Юные и Прекрасные

Счетчик спидометра накручивает съедаемые машиной мили. Солнце в это время года палит нещадно. Асфальт плавится. Дорога окутана дымкой бензиновых паров, что переливаются глянцем. Впереди еще тысячи миль неизвестного, проложенного наугад маршрута. Позади - непонимание семьи, косые взгляды горожан и смешки в спину от одноклассников. Слишком маленький город. Слишком консервативные взгляды. Позади старый потасканный временем мотель с облупившейся краской, перегоревшими лампочками в вывеске и ржавой водой из кранов. Позади гнавшийся за ними брат Коры. Гнавшийся чтобы вернуть в христианское лоно семьи. Дерек и сынок шерифа, у которого Эрика угнала разбитый многими годами и дорогами голубой джип, прикованы к одной спинке кровати, украденными у того же Стайлза, наручниками. Прикованы - лицом к лицу. Прикованы настолько близко, что Стайлз Стилински, одноклассник Эрики, покрылся красными пятнами смущения и до боли, впившихся в запястья колец наручников, пытался отодвинуться хоть на сантиметр. - Развлекайтесь мальчики, - Кора звонко хлопает Стайлза по заднице и заливается смехом вместе Эрикой. Братец гневно сверкает глазами и что-то зло рычит сквозь кляп во рту. До нелепости просто. Притворится, что они согласны вернуться в общину. Предложить выпить, и пара капель снотворного. - Вам есть что обсудить, - Эрика проводит длинными пальцами по крепкому горячему животу Дерека Хейла - гордости родителей и, оттянув резинку спортивных штанов, вместе с боксерами, бросает ключи от наручников. - Стайлз, у тебя одна рука свободна, - девушки мягко целуют прикованных парней в щеки и прощаются. У Коры в руках ключи от Chevrolet Camaro. Родители любят брата. Спортсмен, стипендиат, лучший на курсе, чтит законы общины. И уже несколько лет пускает слюни на сына шерифа. Кора Хейл внимательная. Она всегда замечала, как встречавший ее после школы брат пытался спрятать взгляд за хмуро надвинутыми бровями. Дерек выискивал в толпе подтянутую фигуру Стилински. Пусть разбираются сами. У них свой путь. У Коры и Эрики все дороги, кроме обратной. Они останавливались на каждой заправке. Скупали продукты, заполняя салон дорогой машины вредной, но такой вкусной едой. Везде, где встречались банкоматы, Кора снимала с банковской карты Дерека десятки и сотни долларов. Она знала, карточку скоро заблокируют. И пока был шанс, они им пользовались. В одном из маленьких городов, носивших безликие названия, Эрика сделала себе запрещенный в общине маникюр. Теперь она водила по линиям дорог, на карте штата Калифорния, ногтем покрытым красным лаком. И ужасно гордилась собой. А Кора выцеловывала каждый ее палец и облизывала каждый ноготок, оставляя привкус химии на языке. Они останавливались в придорожных мотелях и ночами напролет изучали тела друг друга. Запоминали родинки и особо чувствительные места. Заплетали волосы в замысловатые косы и менялись одеждой. Эрика выставляла маленькие аккуратные ступни, с покрытыми красным лаком ногтями, в открытое окно машины и съедала не меньше трех пачек чипсов с искусственными запахами и добавками. Запивала колой, и подпевала Лане Дель Рей заполнявшей томным голосом салон машины. - Даже если ты наберешь пару фунтов, я все равно буду любить тебя. Жаль, только, не сможем больше меняться одеждой. Мне явно будут велики вещи из магазина для толстяков, – смеялась Кора, смотря, как злясь, хмурит лоб Эрика. Девушка начинала бросать в нее масляные кружочки жареного картофеля до тех пор, пока Кора не останавливалась где-то на обочине и шуточная борьба не перерастала в жаркие глубокие поцелуи. Линии дорог неуклонно приближали их к границе штата. Ногти становились длиннее, меняя каждые два дня свой цвет. В машине пахло чипсами, сладкой газировкой и свежим ароматом Эрики. Кора подпевала слова одной на двоих любимой песни: - Will you still love me when I'm no longer young and beautiful? Will you still love me when I got nothing but my aching soul? I know you will, I know you will. I know that you will. Will you still love me when I'm no longer beautiful?* И глядя на Эрику, добавляющую шепотом не существующую строчку, вторила ей: - Буду, до скончания веков. *Будешь ли ты все так же любить меня, Когда я перестану быть юной и прекрасной? Будешь ли ты любить меня, Когда у меня не останется ничего, кроме истерзанной души? Я знаю, что будешь. Я знаю, что будешь. Я уверена, что ты все ещё будешь. Будешь ли ты любить меня как прежде, Когда моя красота померкнет?