Vampire AU (Immortals)

Хакен улыбнулся Тэгуну, который передал ему чашку горячего чая. Хакен обхватил ее обеими ладонями – теплое благословение его холодным пальцам. Он поудобнее устроился в кресле, в то время как Тэгун занял свое привычное место на его широком подлокотнике. Хакен подул на свой чай, сквозь завитки пара окидывая взглядом компанию перед ним. - Ты его слишком балуешь, - сказал Хонбин Тэгуну, улыбаясь своими ямочками. Он сидел на диване рядом с Воншиком. Квартирка казалась переполненной, когда они собрались здесь вчетвером. – Оглянуться не успеешь, как будешь драить полы. Хакен пригубил чай, опасливо поглядывая на Хонбина. Воншик посасывал из трубочки кровь и пытался спрятать улыбку. Хакен свирепо взглянул в его сторону. - Он заставляет меня пылесосить раз в неделю, - с чувством произнес Тэгун. - Эй! – квакнул Хакен, смотря на каменное лицо Тэгуна, - Ты на чьей стороне вообще?! Тэгун уставился на него с непониманием, сама невинность во плоти. – Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Хонбин засмеялся, а Хакен раздраженно фыркнул. Воншик наблюдал за сценой со странной улыбкой на лице. - Что у тебя с лицом? – спросил его Хакен, чтобы увести разговор подальше с опасной территории усмешек над ним самим. - Да так… - отозвался Воншик, встряхнув головой, - Иногда меня просто вдруг прошибает от того, насколько странной стала наша жизнь. – он взглянул на Хонбина, который перестал смеяться, но все еще тепло улыбался, затем на Хакена и Тэгуна. – Хонбин… Хонбин снова стал самим собой. Я вампир. Ты встречаешься с вампиром. И мы все сидим так дружненько, попиваем чай и кровь, как будто это абсолютно в порядке вещей. Но ведь это просто… просто… - Совершенно не похоже на то, какой свою жизнь представлял каждый из нас раньше, - закончил за него Хонбин. Хакен согласно кивнул. Иногда он оглядывался по сторонам и поражался, насколько странным стал его мир. Или точнее, насколько привычной стала эта странность. Он понимал. И иногда он чувствовал это особенно сильно, в такие моменты, как сейчас, когда он был со всех сторон окружен вампирами, а пульс барабанил в ушах, ведь он был единственным человеком. Где-то на краю сознания тихий голос говорил ему, что так не должно быть. Эта глубокая, инстинктивная часть его «я» говорила ему держаться подальше от этих созданий. Но Хакен знал, что этот внутренний голос скоро исчезнет. После обращения он будет так же сидеть здесь, только пить не чай, а кровь. И это само по себе казалось нереальным. Он не знал, как отреагируют его друзья, и во время этой задумчивой паузы ему вдруг резко захотелось рассказать им все. Однако он все еще не рассказал Тэгуну. Он хотел это сделать, правда хотел, но всякий раз, когда он пытался, слова просто застревали в горле. Он не знал, как это сделать. И еще он хотел поговорить с Тэгуном наедине, а не вываливать на него такое важное решение при всех. Поэтому Хакен прикусил губу, на этот раз сознательно заставив себя молчать. - Но мне нравится, как все обстоит сейчас, - тихо сказал Тэгун посреди молчания. Хакен посмотрел на него, ощущая в груди мягкую боль. Да, Тэгун действительно счастлив. Пусть у них всех были не идеальные отношения, но по крайней мере, Тэгун не был одинок впервые за последние несколько веков. Тэгун отвел взгляд, смутившись под всеобщим вниманием. И как только пятисотлетний вампир мог настолько мило смущаться, Хакен не знал, но Тэгуну это удавалось. - Даже если я заставляю тебя пылесосить твой пыльный ковер? – спросил Хакен, привлекая внимание к себе и тем самым спасая Тэгуна от любопытных взглядов Воншика и Хонбина. - Даже несмотря на то, что мне приходится возиться с непонятным рецептом сырной пасты, - со всей серьезностью кивнул Тэгун. - Ты заставляешь его готовить тебе макароны с сыром? – спросил Воншик, не веря своим ушам. Хонбин прыснул от смеха, но тут же сжал губы. - Он сам хотел научиться меня кормить, - сказал Хакен, ощущая, как краска заливает его шею. Хонбин не смог сдержать смеха. Но ведь это правда, Тэгун на самом деле попросил его. Хакен с сожалением подумал, что как бы он ни старался, все их разговоры всегда сводятся к тому, чтобы подшучивать над ним. - Все, хватит, - громко сказал Хакен, перекрывая хихиканье Хонбина, - Как у вас-то дела? Чем занимаетесь. Мы же давно не виделись. - Да все хорошо, - Воншик пожал плечами, мягко улыбнувшись, - В основном мы проводим время вне дома, потому что, сам понимаешь, ну, Санхек… Хакен тут же нахмурился. Да. Он знал. Пытался забыть, но знал наверняка, что даже в эту самую минуту Санхек проводил время с Джехваном. - Хонбин фотографирует? – спросил Хакен, пытаясь избавиться от неприятных мыслей. - Немного, - сказал Хонбин, - Но сейчас нечего снимать, все весенние цветы завяли. Так что я пока взял перерыв. - Слышал, что днем сейчас очень жарко, - сказал Воншик, глядя на Хакена. - Это правда? - Да, - тихо ответил Хакен, - Только я не часто выхожу на улицу днем, но все равно знаю, что сейчас очень тепло, – он пожал плечами, чтобы не выдать своего волнения. - Сейчас же лето. Уже июнь. Я думал, что время, как бы это сказать, замедлится, после того как я уйду с работы… Но получается так, как будто все ночи сливаются в одну бесконечную, знаете? Как будто вообще никакого времени не прошло. Воншик и Хонбин понимающе кивнули. - Да, я знаю, что это такое, - сказал Хонбин. - Как будто времена года просто сменяются перед твоими глазами. Это странно. Хотя я думал, такое восприятие времени свойственно только вампирам. - Нет, скорее, - Хакен слабо улыбнулся, - свойственно тем, кто живет под землей без календарей и часов. - Ммм.. июнь, - пробормотал Воншик, а затем как будто что-то понял. - У тебя же день рождения в июне. Хонбин перевел взгляд с Воншика на Хакена, затем обратно, и просиял, как будто над его головой зажглась лампочка. - Точно! – радостно воскликнул он. - Надо что-нибудь придумать. Тэгун тоже заметно оживился. - Нет, не надо ничего придумывать, - проворчал Хакен, закатывая глаза. - Мой возраст ближе к тридцати, чем к двадцати, так что я уже староват для вечеринок. Вот у тебя был день рождения в феврале, - Хакен свирепо взглянул на Воншика, - но мы же ничего не устраивали. - Не вижу смысла праздновать свой человеческий день рождения, - отмахнулся Воншик, - ведь я больше не старею. Лучше уж тогда отмечать дату обращения. Хакен не думал об этом в таком ключе. - Все равно, - сказал он, - не нужно ничего устраивать. - Можно просто собраться у нас дома, - с улыбкой сказал Хонбин. - У вас мало места, даже вчетвером тесно, а ведь еще надо будет позвать Санхека. Хакен невольно улыбнулся при этой мысли. Было бы здорово провести свой день рождения в кругу друзей. К тому же, он мог бы объявить всем о своем решении. Тэгуну он сказал бы заранее, разумеется, но после этого можно было бы известить всех сразу— - Но там будет Джехван, - проворчал Хакен. - О да, - Воншик поморщился. - Я думаю, он нам не помешает, - сказал Хонбин. Хотел бы Хакен разделять его оптимизм. – Санхек приструнит его, - затем Хонбин с Тэгуном обменялись странно понимающими взглядами. - Это что еще за переглядывание? – подозрительно спросил Хакен, заметив это, Воншик также с любопытством посмотрел на Хонбина и Тэгуна. – Что за секрет вы оба знаете? - Ну… Джехван и Санхек.. – сказал Хонбин с улыбкой. - Мне это уже не нравится, - сказал Хакен, нахмурившись. - Мы знаем, - сказал Воншик, закатив глаза, как Хакен несколькими минутами ранее, - Мы все знаем об этом. Хакен фыркнул, намеренно игнорируя слова Воншика. - Как у них дела? – спросил он. - То есть… что вообще происходит между ними? - Они странные, - сказал Воншик. - Очень странные. Вот почему мы стараемся как можно дольше находиться вне дома. - В каком смысле странные? – спросил Хакен. Он поставил кружку на стол. Его чай давно остыл, а сейчас ему хотелось всецело посвятить себя разговору. Воншик на секунду задумался. - Их отношения очень контрастны, - наконец сказал он. - Они или ссорятся, постоянно кричат друг на друга, или… - Трахаются, - вмешался Хонбин задорно, очевидно только ради того, чтобы увидеть выражения лиц Воншика и Хакена. - Ужас, - поморщился Хакен. - Да уж. Я вообще-то собирался сказать игриво друг над другом подшучивают, - пробормотал Воншик. - Потому что они… они делают то, что сказал Хонбин, независимо от того, в каком настроении находятся, - он был явно недоволен таким порядком вещей, и Хакен прекрасно его понимал. На лице Хонбина тем временем появилась легкая, таинственная улыбка. - Что такое? – спросил Хакен. - Ты, кажется, слишком уж доволен этим разговором. Хонбин на мгновение отвел взгляд, улыбка его растянулась еще шире. - Джехван влюбляется, - сказал он, очень тихо. Хакен вздрогнул, как от удара током, и забыл, как дышать. - Что?! Хонбин пожал плечами, слишком уж непринужденно. - Но это правда. - Не думаю, что это любовь, - тут же сказал Воншик, - это скорее всего… просто привязанность, в некотором роде. Хакен пребывал в шоке. - Я тоже подозревал это, - вдруг заговорил Тэгун. Хакен повернулся к нему так резко, что у него хрустнула шея. - И когда вы собирались мне об этом сказать?! – спросил он, ощущая себя преданным. Он терпеть не мог отставать от событий. Видимо, его собственные мысли занимали его сильнее всего остального последнее время. - Мы говорим тебе сейчас, - подчеркнул Хонбин. - Я вообще не был уверен, стоит ли поднимать эту тему, потому что ты любишь вмешиваться в такие дела, а еще потому, что Джехван пока даже не осознает, что с ним происходит. - И еще долго не осознает, - тихо подтвердил Тэгун. - Джехван верит, что не способен испытывать любовь, что он выше подобных чувств. - А разве не так? – спросил Хакен, чуть более едко, чем намеревался. - Нет, - ответил Тэгун, все так же тихо. Он мягко коснулся плеча Хакена. – Джехван может быть кем угодно, но только не бесчувственным. Да, он любит таковым притворяться, и в течение многих веков он играл эту роль так хорошо, что теперь сам искренне в это верит. Но я точно знаю, что он дорожит мной, несмотря на все наши разногласия и неприязнь, знаю, что он так же дорожит Воншиком и Хонбином. Он никогда и ни за что в этом не признается, будет до последнего это отрицать и верить, что говорит правду. Но от чувств никуда не денешься. Он способен на любовь, и не важно, что он сам об этом думает. Хакен переваривал эту информацию, хотя и не хотел об этом всем знать. Джехван. Влюблен. Боже мой. - А что насчет Санхека? – с жаром спросил он. - Джехван ни за что не оставит его в покое, если влюбится. А Санхек… он просто не может… только не в Джехвана! - Да, я тоже беспокоюсь об этом, - сказал Тэгун и повернулся к Воншику и Хонбину. Это движение было слишком резким и в то же время невероятно грациозным, так что Хакен почувствовал волнение своих чар. – Только потому, что Джехван теоретически может полюбить, не значит, что этому стоит произойти и что он будет хорошим партнером. Разрыв будет слишком ужасным. Как себя чувствует Санхек на данный момент? Воншик с Хонбином переглянулись. - Кажется, у него все прекрасно? – предположил Воншик. - Мы не видим, как они ведут себя наедине, но Санхек… Как говорится, однажды обжегшись, он научился обращаться с огнем, - сказал Хонбин. - Он ведет себя с ним вполне дружелюбно, однако я не думаю, что он привязан к Джехвану в той же степени, с какой Джехван привязался к нему. На самом деле, при таком дурном характере Джехвана, я думаю, что Санхек просто не замечает, что происходит. Мы видим все это, так как смотрим со стороны. Хакен с облегчением выдохнул. Что ж, хоть одна приятная новость. Хорошо, что Санхек не привязывается к нему, но— - Надо ему рассказать. - Опять ты за свое? – простонал Воншик. – Видишь? Ты всегда вмешиваешься. - Это не наше дело, Хакен, - сказал Хонбин, вдруг посерьезнев. - Если Джехван влюбляется, а Санхек этого не видит, то его надо предупредить! – упрямо заявил Хакен. Он чувствовал, что ситуация была опасной. – Он заслуживает это знать. - Да, заслуживает, но говорить ему все равно не стоит, - сказал Тэгун, и Хакен взглянул на него, как на предателя. – Если мы ему расскажем, то он, вероятно, спросит об этом Джехвана. А Джехван будет просто все отрицать, и скорее всего, станет еще более невыносим. Таким образом мы ничего не достигнем. Хакен хотел возразить и сказать, что можно просто попросить Санхека не поднимать эту тему с Джехваном, но Воншик угадал его мысли. - Даже если Санхек промолчит, - сказал Воншик, - меня волнует то, что Санхек будет вести себя с ним гораздо мягче, понимаешь? Ты же знаешь его, Хакен. А сейчас он держит эмоциональную дистанцию, как и должно быть. Но если он узнает о возможных чувствах Джехвана, то он может… - Это обязует его ответить взаимностью, - тихо продолжил Хонбин. Хакен надул губы. Он знал, что его друзья правы, черт бы их побрал. И ему это не нравилось. - Хакен, - сказал Хонбин, наклонившись вперед и всматриваясь в лицо Хакена, - я думаю, нам стоит лишь наблюдать, во что все это выльется. Санхек прекрасно справляется. Он очень умный парень. - Однако не замечает очевидного! – раздраженно бросил Хакен. Ох, бедный Санхек. – Но лучше уж пусть Джехван будет влюблен, а Санхек не будет этого знать, чем Санхек влюбится в ответ. Хотя… а что если Джехван сам признается? - Не думаю, что это произойдет, - сказал Тэгун. – Он ведь даже не осознает, что ему есть, в чем признаться. Он просто будет вести себя как обычно, ничего не изменится, - Тэгун покачал головой, чуть улыбнувшись. – Какой же он дурак. - Ничего не изменится, разве что нам придется иметь дело с влюбленным Джехваном. Влюбленным в Санхека. – Хакен вздохнул, потирая лицо ладонями. Но друзья были правы. Им не стоит вмешиваться. Так будет лучше. - Кто знает, - сказал Воншик, - может, Джехван станет лучше вести себя. Может быть, он немного изменится. Хакен возвел глаза к потолку и снова тяжело вздохнул.

***

Санхек держал в руках большой сосуд и с любопытством изучал его содержимое. Он был наполнен желтоватой жидкостью, в которой в избытке плавали глазные яблоки. - Пожалуйста, скажи мне, что это не человеческие глаза, - пробормотал Санхек почти про себя, но Джехван все равно его услышал. - Я бы мог это сказать, но я не хочу лгать тебе, любовь моя, - сказал Джехван, и Санхек с отвращением поставил сосуд на полку, с которой его и взял. Джехван хихикнул, и Санхек отвернулся от него, продолжив свои поиски чего-нибудь интересного. Они находились в одной из комнат, где хранились так называемые коллекции. Столь же просторные, как спальни, только без мебели, с каменными полами без ковров, эти комнаты были от пола до потолка забиты разнообразным хламом. Дорогим хламом. Вдоль стен тянулись бесконечные полки, наполненные самыми разнообразными предметами, более крупные артефакты стояли на полу, по большей части загромождая проходы. Здесь были большие и маленькие сундуки, статуи, картинные полотна, покрытые пыльными тканями, огромные кувшины, хитро расписанные коробки, а в углу стоял полный комплект доспехов. Санхек как будто попал в рай. Он целую вечность мечтал попасть в эти комнаты, и вот, наконец, ему удалось упросить Джехвана отвести его сюда. - Зачем вообще собирать глаза? – спросил Санхек, лавируя между различными предметами на полу и переступая через огромный деревянный щит, чтобы добраться до очередной полки. – Зачем тебе держать у себя банку с глазами? - Такие штуки нужны для некоторых видов заклинаний, - ответил Джехван, пристально и настороженно наблюдая за тем, как Санхек выудил маленькую шкатулку с высокой полки. Сама она была деревянной, узоры на ней были выполнены из золота, а ручки из слоновой кости. Ее было приятно держать в руках. Санхеку казалось, что из нее исходит какой-то волшебный голос, только он не слышал его, а скорее чувствовал мелодию где-то у себя внутри. Татуировка дубового дерева потеплела. – Еще несколько веков назад маги зачастую использовали подобное, но со временем использование частей человеческого тела стало запрещено, и— отдай-ка мне это сюда, любовь моя. Санхек не шевельнулся, он был поглощен голосом, исходящим из шкатулки, так что Джехван просто выхватил ее из его рук. Санхек медленно моргнул, вернувшись к реальности. - Что у нее внутри? Она заколдована? - Довольно прилично, - угрюмо ответил Джехван. – Внутри хранится прелестное ожерелье, сделанное для шеи не менее прелестной дамы. Оно жестоко убило ее. Санхек замотал головой, чтобы отделаться от мотива, до сих пор игравшего в голове. - Я раньше никогда не видел заколдованных предметов. - Наверняка видел, просто этот особенно силен. Ожерелье создано, чтобы завлекать людей, - просто сказал Джехван. - Я бы показал тебе его, но эта шкатулка заколдована так, чтобы сдерживать его силу, так что я не думаю, что тебе бы понравилось испытать на себе силу проклятья в чистом виде. - Ну да… - произнес Санхек, делая шаг назад. Но любопытство все же заставило его спросить. – А что случится, если я все же взгляну на него? - Тебя захлестнет желанием дотронуться до него, надеть его, но когда ты это сделаешь, оно убьет тебя, - сказал Джехван, и Санхек невольно отошел еще дальше. Джехван кивнул в сторону другой полки пониже. – Но вот там есть кое-что безобидное и интересное, если хочешь, посмотри. Санхек посмотрел туда, куда указал Джехван, и увидел коробку побольше, продолговатую, как будто в ней хранился меч или что-то похожее. Санхек наклонился к ней, чтобы получше рассмотреть. Она была сделана чуть грубее, с железными петлями с боку и металлическим замком. И она ему уж точно не пела. Он посмотрел на Джехвана, прежде чем взять ее в руки, и когда тот одобрительно кивнул, открыл ее. Внутри коробка была отделана красной тканью, похожей на сатин, на дне мягкая плоская подушечка. На ней лежал густой локон светлых волос, связанный с обоих концов кожаными веревками. Санхек помедлил, прежде чем коснуться волос, но Джехван не остановил его. Волосы оказались грубыми на ощупь, но не хрупкими. - Хочу ли я знать, кому это принадлежало? - устало спросил Санхек. - Это, - сказал Джехван, - хвост кентавра. Санхек посмотрел сначала на пучок волос, затем на Джехвана. - Но кентавров не существует. - Но раньше же существовали! – настаивал Джехван. - Они вымерли очень давно, еще за несколько веков до моего человеческого рождения. Санхек прищурился, прикидывая, шутит он или нет. - Я тебе не верю, - сказал он и поставил коробку на место. – Я думаю, ты просто надо мной издеваешься. - Я никогда бы не стал врать о таких вещах! – возмутился Джехван. Санхек посмотрел на него с таким выражением лица, что вампир тут же рассмеялся над своими словами. – Но сейчас я говорю правду, честно. Я даже думаю… У меня тут где-то должен был заваляться измельченный рог единорога… - Господи, сколько же в тебе дерьма, – рассмеялся Санхек. Джехван в это время переместился в другую часть комнаты и начал копаться в куче свернутых старых ковров, чтобы добраться до коробок и статуэток, которые были свалены под ними. - Нет, правда, - Джехван тоже смеялся. Санхек подошел к нему. – Я почти в этом уверен… - Джехван наклонился, отпихнув в сторону большую шкатулку, и схватился за небольшой сундук, который, казалось, застрял и не поддавался. Джехван навалился на него, не обращая внимания на то, что находится вокруг, и когда ему удалось сдвинуть сундук, его рука соскочила и напоролась на острый край какой-то металлической коробки. – Вот черт, - воскликнул Джехван, отпуская сундук, на пыльный каменный пол полились крупные капли рубиновой крови. Санхек преодолел разделявшее их расстояние почти мгновенно, совершенно не задумываясь о своих действиях, и схватил его за запястье. Оказалось, что Джехван рассек предплечье, и рана, что зияла на коже, была очень глубокой и рваной. Санхек обхватил его руку чуть выше, за плечо, и сильно сдавил, чтобы хоть как-то остановить кровотечение. Все вокруг было залито кровью в считанные секунды. Джехван неподвижно замер и смотрел на Санхека, на его серьезное и сосредоточенное лицо. - Санхек, - тихо сказал Джехван. - Санхек, рана скоро исчезнет, я же вампир. Мысли Санхека наконец-то догнали его инстинкты, и он вспомнил, что да, Джехван был… На него вдруг накатила волна горячего смущения. - Да, правильно, я… извини, - прошептал он, ему вдруг стало слишком неловко от такой внезапной забывчивости. Он отпустил его руку сверху, заметив, что кровотечение заметно уменьшилось, но все еще продолжал держать запястье. Джехван вытер рану противоположным рукавом, ведь его лавандовая рубашка и так уже была безнадежно испорчена. Теперь Санхек видел, что кровь полностью остановилась, а кожа начала стягиваться, срастаться, пока, наконец, от раны не осталось и следа. Санхек дотронулся до его руки, вздрогнул, когда ощутил на своих пальцах еще влажную кровь, а затем провел по тому месту, где еще пару секунд назад был свежий порез, а теперь была лишь бархатистая кожа. - Вот это интересный фокус, - тихо сказал он. Джехван молча изучал его лицо, а затем спросил: - Ты забыл, что я вампир, на какое-то время? - Не совсем, - Санхек покачал головой, - Я никогда не забываю об этом. Просто я увидел кровь, увидел рану, и мои охотничьи инстинкты взяли верх над разумом, - он слабо улыбнулся, пытаясь скрыть смущение. – Люди намного более хрупкие, знаешь. Наши раны заживают, но не так быстро. Было довольно интересно увидеть вот такую ускоренную версию, - он снова покачал головой и отпустил Джехвана. – Извини. Джехван вздрогнул, все еще напряженно смотря на Санхека. - Хочешь посмотреть еще раз? - Что? – спросил Санхек, занятый ощущением крови на своей ладони, между пальцами. Крови Джехвана. - Хочешь посмотреть, как заживают мои раны? – сказал Джехван, и Санхек застыл на месте. – Я не против, если тебе это нравится. Хотя я бы предпочел сделать это ножом— - Нет, - сказал Санхек, может быть немного резко, - Нет. - В маленьком порезе нет ничего страшного, любовь моя, я исцелюсь, - Джехван улыбался его реакции, - Довольно быстро, как ты мог заметить. - Я не хочу. Я не хочу видеть, что ты испытываешь боль, - жестко ответил Санхек. - Ох, любовь моя, - прошептал Джехван, - мне бывало гораздо хуже. Ты же видел, что сделал со мной Тэгун— - Я ненавижу это, - выпалил Санхек. - Мне не нравится, когда кому-то, человеку, вампиру, не важно, осознанно причиняют страдание. К ужасу Санхека его глаза наполнились жжением от слез негодования. Но он говорил искренне, отчасти именно поэтому он и стал охотником. Он не желал терпеть подобную жестокость. Джехван напрягся, видимо, он заметил состояние Санхека. Он мягко коснулся его лица, привлекая ближе к себе. - Хорошо, - тихо сказал он. Санхек почувствовал, как вспыхивает его лицо, но Джехван заключил его в объятья, так что Санхек мог уткнуться в его шею. – Я не хотел тебя расстраивать. Санхек промычал что-то неразборчивое, мягко обвивая руками талию вампира. К такому он не привык, эта была какая-то странная, мягкая близость. Обычно Джехван не позволял себе такого, он убивал нежность еще в зародыше, портя моменты своими саркастичными комментариями и обидными фразами. - Забавно, - прошептал Джехван, и Санхек напрягся, в ожидании очередной колкости. – У тебя такая инстинктивная реакция на то, что мне может быть больно, но в тоже время ты угрожал, что сам убьешь меня некоторое время назад. - Это другое, - проворчал Санхек. - Ты вел себя как полный кретин. И я бы не причинил тебе боли. Все мои убийства чистые. - Конечно, конечно, - сказал Джехван снова своим покровительственным тоном, поглаживая Санхека по спине. - К тому же, - шепотом добавил Санхек, сомневаясь, что ему вообще стоит это говорить, - Я не хочу причинять тебе боль по-настоящему. На этот раз замер Джехван. Когда он заговорил, его голос дрожал. - Что ж. Тогда это убивает смысл во всех твоих будущих угрозах, - сказал он. В словах его была шутка, но голос звучал угрюмо. - Да, думаю, так и есть… - сказал Санхек. Джехван немного отстранился, заглядывая Санхеку в глаза, его красивое лицо было непривычно серьезным. Санхек не знал, как это воспринимать. – Джехван— Джехван поцеловал его, не дав договорить, мягко, но настойчиво. Санхек удивленно пискнул, но ответил ему, чуть наклонив голову. Это был сладкий, чувственный поцелуй. Джехван дрожал в его руках. Но затем Джехван отпустил его, закончив поцелуй так же внезапно, как и начал. Он сделал шаг назад и отвернул лицо в сторону. - Воншик и Хонбин вернулись, - тихо сказал он. Санхек не мог понять, что происходит, его губы покалывало. - Ох… Ну, хорошо… - У меня есть одно дело, - натянуто произнес Джехван, все еще не смотря на Санхека, - А тебе нельзя оставаться в этой комнате, не то ожерелье – или что похуже – завладеет тобой, - наконец, он повернулся, смахивая волосы с глаз, и холодно улыбнулся. – Смертные, вы такие уязвимые перед подобной магией. Санхек сглотнул ком в горле. - Джехван— - Иди поболтай с Воншиком, он с радостью с тобой пообщается, я уверен, - говорил Джехван, будто выплевывая слова. Санхек не двигался, Джехван резко указал ему на дверь. – Уходи, Санхек. Я устал нянчиться с тобой, и на данный момент у меня нет желания тебя трахать. Выметайся. Санхек отступил назад, его лицо скривилось от гнева и немного от боли, что застряли у него в горле. - Боже, да пошел ты! – бросил Санхек, развернулся на каблуках и вылетел из комнаты, оставив Джехвана наедине с его сокровищами и каплями его же собственной крови.