Комплекс.

Небольшое кафе выглядело тёплым и уютным, оно буквально манило к себе, в отличие от слякоти и осенних дождей. Мягкий нежно-фиолетовый свет огоньков, украшавших вывеску кафетерия, давал надежду на то, что забота и нежность ожидает совершенно любого гостя. Тихая, спокойная и успокаивающая музыка разливалась по помещению, после прослушивания которой просто не хотелось покидать сие место. И в кафетерии, казалось бы, должно быть много народа, но это, увы, совсем не так. От силы было занято лишь три-четыре столика. В самом дальнем углу помещения, будто бы нарочито ото всех изолировавшись, сидел невысокий паренёк, неспешно попивая молочный коктейль со вкусом клубники. Прилично длинная чёлка скрывала добрую половину лица юноши из-за того, что голова его была опущена. На первый взгляд казалось, что он был абсолютно спокоен, однако отчего-то редкие посетители этого места наотрез отказывались подходить к нему ближе, чем хотя бы на пять метров. А дождь за окнами кафе лишь усиливался, и ветер становился всё сильнее, протяжно завывая. Они будто разделяли одиночество паренька, будто пытались показать ему, что всё-таки он такой не один. Звук колокольчика на мгновение раздался в кафетерии, а после еле слышно закрылась дверь. Некоторое время стояла тишина, прерываемая слабым звучанием музыки. Хотя казалось, что даже она стала чуточку тише. На пороге данного заведения стоял высокий, метра под два, юноша. Достаточно симпатичный на внешность: не слишком длинные, примерно до плеч, фиолетового цвета волосы; тонкие брови; полуприкрытые в тон волосам глаза, в которых отчётливо читалась усталость; прямой нос; тонкие губы, которые через мгновение сложились в едва заметной улыбке; немного волевой подборок. Секунда, и он двинулся в тот самый угол. Во взглядах присутствующих билась немая мольба не ходить туда, но Мурасакибара успешно игнорировал это. Парень уверенно шагал в тот дальний тёмный угол, а остальным оставалось только позавидовать его смелости и пожелать ему от чистого сердца удачи. — Ты так и будешь дуться? — уже сидя за одним столиком с тем самым невысоким юношей, после недолгого молчания произнёс баскетболист. — Я не дуюсь, — поведение и голос парня действительно выглядели спокойными, однако… Его взгляд, как отметил про себя Ацуши, брошенный на него, совершенно не предвещал ничего хорошего. — Ака-чин~, — протянул Мурасакибара, — всё-таки ты дуешься. В ответ на это четвёртый номер Ракузана только фыркнул, демонстративно отвернувшись к окну. — Ну прости, что назвал тебя низким, — проскулил парень. — Я же не специально. Ну, Ака-чин, я не хотел, правда! Ацуши ещё долгое время продолжал извиняться перед Акаши, ровно до тех пор, пока не услышал какой-то уж больно вымученный вздох с его стороны. — Между прочим, ты меня тоже дылдой обозвал, — обижено просопел баскетболист. — Можешь считать, что я просто дал тебе сдачи, — совершенно спокойно проговорил Сейджуро. — Ака-чин, ты прямо как маленький… Бровь Акаши нервно дёрнулась пару раз. — …Комплексуешь по поводу и без, — продолжал сладкоежка. — Пора бы уже повзрослеть, Ака-чин. — Да кто бы говорил! — в момент четвёртый номер Ракузана поднялся из–за стола, облокотившись на него одной рукой, а другой же быстро направил свои ножницы на сидевшего напротив. — Про взросление, — шипя, добавил он. — Ака-чин? — Мурасакибара удивлённо уставился на Сейджуро. Да абсолютно все так на него уставились. — Ты вечно жуёшь эти свои сладости! Я даже удивлён, что ты не принёс их с собой. Но уверен, ты и спишь с ними, — на секунду Акаши закатил глаза, а после вновь посмотрел на девятый номер Йосена. — Но на это ещё можно закрыть глаза. А вот то, что ты чавкаешь, когда ешь, и говоришь с набитым ртом, просто раздражает! Это выводит из себя! Хочется подойти и врезать тебе посильнее! Ещё ты ведёшься из-за всякой ерунды. Тебя-то и дразнить долго не приходится! Ну, и кто из нас после этого ребёнок?! — Да ты нервный, Ака-чин, — будто в трансе выдал Ацуши. — Тебе бы отдохнуть. А то так и будешь на каждом встречном срываться, — он тоже приподнялся. — У тебя случаем нет температуры? — обеспокоенно взглянув на паренька, баскетболист положил ладонь ему на лоб. — Да не болен я, — отмахнулся тот и сел на место, убирая ножницы. — Просто это ты идиот, Ацуши. — Извини, — сладкоежка уже во второй раз еле заметно улыбнулся, однако Император всё равно заметил. — Ладно, пошли домой, — Сейджуро поднялся из-за стола и, расплатившись за коктейль, взял сумку, после чего направился к выходу. Мурасакибара нагнал его только у двери. Акаши молча вытащил из сумки зонт и уже на улице раскрыл его. Через несколько секунд он жестом предложил баскетболисту встать под него. На улице по-прежнему лил дождь, но уже не так сильно, правда ветер был всё тот же.

***

— Ака-чин, ты такой маленький, — улыбаясь, протянул девятый номер Йосена и крепче обнял юношу, лежащего рядом с ним. — А-ЦУ-ШИ!!! — Прости-прости, — рассмеялся парень. — Тебе просто повезло, что я оставил ножницы в сумке, — надменно фыркнул бывший капитан Поколения Чудес. — Да? А я-то думал, они у тебя повсюду, — искренне удивился Мурасакибара. — Хм, а это хорошая идея. Я подумаю над этим позже. Малое время по комнате бродила тишина. Император даже успел задремать. Но хорошее рано или поздно всё же кончается. — Знаешь, — подал голос баскетболист, — когда-нибудь я тебя точно раздавлю, — и усмехнулся. — М-м? — Ну, ты такой крохотный, — в голосе парня слышалась нотка издёвки, что начинало медленно, но верно нервировать Сейджуро. — А ещё Ака-чин очень закомплексованный человек! — весело констатировал Ацуши. — Кто это тут закомплексованный? — загробным голосом вопрошал бывший капитан Поколения Чудес, приподнимаясь на кровати. — Но Ака-чин так мило выглядит, когда комплексует, — девятый номер Йосена мигом обнял паренька, возвращая того в лежачее положение, и уткнулся ему в шею. «Ты идиот, Ацуши!» — Когда-нибудь я тебя точно выгоню из своего дома, — спокойно сообщил Акаши. — Конечно, — хихикнул баскетболист, лишь крепче прижимая к себе хрупкое, по его мнению, тело. — Ты хоть уйдёшь? — Сейджуро повернул голову вбок в надежде на то, что сможет увидеть сзади себя лицо Мурасакибары. Однако тщетно. — Не-а, — довольно протянул тот. «Ты точно идиот, Ацуши,» — слабо улыбнувшись, Император вернул голову в изначальное положение и закрыл глаза, медленно проваливаясь в царство Морфея.