Count on me

Чонин забирается под одеяло, сворачивается клубочком на кровати и закрывает глаза. За окном уже темно, а в квартире тихо. - Мам, пап, здесь так холодно, - шепчет Чонин. Звук собственного голоса в полной тишине звучит странно, Чонину не нравится. Поэтому он замолкает и пытается устроиться удобнее. Чонину сложно одному. Иногда ему кажется, что забраться на высокое здание или встать на край дамбы – не такая уж плохая идея, но он не может. Мама с папой точно расстроятся, они не для этого разрешали ему стать самостоятельным. Учиться до двух, работать до семи, рисовать, и вообще быть тем, кем он захочет. Быть тем, кем хочешь, оказалось сложно. Чонин переворачивается на другой бок и нашаривает телефон под подушкой, чтобы перевести будильник на десять минут позже. Зато в их группе есть Чунмен. Чунмен часто спит на лекциях или рисует кривые в тетрадках. У него куча разноцветных толстовок и рваные джинсы. Он всегда покупает на обед молоко, и постоянно делится с кем-нибудь тем, что приносит из дома. Чонину кажется, что такие как он часто забывают что-то важное, поэтому записывают все на разноцветных стикерах, в телефон или хотя бы на полях тетрадок. Чонин сам такой. А еще Чонину нравится Чунмен. Только это, наверное, не серьезно, и вообще скоро пройдет. - Эй, Чонин. Чунмен вцепляется в рукав рубашки однокурсника и смотрит на него снизу вверх. Чунмен ниже Чонина, хоть и старше. - Ну, Чонин, что ты на меня так смотришь? Да, я знаю твое имя, - фыркает он. – Давай пообедаем вместе? - Но я уже обещал… - начинает Чонин и осекается. - Обещал? Тогда ладно, - Чунмен заметно поникает и отпускает его руку. - Ты же обычно ходишь на обед со своими друзьями? – Чонин понимает, что сказал глупость, и если он сегодня не присоединится к Лухану и Сехуну, они совершенно точно не расстроятся. - А, ну да, - кивает старший, вертя в руках какую-то коробочку. – Просто сегодня их нет, и… - Откуда ты знаешь мое имя? – интересуется Чонин. - Очень смешно. Я сижу спереди справа, если ты не замечал меня раньше. Кажется, Чунмен обиделся. Конечно, Чонин его замечал. Ну конечно. Кажется, Чунмен немного вспыльчивый. - Так ты не пойдешь со мной на обед? – Чунмен с надеждой заглядывает в глаза младшего. – Я так не люблю есть один. Чунмен вообще не любит быть один, Чонин замечал это. Он быстро кивает, чтобы опять не сказать что-нибудь лишнее, и старший улыбается. - Пойдем скорее, а то все места займут, - он снова хватает Чонина за руку и тащит куда-то. Вроде бы столовая в другой стороне. – Я поделюсь с тобой рисом. Младший как зачарованный следует за ним. Чунмен выводит его на крышу, которая уже наполовину занята. Чонин замечает Лухана и Сехуна, которые сидят рядом, прислонившись к стенке. Видимо, они его не дождались. Прохладный ветер ерошит челку Чунмена и сдувает ее с глаз. - Давай сядем тут. Чонин наблюдает за старшим некоторое время и наконец спрашивает: - А почему ты позвал именно меня? Чунмен склоняет голову на бок и задумчиво, как будто оценивающе оглядывает его пухлые губы, высветленные волосы и тонкую темную кожу. - Ты мне нравишься, - наконец сообщает он, как будто так и надо, а сердце Чонина пропускает удар. - Ты мне тоже, - говорит он, сглатывая, и Чунмен снова радостно улыбается. - Как здорово. А теперь давай поедим. Чонин не совсем понимает, что это было. - Можно мне твои конспекты? Чунмен пожимает плечами и протягивает однокурснику тетрадь. - Принесешь потом, - говорит старший, сгребая все вещи в рюкзак. – Ты куда сейчас? - У меня работа через полтора часа, - отвечает Чонин, все еще стоя у его парты. Чонин не знает, на что надеется. Просто, может быть, Чунмен найдет полчаса, чтобы погулять с ним. - А где ты работаешь? Чонин называет адрес, и старший задумчиво кивает. - Пойдем, я провожу тебя. В аудитории остались только они вдвоем, и еще староста, который старательно ищет что-то в телефоне, так и не собрав свои вещи. По дороге они разговаривают ни о чем, точнее, Чонин болтает, а Чунмен слушает и кивает, иногда вставляя что-то в его монолог. Чонин рассказывает, что родители живут на другом конце города, а кажется, что на другом конце света. Может быть, так кажется, потому что город большой. Чонин говорит, как чуть не завалил экзамен, что у него недавно сломался фен и что любимый видеоблоггер больше не рассказывает ничего интересного. Чунмен просит скинуть ему ссылку, а еще меняет свой номер телефона на чониновский. По дороге они заходят в спортивный магазин. Чунмен объясняет, что не фанат спорта, просто у его друга скоро день рождения. Потом Чунмен теряет Чонина где-то у скейтбордов. Младший говорит, что всегда хотел научиться кататься на скейте, но боится разбить нос. Чунмен признается, что тоже думал об этом, и они приходят к выводу, что попробовать все же стоит. Чонин опаздывает на работу на десять минут. Он думает, что точно нравится Чунмену как друг, а это совсем неплохо. Всего за два дня Чонин становится похож на привидение. И волосы как раз белые. Правда уже отрастают черные корни, и хорошо бы их тоже высветлить, но только тогда, когда он сможет выходить на улицу. Квартира у Чонина небольшая, но такая тихая и давит пустым пространством. Ноутбук разряжается, а зарядку он оставил на кухне. На кухню ходить смысла нет: еды там не появилось, Чонин проверял еще утром. Он опять сворачивается клубочком под одеялом и глубоко вздыхает. Завтра ему будет лучше и он сходит в магазин. А послезавтра ему будет совсем хорошо, и он пойдет на учебу и на работу. Он увидит Чунмена. Не факт, что Чунмен вспоминает о нем сейчас, но точно будет рад его увидеть. «Я знаю, что у тебя что-то случилось. Ты дома? Если да, то скинь мне адрес, я зайду в четыре» Чонин тупо смотрит на телефон. Чунмен хочет зайти в четыре. Нужно хотя бы прибраться. Чонин отвечает на сообщение, зажмуривает воспаленные глаза, считает до десяти, потом медленно встает и оглядывает комнату. Чунмен отвечает на его сообщение. Пишет, что точно придет в четыре. - Ты тут болеешь, я смотрю? – не здороваясь, интересуется Чунмен, протискиваясь мимо Чонина в его квартиру. Шуршит какими-то пакетами. – А я тебе таблетки не принес. У тебя есть таблетки? Чонин качает головой и чуть пожимает плечами: нет, у меня нет таблеток, да ладно, это не важно. - Давай я схожу в аптеку? - Не надо. Сейчас он будет бегать в аптеку, потом еще куда-нибудь, а потом будет совсем поздно, и ему нужно будет домой. Чонин не хочет, чтобы время прошло быстро. Повозившись с пакетами, Чунмен забирается на диван и задумчиво затихает. Чонин садится рядом и наблюдает за Чунменом, который оглядывает его комнату. - Ты все еще не вернул мне тетрадку, и у тебя отросли волосы, - заявляет старший, как-то нелепо повернув голову, чтобы посмотреть в окно. - Ну да, - только и выдает Чонин. - А еще ты выглядишь… не очень. На это Чонин только согласно дергает плечом. У него хватило сил нацепить чистую кофту и джинсы, а вот болезненный вид он не придумал, куда деть. Вместе с мусором выкинуть не получилось. Они снова молчат. Вот так молчать – очень неловко, но никто из них не знает, что нужно сказать. У Чонина что-то сжимается в животе, но это, скорее всего, от голода. - Ты должен был сразу сказать, что заболел. Я пришел бы к тебе еще позавчера. Пойдем, поедим? Чонин не умеет готовить, и Чунмен признается, что тоже. Но сейчас они что-нибудь придумают. И оказывается, что у Чунмена тоже есть своя история. Не такая, как у Чонина, который просто пытался найти себя. - Залезай, у тебя тут холодно. Ты платишь за отопление? - Чунмен бесцеремонно забирается на чониновскую кровать под одеяло и отгибает угол, приглашая того сделать то же самое. - Я могу тебя заразить, - колеблется младший. Но Чунмен только морщит нос. На улице начинает темнеть, а в квартире и правда холодно. - Ну же. Чонин все же устраивается рядом на кровати, и Чунмен гладит его по отросшим волосам, убирая прядки с лица. Младший думает, что ему сегодня точно лучше, чем вчера, и тем более лучше, чем позавчера. - Пожалуйста, поговори со мной, - тихо просит Чунмен. - Если бы я только знал раньше. Может быть, в темноте ему проще рассказывать что-то сокровенное. А может быть, ему просто хочется поговорить с кем-нибудь. – Если бы мне предложили: «Давай я познакомлю тебя с парнем. Ты полюбишь его. Но знаешь, он наркоман», - я бы просто убежал. Далеко-далеко, дальше, чем ты от родителей. Убежал бы дальше, чем видел. Но я узнал только после того, как он стал любимым, близким. От мысли, что придется его бросить, хотелось плакать, кричать и лезть на стены. От отчаяния, от злости, я не знаю. Умом понимал, что он меня за собой утянет, но так не хотелось. Понимаешь, Чонин? Чонин понимает, что Чунмену нравятся мальчики. И что он, кажется, кого-то бросил. И что сейчас Чунмен рассказывает ему что-то очень личное, очень важное для него. Показывает Чонину настоящего себя. Но он не знает, что ответить, поэтому просто берет Чунмена за руку и переплетает его пальцы со своими. - У тебя руки горячие. - И где он теперь? – спрашивает Чонин. Чунмен же еще не сказал, что они расстались. Как ни эгоистично, но сейчас Чонин надеется услышать именно это. - Я не знаю. Но он, кажется, мне все сердце изрезал. Полечишь? Чонин кивает, подвигается ближе, зарывается носом в волосы старшего и гладит его по спине. Чунмен цепляется пальцами за кофту Чонина и больше не говорит ничего. Чонин просыпается от того, что кто-то перебирает ему волосы, гладит кончиками пальцев лицо. Это необычно, и он не может ничего сообразить сразу. С трудом разлепив глаза, Чонин видит Чунмена. Тот улыбается, заметив, что младший проснулся: - Ты как? Чонин все еще чувствует слабость во всем теле, зато голова больше не раскалывается. - Нормально. - Первая лекция началась десять минут назад. Давай не пойдем? – Чунмен вдруг понижает голос до шепота и наклоняется ближе к Чонину. – Давай сегодня никуда не пойдем? Вместо ответа Чонин чуть приподнимается и целует его в губы. Он надеется, что старший примет это за ответ. И тот принимает. Они доедают то, что осталось со вчера, и Чунмен идет на кухню за зарядкой от ноутбука, чтобы можно было посмотреть фильм. Чунмен много смеется, а Чонин улыбается и показывает, в каком ящике его альбомы. А еще Чонин постоянно целует Чунмена, и постоянно боится, что тот оттолкнет. - Ты умница. Ты все сделал правильно, - говорит Чунмен, а голова Чонина лежит у него на коленях. – Никогда, никому нельзя позволять говорить тебе, кто ты. Ты должен решить все сам. - Даже тебе нельзя? – спрашивает Чонин. - Никому нельзя. Чунмен наклоняется и целует младшего в лоб. - Я люблю тебя, - говорит Чонин, не думая ни о чем. – Люблю тебя. - Так быстро? – искренне удивляется старший. Чонин кивает. Он уверен. Это не может быть слепым влечением или чем-то еще. Это может быть только любовь. Чунмен задумчиво кусает губы, и наконец решается: - Хорошо, давай попробуем. Чонин видит, что для него это нелегко – попробовать еще раз. А вдруг опять не получится? Но Чонин обещает себе, что будет стараться. Старший убирает ноутбук с кровати и снова придвигается ближе к нему. - Ты такой красивый. Ты знаешь это, да? Чонин кивает. Да, ему говорили, но слышать это от Чунмена почему-то очень важно, даже нужно. Это не «Я люблю тебя» в ответ, но Чонину все равно очень нравится. Чонин просыпается ночью, нашаривает телефон под подушкой и слепо щурится на пятнадцать минут четвертого, которые с трудом может разглядеть из-за болезненно яркого света экрана. Чунмен ворочается рядом и пытается отодвинуться. Он остался на вторую ночь подряд, но они договорились, что завтра обязательно пойдут на учебу. - Ты куда? - недовольно спрашивает Чонин, снова притягивая его к себе. Чунмен ворчит что-то неразборчивое. Потом прижимается к младшему и начинает гладить его по спине, целовать шею и ключицы. - Начало четвертого, спи лучше, - выдыхает Чонин. - А я что сделаю с началом четвертого? – отвечает старший, забираясь на Чонина верхом и седлая его бедра. – Не я же проснулся в начале четвертого и принялся размахивать телефоном. В слабом свете уличного фонаря, который стоит прямо рядом с чониновским окном, младший видит, как улыбается Чунмен и как тускло блестят его глаза, а светлая кожа кажется совсем прозрачной. Он тянет Чунмена на себя, чтобы поцеловать, но тот нависает над ним, обжигает горячим дыханием и не спешит подчиняться. У Чунмена есть любопытство, а еще страх, что снова ничего не получится. А у Чонина есть его уверенность в том, что он любит Чунмена. - Я люблю тебя, - делится он, все же зарабатывает свой поцелуй, и тянет вверх ткань футболки Чунмена. Футболка, кстати, тоже чониновская, потому что тот предпочел выдать Чунмену из своих вещей все, что тот только захочет, но не отпускать его домой даже на час. Старший довольно улыбается в поцелуй, и тоже начинает раздевать Чонина. Тот помогает снять с себя одежду и снова тянется к Чунмену, но тот останавливает его, понизив голос до едва слышного шепота: - Расслабься, я все сделаю сам. Чонин наблюдает, как старший стаскивает с себя одежду и снова возвращается к нему. Целует обжигающе, почти кусает на этот раз, прижимается кожей к коже. Зато шею ласкает мягко, едва касаясь губами, видимо не хочет оставлять отметки. Видимо ему настолько нравится тело Чонина. Сползает ниже, тщательно вылизывая горячим языком живот и ребра, а потом отстраняется и прислушивается к себе, глядя в глаза Чонина. Младший смотрит в ответ, почти не моргая, и пытается найти там что-то. Но в комнате слишком темно, а может быть там ничего и нет. - Чунмен, - выдыхает Чонин. – Чунмен. - Что, мой хороший? - Я люблю тебя. Чунмен снова наклоняется к нему, проводит мягкой челкой по напряженному животу, спускаясь еще ниже, и внезапно прикусывает бедренную косточку, вырывая из Чонина первый стон. Старший ласкает внутреннюю сторону бедер и чуть царапает ногтями тугую тонкую кожу, и Чонин жалобно, громко стонет, когда тот закидывает одну его ногу себе на плечо, обхватывает напряженную плоть губами и берет в рот до самого горла. Младший цепляется пальцами за простыни, глотает собственные всхлипы и стоны, а Чунмену, похоже, это нравится. Нравится, как Чонин шепчет его имя, мечется под ним. Нравится, как Чонин вздрагивает, кончая, и пачкает спермой губы Чунмена и свой живот. Старший вытирает капли с подбородка и как-то необычно улыбается, снова целуя Чонина в губы и убирая ему мокрую челку со лба. Поцелуй горький, но очень правильный. - Ты мой мальчик, ты только мой, - шепчет Чунмен. Чонин послушно кивает и перебирает пальцами позвонки на его спине, спускаясь все ниже. Наверное, уже пять утра, и завтра не только Чунмен, но и Чонин будет спать прямо на лекции. Но это совсем не важно, и Чонин чувствует, как его снова обжигает возбуждение. - Мы опаздываем всего минут на десять, - пытается успокоить Чунмена Чонин. – Я специально искал квартиру недалеко от универа. Старший только фыркает, но тут же сонно зевает. Ночью нужно спать, для этого ее, может быть, и придумали. - Чунмен, ну не переживай, - снова пробует Чонин, пытаясь взять его за руку. - Не переживу, - соглашается Чунмен и, заметив попытки младшего, сам протягивает ему ладошку. Чонин поправляет браслет-фенечку на его руке и крепко сжимает пальцы. Черный браслет из мелких бусинок Чонин подарил Чунмену сегодня утром. Потому что сам Чонин уже забыл, что у него такой есть, а Чунмен откопал его под ворохом вещей и сказал, что он классный. Чунмен не скажет Чонину, что у его прошлого мальчика был такой же, и поэтому Чунмен хочет забрать его себе. Но, что странно, не как воспоминание о нем, а как напоминание о Чонине. Потому что Чунмен уверен, что он почти переступил через прошлое. Он очень старался, и у него почти получилось. А в сердце у Чунмена сейчас возрождается что-то. Что-то особенное, теплое такое. Чонин выдыхает пар и зябко ежится. Чунмен обещал забрать его после работы, но не обещал не опаздывать. - Может, мне тоже найти работу на полставки? Чонин вздрагивает от неожиданности, а Чунмен вытаскивает из уха наушник и быстро целует в губы. - Если хочешь, - пожимает плечами Чонин. – Бэкхен как раз хотел увольняться, можем работать вместе. - Я вижу тебя каждый день на учебе и почти каждый день после работы, а если мы еще и работать вместе будем… - Чунмен серьезно задумывается, оценивая ситуацию. – А почему бы и нет. - Я узнаю у Бэка, когда он точно планирует уходить, - кивает Чонин. - Ты столько для меня делаешь, - серьезно говорит старший, но Чонину кажется, что это звучит как шутка. Они вместе уже две недели. Точнее, всего две недели, и Чонин не понимает, что конкретно он успел сделать для Чунмена. Но, может быть, он сделал что-то важное, о чем и сам не догадывается. Чунмен ласковый, немного вспыльчивый, и иногда делает забавные вещи. Все еще спит на лекциях и рисует кривые в тетрадках. Говорит Чонину «ты только не бросай рисовать, ладно?» - и улыбается. Еще говорит «а может, тебе перевестись на другой факультет?», - но Чонин обычно отрицательно мотает головой. Он не хочет учиться отдельно от Чунмена. Правда старший уже решил, что сделает все возможное, чтобы Чонин оказался на другом факультете. В конце концов, они будут учиться в одном универе и вместе ходить на обед. Точно так же устраиваться недалеко от Сехуна с Луханом и делиться едой. Может быть, Чонину нужно было оказаться здесь только ради того, чтобы встретить Чунмена. Хотя они в любом случае должны были бы встретиться, и совсем не важно, как. Потому что, когда кажется, что ты больше не можешь один со своим израненным сердцем и натянутыми нервами, обязательно должен появиться кто-то, кто тебе поможет. Обнимет так крепко, что все кусочки мозайки, на которые тебя разломали, опять соберутся вместе, в красивую картинку. Чонин думает, что может нарисовать эту картинку и подарить Чунмену. Или оставить себе, он еще не решил. Но Чонин уже четко видит перед глазами эту картинку.