Sweater Weather

«Возможно, все женщины хотят постоянно заниматься любовью, но воспитание не позволяет им говорить об этом» - Бернар Вербер. «Дыхание богов»

- Ты замерзла. Самое смешное, что я это знаю. А мне как-то все равно. Я постоянно мерзну, и он знает об этом, и ему совершенно необязательно напоминать мне об этом так часто. Я люблю сидеть неподвижно, невзирая на урчание в желудке, крики Лютика или внезапное отключение отопления во всем Дистрикте, как сейчас. Особенно я люблю занимать себя этим осенью по будням, когда Пит уходит на работу, потому что делать больше нечего. Правда, сегодня я засиделась. - Как всегда. Бумажный пакетик шуршит. Я не оборачиваюсь, потому что знаю: он положит пакет на стол, достанет тарелку, вывалит булочки на нее. А потом подойдет ко мне и накроет своими вечно теплыми ладонями мои ледышки. - Простудишься, сидя дома. Надо же. Не надо. Я тихо усмехаюсь, и больше не двигаюсь. Он тоже. All I am, Is a man, I want the world, In my hands. I hate the beach, But I stand, In California with my toes in the sand. Разноцветные листья беззвучно кружатся в воздухе. Ветра нет. За окном, наверное, еще холоднее, хотя я не знаю наверняка: здесь, в доме, тоже не жарко. Солнце спускается ближе к горизонту, и его далекие лучи окрашивают стены домов в прекрасный оранжевый цвет. «Скорее, закат такой бывает. Оранжевый…» Его теплое дыхание кажется горячим, обжигает кожу на шее. По телу пробегают мурашки, и я невольно сжимаюсь от такого контраста. Пит чувствует это и прижимает меня ближе к груди, а я засовываю руки в рукава его свитера. Мне всегда казалось, что внутри него живет солнце: поэтому и волосы у него золотые, и поэтому он всегда такой теплый, а в вязаном свитере, сейчас, вообще горячий. Когда мои холодные ладони касаются его кожи, парень одергивает руки и тихо протестует с улыбкой: - Ну уж нет. Марш к камину, Огненная девочка. Не по имени, потому что так мне не нравится. Мне нравится, когда он называет меня девочкой, нравится чувствовать себя маленькой. Не везде, конечно, и не со всеми, но с Питом – точно. Потому что по сравнению с ним я такая и есть: маленькая, беззащитная и хрупкая. Мне нравится… Use the sleeves of my sweater, Let's have an adventure. Head in the clouds, But my gravity's centered. Touch my neck, And I'll touch yours, You in those little high waisted shorts. - Мне нравится, когда ты меня греешь. Я точно знаю, что Пит ждал этого. Чувствую, что он улыбается снова: когда на его лице появляется так любимая мной улыбка, он коротко выдыхает. Чувствую, что маленькая теплая волна теперь растекается от затылка. Пит откидывает мои волосы на одно плечо и быстро прикасается губами к шее: он всегда так делает, чтобы проверить, насколько я замерзла. И кажется, в этот раз даже распущенные длинные локоны меня не спасли, потому что он сильнее обхватывает меня за талию и тянет, даже, можно сказать, тащит, из кухни в гостиную. - Я тут бессилен. Я смотрю, как он вынимает бруски из поленницы, как укладывает в камин. Наблюдаю, как он разжигает пламя. А когда Пит заканчивает, я, сидя на ковре, тяну к нему руки. Он сжимает мои ладони в своих, а потом присаживается рядом, и я забираюсь к нему на колени, обхватываю ногами его торс. Конечно, «бессилен». Не знаю почему, но он не возражает, когда я утыкаюсь холодным носом в его шею. - Почему бы тебе хотя бы не надевать носки? Мне кажется, что мои стопы сейчас растекутся: Пит сжал пальцы на моих ногах за своей спиной. Смешно, наверное, выглядит. Я люблю махровые носки, но сидеть неподвижно я люблю больше. И я не виновата, что отопление отключили так внезапно и так некстати. - Потому что у меня есть ты. Так просто. А правда - она же часто такая: простая и понятная. И я точно знаю, о чем он думает сейчас: в доме так тихо, что я слышу его мысли. Наверное, я тоже об этом думаю, но только если он может сказать это вслух, то я – нет. Но, кажется, я все-таки думаю о том же. Пит улыбается. - Ответ принят. She knows what I think about, And what I think about, One love. Two mouths. One love. One house. No shirt. No blouse. Just us. You find out. Nothing that we don't want to tell you about, no. Хочу поцеловать его. Он знает. Что мне мешает? Действительно. Провожу ладонями по его плечам. Он возвращает немного похолодевшие руки мне на талию. Наверное, время остановилось. Медленно, не дыша, приближаюсь к его лицу. Замираю, когда в глазах двоится. Это такая игра: кто дольше продержится. Сейчас чувствую, что и губы у меня холодные: его дыхание обжигает. Cause it's too cold, for you here, And now so let me hold both your hands in, The holes of my sweater. Он всегда проигрывает. Едва заметное движение с его стороны, и вот уже я с готовностью приоткрываю рот, впуская его язык. Его губы ласкают мои, и каждое движение я ощущаю, как никогда: обжигает, словно угольком по льду. Запускаю еще не согревшиеся ладони за шиворот его свитера, и чувствую, как у Пита перехватывает дыхание. Улыбаюсь сквозь поцелуй, и когда он порывается отстраниться, я притягиваю его сильнее к себе. Наслаждайся проигрышем, милый. Ладони немного согрелись, а вот воздуха в легких не хватает. Отстраняюсь совсем чуть-чуть, пытаюсь дышать ровнее, но совсем не получается. Пит дышит тяжело и глубоко, вдыхает воздух ртом. - И что… мне с тобой делать? Закусываю губу. Да, просто так я не согреюсь. Он прекрасно знает, что надо делать: светло-голубая радужка его глаз приобрела яркий, почти синий, оттенок, и я слышу, что он улыбается. Только вот действовать не спешит: в этот раз я сдаюсь первая. Снова запускаю руки под его свитер, но спереди. Теперь мурашки бегают по его груди, и даже теплая шерсть свитера не помогает. Я не хочу стаскивать эту вещицу. Я хочу сначала согреть ладони. Пит приподнимает края моей футболки и касается груди. Тихо выдыхаю. Он быстро подается вперед и жадно целует, а я от неожиданности задыхаюсь. Большие ладони Пита накрывают груди, легонько сжимают, а потом он резко убирает руки, разрывает поцелуй и задирает футболку. Соски моментально твердеют то ли от холода, то ли от неожиданности. А может, оттого, что Пит прожигает меня взглядом. Не хочу дышать. Только если он будет дышать мне в рот. And if I may, Just take your breath away. I don't mind if there's not much to say, Sometimes silence guides our minds To move to a place so far away. Goosebumps start to raise, The minute that my left hand meets your waist. Он немного опускает голову. Задерживаю дыхание, прикусываю губу, предвкушая ласки, а вместо этого его тихий шепот прорезает тишину: - Надо уже подарить тебе свитер. Щекотно. Я тихо улыбаюсь, запускаю руку в его волосы и нетерпеливо ерзаю. А Пит приоткрывает рот и выдыхает горячий воздух на правый сосок. Издевательство. Недовольно сжимаю его волосы на затылке и порывисто притягиваю ближе. Судорожно выдыхаю, когда его язык касается затвердевшей бусинки соска, когда он сжимает его губами, посасывает. Правой рукой он ласкает левую грудь. Я тяжело дышу и выгибаюсь навстречу. Теплее. Уже теплее. Пит отстраняется, и я шумно выдыхаю. Холод прилипает к влажной груди и мурашки новой волной разбегаются по телу. Он выпускает край футболки из рук, и она прикрывает тело. Тут же беру его лицо в свои руки и нежно целую, снова пробираюсь к краю свитера, но теперь уже чтобы стянуть его. Пит отстраняется и сам стаскивает его, и я тут же повторяю за ним: теперь мне совсем холодно. Я сразу ищу тепла: прижимаюсь к его груди. Провожу руками по его плечам, спускаюсь ниже, а потом наклоняюсь и целую. Сначала шею, потом все ниже, иногда высовываю кончик языка. Я как будто пробую его на вкус: не могу решить, какой он. Знаю только, что мой. За губами следуют руки: как будто бы делаю это впервые. Ему нравится, когда я так делаю. Спускаюсь до края его брюк. Пит замирает. Знаю, чего он ждет, но сейчас он этого не получит. Поднимаюсь к его губам и тянусь за поцелуем, прикрываю глаза, но вместо его мягких губ чувствую его палец у рта. Распахиваю глаза. Он ухмыляется, проводит по нижней губе, немного надавливает. Я отвечаю: приоткрываю рот и высовываю кончик языка, касаясь подушечки его пальца. Вбираю палец в рот и посасываю, а Пит наблюдает; второй рукой прижимает ближе к себе за талию. Смотрю в его глаза. Вижу, что он, на самом деле, не ожидал такого, но ему нравится. Мне тоже. Он медленно вытаскивает палец, проводит по моему подбородку, спускается к шее. Прикрываю глаза и учащенно дышу. Не могу больше терпеть, но терплю. Наверное, из вредности. А он любит смотреть, как я в изнеможении закусываю губы, знает, что никогда не попрошу его сделать это быстрее. Жутко хочу, но терплю. Не знаю, почему. А еще не знаю, почему терпит он. Вижу, что тоже жутко хочет. Понимаю, что он будет ждать либо пока я не попрошу, либо пока я не начну действовать. Резко приближаюсь к его лицу, запускаю руки ему за спину, в штаны. Не ожидал? Это хорошо. У Пита перехватывает дыхание. Развожу ноги шире, прижимаюсь ближе, совсем вплотную, коленями отталкиваюсь от пола и медленно опускаюсь обратно к нему на колени. Двигаю бедрами. Через тонкую ткань своих шорт и его штанов чувствую его возбуждение. Пит шумно сглатывает и прикрывает глаза, когда я проделываю это снова. Его ладони сжимаются на моих ягодицах, и когда я повторяю эту сладкую пытку в третий раз, он не выдерживает: с рыком опрокидывает меня на пол и резко целует, покусывая мои губы. Мягкий удар все же выбивает воздух из легких, и гулкий вскрик вырывается из груди. Я довольна: этого и добивалась. Тепло. Уже тепло. Глубокий, жадный поцелуй. Его желание невозможно контролировать, он судорожно дергает молнию моих шорт и рывком стаскивает их вместе с бельем, не разрывая поцелуя. Воздуха не хватает, и я резко поворачиваю голову, вынуждая Пита оторваться. Он тут же припадает к шее, больше кусая, чем целуя. Хватаю ртом воздух, прижимаю его ближе к себе. Тихо вскрикиваю, когда он прикусывает кожу на груди, а парень не обращает на это внимания. Царапаю его плечи и втягиваю живот, когда Пит спускается ниже. Ну же… And then I watch your face, Put my finger on your tongue ‘cause you love the taste. These hearts adore, Everyone the other beats heart is for Inside this place it's warm, Outside it starts to pour. Первый аккорд. Шелест дождя за окном начинает свою мелодию. Только для нас. Мы одни в этом мире. Теперь мы оба обнажены. Кажется, я не чувствую холода. Чувствую только приятную дрожь во всем теле, жар внутри, медленно согревающий мое тело. Пит склоняется надо мной и замирает. Провожу ладонью по его телу, рука поднимается от бедер до плеч. Пит неотрывно смотрит в глаза, его дыхание обжигает кожу. Выдыхаю в его губы и обхватываю за шею. Он снова целует так, что хочется раствориться, но еще больше хочется чувствовать его. Быстро сжимаю его плечи, не отрываясь от его губ. Не медли… Он первым разрывает поцелуй. Грубый резкий толчок. Давление сильного тела. Мгновение не могу вздохнуть, а потом громкий вскрик вырывается из груди. Внутри все горит… Тепло… нежно. Сладко. Обхватываю его бедра ногами, прижимаю ближе. Пит пытается сдерживаться, двигаться медленнее, но у него это плохо получается. Выгибаюсь навстречу, хватаю ртом воздух, давая понять, что меня это не устраивает, сжимаю его волосы на затылке. Пит обхватывает меня рукой за талию и с тихим рыком вжимает в пол. Толчки становятся чаще. Хриплые стоны. Его тяжелое дыхание. Такие сладкие движения… Ноги сводит судорога. Чувствую, как стенки внутри сжимаются вокруг его члена. Спину ломит. Снова выгибаюсь под ним, вжимаюсь в него. Сквозь его хриплое дыхание пробиваются стоны, хочется кричать, но не могу вдохнуть под тяжестью его тела. Откидываю голову назад, закусываю губу. Протяжный стон все же вырывается. Пит вторит ему, и я знаю, что еще чуть-чуть, и мы достигнем пика… Вдруг Пит подается назад и резко выскальзывает из меня. Я судорожно выдыхаю, распахиваю глаза, и тут же оказываюсь лежащей на животе. А ковер у нас не такой уж и мягкий… Впиваюсь ногтями в ковер. Кричать хочется, но я… не знаю, стесняюсь, что ли – губы до крови кусаю. Внутри все горит, а если бы я стояла, то ноги бы подкосились. Чувствую давление его сильной ладони посередине спины, не могу повернуться. Снова судорожно сжимаю ладони в кулаки и немного развожу бедра. Шумно дышу, совсем незаметно подаюсь назад, а Пит наклоняется к самому уху и снова прижимает к полу. Вот же… - Хватит. – На выдохе, с тихим стоном. – Что за… - не могу договорить, потому что не хочу, да и, в общем-то, не знаю, что сказать. Пит медленно выдыхает. Он немного приподнимается на локтях и входит плавно, сначала наполовину, и останавливается. Холодные стены впитывают наши протяжные стоны. Мягкий толчок. Наконец-то. Он плавно двигается, тихо стонет, а я упиваюсь этими звуками. В ушах звенит. Он все так же давит ладонью на спину, даже сильнее. И двигается все так же медленно. Не выдерживаю и дергаюсь под ним, когда он убирает руку. Выпускаю короткий громкий стон. Мучитель мой… Пит ложится сверху и медленно входит полностью. Судорожно хватает мои ладони и заводит за голову, вынуждая упереться лбом в пол; мои волосы свисают по сторонам, я зажмуриваюсь, забываю дышать. Он начинает двигаться, все так же сжимая в руках мои запястья. Быстрее. Еще быстрее. Я кричу. В пол, так, что ему не слышно, а потом – к черту все: поднимаю голову и жмурюсь, и кричу, и извиваюсь… Пит стонет прямо над ухом, зарывается в моих волосах, шумно вдыхает горячий воздух. Горячий?... Да, жарко. Тела липкие от пота, волосы прилипли к лицу. Движения сливаются в одно. Нет меня, нет его, есть мы. Мы – одно целое. Горло саднит, в голове яркие вспышки, по всему телу сладкая дрожь. И спина болит, и наслаждением отдается каждое прикосновение, и не хочется, чтоб это кончалось… Сильнее… глубже. Так кажется, так хочется разрядки… Толчок. Выгибаюсь навстречу его движению. Нет, нет сил терпеть, и наши крики сливаются в один. Пит сжимает мои запястья до боли, и если бы не это, меня бы захлестнуло окончательно. Напряжение предельное. Внутри разливается жгучее тепло, по позвоночнику проходит последняя сладкая судорога. Coming down, One love. Two mouths. One love. One house. No shirt. No blouse. Just us. You find out. Nothing that we don't want to tell you about. Пит выходит резко, и почти падает рядом. Ложится на живот и тут же блаженно прикрывает глаза. Усталость волной окатывает тело, глаза закрываются. Сил нет ни на что, в голове оседает какая-то пыль, все мысли перемешались… Ощущение опустошенности и целостности одновременно сводит с ума. Лениво придвигаюсь ближе к Питу, совсем близко, мое дыхание разбивается о его губы. Он медленно открывает глаза и беззвучно смеется: не видно даже, это только в глазах у него отражается. Только он так умеет. - Согрелась? Не дожидаясь ответа Пит притягивает меня за талию совсем близко и губами касается кончика моего носа. - Вот видишь, - заглядываю в его глаза и провожу рукой по его волосам. Это лучики солнца, я знаю, - и свитер мне не нужен. Cause it's too cold, for you here, And now so let me hold both your hands in, The holes of my sweater...