Академия Мигаши

Клан Казами обладал довольно обширными территориями на севере Токио. Все лесные массивы были естественной преградой к величественному особняку, скрытому в густой кроне деревьев. А так как сейчас на улице стояла зима, то деревья были укрыты небольшим слоем снега. Лёгкий снегопад придавал атмосфере праздничность и какое-то спокойствие. Только вот спокойствие ну никак не хотело прийти в сам особняк могущественного клана. Шун привык, что в академии учатся необычные люди, а в его армии - неадекватные. Он привык и к землетрясениям, и к наводнениям, и к ураганам. И даже к воплям восхищённых фанаток. И, конечно, нарушение планов давно стало одним из пунктов самого плана. Так что тот факт, что его дом превратился в сумасшедший он воспринял спокойно. Начать с того, что Ден, пытаясь зажечь свечи, сжёг половину гостевой комнаты. В результате капитану авангарда пришлось спасаться от огненных шаров, которые капитан-командующий не постеснялся направить в него. Затем Драгнил умудрился разрушить бассейн, когда разозлился на Гажила, в результате оба получили от Эльзы, и половина мужской компании в ускоренном темпе занималась рытьём нового. Кто-то пустил на кухню Орихимэ, которая решила приготовить праздничное меню. Казами, наверное, впервые за всю жизнь побледнел так, что это стало заметно. Двери кухни едва ли не сорвали с петель, впереди в панике неслись самые голодные Ден, Наруто и Нацу. К счастью, Иноуэ только успела достать продукты и начать их резать. В каком сочетании она собралась их приготовить спрашивать не стали. Девушку вежливо выпроводили с кухни, оставив там Элис, Миражанну, Хинату, Харуну и Саэко. А чтобы впредь с едой ничего не случилось, помещение находилось под охраной паладинов (которые все поголовно были приглашены на празднование). Беда чуть не случилась с винным погребом. Кана Альберона, старшекурсница в академии, которую по старой дружбе пригласила Люси Хартфелия, обнаружил сии запасы спиртного, и, недолго думая, окопалась внутри, заперев дверь на засов. Мужское население было на грани отчаяния: Альберона славилась страстной любовью по спиртному и могла выпить в одиночку склад средних размеров. Пришлось принимать крутые меры: погреб был взят штурмом, по всем правилам стратегического искусства. Кану пинком оторвали от начатой бочки (выполнял приём Саскэ, который девушек особо не жаловал), связали и заперли в комнате трезветь. Впрочем, как уже говорилось, Шуна эти происшествия не расстраивали. Всё равно все повреждения устранялись, территория и сам особняк приводились в порядок, и продолжались активные приготовления к домашнему банкету. В отличие от бала в академии, который, кстати, вполне понравился всем представителям студенчества, праздник дома у Казами обещал быть более семейным, более домашним и одновременно более беспокойным, поскольку присутствующие не стремились соблюдать приличия (хотя и немногие). Стоит упомянуть о бале: он закончился в восемь часов утра и принёс с собой массу положительных эмоций. Даже Учихе, который таки смог угодить Харуно и даже довёл её до общежития без последствий. Сакура поязвила над Саскэ, но была благодарна за проведённое время. Знал бы сам капитан, что розововолосая чуть ли не на кровати прыгала от счастья, когда вернулась в свою комнату. Впрочем, сам Учиха никаких планов не строил насчёт Сакуры, а потому благополучно отправился к себе в квартиру, чтобы в кои-то веки нормально поспать. Остальные разошлись в разное время. Кто-то ушёл уже после десяти, кто-то - после полуночи, а некоторые держались до последнего. Недовольных не было, праздник прошёл по высшему уровню, а вот, убираться за студентами пришлось довольно долго: в некоторых местах попадались пьяные группы. К счастью, Волт, который всегда заведовал обороной в академии, также был отпущен на отдых, а потому не был приставлен к уборочным командам. Линк хотел пригласить друга на праздник к Казами, но гигант наотрез отказался, вспомнив грандиозную пьянку на дне рожденья Волана год назад. Шун разделял с ним чувства. Сейчас владелец особняка и по совместительству глава клана сидел в своей комнате и отдыхал от творящегося внизу хаоса. Шун был достаточно терпеливым и сдержанным, но иногда и ему требовалась разгрузка. В такие моменты он уходил либо в свой кабинет, либо на крышу особняка, либо в сад. Там он расслаблялся и очищал голову от лишних мыслей и эмоций. Которых в крайнее время накопилось довольно много. Командование, административные вопросы, управление кланом, тренировки, свидания с Алисой, бои, бои, бои... Слишком много на него навалилось. Шун достойно справлялся со своими обязанностями, но в крайнее время слишком много странного и непонятного навалилось на него. Определённо, у академии есть враг, это факт. Но вот какой именно? Это была тайна за семью печатями. Единственное, что было известно, так это то, что недруг действовал руками одного из самых опасных энергетиков в Галактике. Итачи Учиха. Один из последних живых представителей сильного клана на Земле, гений, мастер диверсий, обладатель Калейдоскопа Копирующего Глаза - он был идеалом диверсанта и контактного бойца. И он был предателем, вырезавшим собственный клан по своим причинам, оставив в живых лишь младшего брата. До сих пор никто не мог найти этого беглого отступника, но, видимо, он получил себе могущественного покровителя, раз до сих пор может проворачивать опасные операции. Шун знал, что толкнуло Итачи на предательство. Кучики тоже знал. Учиха собирались устроить переворот в Японии, взяв власть в свои руки. Революция и гражданская война обошлась бы многочисленными жертвами и затратами материальных ресурсов. Именно поэтому совет кланов приказал гению уничтожить свой клан. Свою семью. Кучики был против, настаивая лишь на аресте ключевых зачинщиков. "Закон запрещает уничтожение всего клана, всегда нужно оставлять часть, дабы традиции и сила могли продолжать своё существование," - говорил Бьякуя, хмуря брови. Однако молодого главу никто не пожелал слушать. Подавляющее большинство, в том числе и дед Шуна, Сого, решили, что настало время отступить от правил. И с тех пор Саскэ - официально последний представитель мёртвого клана. Он был младше всех в клане, младше как и чистых Учиха, так и вассалов, лишь носивших знак клана на спине. Именно поэтому он остался в живых, остальные были уничтожены. Даже союзники клана были уничтожены, дабы не осталась даже память о проклятом клане. Знал ли сам Саскэ о приказе Казами не знал, но предполагал, что парень догадывался о тайных причинах своего брата вырезать всех родных. Учиха всегда держит свои подозрения и домысли при себе, копя и собирая любые частицы ненависти к Итачи. Но если он будет ненавидеть слишком сильно, что будет дальше? Направит он свою ненависть в новое русло, усмирит ли её или сгорит в пламени собственной ярости? Он уже стал опасностью для всего мира, что же будет, если он станет опасен для всех? Шун посмотрел на свои руки. Они были покрыты шрамами и мозолями, со стёртой кожей, кое-где обгорелые. Это были руки воина, прошедшего не самые спокойные бои. Это были руки главы клана, который железной рукой управлял людьми. Руки командира, отца солдат. Возможно, этими руками ему придётся остановить Саскэ. В дверь постучались. Шун мгновенно вынырнул из размышлений, собирая в руке энергию для создания Тысячи Птиц. Это уменьшало время для создания самого сгустка молний, если, конечно, тебе дают саму такую возможность как подготовка. Впрочем, и без неё Шун, как и Саскэ, мог создать Тысячу Птиц за девять секунд. - Кто там? - ровным, но подозрительным голосом спросил брюнет. - Это я, Шун, - послышался из-за двери голос Гехабит. - Можно мне войти? Шун сначала покосился на детектор лжи, который стоял у него на столе, а потом просканировал потоки энергии, исходящие от говорящей. Только после этого он смог вздохнуть спокойно. - Входи, Алиса, - Казами позволил себе улыбку. Девушка отворила дверь и вошла в комнату. На ней был надет белый топ и длинная белая юбка до пола. На ножки девушка надела босоножки на маленьком каблуке, а на руках красовались браслеты. Тонкие нити с бриллиантами овивали обе руки, доходя до плеч, а на прелестной шейке висели ожерелья из аметистов. Просто, но элегантно. В этом была вся Алиса. Только Шун и Александр называли Гехабит по-русски Алисой, остальные же предпочитали звать девушку Элис. Сама рыжеволосая принимала оба варианта, но Казами видел, что его девушка чуть радостнее улыбается, когда её называют по-русски. Парень полагал, что это не укрылось от Игнатьева, Учихи и Волана, но те предпочитали держать при себе догадки. - Что-то случилось, любимая? - спросил капитан, встречаясь с девушкой взглядом. - Да, - ответила рыжая, и Казами напрягся. - Ты целишься в меня Тысячью Птицами. - А, извини, рефлекс, - Шун расслабился, отгоняя энергопоток от пальцев. - Сомневаюсь, что на тебя нападут в твоём собственном особняке, - девушка присела на колени парня и обхватила его шею руками. - Никогда ни в чём нельзя быть уверенным, - покачал головой брюнет, чмокнув девушку в щёку. - Вечно подозрительный, - смущённо покраснела Алиса. - Любимый, у нас почти всё готово. А время подходит к началу. Уже почти семнадцать. - Я знаю, любимая. Я задумался. - О чём? - улыбка исчезла с лица девушки. - О настоящем, - Шун погладил волосы Гехабит, которые никогда не теряли своей мягкости. - Столько проблем навалилось, я немного устал. Да ещё командование, главенство в клане. Я хоть и предполагал, что всё будет именно так, всё равно выдыхаюсь. - Любимый мой, у тебя всё получится, - улыбка вновь вернулась на губки рыжеволосой. - У тебя всегда получалось и сейчас получится. Но давай ты не будешь сейчас об этом думать. Сегодня праздник, друзья и соратники тебя ждут. Ты можешь отдохнуть сегодня? - Хотел бы, да не могу, - ответил Казами. - Так много дел. - Милый, я тебя прошу, - Алиса взяла лицо парня в ладони и повернула к себе. Её глаза улыбались. - Забудь на несколько дней о делах, проведи их со мной. Рука парня поднялась выше, сжимая ладони девушки своими. И лёгкая, почти незаметная улыбка скользнула по лицу брюнета. - Алиса, ты меня разбалуешь, - Шун позволил себе лёгкую усмешку. - Ты же знаешь, я это любя, - засмеялась девушка, крепче обвивая парня руками. "Я держу тебя, чтобы ты не ушёл от меня," - думала Гехабит. - "Не только Саскэ бродит во тьме". - Знаю, ангел мой, - Казами притянул личико любимой к себе и поцеловал мягкие губки. - Ладно, пойду у тебя на поводу. Так и быть, спущусь к гостям. - А смысл был приглашать их всех в свой особняк? - Потому что другого такого помещения в наличии просто нет. Зал для приёма гостей в особняке был очень вместительный. Настолько, что добрая сотня людей запросто там разместились за несколькими столами. Одна большая ёлка стояла прямо посреди помещения, украшенная несколько хаотично, зато по-домашнему. На стенах висели гирлянды и мишура, с потолка свисали фонарики, а пол был украшен светодиодами. Все офицеры вооружённых сил и все инопланетяне, учащиеся в академии, сейчас сидели в зале и наслаждались обществом друг друга. Это не было собрание высшего света, как на балу академии. Это был праздник семьи и друзей, где все ведут себя естественно и непринуждённо. Шун спустился в зал в сопровождении Алисы, которая держала его под руку. Впрочем, на его появления почти никто не обратил внимание. Среди заметивших его были Саскэ, Александр, Линк и Имрахиль. Вест усмехнулся, косясь на парочку, и уже подумывал подколоть Шуна по этому поводу. Саскэ не стал на них зацикливаться, как и Имрахиль, а вот Игнатьев проверил обоих на предмет подлинности, но ничего подозрительного не обнаружил. Успокоившись, он вернулся к разговору с Айрис, которая разговаривала о новых медицинских приборах. - Александр, это новая разработка, она очень пригодится в наших лабораториях и на поле боя, - говорила Камиа. - Маручо-сан только недавно нашёл способ ускорить действие сыворотки. Элис настоятельно рекомендовала её к использованию. - Мне всё равно что говорит Алиса, - отрезал контрразведчик. - Пока не завершатся лабораторные испытания и пока мне на стол не ляжет отчёт о безопасности применения, о введении в использование можете и не мечтать. Я понятно объясняю, Ирис. - И вообще, этот вопрос ты должна была обсуждать со мной, Ириска, - поддакнул Линк, который подсел к беседующим. - Не называй меня так, - возмущённо ответила ему девушка. - Я не Ириска! - Ну почему же? - пожал плечами капитан шпионов. - Ты сладкая, с неплохой фигуркой, милым личиком. Тебя так и хочется взять и съесть. Ну вылитая ириска. Он захохотал, опираясь руками о стол. - Капитан! - вскрикнула блондинка, пряча густо покрасневшие щёчки за прядями волос. Подавляющее большинство гостей не обратило на разговор никакого внимания: они занимались своими делами. Они веселились и смеялись, болтали о жизни и шутили, наслаждаясь атмосферой праздника. Ден в очередной раз спорил со своей подругой Руно, отчего снова получал по макушке, доводя девушку до белого каления. Джули Макимото без умолку трещала с Ино Яманакой, Люси Хартфилией и Иноуэ Орихимэ о шмотках. Фабия Шин разговаривала с капитаном гандэлианцев Реном об укреплении отношений между гандэлианскими провинциями и Нифией, находя в нём поддержку. Маручо Марикуро обсуждал с Исидой новые разработки вооружений, которые они подвигали в лабораториях Кучики. Нацу поцапался с Гажилом, быстро вогнав в спор о том, кто сильнее, Наруто и Ичиго. Грей сам попытался ввязаться в разгорающуюся драку, но замешкался. К его счастью, поскольку драчунов мигом успокоили Эльза, Сакура и Рукия. Фуллбастер, увидев скорую расправу, поблагодарил собственную нерасторопность и подсел к Фернандесу и Йиитону, дабы поболтать о богоизбранных и их способностях. К разговору вскоре присоединились Кит Фермен и Гас Грав. Леви МакГарден и Мира Фермен обсуждали вышедший недавно роман, а Грит делал вид, что слушает их, хотя его клонило от книг в сон. К сожалению, он держал своё мнение при себе, дабы не обижать свою девушку. Бэрон наслаждался закусками вместе с Котой Хирано и Такаси Комуро. Волт же, который сидел рядом с ними, особо не налегал на пищу. Гиганта сняли с дежурства по обороне академии, прислав офицеров из ухтинского гарнизона. Вместо пропущенного Нового года им была обещана тройная премия, отчего количество недовольных мгновенно сошло на нет. Отдельной кучей волнений была группа в дальнем углу у окна. В центре композиции восседал на стуле красный, точно варёный омар, Рито, вокруг которого крутилось несколько девушек. Среди них бойкостью выделялась принцесса Дэвилюка Лала и её подруга Рун, пытаясь завоевать внимание парня. Остальные вели себя более спокойно, но их цели тоже были вполне понятны. Рей Миямото сидела за одним столом с послом Саей Такаги, которая сурово распекала паладинов (последние, к её счастью, никак не реагировали на оскорбления). Рей слушала, но по глазам было видно, что её сознание сейчас думает не о самостоятельности некоторых особых отделений войск. Что-то грустное было в её взгляде, но это было так незаметно, что никто не обратил внимания. Котегава Юи сердито наблюдала за бойкими девушками, которые крутились вокруг "ледяных гвардейцев", но не вмешивалась. Несколько раз долг почти заставил её покинуть своё место, но тяжёлая рука Игнатьева останавливала её в самый ответственный момент. - Не надо, Юи, - тихо, но отчётливо проговорил Александр. - Это семейный праздник, пусть веселятся. Да и тебе не помешает. Александр всегда называл девушек русскими именами, если только это было возможно. Именно поэтому Элис он называл Алисой. В его же исполнении Джули стала Юлей, Айрис - Ирис, а Эльза - Лизой (хотя он так редко называл её, предпочитая иностранное произношение). Некоторые возмущались, но поскольку неприятностей от этого не было, то вскоре к этому привыкли. Шун и Элис прошли к столу, где собрались "гвардейцы", и сели на свои места. Однако спокойно поесть и поговорить им не удалось. Миражанна, идей которой все парни, обладающие здравым смыслом, боялись словно конца света, предложила запустить в небо фонарики. Идею подхватили и шумная компания гурьбой вылетела во двор поместья. Штраус раздала каждому по шарику, предварительно разбив по парам (самой беловолосой достался Фрид Джастин, лейтенант контрразведки). Атмосфера, и без того будучи весёлой, наполнилась ароматом романтики. Которую, тем не менее, некоторые личности попытались испортить. Например, Нацу, пытающийся съесть огонь, Рун, подумавшая, что сейчас её буду сжигать, или Саскэ, попытавшийся разжечь огонь огненным шаром. К счастью, все мелкие неприятности (в кои-то веки не собирающиеся вокруг Юки Рито) были устранены, и в воздух взмыли десятки бумажных фонариков, светящихся изнутри тёплым светом. Зрелище было столь захватывающим, что некоторое время все не могли пошевелиться, наблюдая за полётом. И каждому казалось, что внутри него разгорался огонь тех самых свечек, что зажгли для забавы. Как только все немного отошли от созерцания прекрасного, вездесущая и неунывающая Мира предложила поиграть в снежки, дабы убить время, ведь до празднования ещё было около шести часов. Игнатьев, почувствовав неладное, отказался было, но его протест утонул в воплях довольных парней и девушек. А потом началась война. Разделившись на две команды, студенты принялись безжалостно истреблять оппонентов снежками. Ни для кого не было секретом, что "ледяная гвардия" будет в одной команде (это даже не обсуждалось). И никто не удивился, что в борьбе уверенно лидировал Фуллбастер, которому снег был вообще по боку. Свою силу он, разумеется, не использовал, всё-таки, это был лёд, а не снег, но сломить его наступление было решительно невозможно. Обнажённый до нижнего белья, разгорячённый, избитый, но счастливый, Грей буквально заваливал соперников снегом, идя в первых рядах атакующих, стремясь схватиться с Нацу. Шун, принявший командование над своими соратниками, посылал капитана контроллеров напролом, дабы тот выиграл время для союзников. Ден, оказавшийся коллегой Казами по другую сторону баррикад, направлял своих друзей в аналогичную атаку, позволяя Нацу схватиться с заклятым другом. В итоге, весь двор превратился в поле боя, где повсюду валялись тела обессиленных, но довольных противников. Только к двадцати двум тридцати веселье, наконец, прекратилось, и студенты пошли обратно в усадьбу, дабы почиститься, согреться и приготовиться к торжественной части. Девушки окопались на кухне, доготавливая то, что не успели приготовить. Парни прибирались за собой и помогали таскать блюда. Слуги оказывали всевозможную помощь молодым людям, дабы не получить нагоняй от главы клана. В конце концов, после перестановки, новых блюд и толкучки, все разместились в зале к двадцати трём тридцати. Разлив напитки и перекусив, собравшиеся стали ждать. Впрочем, их ожидание не было напряжённым, все вспоминали старые истории или говорили о насущном. Когда до Нового Года осталось пять минут, Шун поднялся со своего места. Разговоры мгновенно утихли, и все присутствующие сфокусировали взгляд на капитане-командующем. Казами обвёл взглядом друзей и соратников, затем встретился с глазами Элис, держащей его за руку и улыбающейся. Это дало ему ещё большую уверенность, и парень вновь поднял голову. - Друзья мои. Сегодня мы вновь собрались здесь, чтобы встретить новый год. Я не знаю, что он принесёт нам, какие события, печали или радости. Но я знаю, что бы нас не ждало в будущем, мы с гордостью преодолеем всё это. Здесь находятся те, кого я с уверенностью назвать самыми дорогими моими людьми. Здесь и мои друзья, и верные товарищи, и опытные соратники, и бескорыстные подружки и моя любимая девушка. Здесь вся моя семья. И я говорю "спасибо" за то, что вы у меня есть. С праздником вас, мои дорогие! - С праздником! - донеслось в ответ. Улыбка коснулась губ брюнета, наблюдавшего за таким единым ответом. Часы пробили двенадцать раз, и поместье Казами содрогнулось от радостных визгов и воплей. - С Новым годом!!! Как только все поздравили друг друга с праздником, начался пир: в зал стали вносить блюда, которые предусмотрительные девушки приготовили загодя. Сразу послышался звук работающих челюстей, особо голодные хватил сразу с подносов, не утруждая себя тем, чтобы перекладывать еду на тарелки. Но еды было так много, что слуги не справлялись. Это едва не привело к трагедии. Миражанна попросила парней помочь с блюдами. Нацу сразу же вызвался, но его не пустили, зная, что тогда на кухне ничего не останется. Та же участь постигла Наруто. Остальные, стараясь быть джентльменами, стали помогать слугам. Только вот Гажил, который забирал тарелки, наткнулся взглядом на металлические ножи и ложки. Обладая способностью поедать железо и получать от него силу, Редфокс начал стремительно поглощать столовые приборы. Мира слишком поздно обнаружила пропажу и залилась слезами. В результате поедатель вилок был вышвырнут из кухни Фридом Джастином. Падая, Редфокс зацепил Кибу Инузуку, который двинул Гажилу по роже. Завязалась драка, привлекшая всё новых и новых участников. Накал боя был таков, что грозил уничтожить поместье. Шун едва успел к месту потасовки и сдул драчунов на улицу. Несколько выбитых дверей он посчитал разумной жертвой. Драка на улице переросла в битву, в которой участвовала половина гостей. В ход пошли энергетические способности, и в небе засверкали остатки энергий, а воздух сотрясался от заклинаний и шикаев. Успокоились все только тогда, когда от двора Казами остались лишь воспоминания и выжженная земля. Те, кто не принимал участия в потасовке, наслаждались блюдами девушек и тихой атмосферой праздника. И долго потом студенты распаковывали свои заначки, дабы выплатить хозяину ущерб, нанесённый в процессе веселья. Элис стелила Шуну постель в его комнате. Обстановка была поистине спартанской: голые бумажные стены, стойки с оружием и доспехами, несколько полок с книгами и вещами первой необходимости, стол с компьютером. На стенах висело несколько карт, от плана академии до карты Галактики. И всё. Шун был ниндзя по крови, вся его жизнь подчинялась строгим правилам и подготовке. Оттого и характер у него был замкнутый и нелюдимый. Воин из тени, который стал мастером убийства, и это сказалось на его окружении. Минимум вещей в усадьбе, максимум безопасности, слуги, преданные только ему. А теперь он - капитан-командующий, мастер боевых искусств, по скорости не уступающий самому Учихе, который славится своими быстрыми действиями. Казами сам стал быстрым и смертельно опасным. Он стал гением ниндзя. Но Элис своей заботой и лаской превратила его комнату в уютное помещение, добавив минимум вещей. Занавески на окнах, ковёр на полу, маленькие светильники вместо свечей - всё это появилось по мановению хрупкой женской руки. Она сменила строгие чёрные полки на красивые резные из красного дерева, равно как и стол. Она всегда держал окна открытыми, дабы в помещении всегда было светло. Она сама, находясь в комнате, делала её домашней. И Шун привык к этому. Привык к тому, что она рядом, к тому, что поддерживает уют хотя бы в его комнате. Она заставляла слуг делать весь особняк более уютным, с чем Казами уже смирился. Он привык, что она старается проводить как можно больше времени с ним, не обязательно говорить о чём-то, просто быть рядом. И Шун понимал, что уже не представляет жизни без этого рыжеволосого ангела, единственного луча света в его душе. С такими мыслями вышеупомянутый глава клана стоял в дверном проёме и наблюдал за приготовлениями девушки. Она была настолько увлечена своими делами, что не замечала спокойно стоящего бойца. Шун удержался от того, чтобы покачать головой. Она слаба физически, небдительна, не опасается всего и вся. Ей не выжить в жестоких мирах смерти, которые повидал Казами. Но ей этого и не надо. Она прекрасна, умна, ласкова, сильна своим духом. А главное - она умеет всегда быть нужной, от неё никогда не бывает проблем, хотя она считает обратное. Она всегда нужна. ЕМУ нужна. - Алиса, - тихо проговорил Шун. У девушки чуть волосы дыбом не встали, и она едва не выронила одеяло. - Шун, - произнесла, наконец, девушка. - Ты опять меня испугал. - Ты же невнимательна, - парень оторвался от проёма и обнял любимую. - Прости, я не хотел, но надо было обозначить своё присутствие. - Не извиняйся, мне стоило заметить, - рыжая погладила руки парня на животе, затем отстранилась и постелила одеяло. - Всё готово, Шун. - Спасибо. Но тебе не стоило этого делать, я сплю на полу. - Поспишь на перине, не развалишься, - улыбнулась девушка. - Должна же я быть полезной, - Гехабит развернулась, чмокнула парня в щёчку и направилась к выходу. - Спокойной ночи. - Постой, - голос Казами остановил Элис на полпути к выходу. - Да? - Останься со мной. Рыжеволосая мгновенно покраснела. - Ты хочешь, чтобы я провела ночь с тобой? - Я знаю, о чём ты подумала, - ответил Шун. - Не бойся, я с тобой ничего не сделаю. Просто будь со мной рядом. Некоторое время тишина царила в комнате, пока Элис пыталась унять поток мыслей, несущихся в её голове. Но как только она это сделала, на её лице расцвела улыбка. - Ты действительно хочешь, чтобы я осталась? - Да. - Тогда подожди, - с этими словами Гехабит скрылась за дверью. Шун остался стоять у окна, ожидая рыжеволосую. Спустя несколько минут девушка вернулась, облачённая в косодэ. Брюнет, хмыкнув, указал ладонью на перину, недавно постеленную для опочивания. Девушка улыбнулась, закрыла дверь комнаты и... сняла одежду. Под косодэ обнаружилась шёлковая непрозрачная ночнушка-сарафан, края которой еле достигали бёдер. Ткань покрывала нежное тело, подчёркивая все достоинства ангела, которая уже начал заливаться пунцовым цветом. Ножки её не были ничем прикрыты, только белоснежные кружевные трусики скрывали всё самое сокровенное. Шун некоторое время изумлённо смотрел на свою любимую, но пришёл в себя, подошёл к ней и мягко уложил на перину. Гехабит легла, прикрылась одеялом и смотрела за тем, как Казами снимает с себя всю одежду, оставаясь только в нижнем белье. Со страхом она наблюдала, как парень ложится рядом с ней на спину, протягивая к ней руку. Элис зажмурилась, готовая ко всему, но грубая рука только притянула её к горячему телу и мягко уложила на груди. Вторая рука парня легла на спинку девушки и поглаживала её, успокаивая. Постепенно рыжеволосая успокоилась и обняла своего любимого, греясь в его тепле. - Только не ворочайся ночью, ткань тонкая и я всё чувствую, - сказал Шун. Густо покраснев, Элис кивнула и прижалась к парню. Тот, хмыкнув, обнял девушку и поцеловал в макушку. "Если говорят правду, что как Новый год встретишь, так его и проведёшь, - подумала девушка перед тем как заснуть, - то это будет самый счастливый год в моей жизни".