Vampire AU (Immortals)

- Было весело, - сказал Хонбин, поднимая люк и изящно спрыгивая в подземный тоннель, ведущий к их дому. Воншик держал в руках небольшую коробку из-под обуви. Это была единственная вещь, которую они так и не открыли в присутствии Хакена и Тэгуна. В ней не хранилось чего-то тайного, всего лишь несколько фотографий, но Воншик хотел посмотреть их наедине с Хонбином. Все остальные их вещи были разобраны, и в ближайшие дни Хакен должен был привезти им все коробки, помеченные как «оставить». - Если под словом «весело» ты подразумевал «неловко», то да, так и было, - отозвался Воншик. Он последовал за Хонбином, не забыв закрыть за собой люк. - Неловко было только потому, что ты все это время хранил весь свой хлам, - сказал Хонбин, зашагав по холодному полу. Воншик тут же подоспел за ним. - Хлам? Мой хлам? Календари с обнаженкой еще можно как-то простить, но форма горничной… к тому же, она была твоей. Хонбин фыркнул, совсем не по-вампирски. - Ладно. Начнем с того, что да, возможно, она и принадлежала мне, но идея-то была твоя, - сказал он, - и это ты решил сохранить ее. Почему ты не выкинул ее, когда разбирал мои вещи? - Я не мог этого сделать! - Зачем ты вообще оставил все это… - Из-за… воспоминаний, - пробормотал Воншик. Он бы точно покраснел, если бы был человеком. – Я не хотел выбрасывать ничего из твоих вещей. - Ох господи, воспоминания, - сказал Хонбин. - Та ночь, когда я надел на себя эту форму горничной, была худшей ночью в моей жизни! - Худшей в жизни? – с возмущением спросил Воншик. - То есть самым худшим опытом в твоей жизни был секс в юбке, а не пытки в гнезде вампиров и обращение?! Хонбин торжественно кивнул. - Ага. - Какой же ты придурок, - Воншик игриво пихнул Хонбина в плечо, от чего тот заулыбался, сверкая ямочками на щеках. В груди Воншика разливалось знакомое, приятное тепло, которое даже смерть не сможет уничтожить. – Боже, вспомни лицо Хакена, когда ты вытащил ее из коробки… Хонбин усмехнулся. - Он так сильно покраснел. - Особенно после того, как ты сказал: «Можешь оставить себе», - сказал Воншик. Хонбин тут же разразился громким смехом, эхом пронесшимся по темным тоннелям. - Я просто поддразнивал его, - ответил Хонбин, - кроме того, Тэгуну понравилась эта шутка. - Правда? – спросил Воншик, и Хонбин кивнул. – Как ты это понял? Он же был таким угрюмым. Он всегда выглядит угрюмым. - Его не так уж и сложно понимать, - Хонбин пожал плечами. - Он просто… Внезапно Хонбин остановился, принюхиваясь к воздуху. - Ты чувствуешь этот запах? Воншик чувствовал лишь запах сырости и земли. - Какой? Эм, запах заплесневелых стен? - Человек, - сказал Хонбин, прикрывая глаза и вдыхая глубже. - Санхек. Живот Воншика скрутило от неприятного чувства. Санхек… здесь… нет. - Идем, - резко произнес он, бросаясь вперед с вампирской скоростью, Хонбин последовал за ним. Чем больше они приближались к дому, тем сильнее Воншик мог ощущать то, о чем говорил Хонбин. Слабый запах, усиливающийся с каждым метром. Человек. Санхек. Когда они, наконец, достигли огромной деревянной двери, Воншик замешкался. Он боялся того, что мог обнаружить. Если Санхек действительно был там… если Джехван навредил ему… Воншик схватил дверную ручку и потянул на себя. Чары, окружавшие их жилище, на миг распались, и сквозь эту маленькую брешь в магической защите тут же проник густой, опьяняющий запах человеческой крови. Крови Санхека. - Нет, - произнес Воншик, едва ли не подавившись этим запахом. Хонбин испуганно отступил назад, зажимая рот ладонями. - Я не могу, - произнес Хонбин. - Я не могу, этот запах… - Оставайся здесь, - ответил Воншик. - Я вернусь за тобой после… Когда я увижу… Хонбин судорожно кивнул, и Воншик услышал, как он перестал вдыхать воздух, чтобы не чувствовать запаха крови. Воншик медленно переступил через порог, как будто бы находился в какой-то параллельной реальности. Он поставил коробку с фотографиями на столик, совсем не задумываясь о том, что делает. Гостиная ничем не отличалась от ее обычного состояния, никаких следов борьбы, ничего. Только запах крови усиливался, уходя в глубину дома. Чары в доме были спокойны и молчали, Воншик изо всех сил пытался услышать хоть что-нибудь сквозь заглушающее заклятие. И наконец, когда он услышал слабое сердцебиение где-то в глубине дома, то чуть не заплакал. Он последовал за этим звуком по длинным коридорам, пока тот не превратился в громкий, уверенный стук, исходящий из комнаты Джехвана. Дверь была приоткрыта, а Воншик был не в настроении стучать. Он просто толкнул дверь вперед, распахнув ее настежь. Воншик тут же отшатнулся назад - воздух в комнате был еще гуще пропитан кровью, но помимо него явно различались запахи пота, возбуждения, спермы. Воншик поморщился от отвращения, обнажая клыки. Джехван сидел у изголовья своей кровати с книгой на коленях. Он был в одних лишь штанах, с влажными волосами, зачесанными назад. А рядом с ним лежал Санхек, и он был… Воншик ворвался в комнату с низким рыком, вырвавшимся из его груди. - Ты ублюдок… - Тшш, - тихо отозвался Джехван, Воншик тут же ощутил, как его рот сам собой захлопнулся против его воли. - Ты разбудишь Санхека. Джехван мягко погладил Санхека по волосам. Тот немного поежился, но не проснулся. Санхек был все еще полностью обнажен. Он лежал, свернувшись калачиком под боком у Джехвана, и крепко спал. Все его тело было покрыто укусами и синяками, но сердце его билось сильно и уверенно, а дыхание было глубоким и ровным. Воншик возвышался над кроватью, тяжесть в груди мешала ему говорить. - Не смей его трогать, - сказал он, намного тише, чем ему бы хотелось. - Немножечко поздно для этого, - сказал Джехван. Он поднял взгляд на Воншика и усмехнулся. – Я дотронулся до каждого уголка его тела. Воншик дрожал от ужаса и от медленно нарастающей ярости. Он и не знал, что им может овладевать настолько сильная злость. Его ладони сжались в кулаки, а затем он бросился вперед, как будто хотел задушить Джехвана, выдавить из него жизнь, но тут же обнаружил, что не мог этого сделать. Его пальцы замерли в миллиметре от кожи Джехвана, они дрожали от усилий, с которыми он пытался дотянуться до своей цели. Но все было тщетно. Джехван улыбнулся еще шире. Мышцы Воншика горели от напряжения, и он отдернул руки назад, оскалившись. - Ты ж гребанный ублюдок! - Ты это уже говорил, - прошептал Джехван, закатывая глаза. - Ты мне наскучил, проваливай из моей комнаты. - Наскучил! – воскликнул Воншик в гневе. - Ты не можешь вот так запросто причинять боль моим близким и надеяться, что я спущу тебе это с рук… Джехван свирепо взглянул на него. - Я не делал ничего против его воли! - Пусть он сам мне это скажет, - прорычал Воншик и потянулся к Санхеку, но Джехван тут же схватил его за руку и заставил смотреть на себя. - Выметайся, - его голос был шелковистым и глубоким. - Я не уйду отсюда без Санхека, - упрямо твердил Воншик, хотя это причиняло ему почти физическую боль. Что-то внутри него приказывало ему как можно быстрее уйти из комнаты. - Ох, нет, ты уйдешь как миленький, - прошептал Джехван и легонько оттолкнул Воншика от себя. Тот отшатнулся назад и прошел еще несколько шагов, не в силах остановить свои ноги. – Я с ним еще не закончил. Воншик зарычал, но он не мог сделать ничего, абсолютно ничего. Он прижал ноги к полу, отказываясь двигаться. Теперь ему действительно было больно. - Ты не посмеешь, - выдавил Воншик. - Посмею, если он позволит мне, - сказал Джехван и тихо рассмеялся, - а он позволит. Он умолял меня об этом. Воншик замотал головой, как будто отрицание очевидного могло действительно превратить все это в ночной кошмар. Джехван склонил голову на бок, задумавшись. - Кроме того, - продолжил Джехван, - тебе стоит поволноваться о своем собственном любовнике. Воншик удивленно моргнул. - Что? - Ты оставил Чудика у входа в дом, я почувствовал это, но… Его уже нет там, некоторое время, - Джехван взглянул на Воншика. – Наверное, стоит пойти за ним, пока он не попал в беду. Ужас снова обрушился на Воншика. Его взгляд устремился к двери, затем переместился на фигуру Санхека, затем снова к двери. - Черт, - произнес он, разворачиваясь и вылетая из комнаты Джехвана, в коридор, к выходу. Воншик надеялся, что Джехван нарочно соврал, чтобы выпроводить его из комнаты, но когда он добрался до выхода, его поприветствовал совершенно пустой тоннель. - Чееерт! – снова произнес он. – Хонбин! – им овладевала паника, и единственным ответом на его крик послужило эхо его собственного голоса, отразившееся от сырых стен. Он не чувствовал следа, что вел наружу, поэтому просто отправился вперед, к люку, ведущему на улицу. Он вдохнул свежий ночной воздух, пытаясь отличить старый запах Хонбина, оставшийся здесь еще с того момента, когда они вернулись, от нового, свежего следа. Но он не обладал таким же острым обонянием, как Хонбин, да и паника только ухудшала дело. Он не мог даже думать. Воншик вылетел на улицу и побежал по следу, который, как он надеялся, был верным. Вокруг стояла тишина, и Воншик с трудом подавлял в себе желание закричать. Он не хотел привлекать к ним внимания, особенно, когда Хонбин был где-то поблизости и совершенно один. В конце улицы след поворачивал, и Воншик последовал за ним. Легкий ветерок, подувший на него, принес с собой сильный запах Хонбина и неопровержимый металлический запах человеческой крови. Если Хонбин совершил убийство, то он не должен был далеко уйти, пожалуйста… Воншик пустился вниз по улице, кончики его пальцев горели от нетерпения и страха. Запах свежей крови становился все сильнее, заглушая все остальное. Воншик увидел впереди себя темный проулок и, не задумываясь, устремился в него, как вдруг кто-то, выбегавший оттуда, врезался прямо в него. Воншик вскрикнул, отталкивая от себя бежавшего и хватая его за плечи… Но это оказался Хонбин, его Хонбин, с дикими от ужаса глазами и губами, покрытыми кровью. Их взгляды встретились, и Хонбин перестал вырываться. - Воншик… - выдохнул он. Воншик со всей своей силой обнял его, прижимая к своей груди. - Черт, - произнес Воншик. - Я думал, что потерял тебя снова. Хонбин прижался к нему, сжимая пальцами ткань его одежды на спине. - Мне так жаль, - сдавленно произнес он, - так жаль. Воншик прижался губами к его волосам, в то время как взгляд его метнулся вглубь улицы. Там лежало чье-то тело. Сердцебиения не было слышно. Воншик больше не мог смотреть на него. - Я не хотел, - тихо сказал Хонбин. - Просто… запах крови был таким сильным, и я пытался не думать о нем, но он завладел мной, и я… Я не смог… - Все хорошо, - сказал Воншик, поглаживая его по волосам. - Все хорошо. Но нам лучше уходить отсюда, пока кто-нибудь не услышал… - Санхек, - сказал Хонбин, притягивая к себе Воншика, когда тот собрался сорваться с места. - Санхек жив? - Да, - с тяжестью в голосе ответил Воншик. - Они с Джехваном, в общем… Я не совсем понял, что произошло, но да, он жив, - Воншик выбрался из объятий Хонбина, схватив его за руку. - Нам нужно вернуться. Джехван приказал мне уйти, но нам нужно забрать Санхека оттуда. - Нет, я не могу, не хочу снова сойти с ума… - с отчаянием сказал Хонбин. – То есть, не думаю, что такое снова произойдет, ведь я достаточно поел, но… Мы же не знаем наверняка? Я не хочу случайно напасть на Санхека. Хонбин выглядел совершенно разбитым. Новое чувство, говорившее немедленно уходить отсюда, уверенно поселилось под кожей Воншика. - А куда мы пойдем в таком случае? Он взглянул на небо, и оно уже не казалось полностью темным. - Пойдем к Тэгуну… Он скажет, как нам поступить, - сказал Хонбин. - Рассвет близко, - сказал Воншик, - слишком близко. Взгляд Хонбина стал более жестким. - В таком случае, нам придется бежать, как можно быстрее. - Это ужаснейшая идея, - сказал Воншик, но он знал, что они не могли вернуться домой, так же как и знал, что Тэгун был единственным вампиром, способным хоть как-то повлиять на ситуацию. Поэтому когда Хонбин потянул его вслед за собой, Воншик послушно отправился за ним, сразу переходя на самую высокую вампирскую скорость – способность сливаться воедино с тенями. К сожалению, этих самых теней становилось все меньше. Они успели преодолеть большую часть пути на ужасающей скорости, однако со временем, которого у них оставалось очень мало, они физически начинали ощущать приближение рассвета и соответственно, замедляться. Ближе к концу пути Воншик чувствовал себя слабым, вымотанным. Он никогда прежде не был на улице в такое близкое к рассвету время. На улицах стали появляться первые люди. Не много, лишь единицы, уверенные в безопасности бледнеющего неба. К слову, оно было уже светло-серым, и уличные фонари начинали гаснуть один за другим. Проходившая мимо женщина одарила двух вампиров странным взглядом, и Воншик тут же задумался, что же она могла о них подумать. Лично себе он казался медленным и чрезвычайно неуклюжим. Так что, возможно, они вполне походили на людей. - Здесь, - устало произнес Хонбин. Они повернули на улочку, в конце которой находился вход в убежище Тэгуна. И, к счастью, когда они приблизились к металлической дверце, вокруг никого не было. - Мы сделали это, мы смогли… - сказал Воншик, уходя в безопасность теней от плотно окружавших их зданий. Но затем он осознал, что Хонбин больше не держал его за руку. Он оглянулся назад и увидел Хонбина, стоявшего на свету в самом начале улицы. - Хонбин! Но Хонбин не отозвался на его голос. Он неподвижно стоял, уставившись на что-то впереди себя. Воншик подбежал к нему и схватил за руку, а затем повернулся в ту сторону, в которую так неотрывно смотрел Хонбин. Он ожидал увидеть там человека, но улица была абсолютно пуста. Он увидел перед собой лишь светло-серый горизонт, на краях подернутый золотым и красным. Краешки пушистых облаков были окрашены в яркий розовый цвет. Он хотел сказать о том, что им нужно срочно уходить отсюда, но эти слова так и остались на кончике его языка, ведь он не мог отвести своих широко раскрытых глаз от того, как цвета в сияющем небе сменялись один за другим. Оно казалось ему необычайно ярким, намного ярче, чем он помнил его еще человеком. Облака как будто горели, а небо все желтело, сверкало, а затем… Первый луч солнца пробился сквозь горизонт. Воншик закричал. Он был в огне, он горел, он ничего не мог видеть… Он отбежал назад в тень с быстротой, удивившей его самого. - Хонбин… – сдавленно произнес он, прижимая ладони к горевшим глазам. Они все еще были на своем месте, что приятно поразило его, ведь ему показалось, что они растаяли. И каждая клеточка его тела, которой коснулись лучи солнца, отзывалась нестерпимой болью. - Я в порядке, - отозвался Хонбин где-то слева от Воншика. Значит, он находился еще глубже в тени. Воншик вслепую пошарил впереди себя и коснулся Хонбина. Когда он попытался открыть глаза и посмотреть вперед, то понял, что все еще не может как следует видеть. Однако легкое покалывание на обожженной коже и глазах свидетельствовало о том, что они медленно, но исцеляются. - Ты можешь видеть? – спросил он у Хонбина. - Нет, - ответил тот. - Это очень больно. - Да ладно? – с сарказмом отозвался Воншик. - Идем. Вход оказалось легко найти даже вслепую – он буквально искрился магией. Воншик поднял дверцу и пихнул Хонбина вперед себя. Тот приземлился с громким «бдыщ». Воншик же спустился по лестнице, аккуратно закрыв за собой проход. Оказавшись на дне тоннеля, Воншик снова попытался открыть глаза и понял, что зрение начало возвращаться к нему. Совсем немного, но все же. Все оголенные участки кожи на его теле были покрыты сильными ожогами. Хонбин выглядел не лучше, его повреждения даже были серьезнее. Он совсем не мог открыть глаз. Вошник не мог смотреть на него и отвернулся, сглатывая неприятный комок в горле. Он мысленно повторял про себя, что ничего страшного, их раны все равно быстро вылечатся. Он схватил Хонбина за руку и повел вперед, в кромешную темноту. Воншик все еще ощущал тяжесть солнечного света, выкачивающего из него силы, хотя и не видел его напрямую. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем они добрались до двери. Ее холодный металл казался настоящим спасением для обожженной кожи Воншика. Только вот когда он повернул ручку, дверь не открылась. - Тэгун... – прохрипел Воншик и забарабанил кулаком по двери, каждый удар сопровождался болезненным «ой» с его стороны. Его раны исцелялись совсем не так быстро, как он думал. Дверь распахнулась, и перед лицом Воншика предстал Хакен, а не Тэгун. - Воншик? – удивился Хакен. - О боже, что с вами произошло… - Солнце, - отозвался Хонбин, протискиваясь между Хакеном и Воншиком внутрь жилища. Воншик также зашел за ним. Хакен мог лишь удивленно глазеть на них и закрыл дверь. Тэгун сидел в кровати и выглядел немного бодрее, чем тот же Воншик. Тем временем Хонбин добрался до дивана, плюхнулся на него лицом вниз и больше не шевелился. Воншик не смог пройти так далеко, падая на колени, а затем на ковер. Он так сильно устал, но… - Хакен… - тихо пробормотал Воншик, подзывая к себе друга. Хакен опустился на колени рядом с ним и взволнованно посмотрел на него. Он хотел прикоснуться к его руке, но тут же передумал, видимо, заметив ожоги. Они все еще не исцелились. - С ними все будет хорошо? – спросил Хакен, обращаясь к Тэгуну. - Да, - очень тихо отозвался Тэгун. - Раны от солнечного света будут заживать дольше, но, так или иначе, заживут. Им обоим нужен отдых. Воншик едва мог оставаться в сознании. - Ты должен…. Санхек… - произнес он и отключился, но в следующее мгновение Хакен потряс его за плечо и Воншик очнулся. - Что с Санхеком? – спросил Хакен. - Джехван… - прошептал Воншик, и лицо Хакена тут же потемнело. – Они…у нас дома... слишком много крови… Воншик закрыл глаза. - Санхек жив? – Хакен снова потряс его. - Да, - слабо отозвался Воншик, - мне пришлось… уйти… Джехван… создатель… - Воншик не думал, что в его словах был хоть какой-нибудь смысл, ведь он с трудом мог формировать даже мысли, не говоря уже о своей речи. - Я убью его, - прорычал Хакен и вскочил с места. - Хакен! – позвал Тэгун, как будто был готов броситься за ним. Но Хакен уже успел вылететь из дома, дверь захлопнулась за ним с громким ударом.

***

Санхек медленно просыпался, вырванный из глубин сна неприятной прохладой в окружающем воздухе. Он поежился, сворачиваясь калачиком и сильнее прижимаясь к чему-то теплому. Легкая боль между ног напомнила ему, что он находился не дома, а… Он открыл глаза, с трудом разлепив веки. Он лежал там же, где и уснул ранее. Все случилось этой ночью? Прошлой? Он не знал, сколько прошло времени. Судя по огонькам боли, вспыхивающим тут и там на его теле, Санхек понял, что прошло, скорее всего, лишь несколько часов, а не дней. Также он обнаружил, что чувствовал себя гораздо лучше, чем когда уснул. Ему могла бы понравиться эта боль, как напоминание о том, что произошло между ним и Джехваном, если бы в конце концов все не зашло так далеко. И почему Джехвану надо было обязательно все испортить? Джехван. Санхек повернул голову, и что-то – а это оказалась рука Джехвана – соскользнуло с его волос. Он спал рядом с Санхеком, и именно он являлся тем самым источником тепла. Правда, сейчас его тело было чуть холоднее, приятной комнатной температуры. Санхек подумал, что, должно быть, Джехван гладил его по волосам, а затем уснул. Санхек вздохнул. Джехван выглядел таким спокойным, когда спал, без этой его привычной ухмылочки. Он выглядел мягким, и Санхеку хотелось, чтобы все у них случилось немного по-другому. Хотя большая часть ему определенно понравилась. Очень понравилась. И поцелуи Джехвана, и прикосновения, и укусы… черт возьми, да Санхек вздрагивал от одних только мыслей об этом. Ему было очень и очень хорошо, но затем Джехван перешел грань, он повел себя слишком жестоко и достигнул того края садизма, с которым Санхек не мог справиться (и это несмотря на то, что он открыл в себе мазохистские наклонности). При этом Санхек не думал, что Джехван сделал это нарочно. Он просто… поступил в своем стиле. Санхек и не должен был ожидать от подобного вампира чего-то другого, и теперь ему придется с этим смириться и морально привыкнуть. Он вдруг понял, что то грубое чувство в его груди утихло, оно не исчезло совсем, но превратилось в ощущение пустоты, неприятной, но терпимой. Санхек снова вздохнул, тяжелее, чем прежде. Что сделано, то сделано, теперь ему предстояло лишь взять себя в руки и пойти домой. Он все еще пытался собраться с силами и пошевелиться, как вдруг на всю комнату раздался громкий грохот. Он тут же привстал на кровати, ощущая неприятное жжение от ранок укусов по всему телу, и огляделся в поисках источника шума. В дверном проеме стоял Хакен и тяжело дышал, сердце Санхека тут же провалилось куда-то вниз. Помимо него самого, на кровати пошевелился Джехван, очнувшийся ото сна и до странности вялый. Санхек быстро заметил, что он надел штаны, прежде чем уснуть, в то время как сам Санхек был все еще голым, все еще грязным от крови и прочих не столь приятных жидкостей. Хакен не двигался, он просто свирепо смотрел на них, в его взгляде было нечто внушающее ужас. Санхек тут же покраснел от стыда и сел на кровати, прикрывая пах. - Я могу все объяснить, - начал он, на самом деле думая, что черта с два он мог бы все это объяснить, но это не имело значения, потому что Хакен бросился вперед с ужасающей быстротой. Санхек не понял, что тот собирался сделать, до тех пор, пока не заметил серебряного блеска кинжала в его руке. Он занес руку для удара, и Джехван испуганно вскрикнул, увидев приближающуюся угрозу. Он неуклюже откатился в сторону, так что кинжал Хакена на ужасающей скорости вонзился в матрас кровати, а не в сердце Джехвана. Ведь именно туда и целился Хакен. Хакен выругался и прижал Джехвана к кровати за шею одной рукой, а второй вытащил кинжал из матраса. Джехван снова вскрикнул и попытался освободиться, но у него не получалось, и Санхек никак не мог понять почему. Хакен вновь занес кинжал для удара, и ужас на лице Джехвана был совершенно искренним и неподдельным. - Санхек! – слабо крикнул он, и только тогда Санхек, наконец-то, понял, что сейчас, наверное, день, и Джехван был настолько слаб, что просто не мог… Санхек кинулся вперед и схватил Хакена за руку, в которой тот держал кинжал. - Стой, остановись, боже, что ты делаешь?? – закричал Санхек, пытаясь разжать пальцы Хакена и забрать у него нож. Хакен отпустил Джехвана, пытаясь отцепить от себя руки Санхека. - Убиваю его, - прорычал Хакен в ответ, не отрывая взгляда от вампира, который слабо отодвигался как можно дальше. Черт, Санхек, конечно, был зол на Джехвана, но он точно не желал ему смерти. - Ты не сделаешь этого, - выдохнул Джехван. Страх в его голосе говорил о том, что солнечный свет очень сильно ослаблял вампиров, и Джехван находился в реальной смертельной опасности. – Я брат Тэгуна, у нас, конечно, не самые лучшие отношения, но он все равно расстроится, если я умру. Хакен что-то яростно прорычал и грубо отпихнул от себя Санхека, который тут же упал на кровать. В то же мгновение Хакен снова набросился на Джехвана. И в этот раз вампир оказался недостаточно быстрым. На всю комнату прогремел его вопль от боли, когда кинжал Хакена вонзился ему в грудную клетку, лишь чудом промахиваясь мимо сердца. - Он простит меня, - прошипел Хакен. Крики Джехвана утихли и превратились в неприятное бульканье, когда кровь заполнила все его легкие, горло и поднялась ко рту. Санхек накинулся на Хакена, обхватил его за пояс и перекинул их обоих через край кровати, так что они с грохотом свалились на пол. Какое-то время они боролись, и Санхек почувствовал, как некоторые из его ранок вновь открылись. Он оттолкнул Хакена как можно дальше от кровати и вскочил на ноги, прежде чем тот успел прийти в себя. Санхек развернулся и вытащил кинжал из груди Джехвана – тот слабо проскулил от боли – а затем повернулся лицом к Хакену, принимая защитную стойку. Однако, Хакен поднялся на ноги не так быстро, как ожидалось. Вместо этого он вставал медленно, все еще, очевидно, злясь, но теперь вместе с яростью на его лице читалось сомнение. Он смотрел на Санхека, сжав руки в кулаки. Санхек почувствовал, как краснеют кончики его ушей. Ведь он все еще был, черт побери, голым, и теперь просто сгорал от стыда, стоя в такой позе. Но он не собирался пускать эту ситуацию на самотек. По его шее стекала тонкая струйка крови из открывшейся в ходе борьбы ранки. Хакен сжал губы. - Почему ты защищаешь его? - Потому что он не сделал ничего плохого, - ответил Санхек, медленно разгибаясь, но не опуская кинжал. - Не сделал ничего… - злобно плюнул Хакен и показал на Санхека. - Да ты посмотри на себя! Кровь медленно текла вниз, через грудь и на живот Санхека. - Он не сделал ничего против моей воли, - прошептал Санхек. По большей части, добавил он про себя, но Хакену не обязательно было это слышать. Он был готов совершить убийство, и Санхек не хотел провоцировать его. - Ты… - Хакен запнулся, сжав губы. Он все еще был в ярости, но выглядел задумчивым, а это не предвещало ничего хорошего. - Можно, я что-нибудь надену? – взмолился Санхек. Внезапно он почувствовал просто неземную усталость, ему захотелось срочно оказаться дома, в своей кровати и, возможно, провести там пару месяцев, пока все это унижение и стыд не сотрутся из его памяти. – Пожалуйста. - Да, - выдохнул Хакен сдержанно. Он точно не был рад происходящему. Его руки все еще были сжаты в кулаки. Санхек оглянулся на Джехвана. Вся грудь вампира была покрыта кровью, а сам он выглядел слабым, он казался лишь тенью самого себя. Он медленно моргнул, но понял, чего хотел Санхек. - Все там, - тихо произнес он, указывая в угол комнаты, где стояло огромное кресло. Санхек увидел на нем небольшую стопку из своей одежды. Он подошел к стулу, не спуская глаз с Хакена, затем оделся. Хакен не двигался, своей каменной неподвижностью он сейчас очень походил на вампира. Он все еще смотрел на Санхека тем самым острым, резким взглядом, который появлялся у него только во время охоты. - Хорошо, - произнес Санхек, как только оделся. Ему срочно нужно было увести Хакена отсюда, подальше от Джехвана. – Нам нужно уходить. – Хакен не сдвинулся с места. – Пожалуйста, Хакен. Я очень хочу домой. Что-то в его голосе заставило Хакена ответить. - Да, - сказал он, его голос был более спокойным, более обычным. - Да, пойдем. Он взглянул на Джехвана с неприкрытой яростью. - А с тобой мы еще не закончили, - произнес он, развернулся и пошел к выходу из комнаты, остановившись у двери, чтобы подождать Санхека. Джехван сполз с кровати, но у него не хватало сил, чтобы стоять прямо, так что он слабо опирался на спинку. - Я понял тебя, Хакен, - произнес он. - Вот и славно, - сладко пропел Хакен, - но если ты действительно меня понял, то лучше бы тебе снять с него чары. Санхек резко обернулся к Хакену и сказал, в то время как Джехван произнес одновременно с ним: - Я не зачарован. - Он не зачарован. Их слова не произвели совершенно никакого эффекта на Хакена. - Ладно, Санхек, уходим отсюда, - сказал он. Санхеку хотелось еще раз повторить, что он не находился под воздействием чар, но понял, что сейчас это бессмысленно, и что лучше им уходить отсюда, пока Хакен согласен на это. Хакену все равно предстоит узнать всю правду, так или иначе. Санхек направился к выходу, остановившись рядом с Джехваном и взглянув ему в глаза. Хакен тихо выругался себе под нос, наблюдая за ними, ожидая. Санхек хотел сказать что-нибудь, но не находил слов. То, что он спас жизнь Джехвану, не делало его поступки менее ужасными. Санхек просто-напросто думал, что вампир не заслуживал за это смерти, только и всего. Санхек все еще чувствовал боль, его раны неприятно жгло, к тому же, он все еще ощущал ту странную пустоту внутри себя. Он не хотел, чтобы все так вышло, и надеялся, что сможет поговорить с Джехваном, как-то исправить ту боль в груди… Санхек отвернулся от Джехвана и внезапно рассмеялся громким, пустым смехом. - Вот же я идиот, - сказал он, а затем последовал за Хакеном наружу, по темным тоннелям, навстречу дневному свету. Хакен приехал сюда на машине, так что когда они поднялись на поверхность, Санхек был бесцеремонно закинут на заднее сидение. Солнечный свет обжигал глаза, небо светилось прозрачной бледно-голубой чистотой, которая бывает в первые часы после рассвета. Санхек сидел молчаливо, пока они ехали к его дому, и наблюдал в окно, как город в утренней дымке медленно просыпался. Его сознание тоже было как будто подернуто дымкой. И все произошедшее в темноте дома Джехвана теперь казалось таким нереальным в ярком свете солнца, словно этого и не было. Кровь на шее запачкала ворот его рубашки, смутно осознал он. Черт, а ведь он очень любил эту рубашку. - Я забыл куртку, - пробормотал Санхек. - Воншик принесет ее тебе, - ответил Хакен. Воншик. - А где он? – спросил Санхек. - Он.. Он был там? Санхек понимал, что сейчас день и все такое, но он не думал, что Воншик смог бы спокойно допустить убийство своего создателя. - Он… Нет, - ответил Хакен. Санхек ждал продолжения, но, кажется, Хакен не собирался больше ничего говорить. Снова повисла тишина, и Санхек не смог ее вынести. - Но тогда… Что произошло? Как ты вообще узнал? И почему ты… сделал такое… - Я сделал это, потому что… Воншик пришел к Тэгуну. Принесся, сломя голову, после того как увидел тебя в кровати Джехвана. Он отключился, но успел сказать, что ты там, и что… там много крови, очень много крови… - ответил Хакен, и Санхек почувствовал, как вина и стыд обжигают его. - Когда я оказался там и увидел это своими глазами, то я подумал… - Ты подумал, что Джехван использовал на мне чары, изнасиловал меня и… - Санхек замолчал, ощущая внезапный гнев. Он испытал достаточно унижения за сегодняшний день, но тот факт, что Хакен примчался его спасать… - Я… Я, конечно, идиот, не будем отрицать очевидного, но не настолько плохой охотник. Меня не нужно спасать! - Санхек, - произнес Хакен мягко, снисходительно, и это еще сильнее разозлило Санхека. - Это не твоя вина, это Джехван… - Ублюдок, который любит управлять людьми, да, я знаю, но он никогда не врал мне. Он просто предложил мне секс, и я согласился, - ответил Санхек, и Хакен заткнулся. Санхеку было трудно это говорить, но Хакен должен был это знать. Все и так зашло слишком далеко. - Я не зачарован, Хакен. И он не… не принуждал меня ни к чему, я этого хотел. - Хорошо, - произнес Хакен медленно, - тогда что произошло? - Я пошел к нему домой, вчера ночью, - сказал Санхек и увидел, как сжались пальцы Хакена на руле. - Я знаю, что это было очень глупо, но… Я хотел поговорить, остановить все это. И я подумал, что Воншик с Хонбином обязательно будут дома. - Они были со мной, - пробормотал Хакен. - Я должен был рассказать тебе, но ты попросил оставить тебя в покое на некоторое время, вот я и… - Теперь это не имеет значения. - Если бы я рассказал тебе, то этого бы не произошло. - Я думаю, что это случилось бы все равно. Молчание. - Ты сказал, что пришел к нему, чтобы все прекратить, - через некоторое время продолжил Хакен, - так почему ты… - Потому что, на самом деле, мне хотелось этого, я не хотел ничего заканчивать, - ответил Санхек. - Я знал, что вы с Воншиком ждете от меня правильного решения, и я подумал, что именно так и я должен поступить, потому что так надо, - он сглотнул. - Но я хотел его очень сильно, а он… умеет убеждать. Хакен нервно постукивал пальцами по рулю. - Ты уверен, что он не зачаровал тебя? - Хакен! - Я просто не понимаю, - Хакен повышал голос. - Он же… Он ведь… - Вампир, - сказал Санхек. – Из всех людей, Хакен, ты должен понимать лучше всего. - Если ты намекаешь на меня и Тэгуна, то ты прекрасно знаешь, что у нас все по-другому… Внутри Санхека разгорался гнев, ярость вытесняла даже то чувство пустоты. - Какой же ты чертов лицемер! Хакен оторвал взгляд от дороги и взглянул на Санхека. - Что? - Почему тебе можно хотеть вампира, можно трахаться с вампиром, и это в порядке вещей, а мне нельзя? - Потому что Тэгун не делает со мной… такого, - Хакен чуть ли не кричал. - Ты ходишь так, будто тебя грузовик переехал, что он с тобой сделал вообще? Ты можешь вот прямо сейчас, глядя мне в глаза, сказать, что хотел этого? Санхек прикусил язык, чтобы не сболтнуть лишнего. - Но ведь ты же не знал, как все получится в итоге, правда? Ты просто доверился ему и надеялся, что он тебя не убьет, - подчеркнул Санхек. - А я… Я хотел секса, укусов и прочего, просто… Он немного переборщил. Санхек покраснел, думая о том, что пытался обмануть себя так же сильно, как и Хакена. Немного переборщил. Да Санхек едва мог сидеть! Он не хотел защищать Джехвана, потому что он очень, мать его, сильно переборщил. Но он и не хотел, чтобы Хакен считал его жертвой, в то время как на самом деле он наслаждался происходящим. А ведь это чистая правда. Он испытал боль, волшебную боль, напряжение, его тело работало на максимуме. И если бы Джехван сократил все это на пару раундов, то все оказалось бы чистым блаженством. Не считая последствий, а именно того самого чувства. Но Санхек начинал осознавать, что в этом виноват только он сам, а не Джехван. Он мог винить его за физическую боль, но эмоции… Джехван не давал ему никаких обещаний в этом плане. - Немного переборщил, - отозвался Хакен. - Для вампиров не существует понятия «немного», мы всего лишь люди, мы ломаемся. - Что ж, я не сломан, - ответил Санхек с вызовом. - Я знаю, что ты волновался, Воншик тоже, и мне очень жаль, что я довел вас до такого. Плюс, я знаю, что это был очень глупый поступок с моей стороны. Я осознал это еще в тот момент, когда понял, что нахожусь наедине с Джехваном, под землей, и никто не сможет мне помочь, даже если я буду кричать изо всех сил. Но он не обманул меня, он просто хотел секса. И я хотел того же самого, - он коснулся ворота рубашки, снова ощущая смущение. - Может быть, это было ошибкой, или не совсем тем, что я хотел получить. Но это было моей собственной ошибкой, Хакен, не твоей, и я не собираюсь о ней жалеть. Я в порядке. Я принимаю все то, что произошло. Хакен смотрел вперед, на дорогу, со странной смесью из эмоций на лице. - А я нет, - сказал он. - Что ж, скажу еще раз, это мой выбор, а не твой, - сказал Санхек. - Все равно дело сделано. Все кончено. Он получил, что хотел. Санхек не совсем понимал, что чувствовал по этому поводу, не знал, хотел ли он продолжения этой истории или нет. Хотя, ему можно было не волноваться, ведь после такого спектакля, устроенного Хакеном, Джехван наверняка будет избегать Санхека, как чумы. Хакен тихо прошептал что-то себе под нос, Санхеку показалось, что это звучало как: «Я надеюсь». Санхек сжал губы и отвернулся от Хакена, уставившись в окно. К своему ужасу, он почувствовал, что сейчас заплачет. На самом деле, он был просто ошарашен произошедшим. Джехван заманил его к себе в постель красивыми словами, Санхек повелся на них, но, в конце концов, он не вышел из этой ситуации с пустыми руками. Он получил, что хотел, и в большинстве своем это был хороший секс, секс с вампиром, а это огромнейший опыт. Наверное, самый яркий в его жизни. Ему придется осознать последствия чуть позже, реальность и угрызения совести от того, что он провел ночь с подобным существом, не стоит забывать и о пустоте в груди. Но он справится с этим. Он бы ни за что не пошел на такое, если бы не был уверен, что справится. Но вмешательство Хакена перевернуло все с ног на голову, превратив легкое смущение в полное унижение. Санхек не нуждался в его спасении. Совсем. Хакен же представил все в ключе, выгодном только ему, и Санхек чувствовал себя преданным. Он понимал, что Хакен всего лишь беспокоится о нем, но вот, пожалуйста, даже теперь Хакен пытался внушить ему то, как ему следует чувствовать себя по этому поводу. Санхек чувствовал себя более униженным после вмешательства Хакена, чем после того, как Джехван ушел от него после секса. Машина резко развернулась, и Санхек понял, что они приехали к его дому, спасибо господи. Ему как никогда раньше хотелось как можно быстрее выбраться из этой машины. Слезы грозились пролиться в любую секунду. Он сильно сжал зубы, чтобы не заплакать в присутствии Хакена. Хакен выключил двигатель, отстегнул ремень безопасности и взглянул на Санхека. Наверное, он что-то заметил в его лице, потому что затем он с печалью в голосе произнес: - Ох, Санхек… Лучше от этого не стало. - Не надо, Хакен, - ответил Санхек. - Все будет хорошо, - сказал Хакен и потянулся к Санхеку, но тот отстранился от его прикосновения. - Мы все исправим, Джехван больше не посмеет к тебе приближаться… - Нет! – взорвался Санхек, - нет, ты все не так понимаешь. Я не расстроен тем, что произошло между мной и Джехваном. Я просто разочарован. Разочарован тобой. Слезы покатились по его щекам, и Санхек поспешно вытер их ладонью. Хакен был поражен его словами и не мог ничего сказать. - Ты пытаешься заставить меня поступать так, как ты считаешь нужным, - продолжил Санхек, - и не слушаешь, что я говорю. А если я поступаю иначе, то значит – я не прав, и ты пытаешься объяснить это чем угодно – чужим влиянием, злыми силами, не важно – но не моим собственным желанием. - Это не так! – Хакен также повысил голос. - Это именно так, - Санхек чуть ли не кричал на него. - Я переспал с Джехваном, ох, наверное, меня зачаровали, обманули и обидели. И даже если я твержу тебе об обратном, ты все равно продолжаешь настаивать, потому что твой мозг все никак не может сообразить, что я могу поступать так, как хочу сам, и что мы вообще-то разные люди! - Я просто думаю, что здесь что-то не так! – воскликнул Хакен. - Об этом я и говорю! Но сейчас я тебе все разъясню, просто и понятно. Я хотел трахнуться с Джехваном. Он спросил меня, действительно ли я этого хочу, и я ответил «да», раздвинул перед ним ноги. Я дал свое согласие! Но ты, ты… ты просто плевать хотел на то, что я хочу, на то, что я говорю, и это не первый раз, Хакен. Так происходит постоянно! И я устал от этого. Это просто предательство с твоей стороны, - Санхек рассмеялся. - Знаешь, может, Джехван и зашел слишком далеко, но это Джехван, и я никогда ему не доверял, начнем с этого. Ну а ты чем оправдаешься? - Я люблю тебя, - бросил Хакен. - Я думал, что помогаю тебе! Санхек открыл дверь машины. - Ты рушишь меня! Он выскользнул из машины и захлопнул за собой дверь, прежде чем Хакен смог что-либо ответить. Затем он побежал к дому и зашел внутрь, не оглядываясь. Он зашел в квартиру и закрыл дверь с облегчением. Чары впустили его внутрь, окружив его тишиной и покоем. Вокруг было темно, шторы на окнах задернуты, и Санхек был рад этой темноте. Он подошел к окну и сквозь маленькую щелку меж занавесок увидел, как машина Хакена скрывается за поворотом. - Я тоже люблю тебя, Хакен, - пробормотал Санхек, - но ты не можешь продолжать так поступать со мной. Он отошел от окна, покачав головой. Им придется пережить это, поговорить, но сейчас Санхек хотел обдумать кое-что другое, и поэтому выкинул Хакена из головы. И, сделав это, он задумался о том, что же делать дальше. Кровь на рубашке и на коже начала высыхать, поэтому он решил, что ему просто необходимо пойти в душ. Потом он планировал поесть, выпить пару таблеток обезболивающего и поспать. Он поплелся на кухню, открыл кран с горячей водой и поставил затычку в раковину. Он подумал, что если рубашка вначале отмокнет, то ее еще можно будет спасти. Он стянул ее через голову и опустил в воду. Он заметил странную красноту на кончиках пальцев и понял, что это были следы крови под ногтями. Он глупо смотрел на свои ладони, и вспомнил, как раздирал этими самыми пальцами спину Джехвана. Санхек переспал с вампиром. И ему это понравилось. Он кончил от этого, и не один раз. Санхек покраснел от этого осознания. Интересно, что думал Джехван по этому поводу. - Он, наверное, смеется над тобой, - объявил Санхек в никуда и выключил воду. Он резко двинулся в сторону ванной, но ему пришлось остановиться, потому что он чувствовал боль во всех интимных местах. Санхек до последнего не хотел смотреть в зеркало, ему было стыдно, но помимо стыда было что-то еще, чему он не мог дать названия. И когда он увидел свое отражение, все его внутренности сжались от увиденного, а член приятно вздрогнул. Он выглядел совершенно помято, волосы торчали в разные стороны, губы покраснели и опухли, а по всему телу красовались засосы и следы укусов. Он действительно выглядел так, будто трахнулся с вампиром. Санхек закусил губу и начал считать укусы, поворачиваясь в разные стороны. Двенадцать. Джехван укусил его двенадцать чертовых раз. Но что-то смущало его, что-то в его внешнем виде было не так. Он не отрывал взгляда от единственной линии высохшей крови из вскрытой ранее ранки на шее. И больше следов крови не было. А он знал, что это странно, ведь, засыпая, он был весь покрыт ею, Джехван целовал его окровавленными губами по всему телу… К тому же, он помнил то неприятное липкое ощущение между ног. И оно определенно исчезло. Джехван помыл его? Это казалось единственным логичным объяснением. Санхек почувствовал, как улыбается против воли. - Он сделал это только для того, чтобы не испачкать кровать еще больше, - сказал он своему отражению. И, скорее всего, это было правдой, только вот это не уменьшало боли. «Почему мне так больно?» - думал Санхек. - «Почему это так волнует меня?» Дело было не в физическом обращении. Джехван же говорил ему, шептал на ухо: «Я хочу трахать тебя до тех пор, пока ты не будешь разваливаться на части в моих руках, изможденный, мокрый от пота и дрожащий от каждого прикосновения», - и он исполнил все это. Где-то далеко в подсознании Санхек знал, что ему не стоило ожидать чего-то большего. Нет, не так. Он злился на Джехвана за то, что вышел за рамки, но эта боль… Она была совсем иного рода. Спустя некоторое время раздумий, он понял, что беспокоило его больше всего. Он думал, что Джехван может начать ему нравиться. Это не касалось доверия к нему или чего-то большего, так, в общем смысле. Джехван заставил его подумать, что Санхек стал особенным для этого вампира. И то, с какой легкостью он использовал его как не более чем дырку, в которую можно сунуть свой член… Это причиняло боль. Джехван никогда не обещал эмоциональной близости, он обещал лишь хороший секс и ничего более. И он выполнил обещание. Санхек не должен беспокоиться из-за того, что Джехван использовал его. Вместо этого, он должен был лишь использовать его сам. Он решил думать об этом именно в таком ключе. Ведь в поступке Джехвана не было ничего личного, лишь физический обмен. Так что Санхек не должен был подпускать к себе Джехвана, и не рассчитывать ни на что, даже на дружбу. С ним круто трахаться, и ничего более этого. Теперь Санхек прекрасно это понял. - Но если я его когда-нибудь увижу, - прошептал он, - то уж точно отомщу за все эти укусы.