***
Примерно неделю спустя Хакена вызвали в кабинет Дракона. Это не означало ничего хорошего. - Уууууууу~ Кажется, кое-кто попааааааал, - дразнился Санхек, как какой-нибудь несносный двенадцатилетний ребенок. Хакен замахнулся, чтобы как следует пнуть его, однако Санхек с легкостью увернулся, громко рассмеявшись. - Какого хрена ты вообще здесь? - угрюмо спросил Хакен, - Разве ты не должен быть на тренировке? - Мы уже закончили на сегодня, - ответил Санхек, а Хакен непонимающе уставился на него. Он и не заметил, что уже было так поздно. Или рано, в зависимости от того, как на это посмотреть. Их штаб находился глубоко под землей, поэтому здесь не было окон, не было щелок между жалюзи, сквозь которые мог бы просачиваться багровый свет закатного солнца. С момента нападения Хакен занимался лишь бумажной работой. Не то что бы это был приказ руководства, но на данный момент, это было мудрым решением. Обычно снятие их лучшего охотника с заданий показалось бы смехотворным, ну разве что, если бы ему не оторвало конечности. Но сейчас он просто не был самим собой. Забывчивый, зависающий, рассеянный. Ни одно из этих состояний не сочеталось с эффективной охотой. Его коллеги думали, что эта рассеянность связана с тем, что охотник постепенно отходил от вампирских чар. Это действительно выглядело так. На самом же деле, он был просто поглощен собственными мыслями и был морально измотан, но его вполне устраивало то, что думали о нем другие. - Все равно, - сказал Хакен, - Почему ты все еще здесь? Иди домой. Поспи. Он сложил документы, над которыми работал, и убрал их в папку. - Может быть, мне просто захотелось навестить моего самого старого... – Хакен свирепо взглянул на него, - ...И самого мудрого наставника. - Молодец, выкрутился, - пробормотал Хакен, и Санхек рассмеялся. Старший знал, что Санхек просто проверяет его. Воншик тоже делал это, время от времени заглядывая к нему в кабинет. Это сводило с ума. Не стоит говорить о том, что вдобавок ко всему это заставляло Хакена чувствовать себя еще более виноватым за то, что он врал им. Ведь с ним все было в порядке. Когда Хакен двигался вдоль ярко освещенных коридоров, направляясь к кабинету Дракона, Санхек не отставал от него ни на шаг. - Почему ты преследуешь меня? - спросил Хакен, легонько пихая своего протеже локтем. - Мне интересно, - ответил Санхек шепотом, как будто бы Дракон мог их услышать с такого расстояния. Хакен закатил глаза, однако нельзя отрицать того, что и сам он немного нервничал. Дверь кабинета была закрыта, металлическая табличка на двери поблескивала в искусственном свете. «Агент по надзору, Ву Ифань», гласила надпись на ней. Санхек сглотнул, уставившись на дверь, когда Хакен постучал во второй раз. Через несколько секунд за дверью раздался голос: - Открыто. Хакен чуть приоткрыл дверь, просовывая голову в кабинет. - Вы хотели меня видеть? Он чувствовал, как Санхек прячется позади него, пытаясь заглянуть внутрь. Хакен протянул руку назад и попытался ущипнуть младшего. Ву Ифань, или Крис, как его здесь называли (и хотя почти все звали его «Дракон», в лицо ему этого никто не говорил), сидел за своим столом, и его вид производил весьма сильное впечатление. Выражение на его лице тут же поменялось, когда он увидел Хакена. Казалось, он был рад его видеть, и поэтому Хакен выдохнул с облегчением. - Ах, да, Хакен, заходи. Хакен подчинился, осторожно протискиваясь в помещение и захлопывая дверь прямо перед носом любопытного младшего. Крис жестом пригласил его сесть, и охотник занял место напротив него. Его стул был намного более неудобным, чем кресло Криса, но Хакену казалось, что большая часть работы Ифаня состояла именно в том, чтобы приносить людям дискомфорт. Крис был двойным агентом. Он работал как на подпольную организацию охотников под землей, так и на отдел полиции по делам вампиров сверху. В штабе об этом знали все. Полиция же была не в курсе. Если Хакен правильно понимал, то Ифань занимал какую-то важную руководящую должность в полиции. Днем он работал там, а с наступлением темноты спускался сюда. Все придерживались мнения, что Ифань никогда не спит. Хакен был почти наверняка уверен, что у Криса имелась специальная заколдованная татуировка для этого. Какое-то время Крис складывал бумаги на своем столе, и Хакен терпеливо ждал. - Ну, как у тебя дела? - спросил Крис, его голос казался каким-то черствым и безжизненным. Хакен прекрасно понимал, что Крис спрашивал не о его хобби или передачах, которые он смотрит. Хакен был уверен, что у него имелись чары, чтобы заставлять людей рядом с ним чувствовать себя неуютно, делать его более пугающим. А еще Хакен знал, что у Криса были чары, распознающие ложь, поэтому парню следовало быть осторожным. - Я постепенно восстанавливаюсь. Но я все еще не в лучшей форме, - честно ответил он, - Прошу прощение за все неудобства, которые принесло мое временное отстранение от охоты. На это Крис лишь отмахнулся: - Да ничего, мы справимся, хотя я и считаю пустой тратой времени то, что твои потрясающие способности уходят в бумажную волокиту. Именно поэтому я и вызвал тебя сюда. Он отодвинул свое кресло, нагибаясь, чтобы достать что-то из-под стола. Оказалось, что это была коробка, наполненная папками с делом. Он поставил ее на свой стол, издав при этом что-то вроде уфф. Он повторил этот процесс еще дважды, и теперь на столе стояли три коробки. - У меня есть для тебя задание. Наверное, что-то промелькнуло в лице Хакена, потому что Крис тут же добавил: - Это задание не включает в себя работу вне дома. Я бы, так или иначе, не советовал бы этого делать, даже не будь ты… в таком состоянии, - по его интонации было ясно, что он не понимал этого страха перед одним вампиром, особенно в случае такого опытного охотника. Хакен промолчал, хотя его гордость была задета. Крис никогда не сталкивался лицом к лицу с Элимией, да и навряд ли он часто охотился так же, как это делали они. Довольно легко забыть то, как ужасно может повернуться дело, когда ты все больше остаешься по ту сторону рабочего стола. И Хакен знал, что ни один охотник, столкнувшийся с Элимией, не сможет спастись, не почувствовав хотя бы дрожи. Хотя эта дрожь будет совсем иного рода, нежели в случае Хакена. Он быстро прервал эту цепочку мыслей. Крис выжидающе смотрел на него, и когда Хакен предпочел промолчать, он похлопал по коробкам. - Это вся информация о гнезде на восточной окраине, которую нам удалось собрать, - глаза Хакена округлились. - И я хочу, чтобы ты, - медленно произнес Крис, - изучил все это и подумал, сможешь ли ты сузить границы возможного местоположения этого гнезда. Хакен тяжело вздохнул. - При всем моем уважении- - Я не говорю о том, чтобы ты назвал мне точный адрес, - прервал его Крис, - потому что на данный момент мы знаем лишь то, что они сидят где-то на восточной окраине, и даже если мы сумеем вычеркнуть некоторые возможные места, у нас все еще остается круг с диаметром почти в десять миль. Я просто хочу, чтобы ты подошел к нему чуть ближе, - Крис взглянул на Хакена, - Ты сделаешь это, ты попробуешь сделать это, ты будешь использовать всю информацию, которой мы владеем, и возможно, ты должен будешь отправляться на вылазки, но только в дневное время суток. Тебе не нужно будет заявляться в восточный конец города после захода солнца и тем более в одиночку. Хакен сглотнул, с готовностью кивая. Крис выглядел довольным. - У тебя хорошее чутье, Хакен. Не считай, что мы давим на тебя. Любая информация, даже крошечная, будет полезной. Не считай, что мы давим на тебя. Ха. - Могу я спросить... - сказал Хакен, и Крис посмотрел на него таким взглядом, что нет, не можешь. Но Хакен все равно продолжил, - Что именно вы собираетесь делать, если я смогу определить местоположение гнезда? - Я передам эту информацию полиции. Как свою собственную, с горечью подумал Хакен. Это немного задевало его, но Хакен работал здесь не ради похвалы или признания. Если это поможет избавиться от гнезда вампиров, то этого достаточно. Если Крис передаст информацию от своего имени, то его скорее всего повысят. А чем выше он продвигается в полиции, тем лучше для организации охотников. Когда Крис заговорил снова, его тон был немного мягче. - У нас не хватит ни людей, чтобы уничтожить такое больше гнездо, как на восточной окраине, ни средств. Будет лучше, если мы передадим сведения полиции и позволим им позаботиться об этом. Хакен вздохнул. - Да, вы правы. Хакен и его друзья-охотники могут быть лучшими бойцами, но их слишком мало. Полицейским недоставало таланта, но зато они превосходили их в количестве. Крис указал на коробки: - Возьми это все домой. Ты выглядишь измученным. - Да. Спасибо. Хакен тут же нагрузил Санхека коробками, так как оказалось, что все это время парнишка стоял, прижавшись ухом к двери. Как будто бы это чем-то помогло, ведь проход все равно был заколдован. - Почему я должен нести две, а ты только одну?, - жаловался Санхек, пока они шли вперед. - Я же старый, не забывай, - ответил Хакен. Санхек жалобно заскулил. Они поставили коробки рядом с лестницей, ведущей на самый нижний этаж. - Ты, - сказал Хакен Санхеку, - идешь домой. Я не смогу дотащить это все до своей квартиры, так что мне понадобится помощь Воншика. Если он еще здесь, конечно. - Он всегда здесь, - пробормотал Санхек, опуская взгляд вниз. Хакен печально посмотрел на младшего. Он знал, что Санхек не понимал этого полностью, но хотя бы пытался. По крайней мере, он мог прочувствовать весь ужас ситуации. - Так значит, он внизу? У темниц, - Санхек кивнул, хмурясь, и Хакен вытянул руку, похлопав его по плечу. - Спасибо, - он потрепал его по волосам, на что получил в ответ улыбку от парнишки. Когда Хакен уже начал спускаться вниз, Санхек окликнул его. - Каким он был? - Хакен повернулся к нему и увидел, что парнишка смотрел не на охотника, а в направлении того, куда он шел. - Хонбин. Раньше. Хакен с трудом сглотнул ком в горле. - Он был… забавным и милым. Он был хорошим другом. И не было слов, которые могли бы выразить все то, что Хакен хотел сказать, поэтому он просто развернулся и пошел дальше. Их штаб состоял из нескольких этажей, каждый из которых находился под землей; тюрьмы же находились на самом нижнем уровне, поэтому Хакен шел по лестнице все ниже и ниже. Становилось прохладнее, стены вокруг него были влажными и отдавали еще большим холодом, и поежившись, Хакен засунул руки в карманы пиджака. К камерам заключения вела толстая металлическая дверь. Чтобы попасть туда, нужно было провести личной карточкой, которая была у каждого охотника, по специальному считывателю, а так же приложить к панели на нем указательный палец, чтобы убедиться в подлинности карточки. Помимо этого места, такая повышенная защита стояла только на двери в архивах и на главном входе в штаб. Входом и выходом из этого места служила эта одна единственная дверь. В случае пожара или другого происшествия это могло привести к катастрофе, но такова была цена безопасности. Хакен провел карточкой по замку и приложил палец к его электронному дисплею. Через несколько секунд система сработала, датчик загорелся зеленым, давая ему возможность повернуть ручку и открыть тяжелую дверь. Он прекрасно знал, куда шел. Раньше он приходил сюда гораздо чаще, но со временем это стало для него сродни мучению. Камеры, которые искал Хакен, находились дальше по тускло освещенному коридору, с кирпичными стенами по одной его стороне, и толстыми металлическими дверьми с наложенными на них защитными чарами – по другой. В каждой двери было два окошка; верхнее служило для того, чтобы можно было заглянуть в камеру, нижнее было предназначено для выдачи еды – если это можно назвать едой в привычном смысле этого слова. Все двери в этом коридоре были чуть приоткрыты, кроме одной. Воншик сидел на холодном бетонном полу как раз напротив той самой закрытой камеры, прижав колени к своей груди. Он не оторвал своих глаз от металлической двери, когда Хакен подошел к нему, хотя он точно знал о его присутствии. Никто не спускался сюда. А шаги Хакена были слишком громкими в гробовой тишине. Хакен смотрел на Воншика, а Воншик смотрел прямо перед собой. - Почему ты продолжаешь себя мучить? Это больше не он. Послышался громкий удар, как будто бы что-то тяжелое швырнули в дверь изнутри. От неожиданности, Хакен вздрогнул, а через мгновение понял, что с трудом удерживает слезы. Нечеловеческий, слишком высокий смех раздался за металлической дверью. Но прекратился он так же быстро, как произошел удар. - Он все еще где-то там, - ответил Воншик, едва слышно. Хакен до крови прикусил свой язык. Он здесь не для того, чтобы добавлять Воншику еще больше боли. Он чувствовал надежду, которая все еще оставалась внутри его друга и которая давала ему сил вставать каждый день. Даже если эта надежда и была пустой. Вампиризм нельзя вылечить. Он останется навсегда, что бы там ни говорили политики на телеэкране. Это постоянное состояние. Единственное, что поможет избавиться от этого – смерть. Хонбин царапал холодный металл, бормоча что-то нечленораздельное. Он прекратил разговаривать на понятном языке спустя месяц, как его заключили в камеру. Они прекратили попытки говорить с ним все вместе около полугода назад. Они просто позволили ему кричать, смеяться, в перерывах давали растягиваться мучительной тишине. Хакен думал, что было бы лучше пронзить сердце Хонбина и закончить его мучения, но Воншик... он не мог его отпустить. Это не Хонбин, теперь в этом существе нет Хонбина. Недостаток человеческой крови, жажда, это свело его с ума. Они давали ему свиную кровь, довольно много, но ее было недостаточно. Они морили его голодом до смерти, но он не мог умереть. И даже после того, как Хонбин постепенно потерял себя, Воншик не мог подписать приказ убить его. Он верил, что быть может, однажды выход найдется. Хакен был уверен, что он знал, насколько смехотворной была эта вера, но он просто не мог сдаться. Он не мог отказаться от Хонбина. Воншик все еще смотрел на дверь. - Мне нужно поговорить с тобой, - сказал Хакен. Ответа не последовало. - Мне дали задание. Насчет гнезда на восточной окраине. Воншик моргнул, его лицо повернулось в сторону Хакена. Хвала небесам. - Что? - Давай поговорим об этом над землей, - казалось, Воншик находился в прострации. - Уже скоро рассвет, ну же… - он осторожно схватил друга за локоть и потянул вверх. - Пусть Хонбин поспит. Идем. Голос Хонбина преследовал их все время, пока они поднимались по лестнице, пока входная дверь не захлопнулась за ними и не заглушила его.***
- Думаешь, справишься с этим? - спросил Воншик, поднимаясь по лестнице со всеми тремя коробками в руках. Это не составляло ему никакого труда. Хакен раздраженно выдохнул, нахмурившись, пока он искал подходящий ключ от квартиры. Воншик смеялся над ним. - Никакого давления, понимаешь, - сказал Воншик, подражая голосу Криса. - Пфф, - проворчал Хакен, и Воншик засмеялся еще больше. Хакен попросил его поставить коробки в гостиной. Ему казалось, что для всего этого дела ему потребуется много места, а кухонный стол был слишком маленьким. Хакен отчаянно потер глаза ладонями, увидев коробки на полу. - Фу. Воншик погладил его по голове. - Могу дать тебе пару заметок, если хочешь. Совсем немного информации о гнезде, которую я собрал лично, - он рассмеялся, - Хотя, у тебя и так предостаточно материалов. Хакен замотал головой. - Нет, давай, материалы, собранные тобой, скорее всего будут полезны. - он пнул ближайшую коробку ногой. - Что-то мне подсказывает, что вся эта хрень окажется бесполезной. Полуночные звонки от старушек, напуганных своими вонючими кошками и подумавшими, что увидели вампира в окне, - в записях было столько ложных звонков. Это намного усложняло поиск действительно нужной информации. Реальные обнаружения вампиров были очень ценными. - Все, что ты мне дашь, может помочь. - Окей, я принесу тебе их позже, когда мы оба отдохнем, - Воншик посмотрел на Хакена осуждающе, - Последнее время ты выглядишь действительно уставшим. Хакен почувствовал, что его щеки тут же покраснели, поэтому он потер лицо руками, чтобы скрыть это. - Ага. Ну, это… Я просто не очень хорошо сплю. Когда он снова посмотрел на Воншика, лицо парня смягчилось: - Я всегда могу быть рядом, знаешь, если тебе что-то понадобится. Хакен потянулся к Воншику и заключил его в крепкие объятия, на что его друг что-то недовольно проворчал. - Я действительно счастлив, что у меня есть ты, Воншик, - искренне сказал Хакен. Внезапно, он почувствовал себя чересчур сентиментальным. Будем считать, что всему виной недостаток сна. - Ты самый лучший друг. - О боже, - сказал Воншик, - Отцепись от меня. Хакен вцепился в него еще сильнее. Когда они отстранились друг от друга, Воншик не смотрел на него, его щеки порозовели. - Отдохни хорошо, окей?, - промямлил он, избегая взгляда Хакена. Тяжело вздохнув, второй согласился. Когда Воншик ушел, Хакен открыл все три коробки. Они были сверху донизу забиты папками дела. «Это полное дерьмо», пробормотал Хакен. У него имелась свободная карта города, которую он найдет позже, чтобы отмечать на ней возможные местонахождения гнезда и прочее. Так как солнце еще не село, его золотой свет подсвечивал закрытые жалюзи, а Хакену и вправду нужно было попытаться поспать. Поэтому он разделся и лег в кровать, тут же отключившись. Он проснулся спустя несколько часов, чуть раньше девяти, вспотевший, запутавшийся в простынях. Ему снились – глаза, глаза и маленький красивый рот – рука, обхватившая его горло и… Он простонал, переворачиваясь на живот и утыкаясь лицом в подушку. Когда он просыпался, то мог отогнать свои мысли подальше от Тэгуна разве что одной силой воли. Но когда он был без сознания, эти мысли прокрадывались назад. Я не помню, повторял он, снова и снова. Но он помнил. Он помнил абсолютно все. А его подсознание, кажется, намеревалось напоминать ему об этом каждую ночь, добавляя некоторые детали… Секс с вампирами был вне закона и даже более того. Об этом не смели говорить, упоминать, даже шепотом. Это было запретной темой. Пару лет назад на какой-то передаче ее участник всего лишь намекнул на это, но ответная реакция стоила целых миллионов, и шоу пришлось закрыть. Это было табу, целиком и полностью. Люди проводили ночи в чистом страхе перед этими созданиями, и любой намек на примирение с ними шел вразрез со всеми моральными и законными устоями. Они были монстрами. Конечно, существовали люди, которые были зациклены на этой теме. Хотя, чтобы найти таких, потребовался бы очень долгий поиск в интернете. Эти люди только и делали, что говорили об этом, потому что, насколько знал Хакен, ни один человек еще не занимался любовью с вампиром. Если вампиры вообще могли этим заниматься (насчет этого существовало несколько теорий, Хакен знал). Хакен всегда считал, что это были всего лишь озабоченные тинэйджеры с играющими гормонами, которые никогда в жизни не видели настоящего вампира. И вот он, Хакен, которого чертов вампир довел до повторяющихся мокрых снов. Он был уже достаточно взрослым для того, чтобы ему снились такие сны, но его тело считало иначе. Он застонал в подушку и вжался бедрами в кровать. В какие-то ночи он пытался поступать правильно, он поднимался с постели и принимал холодный душ, но больше и больше, он понимал, что намного проще было просто— «Ах», выдохнул он, сгорая от возбуждения. С его губ сорвалось имя, дрожащим голосом, «Тэгун». Стыд тяжелым грузом наполнил его живот, но черт, это больше не волновало его. Он вцепился руками в подушку, из его груди вырвался низкий стон, когда он кончил.***
Хакен сидел на полу в своей гостиной, и серый, холодный утренний свет просачивался в комнату. Пустые коробки из-под документов стояли у стены, в то время как их содержимое было беспорядочно разбросано по полу, занимая каждый сантиметр свободного пространства. Когда место на полу закончилось, Хакен начал прикреплять заметки к стенам. Его хозяйка не будет рада этим дырочкам на обоях, но Хакену было наплевать. Его новая карта уже больше не выглядела такой новой, на ней было отмечено столько точек разными цветами, что в некоторых местах эти метки превратились в грязные пятна, так что Хакену пришлось купить наборы стикеров. Светло-голубые, чтобы отмечать заявления об обнаружении вампиров. Фиолетовые, для подтвержденных заявлений. Зелеными точками он отмечал места, где последний раз видели людей, пропавших без вести, а желтыми – все заведения, которые были открыты после захода солнца. Его карта выглядела как испорченная аппликация ребенка в детском саду. Он бросил красный маркер на пол и в отчаянии плюхнулся на ковер, опускаясь на какие-то документы. На самом деле, он выполнил то, о чем его просили. Даже больше того, о чем его просили. Воншик был очень впечатлен этим результатом, когда последний раз приходил к нему. Правда, потом он насильно затолкал Хакена в постель, угрожая накачать его снотворным, если он не поспит хотя бы немного, но суть не в этом. Хакен умудрился сузить круг возможных местонахождений гнезда до трех пунктов. Но ему хотелось уменьшить его еще больше, подобраться еще ближе. Все еще оставалось слишком много территории, которую можно было бы исследовать. Но у Хакена уже закончилась информация, от которой он мог бы оттолкнуться. Ему придется собрать ее самостоятельно. Он поднялся, сомневаясь в правильности своих мыслей. Ему становилось все лучше, даже несмотря на недостаток сна. К тому же, это было для него не в новинку. Время от времени Хакен был заядлым трудоголиком, правда, сейчас были немного иные причины, но все же. Он неуютно поежился, отгоняя воспоминания и сны. Сейчас не время для этого. Часы показывали восемь утра, и Хакен тяжело вздохнул, потирая лицо руками. Он сделает это, он отправится на восточную окраину. Прямо сейчас. В дневное время. У него не было иного выбора. Пошатываясь, он отправился в душ, позволяя воде взбодрить его, и когда он вышел из ванной, то чувствовал себя намного лучше. Прежде чем уйти, он осушил чашку быстрорастворимого кофе. Он был обжигающим, но Хакен не жаловался. На улице было немного серо и облачно, но все равно достаточно светло, чтобы Хакен чувствовал себя в безопасности. Хакен ненавидел эту пугливость. Раньше он никогда таким не был. Раньше он почти всегда ходил на задания в одиночку, и все проходило замечательно. Он был уверен в себе, в своих навыках, он был почти неуязвим. Но затем Хонбин— и после этого, Хакен начал сомневаться во многом. После этого, Воншик настоял на том, чтобы они всегда держались вместе, и теперь Хакен привык к этому, он чувствовал себя уязвимым, если никто не прикрывал его на охоте. А затем появился Элимия, и сейчас, даже если Хакен находился не на задании, он все равно ощущал себя незащищенным, раскрытым. Он не мог отделаться от чувства, что кто-то преследует его, его чары всегда начинали трепетать с наступлением темноты. Он больше не мог с уверенностью сказать, была ли это паранойя или нет, когда он видел тени там, где их не должно было быть. Он не мог думать о том, почему Элимия все еще преследует его, но это чувство появлялось каждую ночь, когда он выходил на улицу. Дневные часы были единственным временем, когда Хакен мог ходить спокойно, когда его силы молчали. Он задумывался о том, каково это – быть обычным человеком. Жить под солнечным светом, стремиться доделать все свои дела до захода солнца, из-за страха перед монстрами в темноте. Хакену это не нравилось. И он не собирался сдаваться. Подошвы его конверсов мягко шуршали по асфальту. Никто не обращал на него внимания, и это играло ему на руку. Он сел на автобус до восточной окраины, до первой горячей точки. Поездка не была особенно долгой, но Хакен все равно умудрился уснуть. Хакен провел все утро и большую часть дня, лениво прогуливаясь по району. Большинство зданий здесь были серыми. Даже если они были выкрашены в другие цвета, они все равно казались серыми. Здесь было намного больше бездомных животных, больше мусора в водостоках, решетки стояли на каждом окне. Ничего не выделялось. Его татуировки молчали. Он и сам не знал, чего ждал; быть может того, что он просто подойдет к какому-нибудь зданию и его чары среагируют сами. Но этого не произошло. Он прошелся по всем трем местам, отмеченным на его карте красными точками, но ничего не обнаружил. Может быть, потому что он слишком устал. Солнце начало склоняться к горизонту, а Хакен начал злиться. Он заглянул в маленькое кафе, ощущая некое отчаяние. Подошвы кед Хакена прилипали к клетчатому, грязному полу. Несколько людей сидело за обшарпанными столиками, но вокруг было до жути тихо. Девушка за прилавком даже не улыбнулась, когда спросила его: - Чего хотите? - Маленький американо, пожалуйста, - ответил Хакен. Девушка нажала пару кнопок на кассе, вытягивая банкноты из его ладони. - Я недавно переехал, живу в паре кварталов отсюда, - начал он, на что девушка тяжело вздохнула, но он все равно продолжил, - и мне интересно, есть ли вокруг такие места, куда лучше не соваться ночью? Девушка вопросительно посмотрела на него. - Ага, есть, весь этот район, - она передала ему сдачу, и Хакен положил деньги в карман. Кажется, девушка сжалилась над ним и добавила, - Но особенно, лучше не ходить вниз по каналу. Никто не суется туда после захода солнца. - она отошла, чтобы приготовить его заказ. - На самом деле, - отозвалась она, - лучше вообще не гулять здесь в темноту. Она вернулась с его кофе, он поблагодарил ее и ушел. Канал, задумался Хакен. Он разделял восточный район напополам и использовался многими фабриками. Он вспомнил свою карту. Там была одна точка, включающая в себя канал, всего пара кварталов, подходящих по всем критериям. Хакен шел, пытаясь вспомнить детали, все маленькие желтые точки на карте. В красной зоне возле канала было лишь несколько заведений, открытых ночью. В середине этой красной зоны было подозрительно пустое место. Он пошел в этом направлении, делая глоток кофе, тут же поморщившись и выплюнув напиток на асфальт. Он выбросил стакан в ближайшую урну и вытер рот. Он увидел бар, работающий до раннего утра. Хакен решил, что зайдет туда, постарается извлечь максимум информации, а затем пойдет домой. Он не хотел бесцельно бродить по округе, он хотел быть в тех местах, где были люди. Бары и клубы всегда были островками безопасности. Он не хотел оказаться в одиночестве, хотел всегда оставаться под светом ночных огней, никакой темноты. Он думал о том, чтобы позвонить Воншику, пока шел; небо над его головой приобретало розовый оттенок. Нет, решил он, ускоряя шаг. Воншик, скорее всего, вызовет подкрепление с единственной целью вытащить его отсюда. Свет от уличных фонарей уже слабо подрагивал, хотя небо все еще горело. Хакен широко зевнул. Его чары начали подрагивать, он потряс головой, отгоняя страх. Сконцентрируйся. Вокруг было больше людей, чем он ожидал. Пока он шел, небо темнело, зажигался свет в окнах, люди спешили попасть домой, и это заставляло Хакена ускорять свой шаг. К тому времени, когда он дошел до нужной ему улицы, уже полностью стемнело. Хакен прошел мимо забегаловки с сэндвичами, которая, как он знал, была открыта круглосуточно. На ее входной двери были выгравированы руны, довольно много людей находилось внутри. Бар находился чуть дальше по улице, на входе так же были защитные руны. Хакен открыл дверь. Внутри пахло алкоголем и густым сигаретным дымом, народу было немного. Такого Хакен совсем не ожидал. Музыка была тихой и скрипучей, как будто бы колонки находились на последнем издыхании. Хакен прошел к барной стойке, заказал джин с тоником и осмотрелся вокруг. Здесь было довольно уныло даже для восточной окраины. Да даже по сравнению с предыдущим магазинчиком. Здесь было намного меньше людей, что выглядело по меньшей мере странно, так как это заведение было чище и опрятней. Конечно, меню было не таким разнообразным, но Хакен предпочел бы это место тому, где можно было найти таракана в сэндвиче. Группа из трех мужчин зашла в бар, держась рядом, как будто бы было холодно, и разговаривая между собой в приглушенных тонах. Они прошли прямо к столику у окна, уверенность в их движениях говорила о том, что они были здесь постоянными посетителями. У Хакена создалось впечатление, что и остальные маленькие группки также состояли из людей, посещающих это место с заядлым постоянством. Хакен выделялся среди них, и это ему не понравилось. Бармен, молодой блондин, положил на барную стойку подставку и с громким стуком поставил на нее стакан. Хакен тихо поблагодарил его. Стекло было чуть влажным от конденсации, сам напиток был вполне сносным. Джин с тоником – это почти всегда универсальный вариант. Его невозможно испортить. - Ты новенький здесь, - произнес бармен, протирая стойку. Хакен сделал глоток. Он не мог сказать, имел ли бармен в виду то, что он был новеньким в этом баре, или же в этом районе, или оба варианта. В конце концов, он сказал: -Ага, только что переехал сюда, - бармен фыркнул, как будто бы говоря, это и так очевидно. - Как ты узнал? - Никто не ходит здесь в одиночку с наступлением темноты. Хакен тихо засмеялся и произнес: - Многие люди вообще нигде не ходят по одному после захода солнца. Бармен посмотрел на него с осуждением во взгляде. - Ну, это да, но не здесь особенно. Один из мужчин поднялся и подошел к бару, чтобы заказать себе пива. Бармен отвлекся на него и больше не обращал на Хакена внимания. Почему-то Хакен чувствовал себя здесь так, словно был заключен в клетке. Быть может, причина была в чарах, окружающих это место, или в атмосфере заведения, но в воздухе как будто было что-то не так. Хакену не нравились любопытные взгляды, которые ему бросали. Он допил свой напиток, кинул на стойку пару банкнот и ушел.