Никто не должен знать

Капитан-лейтенанта Рифанова всегда умиляли сложные взаимоотношения руководства вооруженных сил с авиацией. То есть, если было надо, то группу могли доставить в любую точку мира хоть на самолете, хоть на вертолете, хоть на ракетоносителе, а вот если речь шла о новом переводе, то изволь пилить поездом. В Петербург с Дальнего Востока. Хорошо еще, что билет был не плацкартный и даже не купейный. Вообще, про подобные вип-вагоны Риф только слышал, но никак не ожидал, что когда-нибудь поедет на таком сам. Помимо мягких двухместных купе в вагоне имелся даже собственный душ и очень приветливая проводница, но все равно неделя пути от этого привлекательней не становилась. Его соседкой оказалась симпатичная девчонка лет восемнадцати, представилась она Леной и рассказала, что едет в Питер поступать в университет. Общаться было легко и приятно, Миша даже порадовался тому, что ехать придется долго. На второй день пути Лена, улучив момент, вечером добавила парню в чай некую таблеточку, при этом у нее стало странным выражение лица. То ли виноватым, то ли обреченным. Впрочем, девушка быстро справилась с собой и разговор продолжился. Потом Лена перебралась к парню поближе, ненавязчиво устроила голову ему на плечо, а дальше уже начала действовать таблетка. Миша был очень нежным и заботливым, отчего все становилось только более мерзким, но выбора у девушки не было. Риф проснулся ночью от всхлипа.  — Лена? Леночка, что такое? Ты жалеешь? — В мужском голосе прозвучало искреннее сочувствие и это стало последней каплей. Лена разрыдалась, уткнувшись в грудь случайному попутчику. Сквозь всхлипы девушка что-то говорила, Миша вслушивался почти машинально, но вскоре глухо выругался сквозь зубы. Девушка вздрогнула и попыталась отстраниться, но парень только крепче прижал ее к себе.  — Лена, не бойся. Я не на тебя злюсь. Лучше скажи, где может быть камера?  — Там, над твоим местом. В светильнике. Только меня это все равно не спасет, у него компромата много… Если отчим узнает, он меня убьет. Лену под Мишу, как оказалось, просто подложили, преследуя цель снять компромат. Девушка выполняла подобные операции уже не первый год, у некого человека, которого она некогда ошибочно посчитала любящим имелся на девушку компромат, тоже постельного характера. А Лена жила с очень строгим отчимом, про родителей девушка не сказала ничего.  — Понятно, ладно разберемся. Лена, я одного понять не могу: какой в этом смысл? Не обижайся, но в том, чтобы переспать с восемнадцатилетней девушкой я особого компромата не вижу. Тебе же точно уже восемнадцать? Можешь паспорт показать? Девушка кивнула и полезла в сумочку за паспортом.  — Я и сама не поняла, но тот парень, который все это дело заказал что-то говорил о твоем новом назначении. О том, что я идеальный вариант, тогда тебя не возьмут на новое место. А его возьмут вместо тебя. Хотя, странно. Ты же не женат, а начальству какое дело? Риф задумчиво открыл паспорт, мельком посмотрел на данные и уже хотел закрыть, когда взгляд зацепился за одну деталь. Девушку действительно звали Лена. Елена Ивановна Булатова.  — А я понял. Твой папа Булатов Иван Михайлович?  — Папа? Да, но он здесь причем? Геннадий сказал, что он давно умер. — Девушка недоуменно пожала плечами.  — Соврал тебе твой Геннадий. Жив твой папа и здоров. И вполне успешно руководит тем подразделением, в которое меня переводят. Подставу случайно не рыжеватый мужик заказал? У него еще родинка такая на ноздре?  — Да. Черт, папа… Миша, ты ему не скажешь? Там карта памяти в камере, вся запись на ней. Лучше сотри, хотя у Леши и другие есть. Что делать? — Девушка сидела, кутаясь в простыню, такая несчастная и потерянная, что Риф ощутил себя последним мерзавцем. Да и вообще чувство было такое, будто он переспал с собственной младшей сестренкой и даже от того, что Лена рассказала про стимулятор в чае легче не становилось. Хотелось любыми способами загладить вину.  — Лена, твой этот Леша сейчас ведь тоже в поезде? Или он камеру заранее установил?  — Нет, он здесь. Третье купе в соседнем вагоне. И тот парень, который тебя заказал там же. Он хотел кому-то запись вручить лично. Они сейчас спят, наверно.  — Ничего, я не гордый, могу и разбудить. А ты спи. Утром все будет хорошо. У тебя так точно. Они действительно спали, спросонок его заботливый заместитель даже не понял, что произошло, когда оказался прочно связанным и сидящим на полке. А Риф стоял напротив, поигрывая ножом. В принципе он владел альтернативными методами допроса, случалось на службе всякое, но тут даже рисковать особо не пришлось. Хватило пары неглубоких порезов, чтобы клиент рассказал обо всем. Причиной действительно стал перевод Рифа в «Смерч», а также тот факт, что в «Смерче» служила сержант Уманова. На нее сослуживец запал еще во время совместных учений, решил, что сделает ее своей женой и отдавать командиру не собирался. Мнение самой девушки в расчет не бралось. Рифу, который Лесю успел изучить немного лучше, безумно захотелось запереть товарища в одной комнате с Умановой, предварительно пересказав ей этот разговор. Картинку зверской расчлененки удалось отогнать минут через пять, но мечтательная улыбка изрядно напугала второго пассажира, так что тот все рассказал сам и компромат отдал. Добровольно и весь, Рифа парень теперь боялся, чем кого-либо еще. В багаже двух мужчин обнаружилось достаточное количество запрещенных к провозу вещей, так что Миша перепоручил их линейному патрулю, а сам вернулся в купе. Лена уже спала, а Риф потратил еще пару минут на то, чтобы демонтировать камеру и сжечь карту памяти в пламени зажигалки. Честно говоря, он сам еще не решил, стоит ли говорить Бате все об этой поездке, но видео точно было лишним…