но она сама в этом виновата: нечего было засыпать каждый раз на самом интересном и важном моменте.