Сон и его реальность

Ночной сумрак полупустого кабинета. В углах комнаты стояли кипы никому не нужных бумаг, книг, исписанных быстрым и неровным почерком тетрадей. Возле окна расположился дубовый стол, на нем такими же кипами лежали бумаги с отчетами, стояла наполовину догоревшая свеча. Ее огонек, слабый и неуверенный, еле дрожал, но все равно не потухал, как и надежда, что все еще теплилась внутри Леви. Наклонившись к свече, капрал Леви прикурил сигарету, делая пару глубоких затяжек, а потом снова откинулся на спинку стула, положив ноги на стол. Стрелки часов лениво передвигались, указывая, что уже давно пора было спать, но сил не было. Не было сил, чтобы встать со стула, пойти в комнату и лечь в кровать. Не было сил, чтобы заснуть. Последняя миссия была провальной. Нет, она была просто разгромной. Из ста пятидесяти скаутов вернулось только двадцать три. Из них семеро - при смерти. И Эрен Джагер как раз-таки входил в число этих семи. - Придурок… - послышался тихий шепот Леви, который в очередной раз сделал глубокую затяжку. Долго не выдыхая дым, борясь с подступающим кашлем, он невольно поймал себя на мысли, что с удовольствием бы сейчас задохнулся. - Капрал… курить очень вредно, - послышался знакомый голос, но Леви даже не повернулся в его сторону, ему все это, должно быть, показалось. Эрен сейчас лежит в подвале под пристальным надзором Ханджи, и если он выживет, то Леви точно поверит во что-то такое, во что никогда не верил. Капрал лишь прикрыл глаза, сделал очередную глубокую затяжку и через пару мгновений выдохнул сизый дым. Леви почувствовал холодные прикосновения к своей шее, почувствовал, как мелкая дрожь пробила все его тело. Но он не открывал глаза, он не хотел нарушать идиллию своего собственного сна. - Капрал, вредно… - нежный голос послышался совсем рядом, возле самого уха. Леви даже показалось, что он чувствует горячее дыхание. - А тебе вредно быть при смерти, - прошептал капрал, полностью отдаваясь во власть своему сну. Тонкие холодные пальцы скользнули по правому плечу, начали спускаться ниже. Рукава рубашки Леви были закатаны, и поэтому грубая, но чувствительная кожа капрала могла всласть насладиться нежными и мягкими прикосновениями. Пальцы скользнули к запястью, к фалангам, а когда добрались до сигареты в руке Леви, то бесцеремонно забрали ее и потушили о пепельницу, стоявшую на столе, рядом со свечой. Леви не сопротивлялся, это же был сон, всего лишь сон с немного дерзкими и вольными сновидениями. Он ведь так устал, что мог заснуть за работой, и все это ему только снится. Холодные пальцы Эрена скользнули под рубашку капрала, вызывая сдержанный вздох наслаждения. Эрен стоял перед Леви, весь в бинтах, с синяками, с кровоподтеками, в одной расстегнутой рубашке и в форменных брюках. - Ты жутко выглядишь, Эрен, - проговорил Леви, притягивая своего подчиненного ближе и усаживая к себе на колени. - Просто ужасно. Полуулыбка скользнула по губам Эрена, веселый блеск озарил его до безумия зеленые глаза. Он нежно обхватил шею капрала и ласково прислонился к его холодным обветренным губам своими, искусанными и в крови. Только привкус крови и чрезвычайное тепло Эрена дали понять капралу, что все это вовсе не сон, что все это самая настоящая реальность. Сладкая, с привкусом крови и сладким ароматом Эрена. - Наглеешь, - прошептал Леви, тут же вставая, подхватывая одной рукой Эрена, чтобы тот не упал на пол, а другой сгребая все, что было на столе, на пол. Он ловко уложил своего подчиненного, а сам, облокачиваясь на одну руку, навис над ним, пристально смотря на его раны. - Я не мог оставаться там, - проговорил Эрен, но страстный поцелуй капрала прервал его речь, не давая и малейшей возможности оправдаться. Язык Леви ворвался в горячий рот Эрена, обследуя каждый миллиметр, переплетаясь с языком этого несносного суицидника. Руки капрала грубо и бесцеремонно раздевали Эрена, но все же старались не задевать его раны. А мальчишка аккуратными и осторожными касаниями начал расстегивать белоснежную рубашку Леви, медленно и нежно стянул ее полотно с плеч, обнажая их и тут же припадая к ним губами и покрывая поцелуями, нежными, ласковыми, отчего капрал, запрокинув голову назад, глубоко выдохнул, наслаждаясь прикосновениями его губ. Когда одежда была отброшена в сторону за ненадобностью, когда свеча доживала свои последние светлые и яркие мгновения, Леви, обвив Эрена руками вокруг талии, одним резким движением перевернул его на живот и прижался к его бедрам пахом, давая почувствовать, насколько сильно он его желал. Дыхание Эрена стало прерывистым, мурашки пробежали по всему телу, но он не сопротивлялся. Эта грубая и неуемная сила капрала, ей просто невозможно было сопротивляться - только подчиняться, только полностью отдаваться в его власть. Держа Эрена одной рукой за шею и приподнимая ее, другой рукой Леви ласкал его упругие ягодицы, немного царапая их. В комнате раздался сдавленный крик, когда Леви вошел в Эрена двумя пальцами. Капрал немного сильнее сжал руку на шее Эрена и немного нахальнее начал двигаться в нем, расширяя. Воздуха, казалось, не хватало, отчего Эрен открыл рот и, как рыба на суше, жадно глотал кислород, но это не помогало. Через мгновение комнату наполнил крик желанного наслаждения. Леви одним резким движением вошел в Эрена до самого конца. Резкая и неуемная боль, которая раздирала все изнутри, пронзала Эрена насквозь, и казалось, что нет от нее спасения. Но тихий шепот, горячее дыхание, нежные и сильные руки капрала успокаивали, давали надежду, что все это скоро сменится наслаждением. - Я тебе не разрешал кричать, - прикусывая мочку уха, проговорил капрал, начиная медленно, но с усилием двигаться внутри Эрена. Пот мелкими капельками выступил на висках Эрена, он стискивал зубы, пытаясь не закричать, крепко сжимал руки в кулаках, и с каждым мгновением, с каждым новым толчком, боль сменялась теплом и наслаждением. - Расслабься, я приказываю, - откуда-то совсем издалека донесся голос Леви, который, положив руку на сжатый кулак Эрена, немного грубо поцеловал его в шею, оставляя красный след - знак его принадлежности ему, знак его безоговорочной капитуляции. - Так точно, капрал, - прошептал Эрен, полностью подчиняясь воле и силе Леви. Возбуждение тихими волнами начало накатывать, забирая с собой мужчину и подростка, погружая их в свои пучины, нежно и ласково обволакивая и растворяя друг в друге. - Леви… - шептал Эрен его имя, прогибаясь в судорогах оргазма. - Леви… - Эрен… - вторил ему капрал, бессильно падая и содрогаясь всем телом. Он не хотел, чтобы все это заканчивалось. - Леви! Да очнись ты наконец! - послышался громкий голос Ханджи, которой здесь по определению не должно было быть. От неожиданности Леви свалился со стула, боль привела его в чувство. Перед собой он увидел запыхавшуюся и немного взволнованную Ханджи, которая что-то причитала, размахивая руками. - Ну сколько можно засыпать в не пойми какой позе, да еще и с зажженной сигаретой?! - все не унималась женщина. - Заснул?!.. - Леви обвел взглядом комнату, пытаясь найти отголоски реальности того, что с ним только что произошло, но тщетно. Леви устало потер виски, встал, поправил свою рубашку и сердито проговорил: - Ханджи, свалила бы ты отсюда подобру-поздорову. - Эээ… Леви?! - в недоумении капитан застыла на месте. - Оставь меня… - проговорил Леви, снова усаживаясь на свой стул, и, закидывая ноги на стол, снова прикурил очередную сигарету и прикрыл глаза. Ханджи стояла и молча смотрела на Леви, она хотела сказать слишком многое, но не могла. В горле застыл огромный сухой ком невысказанной боли, праведного и не очень гнева, и еще целая гора не нужных Леви слов, заботы и сочувствия. Перед тем как закрыть дверь, Ханджи еще раз обернулась, чтобы удостовериться, все ли в порядке, и она не ослышалась, когда до нее донеся тихий шепот капрала:

«Эрен… как ты посмел?!»

Эрен Джагер - надежда всего Человечества, как, впрочем, и капрала Леви - погиб при сто третьей вылазке Разведывательного отряда.